— Я нормальная. Хорошо. — Неожиданно ответила молчавшая весь день андроид и, не дожидаясь остальных, вытащила из кармана комбинезона ложку, подцепила на нее кусок исходящего паром, истекающего густым острым соусом мяса и сунула в рот. — Вкусно. Мутант. Вжик-вжик. Гуляш.
— Ну вот, ыть и поговорили. — Развел руками торговец.
* * *
— А-а-а! Тревога!! — Истошный крик Райка взрезал ночную тишину, словно гигантский консервный нож. — А-а-а!
Прежде, чем подросток, набравший в грудь воздуха для следующего вопля, открыл рот, на его затылок со звонким шлепком опустилась широкая, мозолистая ладонь снайпера.
— Ну и чего орешь? — Лениво поинтересовался Пью. — Братва, отбой.
— Твою мать, Райк. — Выкатившаяся из-под одеяла с обрезом в одной руке и ножом в другой наемница, путаясь в ремнях подсумков, недоуменно посмотрела сначала на подростка, потом на возвышающегося над ним стрелка и раздраженно сплюнула. — Он, что, опять на посту уснул?
— Ну да. — Холодные, водянистые глаза снайпера не моргая смотрели куда-то в темноту. — Но то, что он уснул, и нас всех могли перерезать — это полбеды. Больше всего меня напрягает то, что нашему бравому командиру опять приснилась страшная бука, и он решил, что одному ему грустно и скучно. — Растянув тонкие губы в мерзком подобии улыбки, снайпер горестно покачал головой. — Пригрела бы ты его разок, Дохлая. От тебя не убудет, а сопляк глядишь, успокоится...
— Да я скорее упыря пригрею, чем железячника, — возмущенно фыркнула Элеум.
— Как думаешь, его вопли кто-нибудь слышал?
— Надеюсь, что нет. — Нахмурилась наемница. — Но нам лучше уходить. Сейчас. Не хочу проверять все эти байки о ночных хищниках.
— Вот и я так думаю, — кивнул снайпер. — Ыть, — сместившись на пару шагов, снайпер лениво пнул нечто, похожее на огромный шерстяной кокон. — Хватит дрыхнуть!
— А? Чего? — Выглянувший из-под одеяла торговец непонимающе захлопал глазами. — Что случилось?
— Ничего, сладенький. — Широко улыбнулась торговцу девушка. — Просто пора на романтическую прогулку. Ты у нас натура тонкая, интеллигентная, даже очки носишь. Наверняка, под Луной гулять любишь... нагишом...
— Вот это сон, — восхищенно покачал головой стрелок. — Учись, Нежить, вот что значит здоровый организм, умеренные физические нагрузки и чистая совесть.
— Ага, а еще слой сала, как у свиньи. — Насмешливо фыркнула Элеум.
— Ну вы, ыть, даете. — Обиженно оттопырил губу с трудом встающий на четвереньки толстяк. — Разбудили, обозвали. А чего так рано-то?
— Пейзажами полюбоваться решили. — Хлопнула толстяка чуть пониже широкой спины девушка. — Благодаря одному малолетнему зассанцу. Видишь, как красиво?
Ночью Свечение действительно изменилось. Свет почти полной, похожей на огромный выпученный глаз Луны щедро поливал бескрайнюю степь жидким серебром, превращая чахлый кустарник, жесткий ковер колючей травы и редкие, перекрученные и высохшие деревья в часть чего-то бесконечно большого и величественного. Где-то на горизонте, оправдывая название местности, разливалось бледное, тускло зеленое свечение. Картина была завораживающей.
— Вот этот деятель, — пояснил снайпер и навел обличающий перст на потирающего ушибленный затылок, залившегося видной даже в темноте краской до самых корней волос подростка, — немного устал и решил поспать в первую же вахту. А потом, посчитав, что в нашей компании ему скучно, позвал на огонек все зверье в радиусе десятка километров.
— Я не спал. Я только глаза прикрыл. Честно. И я, действительно, что-то видел. — Всхлипнул Райк. — Не надо со мной, как с маленьким. Кто-то к рюкзакам крался, я видел.
— Хорошо, если зверье, а не что-то похуже. — Чиркнув колесиком зажигалки, девушка выпустила в воздух длинную струю дыма. — Собирайтесь давайте.
— Дохлая, ты что творишь?! — Не на шутку всполошился стрелок. — Твою сосалку вонючую ночью за пять километров видно!
— Да ладно, ладно, не ори — кишки простудишь. — Вытащив изо рта сигарету, Элеум со вздохом загасила окурок о сухую и жесткую землю.
— Детский сад, етио мать. — Покачал головой снайпер. — А где Кукла?
— А я знаю? — Пожала плечами наемница.
— А она не с тобой? — Удивился Ыть. — Она, ведь, от тебя не отлипает.
— Вот черт, — вскинула обрез, мгновенно потерявшая всю свою вальяжную разболтанность Элеум и зашарила стволом по сторонам. — Эй! Кукла? Куколка, выходи... цып, цып, цып... — Тихонько позвала она. — Черт, ни хрена, ведь, не видно.
— Здесь. — Неожиданно раздалось из-за дерева. — Одна. Плохо. Страшно.
— Куколка, миленькая, а ты иди сюда. Не пугай остальных. Нам тоже без тебя страшно. — Плечи наемницы чуть расслабились, но ствол обреза продолжал настороженно обшаривать пространство.
Словно дожидаясь этих слов, киборг, громко шурша травой, показалась из-за дерева, рядом с которым решили разбить лагерь путешественники. В одной руке у Куклы был зажат длинный нож, другая сжимала пистолет толстяка.
— Одна. Плохо. Страшно. — Тщательно артикулируя каждый звук, повторил киборг.
— Не одна, — облегченно улыбнувшись, наемница опустила оружие, потянулась было за сигаретой, но столкнувшись взглядом с Пью, со вздохом убрала ее обратно. — Ну что, может, потопаем отсюда побыстрее?
— Сейчас, ыть, уже. — Укрепивший скатку одеял поверх свой огромной торбы, толстяк схватился за лямки и, крякнув от усилий, рванул рюкзак на себя. Раздался громкий лязг, звон и на землю с грохотом посыпался целый водопад каких-то ящичков, банок, мешочков, свертков, связок проводов, микросхем, железяк и прочей всячины.
— Вот, ыть, — выдохнул толстяк, рассматривая огромную прореху. Похожее на сковородку лицо торговца пошло складками, как-то сжалось, сделавшись на миг похожим на морду старого бойцовского пса. — Это, ыть, ножом... — толстяк медленно повернулся к шустро спрятавшейся за спину Ллойс андроиду. — И пекаль сперла... Черт, надо скорее диагностику проводить, пока базовые настройки не слетели, а ну-ка... — С неожиданной для своей комплекции скоростью Ыть развернувшись на пятке попытался схватить мгновенно отпрыгнувшего от него киборга. — Я сказал: сюда иди! — Раздраженно рыкнул Ыть и сделал сотрясающий землю шаг по направлению к жалобно заскулившей и мгновенно отбежавшей в сторону Куклы. В голосе торговца неожиданно прорезались хриплые звериные нотки. — А ну, сюда иди, стерва!..
— Тронешь ее хоть пальцем — дам в ухо, — неожиданно ощерилась, вставая на пути толстяк, Ллойс.
— Да не мельтешите вы. Нашли время разборки устраивать. Потом разберемся. Давайте лучше валите все в одно одеяло и пошли отсюда быстрее, — напряженно буркнул продолжающий смотреть в темноту Пью.
— Да она, ыть... она...
— Это не она, — покачала головой Элеум. — Мозги включи, сладкий. Ткань армированная. Она бы твой рюкзак таким пером полночи пилила бы. Пью прав, потом разберемся.
— Плохой, — высунув отполированный металлический колпак головы из-за плеча девушки подтвердила Кукла. — Мутант. Вжик-вжик. Большой. Страшный.
— Это я мутант? — Возмутился толстяк. — Ах ты, тостер с сиськами, я, ыть, тебе сейчас покажу, кто мутант... Бросив все свое добро, Ыть, вытянув руки, погнался вслед за шустро прыснувшим за дерево киборгом.
— Аттракцион, тля.. — Прокомментировал стрелок, наблюдая за нарезающим в попытке догнать быстроногого андроида круги вокруг дерева переваливающимся на бегу, словно утка, гигантом. — Не жалеешь, что согласилась на этот контракт, а, подруга? — Вздохнул повернувшийся к наемнице с вопросом Пью.
— Каждый день, сладенький. — Чуть слышно хохотнула Ллойс. — Каждый гребаный день.
* * *
— Не нравится мне эта фигня, — опустив винтовку, пробурчал Пью.
— А по мне, так обычная сычевальня какого-нибудь репоеда, — пожала плечами Элеум, передавая бинокль торговцу. — Вон и огородик имеется. Тыквы, репа, и эти, как их... арбузы. Вон крыжовник, вроде, и кукуруза. Яблони. Загон для скотины. Типичная ферма.
— Ферма? Здесь? В Свечении? — Усмехнулся снайпер. — С домом на три этажа? Такое только в землях Легиона или недалеко от Сити, где конвои ходят, увидишь. Давно ты встречала в вольных землях ферму без бетонного забора, противотанковых надолбов, колючей проволоки и тяжелых пулеметов?
— Пару раз натыкалась, — фыркнула девушка. — Правда, оба раза это было недолго и плохо кончилось.
— Вот и я о том. — Кивнул Пью. — А тут даже от зверья защиты нет. Значит, обязательно есть какая-то подлянка.
Ллойс тяжело вздохнула. Торчащий посреди бескрайней равнины одинокий дом действительно выглядел неправильно. Во-первых, он не был заброшенным. Об этом говорили не только зеленеющие в разбитом вокруг садике овощи и фруктовые деревья, но также аккуратно побеленные, сложенные из бруса стены, носящая следы недавнего ремонта, покрытая покрашенным в нарядный, совершенно не вяжущийся с окружающим пейзажем, голубой цвет профнастилом крыша, выкрашенные бледно-желтой краской нарядные наличники, застекленных, прикрытых изнутри бледно-голубыми шторами окон, и аккуратный штакетник невысокого, по пояс взрослому человеку, заборчика. Во-вторых при всем при этом внешнем великолепии в поле зрения не было видно ни одной живой души. В-третьих. Слишком уж все выглядело... безмятежно. Как бы то ни было, Пью был прав. Одиночки могли жить в подобном этому месте только в трех случаях. Либо их дом находился на контролируемых крупными группировками территориях и под защитой, либо они обладали уникальными навыками и ресурсами, а также были слишком ценными, чтобы их обижать, либо строили свое жилище так и в таких местах, что связываться с ними было себе дороже.
Интуиция наемницы прямо-таки кричала о приготовленной ловушке. Как всегда в таких случаях отчаянно захотелось закурить. Прикрыв глаза, Элеум начала медленно считать до десяти. Взять минуту на размышление. Полезная привычка. Когда-то давно, казалось, в другой жизни, она была знакома с парой довольно интересных личностей. Они были братьями, эти наемники. Один из них, альбинос по кличке Блэк, был редким балагуром и шутником. Когда все скатывалось в полное дерьмо, и казалось, ничто не могло этого исправить, Блэк брал минуту на размышление. Он так это и называл. "Последняя минута на размышление". А по прошествии этой минуты умел расставить все по местам всего лишь парой слов. Это делало Блэка одним из самых опасных людей, которых она когда-либо знала. Однажды, когда они изрядно напились дрянного трофейного спирта, она спросила его, как бы он поступил, если бы ему не хватило этой минуты, чтобы составить план. "Никогда не поздно для еще одной последней минуты". Улыбнулся он тогда. У него была красивая улыбка. Он, вообще, был на редкость обаятельным сукиным сыном. Второй откликающийся на имя Уайт, смуглый здоровяк, буквально весь с ног до головы заросший густыми, курчавыми, черными, как смоль волосами, вечно воняющий низкосортным алкоголем и кислым потом, казалось, не умел улыбаться. Зато стоило чему-либо пойти не так, просто слетал с катушек. Он пер напролом и, не задумываясь, лил целые реки крови. Своей и чужой. И это делало его не менее опасным, чем его брат. А еще они оба были безжалостными. Это, да еще редкая даже для наемников беспринципность, вот, пожалуй, и все, что объединяло этих непохожих братьев. Зато с ними ей было спокойно и хорошо. Это было по-настоящему хорошее время. Возможно, порой голодное, возможно, иногда приходилось делать такие вещи, от которых любого нормального человека вывернуло бы наизнанку. Но тогда она была почти счастлива. К сожалению, ничто хорошее не может длиться слишком долго. Союзы, казалось бы, даже самые прочные, имеют свойство распадаться. Кого-то держат вместе взаимные интересы, кого-то общий контракт. Но рано или поздно интересы расходятся, а контракты закрываются, и тогда неожиданно оказывается, что вчерашний друг, деливший с тобой последнюю пайку сухого и безвкусного, будто песок и жесткого, как резина давным-давно просроченного армейского пайка, напарник, которому ты не раз спасал жизнь, уже стал твоим врагом. Просто, он об этом еще не догадывается. Как и ты сама. Ллойс чуть заметно качнула головой, отгоняя непрошенные воспоминания. Открыла глаза и широко улыбнулась.
— Все равно, надо проверить, Пью. Вода кончилась. Еды тоже почти нет. Охота не вариант, сам знаешь. Предлагаю план. Я и Райк идем на разведку. Ты и Ыть, — палец наемницы указал в сторону густых неприветливых даже на вид зарослей колючих кустов, — занимаете позицию вон там. Ты, если что, прикрываешь нас, а Ыть со своим пистолетиком — тебя.
— А Кукла? — почесал покрытый седой щетиной подбородок Пью.
— Кукла?... Кукла пойдет с нами. — Наемница неторопливо пригладила жесткую щетку ирокеза. — Только немного в другое место. Заляжет во-он на том пригорке, — рука наемницы, описав широкую дугу, указала в сторону видневшегося шагах в пятистах невысокого взгорка. — Не хочется нервировать хозяев ее видом раньше времени, но если что-то пойдет не так, ее пулемет будет неплохим аргументом в переговорах. Дистанция-то, как раз, под ее машинку.
— Просто как мычание, но может и сработать. Кивнул после непродолжительной паузы наемник. А она справится?
— Плохой. Вжик-вжик. Бах. И много дырок. С воинственным видом продемонстрировав снайперу пулемет, андроид закинув, смертоносную машину на плечо вихляющейся походкой зашагала в указанном Элеум направлении.
— Вот, ыть... коза... зло сплюнул торговец.
—
— Странная у нас компания, не находишь? Чуть слышно рассмеялся устраиваясь на животе и откидывая сошки своей винтовки Пью. Совсем зеленый пацан, бешенная баба — прайм, беглый наполовину рейдер наполовину торговец, лучший снайпер Сити и свихнувшийся робот.
— Она не свихнулась. Просто как-то научилась обходить программные ограничения. А снайперов я и получше тебя видал. Тяжело плюхнувшись на задницу, отдышливо прохрипел торговец. Большая часть ночи и день проведенный на ногах явно дались толстяку нелегко. — И я к вам в компанию не просился, тяжело отдуваясь, проворчал толстяк. Сам мне к уху ствол приставил.
— Может и приставил. Но наша сделка у границ болота кончилась, забыл?
— Не забыл, покачал головой толстяк.
— А зверушка твоя как пить дать, свихнулась. Она ведь тебя уже почти не слушается, так? Постель тебе больше не греет, прицепилась к Дохлой — не оторвешь. Чуть ли не в рот к ней заглядывает. Да и Ллойс к ней видимо неравнодушна. Видал, как защищать ее кинулась? Грудью от тебя прикрыла. Даже пацана к себе под бок теперь не подпускает. Зажмурился, словно наевшийся сметаны кот, щелкающий какими-то регуляторами на прицеле стрелок. То, что Элеум с головой не особо дружит сразу ясно. Один этот кок на башке, фиолетовый, да партаки чего стоят. А вот Кукла твоя... ты когда у нее в голове копался ничего лишнего не накрутил?
— Не накрутил. Слегка обиженно проворчал Ыть. И постель она мне не того... не грела.
— Ну смотри, закончив возится с прицелом, снайпер примерился к винтовке и принялся неспешно выдирать небольшие пучки травы создавая импровизированную амбразуру и обозначая сектор ведения огня. А то порежет нас всех, пока мы спим. Или еще чего отчебучит. Я вот даже сейчас лежу и боюсь. А вдруг у нее что-то в том, что от мозгов осталось, перемкнет, и прилетит по нам длинная такая пулеметная очередь. Патронов эдак на пятьдесят. Я то может и уйду, а вот ты..
