| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Бабы, вот только мозги мне барать не надо, не ко времени вы всё это затеяли, — попытался я их тихонечко урезонить.
— Мы не бабы. Мы — женщины! — гордо заявила Антоненкова.
— У тебя, сколько курсов института полностью закончено? — поинтересовался ехидно.
— А причем тут образование? — не поняла Галя вопроса.
— Притом, Галка, при этом. Женщина — это баба с высшим образованием. И больше ничего.
Пока Антоненкова хватала ртом воздух, раздумывая, как бы мне похлёстче ответить, я ёще раз быстро пробежался глазами по личному составу.
Есть!
Точнее, нет.
Нет единства в коллективе.
Таежницы сидят в отдалении сами по себе винтовки чистят, раскидав на детали.
Альфия ни во что не лезет, крутится вокруг Бульки и кудахчет, как наседка.
Анфиса тоже в сторонке что-то шьет.
Как там Альфия любит говорить? На фиг, на фиг этот график.
Забычарил сигарету, встал да и рявкнул по-боцмански.
— Оружие почистили?! Предоставляем к осмотру!
Разрыв шаблона. Немая сцена.
— А если сейчас враг припрётся? Чем отбиваться будете? — властно оглядел недоумевающих девок, — Оружие любит смазку, чистку и ласку. Пострелял — почисти! И оно тебя никогда не подведёт, — сам удивился, когда понял, что разговариваю с ними интонациями моего первого боцмана в учебке##. — Кто не вычистит оружие, как следует, "завтракать будет в ужин", — рычал я на личный состав гарема.
## Учебка. Сленг. Учебное подразделение для рядового и сержантского состава в армии и военно-морском флоте.
А вот не хрен меня Фисой подкалывать, хотя бы и намёками.
И бунтовать против меня тоже не хрен.
— А кто хочет тут скандалы устраивать, могут это делать совершенно свободно, но... — сделал паузу и оглядел девчат, — только до ближайшего города. Всех скандалисток ссажу там, не раздумывая. И скандальте себе, сколько угодно, глядя на пыль, поднимаемую МОИМ автобусом.
И демонстративно сел чистить испанский "кольт", поправив на траве специально для этого приготовленную тряпочку.
Альфия расстелила свою тряпку рядом со мной и театральным шепотом (таким, что на последнем ряду в самом большом зале слышно) поинтересовалась.
— А Фиску ты тоже чистить будешь?
Я, откровенно говоря, не понял о чём это она. Только брови поднял недоуменно.
— Зачем мне Фиску чистить?
— Ты же вчера в неё стрелял, — и хохочет уже в голос.
Пришлось опустить глаза в детали пистолета, чтобы не сказать что-нибудь такое резкое и необдуманное, что потом может превратиться в постоянные подколки меня же самого. С них станется.
Прослушав очередной сеанс кобыльего ржания, поинтересовался у дежурных.
— А не много вас там, костровых? Двое на один котелок.
Костра, как такового не было, был очередной "таежный керогаз" но не обзывать, же их керогазчицами? Язык сломаешь раньше, чем договоришь.
Роза и Буля недоумённо уставились на меня сердитого.
— Но, ты же сам... — упершись в мой взгляд, Буля запнулась.
Не обращая на Булю внимания, ткнул пальцем в Шицгал.
— Роза, думаю, Буля одна справиться с завтраком. Что там кашеварить-то? А на тебе контроль эфира — это сейчас самое важное. Быстро в автобус. И еду тебе туда принесут.
— Но Булька же раненая? — попыталась возразить Роза.
— Ничего, будет надо, сам ей помогу.
Вот так вот. Поддела меня Альфия, а досталось Розе. Такой вот еврейский погром, причиной которого было татарское иго.
Новая земля. Плоскогорье между территорией Ордена и Южной дорогой.
22 год, 33 число 5 месяца, пятница 11:31
После завтрака, проверив у всех вычищенное оружие, устроил разбор полётов.
Первым делом пряники — огласили список трофеев, чтобы в массах настроение поднять и отвлечь от нехороших инсинуаций.
— В деньгах мы собрали с бандитов тысячу девятьсот восемьдесят девять экю в пластике и золотых монетах, — отчитывалась перед отрядом Ингеборге.
Всё правильно, она — баталёр, ей и отчитываться перед отрядом за материальные ценности, а так, пешком постою, послушаю. Если не хотите проблем с коллективом, то руководство и финансы всегда разделяйте.
Ингеборге, иллюстрируя свои слова, высыпала пред собой на брезент деньги. Пластик отдельно, монеты отдельно.
— Ой, — умилилась Бисянка, беря в руку маленькую золотую монету и внимательно её рассматривая. С одной стороны на ней был отчеканен номинал "20", с другой уже приевшийся "глаз в пирамиде" Ордена. — Да это же просто чешуйка. Такую и потерять недолго. А монет размером побольше у них нет?
— Слышал, что есть золотые слитки от пятидесяти грамм, — ответил я, потому как Ингеборге замялась с ответом, — а про другие монеты, наверное, надо спрашивать в Банке Ордена.
— А как выглядят золотые слитки? — это уже Альфия интересуется, — Никогда не видела.
— Что, совсем? — удивилась Антоненкова.
— Вживую не видела, — поправилась Вахитова, — а с картинки, какой толк.
Отвлекать, так отвлекать девчат от нехороших мыслей. Вынул свой стограммовый сбербанковский слиток и пустил по рукам. Золото, оно такое, у кого хочешь, мозги переключит. Мистический металл.
— У Банка Ордена такие же слитки? — спросила Сажи, возвращая мне слиток, после того, как он сходил по кругу.
— Наверное. Только маркировка другая. На Старой Земле они делались разными банками, но по единому стандарту. От десяти грамм до килограмма. А для длительного хранения изготовляли злотые кирпичи по двенадцать и по тридцать два кило. Для перевозки в ящик укладывали по два таких кирпича. Думаю, тут не было смысла менять устоявшуюся традицию.
Всё правильно. Вон, как внимательно слушают. Даже безобразия нарушать прекратили.
— Но думаю, надо дать Ингеборге слово для дальнейшего доклада, а то, когда у нас для этого время отыщется.
Все нехотя согласились и Ингеборге продолжила.
— Ещё просто золотых вещей приблизительно грамм на семьсот, плюс-минус децил, что в деньгах будет, вычитая орденский налог, примерно шесть тысяч триста экю. И часов золотых новоземельных — пять штук. Стоимость таких пижонских аксессуаров нам пока неизвестна. По деньгам и золоту всё. Так, девки, серьезный вопрос. Тут Жора тут выдвинул предложение: эти деньги надо оставить в общем фонде отряда. Возражения будут?
Новость о свалившемся богатстве принесла бурную радость в ряды. За радостью единогласно проголосовали оставить деньги в общей кассе. Плохо я о девочках думал, заранее считая, что они потребуют сразу всё делить.
Раздались крики "Здорово!", "Вот мы их!", "Если бы каждый день так засаживать!".
— Здорово это, конечно, здорово, — осадил я раздухарившихся девчат, — Но лучше бы для нас было, чтобы мы доехали домой без трофеев, но целыми тушками. Без обогащения, но и без приключений на ваши красивые попки. Я, лично, за скуку в дороге. Без жертв. Вчера нам просто нереально повезло. Не думаю, что нам будет так везти и дальше.
Все притихли, осознавая.
— А что будет с отрядной кассой, когда мы разбежимся, — поинтересовалась Альфия.
— В этом случае мы её просто поделим на всех, — ответил я. — Так же, как уже выделили Кате её долю из общей кассы. У нас всё по-честному.
— Это как у ландскнехтов## было? — не то спросила, не то утвердила Наташа Синевич. — У каждого по доле, а у командира две доли.
## Немецкий наёмный пехотинец эпохи Возрождения. (подробнее — см. Глоссарий)
— Нет, — ответил, качая головой, — У меня такая же доля, как у всех.
Помолчал немного, давая девчатам переварить эту информацию.
— Идем дальше? — спросила Ингеборге, и, не видя возражений, продолжала зачитывать, — Из ценных вещей, взят прибор ночного видения с запасом батареек к нему. Две радиостанции "Харрис" (одна целая, одна на запчасти) и к ним четыре ходилки-говорилки той же фирмы. "Фалькон" называются. Говорят — дорогущие. Одна автомагнитола. Далее... Две палатки новоземельных с защитой от насекомых, четыре спальника, "пенки", плёнка, брезент, паяльная лампа, примус туристический, работающий на бензине, топоры, малая лопатка, пила цепная, мультитул китайский и набор автослесаря в чемоданчике. Этот — немецкого производства. И еще набор ключей автомобильных. Американский. И ещё один, подобный, но китайский. Ну, и там ещё по мелочи...
— Богато, — протянула Альфия. — Хоть автосервис открывай.
— Когда будешь открывать, так мы тебе всею эту лабуду и подарим, — парировала Роза, выглядывая из автобуса.
— Дальше читать? — спросила Ингеборге.
Все загалдели утвердительно.
— Теперь по оружию. Наша огневая мощь реально выросла немецким пулеметом и к нему восемьсот тридцать два патрона в четырех лентах имеется. Сорок ручных гранат, упакованных в два ящика. Четыре русских автомата Калашникова и к ним два ящика патронов. Плюс в магазинах тысяча триста двадцать патронов. И россыпью ещё сорок штук. Всего пять тысяч шестьсот восемьдесят патронов калибра пять сорок-пять. Четыре выстрела к русскому подствольнику, но самих подствольников не обнаружено. Ещё взята неизвестная штурмовая винтовка, навороченная и с ней сто шестьдесят патронов натовского калибра. Винтовка с подствольником, но выстрелов к нему нет.
— Нас опять перевооружать будут? — спросила Сажи.
— Не желательно, — ответил я, — отряд должен быть однообразно вооружен, чтобы мы быстрее реагировали на ситуацию, не заморачиваясь подсчетом патронов и калибров. Но, как запас — вполне неплохо. На крайний случай — та же валюта. Другое дело если у нас патроны закончатся, а взять будет негде.
Сажи понятливо кивнула, соглашаясь. Свой АК она продавать отказалась категорически. Так и возит.
— Продолжай, Ингеборге, — подал я голос в образовавшейся паузе.
— Взяты пистолеты. Американский "Кольт" и к нему пятьсот двадцать восемь патронов.
Тут я подумал, что у меня в загашнике есть почти двести таких же патронов, и на душе стало тепло — можно будет и на тренировку щедро отсыпать, не бегая каждый раз к жабке на подпись с требованием.
Инга продолжала талдычить.
— Финский пистолет "Лахти" и русский ГэШа — восемнадцать. К ним тысяча девяносто восемь патронов. Немецкий "вальтер" ППК. С ним двадцать четыре патрона калибра девять миллиметров "курц". Немецкий же пистолет "маузер". К нему сто семьдесят патронов. Советский пистолет Байкал — четыреста сорок один. К нему двадцать четыре патрона калибра шесть и тридцать пять сотых миллиметра. Советский пистолет ТТ с восемью патронами. По пистолетам всё. Теперь — ножи. Кинжал-бебут кавказский один, финка одна, три ножа типа "кабар", один метательный нож и швейцарский армейский нож — складничок, которым вчера мы трофейный фарш резали и банки вскрывали. Еще взяли две хорошие разгрузки. Три фонаря на батарейках и один фонарь — мощный, на аккумуляторе.
Инга взяла паузу на глоток кофе.
— Теперь по медицине. Индивидуальных перевязочных пакетов — одиннадцать. Резиновых жгутов — три. Промедола — двенадцать доз. Не дай Бог воспользоваться. И ещё автомобильная аптечка, но, кажись, просроченная. И — главное — больше десяти пачек качественных староземельных презервативов. Фирменных. Так что, девчата, кому припрёт — обращайтесь.
Пока девчата смеялись, я быстренько сосчитал запасы необъявленного курева. Пять блоков "Конкисты" (один початый) у меня было. Теперь добавилось одиннадцать пачек ментоловых "Nat Shermant", девять пачек "Marlboro" и одна початая к ним, пять целых пачек "Kamel" и одна ещё початая. И коробочка сигарилл "Macanudo", уже мною вскрытая. В общем, до русских земель курева мне хватит с запасом, а там: будет день — будет пища. Хотя в Евросоюзе я бы не отказался основательно затариться на будущее "Конкистой". Понравились они мне. И дешевые они тут. Повезло мне крупно и в том, что девчата оказались некурящими, как одна, что редкость вообще-то в их кругах.
— Всё, — закончила Ингеборге, — Трофеи кончились.
Народ разочарованно загудел.
Пришлось вмешаться.
— Что мало показалось? Нормально. Больше наш автобус бы и не выдержал.
Смеются. Это хорошо.
— У отряда, кроме дежурных по рации и наблюдателей личное время. Подшиться, постираться, там, привести свои вещи в порядок. Бульку перевязать нормально.
Вычистив трофейный пулемет, уселся в тени под деревом типа акации, но растущей ветками, как веник-голик, поставленный на ручку, закурил неторопливо, со вкусом.
Пулемёт меня откровенно достал. Как его разбирать я не знал, и узнать мне было неоткуда. Интуитивно понял, как вставлять-вынимать из него ленту, и то хорошо. Пришлось чистить ствол, так, как есть, в собранном виде, что оказалось ещё тем геморроем. Заодно почистил и запасной ствол. На всякий пожарный. Хотя, как их менять не имею никакого представления. Не було клопоту, купила баба порося.
Но теперь можно и оттянуться. Совсем было решил после перекура покопаться основательно в трофейных бумажках, как подошла Бисянка со снайперской винтовкой в руках и спросила.
— Я тут присяду рядом?
— Не вижу препятствий, Танечка. Место не куплено, — мне было немного не до неё, но отказывать красивой девушке в таком пустяке видимой причины не было.
Сев рядом, Таня прислонилась к моему плечу спиной, положив винтовку на колени, и сидела так, вполоборота от меня, задумчиво грызя травинку, и что-то рассматривая вдали. Потом сказала серьёзным тоном.
— Извини меня, Жора, за то, что я плохо о тебе думала.
— Это когда же? — удивился я такому обороту.
— Да всегда.
Она помолчала и добавила.
— Думала, что ты очередной столичный кобель. Из зазнаистых холуёв новых русских.
Немного подумав, ответил ей предельно серьёзно.
— А за что прощать? Я действительно столичный кобель. Разве что только внеочередной.
Хмыкнул на этом месте и продолжил.
— И действительно работал на новых русских, потому, как сам, хоть и высокооплачиваемая, но, всё же, наёмная рабочая сила.
— А разве ты не буржуй? Ты же богатый был! — в тоне Бисянки было действительно удивление.
— Нет, Таня, ты не права. Буржуй не определяется богатством. Буржуй — это тот, кто извлекает прибыль из принадлежащей ему собственности. И тут, что олигарх, что бабушка с двумя квартирами, одну из которых она сдает внаем — оба буржуи. По определению. А наемный рабочий, это тот, кто просто продает свою рабочую силу — руки или знания, без разницы, и получает за это деньги в зависимости от квалификации. Где-то так, если объяснять на пальцах.
— Но вы ведёте себя, как буржуи, — утверждала девушка.
— Вот именно КАК, — сделал я акцент, — Просто, Таня, нам много платят настоящие буржуи. Мы, как писал Карл Маркс##, рабочая аристократия, которой создаются буржуазные условия жизни для обеспечения её лояльности хозяевам. Но это ничего не меняет. Меня также можно в одночасье выбросить на улицу, как и слесаря с завода. Просто потому, что хозяину так захотелось. А вот у бабушки вторую квартиру по закону не отнять. Неважно сколько человек получает в заработок, или какой извлекает доход, главное, каким способом он это делает.
## Карл Маркс. Немецкий философ и экономист. Основатель 'научного' коммунизма. Автор 'Капитала' — очень тяжелой книги для чтения, поэтому все его последователи поголовно занимались вульгаризаторством его идей, пытаясь их приспособить для понимания широкими массами малограмотного населения.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
