Беглецы - 2

Когда довольный и посвежевший вышел в спальню, обе вновь вскочили, но он махнул рукой:

— Что с завтраком?

— Сейчас будет готов, господин.

Послушно ответила горничная.

— Отлично. Сходи, поторопи, и пришли кого-нибудь, чтобы посидели с мальчиком, пока мы будем есть.

— Да, господин.

Поднялась и поспешила прочь. Владимир вновь взглянул на свою, хм, новую подружку. Хорошо, что все вопросы решены сразу, и нет никаких недомолвок. Она спит с ним, за это он содержит её и ребёнка. Интересно, большие у гонведки будут запросы? Посмотрим. Если что, то сменить, поскольку дорожка проторена, недолго... Но выглядела та в длинном пеньюаре неплохо для той, у кого долгое время не было достаточно еды на столе. Под пристальным взглядом мужчины она порозовела, снова прошелестела:

— Что-то не так, господин? Вы уже жалеете, что предложили мне...

— Нет. Вовсе нет, не волнуйся. Главное, что ты устраиваешь меня полностью... В этом плане. А остальное тебя не должно касаться.

— Как пожелаете, господин...

Осторожно присел на кровать, коснулся лобика ребёнка запястьем. Жар спал, да и дышал мальчик ровнее, уже спокойно, без прежних хрипов. Убрал руку.

— Давай немного познакомимся. Сколько тебе лет?

— Девятнадцать, господин.

— Ничего себе!

Удивился молодой человек.

— Это что, ты вышла замуж в семнадцать?

— В пятнадцать, господин. У нас рано выдают... А мой... Муж... Он был завидным женихом — жил в городе, имел работу, образование...

— Образование.

Чуть ворчливо передразнил он её. Вздохнул:

— Слышал я про ваше образование... Ладно. Читать умеешь?

— Да, господин.

— Писать?

— Немного, господин.

Опять смутилась:

— Ошибок много делаю... Редко приходится... Умею готовить. Но только простую еду. Не господскую. Немного шить, но опять же, домашние вещи. Ухаживать за огородом и садом...

— Ясно.

Обернулся на щелчок двери, это была вторая Альма.

— Господин, завтрак подан. Я посижу с ребёнком.

Владимир поднялся, протянул руку к молодой женщине:

— Идём. Пора завтракать.

Та послушно поднялась, опустив привычно, как он понял, голову.

— Да, господин...

...Ела вдова быстро, но аккуратно. И это ему понравилось. После утреннего чая он зевнул — ночь без сна, конечно, по столь приятному поводу, но всё-таки. Хорошо, что сегодня выходной. А завтра опять за работу. Ну да ладно. Обратился к женщине, сидевшей неподвижно.

— Ты уже?

— Да, господин. Спасибо, всё было очень вкусно.

— Тогда пойдём наверх. Сегодня мне никуда не нужно. Да ты выглядишь усталой...

— Господин, детская готова. Посмотрите?

— Отлично. Идём, Альма.

Поднялся, дождался, пока встанет вдова, пошёл за Иланой. Следом слышались аккуратные шажки подружки.

— Кстати, вы определились? Согласны?

— Да. господин. Готовы начать хоть завтра.

— Вот и отлично. Кого оставишь за себя?

Та приподняла головку, задумчиво коснулась рукой щечки:

— Есть кандидатура. Я её представлю вам.

— Позже. Сейчас посмотрим комнату, переложим ребёнка и немного поспим. А то...

Снова подавил зевоту...

— Детская, господин.

...Не очень большая, но уютная и аккуратно обставленная. Детская кровать с бортиком, мягкая мебель небольших размеров, столик, весёлые занавески. Словом. всё продумано и грамотно.

— А там что?

Показал на дверь в углу.

— Для няни, господин.

— Действительно. Найми ночную няньку.

— Только ночную, господин?

— Днём Альма будет заниматься сыном сама. У меня же дела. Да и вскоре, как я понимаю, будут командировки.

Илана кивнула, покосившись на вдову. Ничего не сказала. Молодой человек вздохнул:

— Меня всё устраивает. А тебя?

Положил руку матери ребёнка на худое плечо. Та вздрогнула:

— Это очень роскошно, господин. Мы не привыкли к такому... И потом будет тяжело...

— Ничего. Думаю, когда придёт время расставаться, у тебя будет достаточно денег, чтобы устроиться не хуже, чем сейчас.

Горничная кинула на мужчину удивлённый взгляд, сменившийся понимающим.

— Тогда всё. Сейчас перенесём мальчика и поспим немного.

— Как пожелаете, господин...

Ему показалось, или в глазах гонведки что-то мелькнуло? Вернулись в спальню, горничная Альма быстро вскочила. Негромко доложила:

— Мальчик спал. Не просыпался.

— Хорошо. Побудешь с ним в детской. Если проснётся... Сможешь поухаживать за ним, пока не прибудет нянька?

— Да, господин.

Кивнула та.

— И ещё — пока он спит, сними мерки, закажи ему одежду. Не будет же он в этих тряпках ходить...

— Всё будет исполнено, господин.

Владимир кивнул, наклонился, подхватывая мальчугана на руки и вынес в приготовленную комнату. Осторожно уложил на постель, прикрыл покрывалом. Тот тихо вздохнул во сне. Подхватил Альму за руку, вывел наружу.

— Идём.

Она послушно пошла следом. Хотя он видел, что ей безумно хочется остаться...

— Думаешь, почему я уложил его поверх одеяла? Объясняю — пусть он сначала поспит, потом его вымоют, переоденут, накормят и только тогда уложат в чистую постель. Ну а дальше дело сиделок, нянь и твоё, разумеется. А чтобы ты могла нормально ухаживать за сыном, надо сначала отдохнуть. Вон, и ножки у тебя заплетаются...

Резко наклонился, подхватывая вдову на руки. Та ахнула, а он спокойно понёс её по коридору в спальню. Войдя в комнату, опустил на ковёр.

— Всё. Беги, если надо, в туалет...

Она стала пунцовой, словно загорелась изнутри. Понятно... Шутливо тронул кончик носа:

— Это естественная потребность человека. Так что не стесняйся, если тебе надо. Беги. И возвращайся...

Женщина стыдливо кивнула, быстро просеменила в указанное место, а он разделся и улёгся в кровать. Ох, хорошо то как... Щёлкнула дверь. Ого! Похоже, что девочка приучена к чистоте. Побежала в ванную. Наконец услышал её шажки. Альма замерла возле кровати. Прошелестела:

— Мне... Раздеваться совсем, господин?

— Не надо. Потому что мы действительно будем сейчас спать. И только. Тебе будет больно с отвычки, пожалуй. Лучше немного поберечься. Просто ляг и спи. И всё.

— Спасибо, господин... Мне... Действительно немного больно... Там...

— Тем более. Всё. Ложись.

Она послушно зашуршала одеждой, затем кровать едва заметно прогнулась, одеяло зашевелилось. Всё же открыл глаза. Альма робко устроилась на самом краешке, но лицом к нему. Протянул руку:

— Иди ко мне.

Медленно подползла, ахнула. Когда он привлёк к себе, уложил на плечо.

— Тебе удобно?

— Д-да, господин...

— Тогда всё. Спим.

С удовольствием вдохнул её запах. Сейчас он отличался от того, что был ночью — нет, и терпкий аромат тоже присутствовал, но не такой сильный. От неё пахло чистым телом, водой и чуть-чуть шампунем. Женщина затаилась, словно мышка, но всё же он слышал слабое испуганное дыхание. Улыбнулся про себя, всё-таки, странная она. Чего стесняется? После того, что между ними было, и на чём они остановились. Впрочем, буквально через пару минут Альма расслабленно вздохнула, дыхание сделалось ровным. Уснула. Пора и мне. Подумал он, погружаясь в сон... Открыл глаза, когда яркие лучи солнца прокрались через щель в жалюзи, бесцеремонно разбудив его. Взглянул на часы — ого! Легли спать в шесть. Сейчас уже полдень. Пожалуй, пора вставать. Скосил глаза — вдова во сне всё-таки умудрилась откатиться от него, и сейчас сладко посапывала, подложив под щеку сложенные ладошки. Совсем по детски. Губы чуть припухли. Он же не сдерживался, а она покорно позволяла ему всё... Но вместе с тем на них играла слабая улыбка. Вздохнула, сонно пошарила рукой вокруг, нащупала его руку, счастливо вздохнула. Он бережно освободил её, и это движение разбудило молодую женщину. Открыла глаза, завозилась, становясь на четвереньки, потом усаживаясь на кровати и подгибая ноги под себя. Качнулась вперёд, назад, открыла глаза, протёрла их кулачками. Альма была в этот момент такой забавной, что он не выдержал, прыснул от смеха.

— Ой... Где... Я?

...Не может вспомнить спросонок...

— Ку-ку. Пора вставать. А то плохо себя чувствовать будем.

— Господин...

Он выскользнул из кровати, встал на ковёр, потянулся.

— Хорошо то как!

Одеваясь, обернулся к ней:

— Как себя чувствуешь?

— Спасибо, хорошо, господин...

— Вот и славно.

Взглянул на часы, да, действительно начало первого. Что же, до обеда два часа...

— Сейчас одевайся, приводи себя в порядок и можешь посидеть с сыном. Заодно поговоришь со своей тёзкой. Она поможет тебе заказать нужное для мальчика. А я пока займусь насущными делами. Обед через два часа. Тебя позовут.

Женщина кивнула. Потянулась за своим пеньюаром, покраснела:

— Господин... А мне всё время ходить в нём? Всё-таки...

Не закончив фразу, опустила глаза.

— Там стоят два шкафа. Можешь выбрать себе всё, что подойдёт. Только никаких корсетов. Граций и прочего. Поняла?

— Д-да, господин...

Улыбнулся:

— Не бойся. А я пойду. Надо кое-что сделать...

Вышел из спальни, направляясь к своему кабинету. Едва вошёл внутрь, как постучали.

— Да, войдите?

Появилась Илана.

— О! Ты как раз вовремя. Присаживайся.

Показал на стул.

— Альма сейчас занята, но скоро освободится. А мы решим наши дела.

— Господин, мне назвали завод...

— Завод?

Вначале не понял, потом сообразил, усмехнулся:

— И кому же Большой Круг решил доверить такую тайну?

— Государственная корпорация, господин.

— Государственная? А они умнее, чем я рассчитывал... Ну, что же...

Быстро достал чековую книжку Банка Океании, заполнил чек, протянул девушке:

— Вот обещанный миллион. Можете действовать. Ещё я вам выделю кабинет в нашем представительстве и прикреплю курьера. Хватит на первое время?

— Господин!

Улыбнулся уже нормальной улыбкой:

— Чего? Всё нормально. Не волнуйся.

Илана покраснела. Потом спохватилась, снова открыла ротик:

— Господин... Обещаю, что в следующий раз я не стану одевать вашу рубашку...

— Но-но!

Погрозил ей пальцем.

— Вот этого не надо. Переводить дружеские отношения в лежачую плоскость. Тем более, что у меня есть уже для этого Альма. Не твоя напарница, а что приехала со мной!

Поспешил добавить, когда увидел реакцию горничной. Та чуть успокоилась:

— А каков будет её статус в доме, господин?

Задумался. Но ненадолго.

— Статус? Интересная задачка... Она со мной спит, это с одной стороны. С другой — моя содержанка... Вульгарно звучит. Но вот как-то так. В общем, будем считать её равной тебе по статусу. То есть, старшая в доме. Но командовать слугами, отдавать распоряжения о закупках она может только с моего разрешения. Поняла?

— Да. господин. Только последний вопрос, можно?

— Ладно. Спрашивай.

Илана напряглась, но смогла выдавить из себя:

— Она только... Содержанка? Ничего большего? Точно?

— Точно. Может быть уверена. Только знаешь что? У нас, в Нуварре, содержанок нет. Так что всё-таки относись к ней не как к шлюхе, а как такой же, как ты. Или твоя напарница по делу. Я, во всяком случае, не считаю её ниже себя, или что должен обходиться с ней, как с проституткой или конченой тварью. Она — несчастная женщина, которая оказалась на самом краю жизни. И лишь крайняя нужда и отчаяние заставили её лечь со мной в постель.

— А ребёнок? Откуда он у неё?

— Альма — вдова. И предупреждая твои дальнейшие вопросы скажу сразу — я её второй мужчина в жизни. После мужа.

— Простите, господин... Просто иногда мужья заставляют жён торговать собой...

Сморщилась от отвращения. Замолчала. Владимир задумался при этих словах. Однако...

— И твой тебя тоже?

— Хотел... Господин... Но я смогла сбежать от него. И попала к Пятому...

— Что-то мне кажется, дорогая, твои кураторы перестарались со своими легендами... Сирота, муж, который хотел сделать из жены проститутку, потом принц, которому её подсовывают...

— Кто принц, господин, вы?!

Махнул рукой:

— Да не обращай внимания. Никакой я не принц. Просто мысли вслух... Не удивлюсь, теперь, пожалуй, ничему...

Оба чуть помолчали. Потом он снова заговорил:

— Вернёмся к заводу, о котором ты сообщила... Там есть литейное производство? А инженерное бюро? Станки новые или старые? Сборочный цикл в настоящее время полный или частичный? Все узлы двигателей изготавливаются на заводе, или предприятие получает их по кооперации из других мест, а само производит лишь сборку из готовых узлов?

Илана растерялась, а Владимир разозлился:

— Слушай, я не знаю, чем думают начальники на местах, но явно не головами. Что толку от сборочного производства?! Вся идея нового двигателя в узлах! В новых технологиях и совершенно другой конструкции! Короче...

Быстро написал на листке бумаги то, что сейчас озвучил, пробежал глазами. Кивнул своим мыслям, протянул исчирканный лист девушке:

— Вот. Можешь отправить его сейчас, либо после обеда. Но чем быстрее, тем лучше.

Кивнула:

— Я побегу сейчас, господин. Пообедаю позже.

— Хорошо.

Бросил взгляд на часы — ещё час до обеда.

— Хорошо. Только чек оставь Альме. Всё-равно банк закрыт.

— Господин, пусть он пока побудет у вас, мне как то страшно его даже в руках держать. А Альме я скажу. Своей, разумеется.

Вернула ему чек, вскочила:

— Я побегу, господин?

— Разумеется...

Щёлкнула дверь. Оставшись один, Владимир задумался, впрочем. долго раздумывать и сидеть в одиночестве ему не дали. В двери постучали, и в кабинет вошёл совершенно незнакомый молодой человек, по виду — его ровесник.

— Господин Зван?

— Да, это я.

— Я приказчик магазина самодвигателей. Вы позавчера сделали у нас заказ на один, марки 'Анше и сыновья'. Вот я и доставил ваш самодвигатель...

— Отлично! Показывайте!

Он вскочил, едва не опрокинув своё кресло. Наконец что-то прояснится!..

...Когда откинули высокие округлые боковые заслонки капота, Владимир открыл рот от изумления, а торгаш разливался соловьём:

— Новейшая, высокоэффективная изоляция калильной головки! Быстрый разогрев от паяльной лампы — для запуска достаточно пяти минут! Высокие обороты двигателя, уравновешенность! Господин Зван, вы сделали верный выбор! Из всех самодвигателей, производящихся в Океании, эта модель самая передовая!

Молодой человек сглотнул, при виде двигателя. Потом потёр глаза — нет. Ему не мерещилось. Перебил всё ещё расхваливающего свой товар агента по доставке:

— Если я правильно помню — этот мотор работает даже на сырой нефти? Или на масле?

— На всём, что может гореть, господин Зван!

Гордо объявил океанец.

— Да-да...

Ошеломлённо кивнул Владимир, всё ещё не веря своим глазам, но это было именно так — перед его взглядом под роскошным капотом точно такого же автомобиля, на котором в Гаров приехали океанцы, стоял типичный, точнее, не типичный, а именно самый настоящий болиндер! Или, говоря проще — полудизель, или калоризаторный двигатель, воспламенение топлива в котором происходило в специальной калильной головке — калоризаторе... Наконец немого пришёл в себя от увиденного, спохватился: