Транспорта вроде автомобилей в городе видно не было. Земляне уже успели оценить удобство корабельной транспортной системы, представлявшей собой сложную и запутанную сеть из местами прозрачных, местами нет, вездесущих труб, по которым, подобно капсулам в пневмопочте, проносились пассажирские кабинки. Внутри кабинок или болидов имелся комфортный салон, рассчитанный на пять-шесть пассажиров. (Были также и болиды грузовые, использовавшиеся техническими службами корабля.) Окон в болидах не было по той причине, что скорость и частая смена «верха» и «низа» (координат весьма условных для трёхсотпятидесятикилометрового космического корабля, внутри каждой из обителей которого были свои «верх» и «низ») могли вызывать неприятные ощущения у пассажиров.
Сад раскинулся на висевшей в воздухе без всякой видимой опоры овальной плите. Размером плита была около семисот метров по большой оси и около трёхсот — по малой.
От проспекта к саду вёл короткий изогнутый мостик. Когда земляне подошли к нему, позади их окликнул знакомый мелодичный грудной голос:
— Джей, Харрис! Друзья! — это была Ивилита.
Все семеро остановились и обернулись.
Оказалось, что их нагнало очень странное, походившее на... оторвавшийся от фасада старинного здания каменный балкон с балясинами и перилами, транспортное средство, на котором стояли двое мужчин и женщина и приветливо махали руками землянам. «Балкон» держался в нескольких сантиметрах над тротуаром проспекта без видимой точки опоры.
Иеремия сразу узнал Ивилиту — аивлянка почти не изменилась, чего нельзя было сказать о её спутниках: один был белый европеоид, другой — типичный негр.
— Ив! — воскликнул Иеремия. — Вы почти не изменились! А вот ваши муж и... кстати, кем вам приходится Эвааль? — спросил Иеремия, переводя взгляд на стоявшего рядом с аивлянкой белого мужчину неопределённого возраста: — Эв! Неужели это вы?!
— Эвааль мне приходится братом, — ответила женщина, сойдя с «балкона». — Как и Альрес, — улыбнулась она.
На остановившихся в нескольких метрах от «балкона» землян смотрела миндалевидными голубыми глазами смуглокожая крепкотелая блондинка, одетая в стиле пятидесятых годов XX столетия в кремовое платье в горошек с облегающим лифом и глубоким декольте, чуть прикрывавшее крепкие смуглые колени сильно расширявшимся от тонкой талии к низу подолом. На ногах женщины были лакированные туфли из коричневой кожи, тонкий пояс и сумочка того же цвета довершали её старомодный наряд.
Мужчины, ставшие теперь неотличимыми от землян, спустились за ней следом, и все трое подошли к землянам. На Эваале был классический чёрный костюм с галстуком-бабочкой, на Альресе — синие джинсы и клетчатая рубашка.
— Вы угадали, друг мой, — Эвааль с улыбкой протянул руку Иеремии.
— Но... вы же теперь совсем не походите на дьявола, черт возьми, Эв! — Иеремия пожал руку. — Как и вы, Альрес... — Они обменялись рукопожатиями и с Альресом. — Хотя, вы на дьявола и прежде не были похожи... Разве что, самую малость...
Контактёрам пришлось перед тем провести некоторое время внутри капсул-сборщиков, для придания их внешности черт, свойственных землянам. Всем троим сборщики удалили по две «лишних» фаланги на пальцах, изменили форму ушей, заменили глаза на схожие с глазами землян, оставив от прежних лишь цвет. Также им была сделана незначительная корректировка лиц и удалены лишние рёбра. В том, что касалось цвета кожи, Альресу и Ивилите повезло больше, нежели Эваалю: цвет кожи Ивилиты вполне подходил для того, чтобы на Земле её приняли за мулатку; Альрес же, дабы сойти за африканского негра, претерпел лишь незначительную коррекцию цвета. А вот красному как дьявол Эваалю всю кожу пришлось заменить. После замены кожи и некоторой коррекции лица Эвааль стал сильно походить на англосакса. Теперь (если опустить различия во внутренних органах) аивляне были неотличимы от землян.
— По крайней мере, чтобы походить на вас, Джей, мне в этот раз не пришлось заново рождаться в новом теле, — Эвааль пожал плечами.
— Заново рождаться? — удивлённо приподнял бровь Иеремия. — Но зачем? У вас ведь есть эти... сборщики...
(Иеремия уже успел убедиться в полезности аивлянского устройства. Его жёны, сговорившись с кораблём, забрались в капсулы, называемые «сборщиками» и через несколько часов вышли из капсул помолодевшими лет на десять.
За то время, что супруги правителя Полиса были в чудесных капсулах, тот успел «поплавать в бассейне» с одной любознательной аивлянкой, пожелавшей выяснить у него некоторые анатомические подробности землян... Как истинный джентльмен, Иеремия не смог отказать даме и полностью удовлетворил её любопытство.
Увидев, какие метаморфозы произошли в и без того красивых, несмотря на возраст, супругах (Лике было тридцать девять, а Елене — тридцать четыре года), Иеремия, изрядно утомлённый совместным плаванием с аивлянкой, почувствовал в себе новый прилив сил и отправился с помолодевшими супругами в апартаменты...)
— Этого требовала моя работа, Джей... — сказал Эвааль. При этом его новое лицо стало мрачным, а в ставших из чёрных карими глазах появился едва уловимый холодок. — Мне пришлось тогда пройти долгий путь от младенца до мужа, прежде чем я смог приступить работе...
— Что ж, полагаю, это была длинная история... — Иеремия решил не развивать явно неприятную для Эвааля тему.
— Очень длинная, Джей...
— ...И когда-нибудь вы её обязательно расскажете... а пока, позвольте уточнить кое-что у госпожи Ив... — Иеремия снова обратился к аивлянке, к которой испытывал всё бóльшую симпатию, и даже более того: Иеремия желал её, несмотря на наличие у той хронически серьёзного супруга, который, по её собственным словам, был и не совсем супруг.
— Вы хотите спросить о родственных связях? — улыбнулась женщина.
— Да. Ваши слова о том, что Эв и Альрес приходятся вам братьями... Это ведь — фигура речи? Эвааль ведь представил вас тогда... на крыше, как супругов... — Иеремия взглянул на Альреса, стоявшего рядом.
— Конечно, Джей, — ответила Ивилита, — насчёт братьев, это было образное выражение... Вы, кажется, направлялись в сад?
— Да, конечно...
— Тогда идёмте! — Ивилита окинула дружелюбным взглядом гостей, столпившихся у входа на ведший к саду мостик: земляне с интересом слушали разговор своего правителя с аивлянами, но не присоединялись к нему.
Вся компания землян и аивлян двинулась по мостику в сад...
Сад был похож на сказочный лес из красочного старинного мультфильма. Все растения в нём были из одного мира, похожего на земной. Сад также отдалённо напомнил Иеремии оазисы мадагаскарской пустыни, которую он не так давно посещал с жёнами и Харрисом.
За последнее время Иеремия побывал во многих местах земного шара, — один из аивлянских дронов теперь был полностью к его услугам. Отлучившись всего на несколько часов среди ночи, можно было слетать на другую сторону планеты, где в это время был день, и увидеть своими глазами не только руины старинных мегаполисов, но и пережившие планетарную катастрофу островки всё ещё живой природы, в отсутствии человека предоставленной теперь самой себе.
— Да, Эвааль действительно назвал меня женой Альреса, — говорила Ив, когда они шли по казавшемуся после проспекта узким мостику. — Так было понятнее для вас... Не забираться же нам при первом контакте в дебри родственных связей!
Шедшая немного впереди Иеремии аивлянка на миг обернулась, и он заметил, как в тот момент в её больших, теперь по-земному голубых глазах промелькнули игривые чёртики.
— Вы, как всегда, правы, Ив, — улыбнулся ей Иеремия. — Так было действительно понятно: вот вы, вот Альрес... а уж супружество это или что-то другое... — он осёкся.
Рядом с Иеремией, слева и справа от него, шли его жёны. Лика — высокая, немного худощавая, русоволосая, с нагло торчавшими сквозь тонкое сиреневое платье аккуратными, никогда не знавшими лифчиков, маленькими грудями, и Елена — на голову ниже Лики и с более тёмными короткострижеными волосами, пышногрудая и большеглазая. Её крепкое тело, с объёмным, рвущимся на свободу из глубокого декольте короткого фиолетового платья бюстом, смотрелось весьма эффектно. Сёстры были мало похожи, но каждая была хороша по-своему. Иеремия в равной мере любил их обеих, и потому между ними почти всегда был мир и искренняя сестринская любовь.
Обычно малоразговорчивый Альрес, шедший ближе других к Елене, заговорил с землянкой, интересуясь её впечатлениями от четырёх дней, что она провела на корабле. Елена охотно поддержала разговор с аивлянином. Галантный Эвааль принялся обмениваться любезностями с Ликой, — Иеремия бросил короткий взгляд на супругу и понял, что той приятно внимание бывшего «Мефистофеля».
Вскоре, ведущая от мостика вглубь сада широкая тропа стала разделяться на тропки поменьше, а серая шершавость постепенно превратилась в нарочито грубые на вид плоские камни, идти по которым было достаточно удобно, если поглядывать при этом под ноги.
В этом саду, в отличие от других садов, которые земляне посещали ранее, не было прямых и достаточно широких, чтобы вместить больше двух рядом идущих человек, дорожек и компания стала непринуждённо разбредаться по извилистым тропкам, разбиваясь на пары.
Первыми свернули увлёкшиеся беседой Елена с Альресом (Иеремии показалось, что он впервые услышал смех этого чёрного как мавр малого), потом — Эвааль и разрумянившаяся от какого-то его рассказа Елена. Генерал в обществе двоих солдат держались поодаль позади Иеремии и что-то негромко обсуждали.
«Надо бы им тоже познакомиться поближе с местными женщинами...» — отметил про себя Иеремия.
— Джей! — произнесла аивлянка, когда они достаточно удалились от остальных, и, взяв его внезапно за руку, с улыбкой заглянула ему в глаза. — Мне кажется, вы опечалены тем, что мы с Альресом вместе...
— Признáюсь, да, — сказал Иеремия, посмотрев в глаза женщины.
— Но, ведь вы тоже... У вас даже две жены! И они наверняка не единственные, с кем у вас бывает секс...
— Ну... в общем... да... но...
— Вы думаете, что вы один такой во Вселенной, Джей? — засмеялась аивлянка.
— Что вы! нет, конечно... — землянин был застигнут врасплох её вопросом. — Мне известно о свободе нравов аивлян... — добавил он.
— Тогда отчего вам печалиться, Джей? — Ивилита крепче сжала его руку.
— Но, вы...
— С Альресом?
— Да.
— Ну, и что с того?
— Но, как же...
— Джей, — сказала Ивилита, приблизившись к Иеремии немного ближе, чем то принято у друзей, — у нас никто никого не обязывает, никто никому не принадлежит как... собственность... С Альресом мы вместе много столетий потому, что любим друг друга и доверяем. Это доверие не следует принимать за собственничество... Будучи парой, мы свободны... выбирать.
— То есть, — просиял Иеремия, — мы с вами могли бы...
— ...заняться сексом? — продолжила женщина весёлым голосом.
— Да.
— Конечно! — твёрдо сказала она. — Можем... если вам и впрямь так сильно хочется заняться со мной сексом...
— А вам, Ивилита? — спросил с надеждой Иеремия.
— Вы мне симпатичны, Джей, — сказала аивлянка. — Но я не испытываю к вам сексуального влечения... — она слегка пожала плечами. — Но и отвращения тоже не испытываю... Я не хотела бы заставлять вас страдать из-за меня, и поэтому, Джей, я займусь с вами сексом... если вам это принесёт облегчение.
Иеремия был сконфужен.
Остановившись, он, всё ещё держал Ивилиту за руку, продолжая смотреть ей в глаза.
Будь на её месте в тот момент обычная, земная женщина, и скажи та ему нечто подобное, он бы либо оскорбился, решив, что та готова переспать с ним из жалости, либо счёл бы её честной проституткой, идущей с ним в постель из-за его высокого положения. Но на слова этой прекрасной инопланетянки он не знал, как реагировать. Он минуту стоял и смотрел в её голубые глаза и думал о том, что было в её взгляде такого... что так пленило его.
Он понял, что это было — понял, чей был этот взгляд... такой... добрый, нежный, ласковый, понимавший всё и желавший ему только хорошего.
