Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Тьма вскочила, выхватила пистолет, но Бабка метнулась, перехватила Танину руку, подняла её со стволом в небо. Та бесполезно билась в железных Милкиных руках:
— Пусти! Пусти, я всё равно его убью!
Пашка подлетел, обхватил девушку.
— Успокойся, золотце. Всё, всё. Успокойся. Нам надо с ним поговорить. Убить его ты всегда успеешь. Отдай пистолет.
Таня отпустила ствол и заплакала навзрыд, уткнувшись Пашке в камуфляж.
Бабка отпустила Тьму и снова уселась, положив Танин ствол на колени.
— Мне вот что интересно... Почему ты решил, что можешь распоряжаться чужими жизнями?
Коля снова нервно усмехнулся:
— Я это право выстрадал. Я шесть раз отдавал почки. Обе... Без наркоза. И ты не представляешь, что со мной делали после побега. Вам не понять...
— А ничего, что этот мужик, которого ты убил, тебя с того света вытащил? Он сутки тебя лечил, потом сутки отлёживался, чуть сам ласты не склеил.
— А я не просил его меня лечить.
— А ничего, — продолжала Бабка, — что человек, которому ты разнёс мозги, это мой муж, дорогой для меня человек? А ведь именно я, вот с этой женщиной, — она ткнула в Ванессу, — тебя с фермы вытащила.
— А не надо было меня вытаскивать. Я вас об этом не просил. Я, может, сдохнуть хотел.
Он встал:
— Вы все слишком боитесь смерти. Вы очень боитесь умереть. Вы трясётесь над своей поганенькой жизнью. Тьфу... А для меня смерть, это ничто. Понятно? Мне не давали сдохнуть на ферме, хоть очень хотелось. И я перестал бояться смерти. Так что, ещё раз повторю, — я не просил вас меня спасать.
Бабка оглянулась на Скорого:
— Народ, в основном — неблагодарные скоты.
Пашка не стал с ней спорить. Хотя и был согласен с шефом только отчасти.
А Мила снова повернулась к Уфе:
— Старая, набившая оскомину, отмазка сволочей. И подростковая бравада...
— А это ты думай как хочешь, — отмахнулся Уфа.
— То есть мы сделали ошибку, когда вытащили тебя с фермы?
Николай усмехнулся:
— Да, Бабка, вы сделали большую ошибку.
— Ну хорошо... Ты меня уговорил...
— Что, — насторожился Уфа.
— Я отправлю тебя на ферму.
Коля ехидно хохотнул:
— Пугаешь? Вы же её разгромили.
— А ничего. Ничего... У нас ещё два филиала есть — Индийский и Турецкий. Вот туда мы тебя и увезём. С пояснительной запиской. Сделаем тебе одолжение, раз уж тебе так хочется... — встала со стула, — надеюсь, ты доволен?
Уфа помолчал, потом хитро спросил:
— Вместе с клеткой повезёте? И вот с этими чёрными полешками?
— О-о-о, Коленька, ты не знаешь моих мужиков. Они такие изобретательные, прямо ух... Паша, — она повернулась к Скорому, — как мы его будем транспортировать?
— Надо ящик сколотить, как гроб. Оббить его вот такими брусами, и в нём его вывезти.
— А как ты его туда засунешь?
— А он сам туда залезет, хе-хе. Куда он нахрен денется...
Вся спесь и бравада с Уфы мгновенно слетела, он обеспокоенно глядел то на Бабку, то на Пашку. И видимо понял, что они не шутят.
— Постойте. Вы, что — поедете три сотни километров, через весь Улей, с боями, чтобы отпереть меня на ферму?
— Да, дорогой, да. Я сделала ошибку, и я её исправлю.
Она повернулась к тяжело молчащим зрителям:
— Всё, дорогие мои, расходимся по местам. Тут больше делать нечего.
Пашка почувствовал лёгкое прикосновение чьего-то дара. Так себе — отголосок. Это Коля от злости пытался ударить через темноту. Но у него, естественно, ничего не получилось. Пашка не обратил внимания. Он прижимал к себе всхлипывающую Тьму.
Уфа закричал вслед Бабке:
— А если я откуплюсь?
Мила заинтересованно остановилась. Уфа продолжил:
— Я могу предложить хорошую цену.
Бабка вернулась к клетке.
— Сколько?
— Две... Нет — три тысячи.
Пашка сразу понял и намерения Бабки, и цели этого спектакля.
— И как ты мне отдашь выкуп?
Уфа молчал. Соображал. Потом махнул рукой:
— А-а, ладно, жизнь дороже.
Бабка иронично вскинула брови. Вон он как заговорил.
— У меня дома, в спальне, за ковром — сейф... Там... Много, короче. Код — тридцать шесть девяносто восемь.
Милка глянула на Марию. Та тихо сказала:
— Я его не вижу через черноту.
— Продолжай, — предложила Бабка Уфе.
— Ещё под половицами, там же, в спальне. Прямо около кровати.
— Всё?
— Ну, мне нужно же что-то и себе оставить.
— Коля, мы всё равно найдём захоронку. Даже если придётся разнести весь дом.
— Ладно, в прихожей диван, под обшивкой ящик... Бабка, я обещаю, что уеду из города и ты меня никогда не увидишь. Честное слово.
— Хорошо, хорошо, успокойся. Я тебе верю, — согласилась Мила, — Таня, держи пистолет, можешь его убить.
— Эй, мы же договорились! Бабка, ты не держишь слово!
— А я ничего тебе и не обещала.
Тьма метнулась, схватила своё оружие и наставила его на Уфу. Тот печально смотрел в Танины глаза. Они долго так стояли. Потом Таня опустила ствол, отвернулась:
— Нет, не могу...
И снова уткнулась Пашке в камуфляж, заплакала.
Бабка спокойно достала свой стечкин и, через прутья решётки, выстрелила Коле в голову. Потом ещё два раза, с расстановкой, в уже лежащего. Оглянулась вопросительно на Скорого:
— Как думаешь — готов?
Пашка достал свой ствол, обошёл клетку справа и добавил Уфе по пуле в каждый глаз.
— Теперь точно — готов.
До этого момента, Пашка зла на Уфу не держал. Он вообще тут был, вроде бы, не причём. Но горькие слёзы Тани заставили его невзлюбить этого самонадеянного и наглого мужика.
— Так... Ладно... Пошли позавтракаем, а потом здесь приберёмся.
И толпа потянулась в столовую.
Тут люди привычны к смертям, так что... Пашка уже не удивлялся жестокости Бабки и жестокости её бригады. Да и своей кровожадности он сегодня перестал удивляться. Внутренне он даже жестокостью такое не мог назвать. Это больше... самозащита.
Глава 41. Проблема
В столовке все подавленно молчали. У Бабки дрожали пальцы, хоть внешне она была совершено спокойна.
Пашка тихо задал мучающий его вопрос:
— Мила, а как ты догадалась?
— По методу исключения. Просто больше никто не подходит.
— А доказательств у тебя нет?
— Нет, конечно. Я блефовала.
— А ещё, — продолжил Пашка, — вот у нас есть пророк. А как он не определил что меня собираются убить. Как так произошло, что пророк проглядел такое серьёзное и, скажу больше, неординарное событие.
Бабка встала и пошла к столику с тремя женщинами. Она склонилась над одной:
— Ирена Тадеушовна, я заберу у вас дочь? Ненадолго.
— Да-да. Конечно, Милочка. И это...
— Да, — остановилась Бабка.
— Милочка, ты не вини себя ни в чём. Ты всё правильно делаешь.
Милка приобняла женщину.
— Спасибо.
Она подошла с Ванессой и уселась за стол.
— Неска, расскажи человеку, как работает пророк.
— А! Вот ты про что... А почему вас, Павел Дмитриевич, это заинтересовало?
— Меня удивило, что пророк не предсказал мою смерть.
— Видите ли, Павел Дмитриевич, пророк предсказывает события не сам по себе. Мы все связаны с Ульем через вот эту, — она постучала пальцем себя по затылку, — грибницу. Без неё мы все — никто. Все Дары, все способности наших тел к регенерации, это от неё. И не только... Пророк тоже работает через Улей. Мы с Аркашей провели несколько экспериментов и выяснили, что пророчества строятся на основании намерений всех субъектов этого мира. Даже мух. То есть Улей обрабатывает огромный массив данных и делает прогнозы, которые становятся доступны пророку.
— А... Как это обошли?
— Сегодня последний кубик этой головоломки встал на место. Если у тебя нет намерений, то и прогноза нет. А у Коли все нервные процессы скрыты под аурой темноты. Кроме того (это наше предположение), он поручил одному из своих людей установить дистанционно управляемую винтовку. Тот не знал зачем это нужно. А ещё один, оператор этой установки, получил команду стрелять в самый последний момент. Он даже не представлял — кого он будет убивать. Понимаете? Намерений нет. Нет и прогноза.
Пашка офигел. Это как же всё сложно...
Но Бабка сориентировалась и задала правильный вопрос:
— А как Уфа всё это узнал? Он же довольно примитивный мужик.
— Ну, так я же всем освобождённым читала ряд лекций по устройству этого мира...
— Подожди, — перебила Бабка, — ты рассказываешь всем, как обмануть пророка?
— Нет, — обиделась Ванесса. — Я описываю этот мир и его устройство.
Бабка возмутилась:
— Неска! Ты кончай эту свою просветительскую деятельность. Ты понимаешь, что дала в руки негодяя, — она ткнула пальцем в сторону клетки с покойным Уфой, — идеальное оружие... Ну, почти идеальное.
Ванесса задумалась. Потом согласилась.
— Да, Милка. Наверно такие сведения для комфортной жизни в Улье — лишние. Но, назад уже ничего не вернуть, очень многим известна эта информация... Я удовлетворила ваше любопытство?
Все за столом покивали.
— Тогда я пойду?
— Да, Несса, иди.
И Ванесса ушла за столик к матери продолжать завтракать.
— Вот так, ребята. Добрыми намерениями выстлана дорога в... В задницу, короче.
Пашка спросил:
— А сколько, интересно, лет её маме?
Бабка спокойно, как само собой разумеющееся, ответила:
— По земному — сто один год.
Пашка перестал есть и задумался.
Варя крикнула из кухни:
— Мила Сергеевна! К телефону!
Бабка пошла, переговорила и вернулась огорчённая:
— Тьфу ты... Началось, бля, в колхозе утро.
— Что такое, -забеспокоилась бригада.
— Алмаз с Фуксом пришли. Поговорить. Что-то у меня нехорошее предчувствие...
Тут ввалились два здоровенных мужика. Одного Пашка уже знал — Фукс, Начальник полиции. А второй неизвестный. Пашка до этого никогда его не видел.
— Привет, народ! Как жизнь?
— Да чё жизнь... Идёт нормально... Правда хрен поймёшь — куда...
— Мила, — сказал Фукс, — нам надо поговорить.
— Пошли в кабинет, — позвала Бабка, — бригада, за мной.
Поднялись на второй этаж и расселись по креслам.
— Ну-с, я вас слушаю, господа.
Алмаз начал:
— Бабка, у нас правительство героически отмучилось. В городе — анархия.
Все ждали продолжения.
— Кроме всего, Уфа... Ну, ты его знаешь... Он куда-то исчез. Его охрану перестреляли, личного ментата Уфы зарезали, а сам Коля пропал. Найти не могут.
Бабка до этого внимательно слушала говорившего. Потом перебила:
— А ты что, власть захватил?
— Ни в коем случае. Я к тебе по другому поводу.
— Ага. Ну, выкладывай, что же ты всё предисловие читаешь...
— Короче, на утреннем заседании думы в здание ворвалась группа террористов. Депутатов взяли в заложники. Требуют отдать им Колю-Уфу. Что-то там у них без главаря не клеится.
— А ко мне вы чего? — удивилась Бабка.
— Ну... Мы подумали — может у тебя есть информация. Может ты знаешь, где его искать.
Бабка долго молчала, думала, вдруг решилась. Встала:
— Знаю. Пошли со мной.
И повела всех за Приют к клетке Кондрата.
— Вот, — торжественно повела рукой, представила — это Коля-Уфа.
— Мда, — почесал голову Фукс, — и что он тут делает?
— Он дохлый, если ты заметил, — подсказала Бабка.
Алмаз растерянно переминался:
— А как вы его?... Он же, как бы... Неубиваемый.
Но Бабка не ответила на вопрос.
— Насмотрелись? Пошли, говорить дальше.
Гости, в подавленном состоянии, побрели за бригадными.
— Ну, что вы собираетесь делать? — спросила Бабка, когда уселись в кабинете. Алмаз обреченно выдавил:
— Теперь у нас нет аргумента. Заложников убьют.
Бабка оглядела своих мужиков.
— А мы что можем сделать?
— А давай стол, — подсказал Короткий.
Пока все садились, Бабка покрутила ручку телефона:
— Соня, дай пожалуйста Зарю... Яна, я так понимаю — Савва у тебя?... Хе-хе... А ты думала, что я слепая... Да ладно тебе. Я, лично — одобряю.... Ага... Так... Ладно... Скажи ему, чтобы шел ко мне. Обсудить надо кое что.
— Сонечка, Беду дай... Маша, зайди ко мне... Ага, совещание.
Фукс спросил:
— Дак Савва у тебя прижился?
— Он у меня начальник по безопасности... Сонечка, ещё медблок дай. Спасибо... Габри, пригласи Ванессу... Несса, давай ко мне. Тут у нас разговор намечается.
В кабинет вошли без стука Савва и Беда. Поздоровались, заняли свои места. Через минуту зашла Мазур:
— О! У нас гости!
— Садись Ванесса. Думать будем.
Когда все расселись, перездоровались и сосредоточились, Бабка начала:
— Бригада, у нас чрезвычайное положение в городе. Банда каких-то отморозков захватила в заложники депутатов... Всех... И требуют выдать им Колю-Уфу. По известным вам причинам, мы сделать этого не можем. Я, лично, считаю что на мне лежит немного вины за это дело. Колю-то мы приголубили...
Оглядела бригаду:
— Какие будут мысли? Давай, Короткий.
— Я думаю, что их не надо освобождать. Зачем городу силовая акция. Ну, подержат они... Сколько их там всего?
— Девять человек осталось. После вчерашней резни.
— А налётчиков?
— Не знаю, — огорчился Фукс, — от десяти до двадцати человек.
Короткий продолжил:
— Ну подержат они их. Сутки, двое. Ничего страшного. Потом у них закончится вода. В конторе водопровода нет. По старинке — вёдрами носили. Так что... Я думаю — просто обложить их и пусть веселятся.
— Всё? — спросила Бабка. — Ну давай ты Ванесса.
— Я думаю, что пара суток голодания не повредят депутатскому корпусу. Без живца они могут неделю выдержать. А обезвоживание... Ну, потерпят. Это не смертельно. В лобовую атаку нам лезть ни к чему.
— Понятно... Давай ты, Шило.
— А нахрен нам нужны эти депутаты? А?... Я лично не понимаю. Ну, убьют их. И что?
— Рома, их народ избрал.
— Ну, бля, пусть народ и освобождает! Я их не избирал... Меня никто и не спрашивал... Где эти депутаты были, когда у ихнево народа жратву отнимали? А? А когда у нас забрали склад, жильё? А когда карточную систему?... Где они были, я вас спрашиваю? Мне кажется, если их там немного проредят... — Шило развёл руками, — так ничего страшного. Да хоть весь ихний этот...
— Депутатский корпус, — подсказал Короткий.
— Да! Я, лично, против.
— Против чего? — поинтересовалась Бабка.
— Против того, чтобы им помогать.
— Ясно. Маша, что ты думаешь?
— Мы же Уфу похитили. И убили. Мы в какой-то степени несём ответственность...
Шило взвился:
— Да не несём мы никакой ответственности! Машенька, что ты говоришь, подумай! Этот пидар убил Пашку! Понимаешь?! Он, сука, убил нашего товарища! Человека, который его, суку, с кладбища вынул! А мы, что — смотреть должны сквозь пальцы на это дело?!
И Короткий поддержал:
— Мы вынуждены были это сделать.
Беда посмотрела на всех печально:
— Там, в заложниках, невиновные люди. Остались те, кто в махинациях власти не участвовал. Они невиновны. Может нам стоит подумать...
И замолчала.
Савва сам включился, без приглашения:
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |