— Я там был, сэр, — подал голос Мэллоу. — Джед просто отодвинул его, чтобы пройти к Винки... заключённому Моро. А он не удержался на скользком полу. Да, Джед?
— Я никого не бил, — буркнул Гедимин, сердито щурясь на допросчика. Тот, не задавая никаких вопросов, смотрел на заключённых и кривился, будто хлебнул лимонной кислоты.
— Пора душ закрывать, — вздохнул один из охранников. — Опять, как в том году...
— Посмотрим, — буркнул допросчик. — Теска — наверх, остальных — по камерам. Если на следующей неделе опять будет скользкий пол, душевую закроем на месяц. Вопросы?
...Пока с Гедимина снимали наручники, второй охранник бросил на незастеленную койку свёрток с его бельём и прочими принадлежностями.
— Бумагу ему нести? — спросил он у напарника.
— Да на кой, он же теск, — пробормотал тот, толкая сармата в спину и быстро отступая к выходу.
Дверь захлопнулась, на метр уйдя в глубину стены. Сармат потёр запястье и сел на койку, лениво разглядывая свёрток и торчащие из него куски ткани. Внутри виднелся относительно крупный тёмный предмет; Гедимин развернул тряпки и достал смарт. Из слотов торчали диски, так и не возвращённые владельцам, — всё "чтиво", которое удалось найти в банде Мэллоу.
"Не отобрали," — сармат удивлённо хмыкнул, повертел устройство в руках и переложил в нишу. Через несколько минут он устроился на застеленной койке со смартом, прикреплённым к ладони, и развернул голографический экран. В камере было непривычно тихо.
"Всё-таки подловили," — сармат досадливо поморщился, вспоминая ухмылки "пострадавших". "Видимо, Спаркс. Значит, в душевой очень скользкий пол..."
17 июля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Охранник встал в проходе и расставил металлические "клешни", перегородив экзоскелетом широкий проём.
— У тебя пять минут!
В душевой было непривычно пусто, тихо и сухо — из душевых агрегатов работал только один. "Давно не мылся в одиночестве," — думал Гедимин, сдирая с кожи невидимый, но ощутимо липкий слой накопившихся выделений. Похоже, Кенен был прав, и местная пища на девяносто девять процентов состояла из Би-плазмы, — внутренности сармата успешно её переваривали, не подключая резервную выделительную систему.
— Готов? — охранник отступил с дороги, выпуская сармата в предбанник. — Одевайся.
Тюремный ангар встретил его негромким, но отчего-то радостным гулом. Сармат, проходя мимо камер, видел, как одни поднимаются и подходят к решёткам, а другие отодвигаются к стене и кривят губы. Кто-то вскинул руку в приветственном жесте — кажется, это был Винки, но разглядеть его сармат не успел — его вели по коридору быстро, крепко держа за скованные руки.
— Механик Джед! — Мэллоу стоял у решётки, широко улыбаясь. Под его глазами темнели кровоподтёки, веки заметно припухли. Дальберг сидел на койке и хмурился, держа на колене забинтованную ладонь. Сармат досадливо сощурился.
— Что тут было? — спросил он, едва охранники ушли. — Тебя избили?
Мэллоу ухмыльнулся.
— Пытались! Но наша банда кое-чего стоит. Плюнь, механик, это всё ерунда. К нам пришли двое из банды Джайна. Джайн, само собой, не в духе. Прости его за несдержанность!
По коридору прокатилась волна бурчания, приглушённой ругани и неубедительных смешков. Гедимин мигнул.
— Что, опять платить выкуп?
Мэллоу мотнул головой и улыбнулся шире прежнего.
— Мы набираем силу, теск, — прошептал он. — Ещё пара недель — и в душевую выйдет наш патруль. Только ты держись, не подставляйся! Это твоё выбытие... Если бы не ребята Джайна, нам бы мало не показалось.
— Почему они вступились? — спросил сармат.
— Потому что ты прикрыл Винки, — ответил Мэллоу, показывая Гедимину два больших пальца. — Двое уже с нами, ещё один думает. Жаль, чтива у них нет. Не те ребята, чтобы носить с собой книги.
Сармат хмыкнул.
— А что было в том году? Из-за чего закрывали душевую?
Мэллоу поморщился.
— Так, делёж территории. Как сейчас, только хуже. Охранники не любят во всём этом разбираться, — начался беспорядок, и душевую закрыли. Потом пошли жалобы, и её открыли снова. Надеюсь, до этого не дойдёт. Ох, и неудобно мыться в камере!
Сармат сел на койку, задумчиво щурясь на защитное поле. "Зачем я во всё это полез? "Макаки"-охранники — и те умнее меня... Но со Спарксом надо что-то делать. Даже если мыться придётся в камере."
21 июля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— Внимание! — заорал в коридоре охранник, заглянувший в едва приоткрывшуюся дверь. Гедимин, только-только подобравший контейнеры с водой и ещё даже не успевший вскрыть упаковку и наполнить стакан, удивлённо мигнул. В противоположной камере зашевелился Мэллоу, стаскивая одеяло с сонного Дальберга. Тот вяло сопротивлялся.
— Внимание всем! — крикнул охранник, с грохотом вваливаясь в коридор. — Каждый, кто услышит свою фамилию, собирает вещи! Через пятнадцать минут — на выход!
Сармат снова мигнул, но охранник, ничего не объясняя, уже зачитывал имена. Коридор радостно загудел. Экзоскелетчик грохнул кулаком о кулак, требуя тишины, и продолжил чтение списка. Гедимин сбился со счёта на третьем десятке.
Охранник вышел, и ангар снова наполнился гулом. Мэллоу, подойдя к решётке, шумно вздохнул.
— Куда их ведут? — спросил Гедимин, наливая воду в стакан. — Завтрака ещё не было...
Мэллоу хмыкнул.
— А, так ты не знаешь... Сегодня двадцать первое, день лунной амнистии. Везёт бескодным! Сейчас освободится два десятка камер...
Гедимин озадаченно посмотрел на него.
— Почему их выпускают?
— Праздник, — буркнул разбуженный Дальберг, вытирая умытое лицо. — Так принято.
"А, ещё одна традиция," — Гедимин, досадливо щурясь, уже думал о другом.
— Из наших многие ушли?
Мэллоу громко фыркнул.
— Да ну! Я не принимаю тех, кому сидеть меньше недели. Смысл с ними связываться?
Гедимин задумчиво сощурился.
— А там могут быть студенты...
Мэллоу и Дальберг переглянулись.
— Студенты? У студентов есть деньги на мелкий штраф. И нет времени рассиживаться, — вздохнул Джон. — В общем, не переживай. Все наши с нами. А между тем... сегодня праздник, верно? Дальберг, сегодня — никакого пива! Только виски с содовой. И для Джеда тоже.
Из коридора донёсся протяжный свист.
— Эй, Мэлли! Откуда столько денег? Ты ещё должен Джайну, не забыл?
Гедимин озадаченно мигнул. Мэллоу поморщился.
— Опять за своё... Дальберг, держись охранника, понял? Никуда не отходи! С этих ублюдков станется...
— Это человек Джайна? — голос кричавшего показался Гедимину чересчур тонким, непохожим на звуки, издаваемые крупными самцами в окружении Джайна. Мэллоу скривился.
— Кто-то из бескодных рвёт глотку. Спаркс так всюду и лезет. Думает, я спутаю его с Джайном. Я два года любовался на этих уродов... — он сжал кулаки и на секунду стиснул зубы. Гедимин задумчиво сощурился.
— Уверен, что Спаркс? Хорошо...
23 июля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Толпа, скопившаяся перед входом в душевую, наконец перестала клубиться. Те немногие, кто ещё не успел сдать одежду, бегали от контейнера к контейнеру. Одного из них исподтишка толкнули, и он качнулся в сторону, с грохотом врезавшись в полупустой ящик. "Пробегал мимо банды Спаркса," — отметил про себя Гедимин, устроившийся у стены и безмолвно наблюдающий за большой группой в углу у входа. Люди Спаркса заняли четверть вестибюля; плотное "ядро" расположилось у стены, остальные рыхлой толпой болтались вокруг, от скуки огрызаясь друг на друга, и ждали, когда охрана откроет душевую.
— Их много, — прошептал он, тронув за плечо Джона Мэллоу — тот стоял рядом с сарматом и вполголоса что-то обсуждал с тремя темнокожими бойцами. — Раньше было меньше.
— Кого?.. — Мэллоу проследил за его взглядом и поморщился. — А, подсоски, мелкая шваль... Спаркс собрал всё, что можно. У нас второй день нет новичков — они там...
Гедимин сузил глаза.
— На кой?
Мэллоу ухмыльнулся.
— Да мало ли на что сгодится малоценный идиот... Помнишь, как было с тобой и Винки?
Сармат отмахнулся.
— Им это на кой? — он присмотрелся к вяло колыхающейся толпе вокруг бойцов Спаркса. Кто-то подошёл слишком близко — и немедленно был схвачен и выкинут пинком под зад во внешний круг.
Мэллоу тяжело вздохнул.
— Трудно объяснить, механик. Тебя-то не запугаешь...
"Один пытался," — Гедимин нашёл в толпе неприметный затылок Спаркса и недобро сощурился. "Пора завязывать с этой традицией."
...Группа Мэллоу вошла в душевую последней, обогнав только неорганизованную толпу "отбросов". Бойцы Джайна, увидев прибывших, насмешливо засвистели, Гедимин молча показал в их сторону кулак и отошёл от стены, устроившись на краю водяного распыления. Он следил за бандой Спаркса.
Он рассчитывал, что в душевую одновременно войдут все — и "ядро", и новобранцы, но "внешняя" часть банды осталась на входе. Бойцы Спаркса, рассредоточившись, заняли четверть помещения; их было много, но стояли они неплотно, не считая самого ближайшего "кольца". Один подручный, присев, мыл главарю ноги, другой стоял перед ним и, судя по сосредоточенному лицу, выслушивал указания, третий намыливал ему спину.
— Механик Джед! — Мэллоу, подойдя, с тревогой заглянул сармату в глаза. — Ты чего? Так прямо они не сунутся. Лучше следи за Джайном, там дураков хватает.
Гедимин молча качнул головой. Он уже видел траекторию — мимо "бойца", задумавшегося о чём-то с мочалкой в руке, мимо двоих, обменивающихся тычками и наскакивающих друг на друга, немного наискось под ноги одному из подручных... Он взял свою мочалку за хвост, проследил за падающими с неё хлопьями пены, и беззвучно хмыкнул. "Значит, скользкий пол?"
Достаточно было оттолкнуться и не пытаться устоять, — сармат растянулся всем телом на мокром, закапанном мылом покрытии. Кто-то, вскрикнув, успел шарахнуться назад, кто-то, задетый вскользь, с размаху сел на пол и заорал, но летящий "снаряд" уже не мог ни остановиться, ни замедлиться. Пальцем оттолкнувшись от поверхности и подкорректировав траекторию, сармат выпрямил поджатые ноги и зашлёпал ладонями по полу, изображая попытку остановиться. Он услышал три вопля, слившиеся в один, и негромкий влажный хруст, и прижал руки к поверхности — пора было тормозить. Его протащило ещё полметра; потом нога уткнулась во что-то упругое, и снова раздался вопль. Сармат приподнялся, набрал в грудь побольше воздуху и заорал, выгибаясь в дугу и подтягивая колено к груди.
— Hasu!!!
Станнеры включились секунду спустя. В Гедимина попали не сразу — он успел перевести дух и снова открыть рот. Разряд прошёл от скулы до макушки, и сармат растянулся на полу, довольно щурясь, — можно было уже не притворяться. "Правое колено," — напомнил он себе. "Хромать и цепляться за стену. Орать, что мне больно. Кажется, так это делается?"
...Алваренга отвёл датчик от вытянутой ноги сармата и, сдвинув брови, коротко ткнул его кулаком в грудь.
— Пошёл вон!
— Мне больно, мартышка, — Гедимин попытался изобразить хныканье, но вышло совсем неубедительно, и Алваренга, взглянув на него исподлобья, жестом подманил охранников.
— Забирайте. У меня тут и так — трое с переломами, один полутруп. Закройте душ, а? Кто-нибудь сдохнет — потом не отпишетесь!
Экзоскелетчик, до сих пор молча стоявший у стены, тяжело вздохнул.
— Да, пора бы. Но начнут резвиться на прогулках. Ладно, хватит болтать. Гедимин Кет! Встать, руки за голову!
...Бронированная дверная створка глубоко ушла в паз, и защитное поле встало над ней, отрезав камеру Гедимина от коридора. Сармат, сев на койку, пошевелил пальцами ног — основной удар пришёлся на них, а драться Гедимин отвык, и ушибленные костяшки теперь поднывали. "Трое с переломами и полутруп," — повторил он про себя, задумчиво щурясь. "Кажется, сработало. Интересно, это их успокоит — или, наоборот, разозлит?"
25 июля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Засовы лязгнули, втягиваясь, и длинная дверная створка выехала из глубокого паза. Гедимин, удивлённо мигнув, повернулся к открытой двери и выключил смарт — похоже, на спокойное чтение рассчитывать не следовало.
— К выходу спиной, руки за спину! — отрывисто скомандовал экзоскелетчик, заглядывая в дверь. Рядом стоял ещё один; третьему у дверного проёма места не хватило, и он отошёл, держа дверь на прицеле ракетомёта. Гедимина заковали и быстро куда-то повели. Он открыл рот, но сопло ракетомёта больно ткнуло его под рёбра, и сармат досадливо сощурился. "Ну что ещё?!"
В комнате для допросов, кроме привычных жёлтых экзоскелетов, его ждал жёлто-синий, и Гедимин, увидев его, удивлённо мигнул. "Лунный флот? Опять что-то сломалось?"
— Гедимин Кет, — протянул один из "жёлтых", заглянул в экран наручного смарта и брезгливо поморщился. — Два побега, драки, избиения. Крайняя неблагонадёжность.
"Жёлто-синий" угрюмо кивнул.
— Знаю, что не белое облачко. Но ушастым ничего не объяснишь. Вы его хоть как-то контролируете?
— Разумеется, — отозвался "жёлтый". — У него внутри два чипа, ещё отслеживатель...
Браслет на руке сармата часто замигал. Космофлотчик хмыкнул.
— Не слишком-то убедительно. Что там насчёт чипов?
Второй "жёлтый" молча щёлкнул "клешнёй" экзоскелета, и Гедимин, стискивая зубы и сдавленно шипя, осел на пол. Его подняли, но, едва отпустили, тело с расслабленными мышцами повалилось обратно.
— Неплохо, — услышал он голос космофлотчика. — Значит, готовить каюту на троих?
— Грузовой отсек, — буркнул кто-то из охранников. — С цепями и "сивертсеном".
Повисло молчание. Гедимин шевелил пальцами, радуясь вернувшемуся контролю над телом, и прислушивался к утихающему сердцебиению.
— Поднимайте! — скомандовал космофлотчик. — Он нас слышит?
Под Гедимина подпихнули жёсткий стул со спинкой и, прислонив его к ней, заставили выпрямиться. Перед его глазами уже светилась голограмма — сделанный издалека снимок огромного причудливого корабля, окрашенного в жёлтый и красный. Это была ребристая сфера, от которой расходились пупырчатые дуги. В просвете одной из них виднелось жёлто-синее пятнышко — спрингер лунного флота.
— Миана, — прошептал сармат, чувствуя, как губы складываются в кривую ухмылку. "Эта штука никогда не была на планете. Она не может ни взлететь, ни сесть..."
— Они утверждают, что ты имел дело с их кораблями, — сказал космофлотчик. — И только ты способен это отремонтировать. Они требуют, чтобы мы доставили тебя на борт.
Гедимин мигнул.
— Я преступник, — напомнил он, шевельнув скованными руками. В этот раз "цепочки" магнитных браслетов подтянули до минимума — руки плотно прижались друг к другу и двигались только вместе.
— Мне доложили, — угрюмо отозвался космофлотчик. — То, что я слышал от ушастых, — правда? Ты сможешь это починить?
Снимок на голографическом экране сменился другим, сделанным с небольшого расстояния. На нём была часть дуги, надломленная и будто взорванная изнутри. Из зияющего пролома торчали расколотые балки, над дырой клубился красноватый пар. Гедимин задумчиво сощурился.
