Волхвы Скрытной Управы. Меч( ч. 2)

Большим событием стало очередное Великое Мадьярское Переселение. Потомкам Арпада очень понравилось в Италии. Собственно, этим и был вызван повышенный энтузиазм Теркачу в походе на Рим. К этому времени неугомонный зять Игоря успел обзавестись таким авторитетом, что иного приемника Жолт себе не представлял. Но чего-то на Апеннинском полуострове будущему Великому Надьфейеделему не хватало. И он затребовал себе Бургундию, а заодно современную нам Швейцарию и кусок Австрии, предусмотрительно подмяв под себя все будущие морские и горнолыжные курорты Европы. Собственно, никто особо не жался, что нам, Черного моря мало? Да и от Средиземного и Балтийского куски неслабые остаются. Да и с горными лыжами... Кавказ, в любом случае, побогаче Альп будет.

Инга с Серым подмяли под себя огромные пространства Франции, Испании и Скандинавии. А в дальнейшем еще и кучу островов. Тех самых, которые Великобритания, Ирландия и Исландия. Столь обширное государство противоречило нашим первоначальным планам. Пока на престоле воевода, ничего страшного. А потом? Не станут ли потомки друзей заклятыми врагами? Ведь даже дети забывают заветы отцов, а то говорить о правнуках? Вопрос обсуждался в узком кругу не раз и не два. Рассматривался вариант с физическим устранением Инги. Правда, при Сером не заикались.

Но хитрый воевода придумал выход. Весьма сложный и своеобразный, но пока уже семь десятков лет схема работает на ура. Интересно, потомок, сохранилась ли система наследования престола Скандии до ваших дней. И если сохранилась, сколько копий сломали историки, чтобы объяснить происхождение явной нелепицы? Особенно, если она прошла ряд трансформаций, и первоначальный смысл давно потерян.

Возможно, я еще напишу книгу о том, что было задумано. Но не сейчас. Потом, если успею, мне всё же уже немало лет, а написать надо еще многое. Сегодня впервые прихватило сердце. Лекарств, взятых из своего века, давно нет, а местная медицина, хотя уже и не средневековая, подобное не вытянет. Всё может закончиться в любой момент.

Умирать не страшно. Я прожил долгую и очень насыщенную жизнь. Пережил всех соратников и детей многих из них. Но я хотел, чтобы ты знал, как всё происходило на самом деле.

Нашей целью не были завоевания. И установление мирового господства тоже не входило в первоочередные задачи. Так же, как и спасение, и прогресс всего человечества. Открывать Америку мы не поплыли, хотя драккары викингов там уже побывали. Нам не до нее. Пусть инки и атцеки продолжают лить кровь своих соплеменников еще несколько столетий. В нашей истории краснокожие к пятнадцатому веку не знали железа и колеса. Значит, не будут знать и в этом. Потомки разберутся, что делать с ними.

Мы же шли спасать Русь, как ни выспренно звучит. Возможно, требовалось работать медицинским скальпелем. Но наши руки изначально заточены под меч и боевой топор. Тем не менее, у нас получилось. И не потому, что разгромлена Византия, Итиль и Рим. Не потому, что христианство сейчас не сильнее иудаизма, ислам благополучно отброшен в пустыню Сахара, а западная граница Руси куда ближе к Атлантике, чем когда-либо.

По большому счету, это не самое главное...

Примечания

Ихшид — Мухаммед ибн Тугадж, наместник (а фактически полноправный владетель) Египта, Сирии, Месопотамии и северо-восточных городов Хиджаза.

Чертов мужеложец — ал-Мустансир биллах Абу-л-Гази Хакам ибн Абд ар-Рахман, сын халифа Кордовы, в дальнейшем халиф аль-Хакам, действительно был мужеложцем, даже содержал специальный мужской гарем. Впрочем, гарем — позже, папа, пока был жив, старался держать сыночка в узде.

Абд ар-Рахман Третий — первый и единственный нормальный халиф Кордовы. Весьма талантливая и разносторонняя личность. Кроме всего прочего отличался удивительной веротерпимостью.

Сакалиба — в Кордове специальная гвардия, набранная из наемников-славян.

Киев, лето 6450 от Сотворения мира, разноцвет

Сегодня десятку выпало нести службу на воротах. Не сказать, что Есеня был тому рад, но и огорчения особого не испытывал. С одной стороны, по городу ходить, ноги бить — счастье малое. Особливо летом. Портки мокреют, мудя трут, мухи в загривок куснуть норовят... Но с другой стороны, каждый поворот улочки сулил новости да развлечения. То бабы посварятся, то кто кому в морду заедет. Весело! Да и как через рынок идешь, каждая торговка побаловать норовит. Кто пирожок сунет, кто капусткой угостит. Было и еще одно добро от такого разделения. Если раньше ты все время на одном месте сидел, то сейчас, с новыми порядками, каждый день на новом месте. Заодно и город выучить можно, все его потаенные углы да переулочки. Так что, вот так, с набегу, и не скажешь, что лучше.

Впрочем, Есеня голову раздумьями не забивал, благо на то особо времени и не оставалось. У закатных ворот с раннего утра жизнь бурлила. Скрипели несмазанными осями телеги, везущие на продажу всякую всячину, которую обязательно следовало досмотреть. Весяне шли нескончаемым потоком, прямым ходом направляясь до торговых рядов. Навстречу той же людской рекой перли горожане, спешащие по своим делам: кто рыбку половить, кто по грибы-ягоды, а кто и до родичей. Всякому дело найдется, ежели он не камень придорожный, а человек добрый.

Оно, конечно, за то, что все люди — добрые, стражник голову на отгрыз не давал бы. Вполне мог кто и с нехорошим умыслом идти в ту или иную сторону. Но за тем пусть скрытники смотрят да десятник. А Есеня за другим доглядывать приставлен. Его дело не в мешках копаться иль бдительным оком лазутчиков высматривать. Он для того слишком телом велик да мыслью протяжен. Его дело в другом заключается. Зычным ором рычать да грозным видом про порядок напоминать. Ведь ежели порядка нет, каждый норовит не в свою очередь протиснуться. Или еще хуже, встретятся два знакомца посреди прохода да начнут байки друг дружке сказывать. Вот тут самое время Есене к ним подойти и на ухо гаркнуть, свалите, мол, уважаемые, в болото, не мешайте проходу!

Ну а вдруг беда будет, да проспят заставы на дальних подступах, и под стенами городскими объявится вдруг ворог лютый, так главное — успеть ворота затворить, засовом дубовым заложить, дабы не пустить в город супостатов. А потом можно на стену вылезти, чтобы горе-налетчиков хулить срамно во всю мощь глотки мореной, дабы во всех концах земли Русской слышно было...

Ближе к обеду прошел обоз торгового гостя Дрозда о десяти телегах, вернувшийся с древлянских земель. Гости чаще через Полуденные ворота идут. Туда со степей печенежских прямой путь. Еще многие через пристань в город попадают. Ну это которые водой добираются. А сюда лишь те приходят, кто с древлянами торг ведет да с Волынью.

Вот вернется с победою из похода дружина княжеская, тогда, может статься, и через Закатные ворота торговые пути пролягут. Из дальних стран, что на закате обретаются. Или, скорее, свои в те края ходить начнут, тот же Дрозд, к примеру. Но по-любому их больше станет.

Когда солнышко забралось повыше и стало припекать позлее, людское течение изрядно поредело. Оно и понятно, кто по делам выбирался — с утра пораньше вышел, чтобы макушку не жарить. А возвращаться еще не время. Но Есеня тому нисколько не огорчался. Меньше народу — дышать легче. Да и глотка надорвалась, не рык выходит медвежий, а шип змеи подколодной. Хотя и орать больше не на кого.

Прохожие редкие спокойнее через ворота идут, не толкутся, и поперед своего череда проскочить не норовят. А у стражника время появилось и позевать всласть, и одежу с бронями поправить. Да и, что уж тут, можно о любушке своей помечтать, а то и смотаться в сторожку, хлебнуть кружку кваса. Жарковато все же, хоть и скоро листьям падать пора настанет.

Дробный перестук копыт, донесшийся издалека, насторожил Есеню. А вылетевшие из леса всадники — заставили броситься к воротам, роняя под ноги кружку с недопитым квасом. Вои любые — опасность есть. Но как коней ни гони, а ежели караульные хлебалом щелкать не будут, в город проскочить не успеешь. То годами проверено. И многим учением. Добрую половину весны со всеми стражниками игрища воинские проводили. Как там воевода русинский говорил? 'По оттачиванию взаимодействия'? Вспоминая трудные слова, Есеня аж вспотел. И начал опасаться, что заглаженный постоянными касаниями засов проскользнет в руках.

Но тревога оказалось ложной. Вои то были вои, да свои. И по броням видно, и по коням. Да и чубы крашеные не спутаешь. Тут не затворять ворота надо, а, наоборот, поширше открывать, чтобы ни малейшего препятствия не было гонцам, везущим послание Великому Князю от воевод его верных.

Есеня не подкачал. Бросив дубовую плашку, прислонился к створке, до того закрытой по ненадобности да поднатужившись, сдвинул ее в сторону. И еле успел отпрыгнуть, когда мимо пронеслись гонцы. Только пыль взвилась. Да повисли в воздухе брошенные одним из всадников слова:

— Готовьтесь, люди добрые. Князь Светлен из похода вертается. Скоро будет уже!

Кордно, лето 782 от Взятия Царьграда, грудень

Скворец с трудом сдерживал смех. Ждан, тот просто хохотал в голос, приговаривая:

— Ну, Буринька! Ну села твоя служба в лужу, да с размаху! Сто лет в главном зале Центральной Выставки висит русиновский поддоспешник из легендарного кевлара, вами же им и переданный, а вы клювами щелкаете да пузыри дупой выдуваете!

— Сами лучше? — огрызнулся расстроенный воевода. — Полгода землю роете, а по Выставкам не пробежались! Розмыслы! Знатоки былого! Никому в голову не пришло, что обычный поддоспешник за двести лет в труху истлеет!

Буривой еще раз пробежал глазами бересу знатцев.

'Изделие выполнено из неизвестного вещества, по свойствам близкого к заору*, применяемому в средствах личной бронезащиты ...

Химический состав установлен...

Исследуемый материал превосходит заор по противопульному действию, но менее устойчив к внешним воздействиям, как то: потери защитных свойств при намокании, воздействии солнечных лучей зафиолетового цвета и...

Использование в связке с заором позволит...'

Надо же! Рыли землю в прямом и переносном смысле. А доказательство, прямое, неопровержимое доказательство правдивости книги висело на самом видном месте. В зале былого Главной Выставки Кордно. Висело и, нагло посмеиваясь, издевалось. Ждало, когда же волхвы Скрытной Управы и Особгруппа по изучению русинов соизволят его заметить!

И если бы не наследственный стархоз Управы Жила Каменев Кремень, так и дальше бы висел запасной бронежилет Натальи Холаневой, она же легендарная Неждана. По размеру малому понятно, что женский. Потому и вывесили в зал. Чем меньше, тем удобней. А что запасной, то тоже понятно, раз нет следов стрел и мечей. Никакой заор не пройдет боевой путь поляницы без повреждений. Небось, и сносила не один.

Ай да Жила! Вот тебе и въедливый зануда-старик! 'Во всем должен быть учет и порядок'! А ведь прав дед, должен!

Сейчас-то поддоспешники с Выставки, конечно, изъяты. И из зала, и из запасников. Хорошо еще, что проверки показывают: не только княжеские скрытники опростоволосились. Другие не лучше. Серьезного внимания к поддоспешникам этим замечено не было. Да и вообще, никто никогда всерьез их не щупал. Ни раньше, ни сейчас, когда по Выставке работает целая группа. А другая группа, собранная стархозом из своих внуков, заносит в память счетных машин древние книги. Все, которые Жила Каменев считает нужными. То есть, все, которые есть. Что и когда принималось на учет, снималось с учета, куда передавалось или как уничтожалось.

— Ну что, можно на самый верх идти? — спросил Скворец.

— Погоди, Голуб Мстиславов, — ответил Лютый. — Дождемся бересы по рациям...

— Так я тебе и без знатцев скажу. Вещества неизвестны, но похожи на те, что используются в разгах* боевых частей. Назначение устройств то же самое. Неисправности состояния — из-за возраста изделий. Может, даже пару оживить смогут. На нашем питании. И 'солнечные батареи'. Способ изготовления открыт уже. Но мы их пока не делаем.

— Делаем, — улыбнулся Буривой. — У 'Детей Стрибога' есть. Сам видел. Кстати, согласен, написано будет, как ты сказал. Но всё же дождемся бересы. И общий отчет написать надо. Порядок есть порядок. А иначе какой-нибудь Жила всю кровь выпьет. И будет прав.

Примечания

Заор — аналог кевлара, что ясно и из контекста. Сокращение от 'ЗАщита от ОРужия'

Разги (ед. число разг) — сокращение от 'разговорники'. Как 'рация' от радиостанции.

Киев, лето 6450 от Сотворения мира, разноцвет

Тяжела женская доля! С утра встань засветло, воды натаскай, тесто замеси, кашу приготовь! Потом мужа накорми, детей опять же, дом прибери, а там уже и обед готовить надо! А еще постирать, двор подмести... И так весь день и каждый день крутишься! Иначе нельзя! Что с того, что рожать скоро? Роды — дело бабское, привычное. Не первого, чай! Вон первый, точнее первая, бегает по двору. Пыль пятками поднимает, да Полкану все ухо откручивает. Пес терпит. Только щурится недовольно, да на Зорену поглядывает. Мол, нехорошо, хозяйка, выручай. Ты уж одерни малость детство разгулявшееся да скажи малой, что мне ухо самому нужно.

Полкан — золото, а не собака! Незлоблив, ласков, детей любит. А в Весянке и вовсе души не чает, хоть и ворчит неодобрительно, будто бы и не пес он, а дед Гарко из родной вески. Ребенка можно с Полканом спокойно оставить. И не пустит куда не надо, и защитит, ежели обидеть кто вздумает. Месяца два тому тать какой-то полез до двора, так Полкаша супостату глотку в раз перехватил, тот и охнуть не успел. Хороший пес. Добрый.

И что муж в походе, страны дальние завоевывает, так то от домашней работы ни на вот столечко не освобождает. Что соседки скажут, если подворье запустить? А то скажут, злоязыкие, что у Скуба-дружинника жена неумеха. И правы будут!

Только Зорена им повода не даст! В прошлое лето справилась, и в это справится. Завоюет хозяин края заморские, придет, а дома всё, как у людей, и даже немного лучше. А все от того, что ни у кого такой хорошей жены нету! И вторая ему совсем-совсем не нужная. Хотя сейчас бы пригодилась, все же тяжело с животом по хозяйству оборачиваться. Но лучше не надо. Пока на сносях пустишь змею в дом, а она тебя с ложа супружеского сгонит. Чур меня! Нет, надо всё самой...

Во дворе стукнула калитка. Заворчал Полкан. Добродушно как-то, видно пришедший был ему знаком. На чужих пес так рычит, что кровь в жилах стынет. Видно, отроки по хозяйству помочь пришли, которые из дружинной избы. Говорят, сам Игорь-Князь приказ сказал, что помогать надо женам дружинников, в дальние страны пошедшим. А кто ребенка ждет — тем вдвойне помощь оказывать. У Зорены муж — самый наипервейший дружинник! Он среди 'Детей Стрибоговых'. А туда самых лучших собрали, это каждый пес знает, не в укор тебе, Полканушка, сказано будет! Ей первой и помогать надобно! Оно, конечно, что мужчины сделать могут, коли только и умеют, что мечом махать да заморские страны завоевывать? Нет бы, чему путному научились. Но дров наколют да воды от колодезя натаскают. Уже хорошо, а то трудно далеко ходить, когда за животом ни ног своих не видно, ни дороги под ними. Зорена улыбнулась: мальчик будет. Такой живот большой, да колуном торчит — точно мальчик. И другие приметы на то указывают.