Капитан Магу-2

— А с башибузуком что сталось?

— Так прикололи его сразу, только один раз и успел меня ударить. И ведь как точно рассчитал, гаденыш, столько солдат и унтеров вокруг было, а он именно офицера выбрал. А я ведь после гибели ротного командира командование ротой принял, по старшинству производства!

— И если бы не это ранение, рота была бы твоей, — высказал догадку Алекс.

— Может, да, а может, и нет. Сам знаешь, желающих занять такую должность много. Но шанс был, а так, пока я в госпитале валялся — другого назначили.

— Переводись в армию, сразу роту получишь, плюс старшинство в выслуге.

Гвардеец задумался ненадолго, затем отрицательно покачал головой.

— Не-ет, привык уже в гвардии. К тому же у вас действительно служить надо, де еще и в какую-нибудь дыру могут загнать. Э-эх!

Последняя кружка, задетая взмахом гвардейской руки, совершила короткий полет со стола на пол, где и завершила свое существование, разлетевшись на несколько крупных осколков. "Да он пьян изрядно! И когда только успел так набраться". Алекс с трудом уговорил Вышеострожского лечь спать, накрыл его одеялом. Сам пристроился на крышке сундука.

Утром, оставив гвардейца похмеляться, капитан Магу отправился на поиски временного пристанища. После ночи, проведенной на твердом сундуке, болели спина и шея, урчал пустой живот. Послонявшись некоторое время по улочкам Ясена, Алекс по запаху обнаружил на одном из углов харчевню. Мясо подали пережаренным, кашу разваренной. Не удержавшись, капитан заказал пива.

Свет падавший из маленького окошка перекрыла чья-то тень.

— А-а, Горанович. Как ты меня нашел?

— У меня в Ясене есть друзья.

— А у меня — нет, только одного знакомого и встретил. Может, твои друзья мне с квартирой помогут?

— Помогут, только...

— Дня через два-три будут, телеграмму отцу я еще вчера отправил.

От еды Горанович отказался, пиво в кружке оказалось жуткой кислятиной. Не выпив и половины, офицер в компании себрийца отправился в гнездо местных контрабандистов. Дом находился на самом краю Ясена, со стороны гор можно подобраться незаметно, высокий забор укрывал происходящее во дворе от взглядов любопытных соседей.

Первым на стук в ворота отреагировал цепной пес. Пару минут спустя, угрюмый мужик, перекинувшись с Горановичем несколькими фразами на незнакомом языке, впустил их во двор.

— Ты про то, где живешь, много не болтай, я за тебя поручился.

— Я не из болтливых, — заверил себрийца Алекс, — и помню, кому обязан жизнью. К тому же, в пограничной страже не состою, и ловить контрабандистов в мои служебные обязанности не входит.

Офицеру отвели угловую комнату с видом на ворота и собачью будку. С другой стороны в окно были видны забор и скат крыши соседнего дома. Цену положили весьма умеренную, да еще и предложили питание с хозяйского стола, правда, за умеренную плату. Тем же вечером, после ужина, отметили новоселье местной вонючей водкой. Точнее, отмечали хозяин с Горановичем, Алекс и на этот раз ухитрился остаться трезвым, остальные основательно приложились к бутылке.

— Торговля совсем встала, — сетовал контрабандист, — таможен нет, товар возить опасно. Или вы, или османы бесплатно все отберете. А можно и голову потерять, башибузуки никого не щадят.

Хозяин только молча кивал головой, подтверждая слова о нелегкой сегодняшней доле местного контрабандиста.

— Вот раньше как было...

— Как? — проявил интерес капитан.

— На каждой дороге — таможня османийская или княжеская. Пять-десять верст в обход, и товар на треть дороже становится, а то и в половину. Жить можно было. Сейчас все попрятали, да и импортный товар не нужен никому, денег ни у кого нет, на местном же ничего не заработаешь. А у меня в Одреополе семья большая, ее кормить надо, дочкам на приданое надо, да еще долг у меня...

Вот теперь мотивы действий себрийца стали более понятны. Однако, дальше выслушивать пьяные откровения не было решительно никакого желания. Извинившись, Алекс отправился спать. Сегодня его ожидала настоящая кровать с пуховой периной, подушкой и одеялом.

На следующее утро капитану стоило больших усилий уговорить контрабандиста добровольно явиться на допрос к жандармскому штаб-ротмистру Вязодубовскому. По понятным причинам, таких встреч с в любыми фискальными и правоохранительными органами Горанович всеми силами старался избежать. После долгих уговоров и слова офицера, что этот визит никаких последствий для него иметь не будет, себриец согласился.

Вязодубовский бесцеремонно выставил капитану Магу из кабинета и больше часа о чем-то беседовал с Горановичем наедине. Все это время Алекс вынужден был отираться в коридорах штаба, не рискуя уйти, не дождавшись результатов допроса. Наконец, жандарм соизволил отпустить контрабандиста, тот поспешил поскорее убраться из здания штаба, и позвал в кабинет офицера.

— И где вы только такие интересные экземпляры находите, капитан.

— Я их специально не ищу, господин штаб-ротмистр. Этот, например, сам пришел. И сразу целую роту спас.

— Да я в курсе, как там все было, — кивнул жандарм, — надо будет подумать, как такой ценный кадр можно в наших делах использовать.

Алекс не стал уточнять, в каких таких делах Вязодубовский собрался найти применение Горановичу. Его больше интересовал другой вопрос.

— А как же мое дело? Надеюсь, оно закрыто?

— Да, конечно.

Спохватившись, жандарм принялся собирать и сортировать разложенные перед ним на столе исписанные листы бумаги. Большую их часть он сложил в картонную папку самого, что ни на есть казенного вида.

— Господин Горанович все ваши показания подтвердил. Злого умысла в ваших действиях следствие в моем лице не усматривает, а гибель пятой роты двадцать второго пехотного полка в полном составе объясняется колоссальным превосходством противника в числе и вооружении. К тому же в ходе боя вы были контужены, потеряли сознание и исполнять обязанности ротного командира более не могли. Не так ли, господин капитан?

— Так точно, господин штаб-ротмистр!

— В таком случае, дело ваше я отправляю в архив.

Жандарм сотворил из завязок папки аккуратный бантик и несколько секунд любовался творением своих рук.

— А дальше мне что делать?

— Как это что? Лечитесь, господин капитан. А как медики сочтут состояние вашего здоровья удовлетворительным, вы сможете вернуться в полк. Все остальное, уже на усмотрение вашего полкового командира. Можете идти, господин капитан.

— Слушаюсь, господин штаб-ротмистр!

Вслед за Горановичем капитан Магу поспешил покинуть здание штаба. Хоть дело его и разрешилось вполне благополучно, неприятный осадок. Да и как не крути, а вверенных под его начало солдат он потерял полностью, а сам остался жив, хоть и контужен. Это обстоятельство давало возможность появлению всяческих сплетен и слухов, порочащих офицерскую честь и репутацию капитана.

Каждый следующий день капитана Магу начинался с похода на телеграф. Получив отрицательный ответ, он отправлялся в штабную конюшню. Дареный конь был хорошо объезжен, но его еще предстояло приучить к новому хозяину. Вторую половину дня Алекс проводил в компании выздоравливающих и легкораненых офицеров, с которыми познакомился через того же Вышеострожского. Компания подобралась пестрая — гвардеец, артиллерист, три пехотинца и один сапер. Господа офицеры немного перемывали, играли в карты по-маленькому, а большую часть времени перемывали кости начальству.

Долгожданная телеграмма с подтверждением перевода денег пришла только на четвертый день. Алекс просил три сотни, но отец скупиться не стал, выслал сразу пять сотен. С телеграфа Алекс прямым ходом направился в казначейство. Казначей — скотина, пытался выдать деньги ассигнациями, которые среди местных жителей хождения практически не имели. И полной нелепостью было тащить их на остающуюся у османийцев территорию.

— Нет золота, господин капитан! Одни только ассигнации везут, — клялся казначей.

Вроде, и есть деньги, а рассчитаться со своим спасителям возможности нет. Рука зачесалась пристрелить мерзавца на месте, но труп казначея проблемы не решал, придется искать другой выход. В поисках решения, и чтобы успокоить нервы Алекс вышел в коридор.

— Господин капитан!

Перед Алексом стоял делопроизводитель, сидевший в том же помещении, что и казначей, но за отдельным столом.

— Господин капитан, что же вы так сразу и уходите! Вы бы казначею процент предложили, он бы вам золотом и выдал.

Наглость этих чинуш не знала берегов, взятку у офицера он вымогали без всякого стеснения.

— Так значит, есть монета?

— Есть, но мало. Всем желающим не хватает.

Схема мошенничества стала ясна. И этот "добренький" клерк наверняка с казначеем в доле. План, как обмануть самих мошенников тут же сложился в голове офицера. На столе делопроизводителя лежала раскрытая расходная книга, а вот сейфа или несгораемого шкафа в их комнате не было. Значит, деньги хранятся в другом помещении и за ними казначей будет вынужден выйти. На этом Алекс и решил сыграть, оставалось только надеяться, что пяти сотен в ящике казначейского стола не отыщется.

— И что, все процент казначею предлагают?

— Кому деньги нужны — предлагают, а кому не очень — так уходят.

— А какой процент он обычно берет?

— Десять процентов.

— Десять?! Да это же форменный грабеж!

— Тише, умоляю вас тише! Это еще по-божески. Другие, бывает, и двадцать берут.

— Нет, — решительно отказался Алекс, — лучше ассигнациями полную сумму возьму. Пойдемте.

Едва переступив порог, офицер заявил казначею.

— Черт с вами, давайте ассигнациями.

Казначей бросил взгляд на делопроизводителя, тот только плечами пожал. "Что поделать, клиент совсем непонятливый попался. Что тупой пехтуры взять? Пусть теперь с бумажками мучается".

— Ну, как знаете. Всю сумму будете брать?

— Всю.

— Одну минуту.

К великой радости Алекса, казначей поднялся и направился к выходу. Как только за ним закрылась дверь, капитан намеренно не торопясь подошел к столу делопроизводителя.

— А давайте я пока в расходной книге распишусь.

Пока клерк не успел опомниться, Алекс развернул книгу, подтянул к себе и, макнув перо в чернила, принялся писать расписку. "Денежные средства в сумме пятидесяти червонцев золотом получил. Капитан Алекс Магу." Подпись, дата. До возвращения казначея успел с запасом.

— Вот, возьмите. Пересчитайте и распишитесь.

Казначей протянул офицеру тонкую пачку ассигнаций. Не прикасаясь к деньгам, Алекс с наигранным изумлением уставился на чиновника.

— Простите, я за золото расписался, а вы мне ассигнации выдать пытаетесь! Я буду жаловаться!

— Как расписался? Когда?!

— Да вот только что!

Казначей метнулся к расходной книге, благо она так и осталась раскрытой на нужной странице. Алекс с нескрываемым злорадством следил за сменой эмоций на его лице. Изумление, осознание, гнев. Весь заряд угодил в несчастного делопроизводителя.

— Ты почему ему книгу дал до получения денег?!

Как эти чиновники будут разбираться между собой, Алекса не интересовало, ему нужны были деньги, чтобы рассчитаться с Горановичем.

— Господин казначей, долго я еще буду ждать? Извольте выдать мне деньги, за которые я расписался.

Пунцовый чиновник все-таки сумел взять себя в руки. В любом случае, огласка была не в его интересах, а у этого наглого капитанишки с известной фамилией могли найтись высокопоставленные родственники. Да и сумма для простого, живущего на одно жалованье офицера, недостижимая.

— Не беспокойтесь, господин капитан, — сдался казначей, — сейчас я все принесу.

Все время, что он ходил, делопроизводитель сидел тихо, как мышь под веником, даже дышать боялся. Алекс не сомневался в том, что после его ухода казначей на нем полностью отыграется.

— Вот, извольте пересчитать.

Капитан нарочито не спеша пересчитал желтые увесистые кружочки с профилем императора.

— Все верно.

Золото с легким звоном ссыпалось в кошелек. Алекс буквально ощутил, как казначей прощается с утекшей между пальцев половиной месячного жалованья.

— Честь имею, господа!

С ним никто не попрощался. Не успел офицер сделать и трех шагов, как до его ушей донесся истошный вопль казначея, оравшего на делопроизводителя.

Увесистый кожаный мешочек скрылся где-то в глубине одежды Горановича.

— Когда уходишь?

— Послезавтра утром. Хочу еще жене и дочкам подарки купить.

Самому Алексу тоже предстояли большие расходы, требовалось приобрести массу нужного имущества, взамен утерянного на Шиповском перевале.

— Будь осторожен, османийцы могут узнать, что ты у нас проводником был.

— В Одреополе я надолго не задержусь, меня, как волка, ноги кормят. Может, еще и увидимся.

Для продолжения службы капитану Магу требовалось приобрести множество разнообразных вещей от запасного мундира и кальсон до полевой сумки и бинокля, взамен утраченных. Цены в Ясене даже не огорчали, шокировали. Алекс даже начал подумывать о том, чтобы выписать все нужное из Руоссии, где цены были кратно ниже, но смущала стоимость доставки, а самое главное время.

Выручили гвардии капитан Вышеострожский и компания они-то и подсказали вполне приемлемое решение. Как оказалось, офицеры, возвращавшиеся в Руоссию по выслуге или по ранению, распродавали часть своего имущества. Им выгода двойная — не надо тащить с собой лишний багаж и есть возможность получить небольшую выгоду на разности цен. Они-то и свели Алекса с нужными людьми, подсказали к кому обратиться, а тот отблагодарил их устроив банкет с настоящей руоссийской водкой вместо всем надоевшей местной.

Хлопоты эти заняли несколько дней, после чего, капитан Магу явился к лекарю.

— А вы не торопитесь вернуться к службе, господин капитан?

— Никак нет, чувствую себя полностью здоровым!

На самом деле, Алекс чувствовал себя полностью опустошенным, а еще хотелось снять груз с души за погибшую роту. Пусть уж быстрее в полку казнят или помилуют, дальше выносить эту тяжкую неопределенность не было никаких сил.

— Ну как знаете.

Лекарь принялся писать заключение, время от времени макая перо в бронзовую чернильницу.

— Печать в канцелярии поставить не забудьте.

— Премного благодарен, — поспешил откланяться Алекс.

Верхом и в одиночестве путь от Ясена до Лочева капитан Магу преодолел за один световой день. До цели путешествия он добрался в вечерних сумерках, а потому, визит к начальству решил отложить до следующего утра.

"И этот при новых погонах". Это означало, что новоиспеченный полковник Чанаев уже не исполняет обязанности, а является полноправным командиром полка. Правда, был и обнадеживающий момент — реакция полковника на возвращение блудного командира роты была весьма благожелательной.

— Здравия желаю, господин полковник! Капитан Магу прибыл в ваше распоряжение по завершению излечения в госпитале!

— Рад видеть вас в добром здравии, капитан! Сильно приложило?

От волнения чуть было не началось заикание, но Алекс сумел взять себя в руки.