— Сейчас я соединил верхнюю и нижнюю часть кости металлическим стержнем. Он пока будет заменять вам саму кость. Потом, точнее, прямо сейчас, будет запущен процесс формирования костной ткани вокруг него, настоящей костной ткани, а не пластикового заменителя.

— А когда я смогу встать? — спросил я, командующий говорил мне о каком-то задании, а тут выходит, что я почти инвалид.

— Встать, я полагаю, вы сможете уже послезавтра, ходить с тростью начнёте ещё через три дня, бегать, пусть и недалеко, сможете через сорок-пятьдесят дней, а полностью избавитесь от неприятных ощущений через полгода-год.

Я не стал уточнять, какой именно год он имеет в виду. Доктор закончил работу, после чего снял свою перчатку и небрежно бросил её поверх раны. Перчатка, впрочем, не стала лежать без дела, а начала проворно двигаться, судя по всему, штопала рану.

Когда всё было закончено, врач выдал мне баночку с обезболивающим и отпустил меня к себе. Для этого два робота-санитара (не андроиды, а просто стальные табуретки с множеством рук-манипуляторов) переложили меня в большое инвалидное кресло, нога моя была вставлена в непонятный металлический кожух, откуда торчали провода, трубки, по которым циркулировала какая-то жидкость, датчики с какими-то цифрами. Доктор велел ничего не трогать, сказал, что если не забывать пить таблетки, то неприятных ощущений не будет. Их и не было, я вообще не чувствовал, что у меня есть нога.

Кресло тоже было роботизировано, управлять им мысленно я научился не сразу, поэтому использовал маленький джойстик, который позволял креслу проворно выруливать по коридорам, не задевая проходивших мимо людей. Вот только номер мой находился двумя уровнями выше, а где здесь лифт, и есть ли он вообще, я понятия не имел. Нужно как-то подняться по лестнице. Тут оказалось, что я зря переживаю, здесь всё-таки развитая техническая цивилизация. У кресла при виде лестницы откуда-то отросли вполне серьёзные стальные ноги, целых четыре, с плоскими "копытами" на концах, которые тут же бодро потопали по ступеням вверх, а стоило мне оказаться на нужном уровне, как они так же быстро втянулись обратно, а дальше я снова поехал на колёсах.

По возвращению в номер меня ждал ужин. Кормили тут хорошо, даже слишком. Теперь я от вынужденного безделья точно наберу килограмм несколько. В глубоких бумажных тарелках был суп, жаркое из мяса неизвестного животного, что-то похожее на хлеб, но не хлеб, совсем другой вкус. К этому прилагалась минеральная вода без газа и небольшая бутылочка слабого алкогольного напитка, вкусом напоминающего вино.

Помимо вкуса, этот напиток удивил ещё и формой сосуда. Это была сильно вытянутая бутылка из материала, напоминающего фарфор, а поверхность была рифлёной, при этом сама бутылка извивалась зигзагом. Может, у меня с воображением что-то не так, но мне такая конструкция напоминала кишку. Впрочем, на вкусовых качествах это никак не сказалось, напиток был отменный, а спирт в нём почти не чувствовался. Офицерская пайка оказалась выше всяких похвал.

После такого ужина я слегка опьянел и уже совсем было собрался расслабиться на мягкой кровати, как мой покой тут же был нарушен самым бесцеремонным образом. Загорелся экран "телевизора", на нём тут же возникла физиономия молодого солдата.

— Господин капитан! — едва не заорал он. — Я рад снова приветствовать вас в наших рядах.

— Ээээм... я тоже рад, а с кем имею честь?

— Олсон. Капрал Олсон, я сражался под вашим командованием на Верроне. Мы космопорт держали несколько дней. Я почти до самого конца там был, только когда получил ранение, вы заставили меня эвакуироваться. Я был последним, кого удалось вывезти живым. И ещё вы.

Я подумал, что секретность на базе точно хромает. Впрочем, я ведь ходил по коридорам, а меня вполне могут знать в лицо. А может быть, с ним говорили местные контрразведчики.

— Олсон, — серьёзно сказал я. — Понимаете, в чём моя проблема. У меня нелады с памятью после ранения, так уж вышло, что битву эту я не помню, медики обещали помочь. Но пока безрезультатно. Не могли бы вы мне что-нибудь рассказать?

— Да, конечно, — он явно обрадовался возможности хоть чем-то помочь бывшему командиру. — Что вас интересует?

— Всё, с самого начала. Времени у меня много, — я постучал по железкам на ноге. — С удовольствием послушаю.

— Это было почти год назад, — начал он, погружаясь в воспоминания. — Батальон поначалу был вовсе и не батальоном, там и двух рот не набиралось, поэтому нас разбавили резервистами с планет, которые не подчинились Федерации. У нас было только два месяца на подготовку, вы тогда носились по лагерю, как бешеный, новичков учили день и ночь. Я не помню, когда я спал. Моя задача состояла в том, чтобы обучить их пользоваться тяжёлым оружием. Вы запретили им тратить время на изучение устава, строевую подготовку и прочие глупости. Только военное дело. Много было малограмотных, это было ужасно, приходилось им всё объяснять на пальцах. Но к концу обучения каждый из них мог воевать не хуже стариков, по крайней мере, мы так считали. А потом время вышло.

— А как мы высаживались, — поинтересовался я. Пусть я трижды геройский капитан, многих вещей элементарно не помню.

— Это отдельная история, — воскликнул он. — У нас было мало времени, точку высадки могли накрыть почти сразу, артиллерия на планете была не до конца подавлена, на орбите нам не хватало огневой мощи. Поэтому высаживались не в отдельных капсулах, а сразу в бронированном транспорте, представляете, что это было? Я тогда едва в штаны не наделал, а о молодёжи и говорить нечего. К ним прикрепили маломощные антигравы, которые, того и гляди, отвалятся. Мы словно летели в пропасть. Затормозили уже у поврехности. Тогда антигравы отстрелили, а сами, сразу на колёсах, направились к столице. Взяли её быстро, тамошний гарнизон примерно втрое превосходил нас по численности, была ещё полиция, да какое-то ополчение успели собрать. Вот только все эти люди были размазаны по периметру, а мы атаковали в одном месте. Их артиллерия даже выстрелить толком не успела, мы их заткнули тяжёлыми плазменными мортирами, ну, вы помните, такие толстые, которые вдвоём на носилках переносят?

Я, естественно, ничего не помнил, но на всякий случай кивнул.

— Так вот, когда вломились в сам город, он почти опустел, население частично было вывезено, а частично пряталось по убежищам. Это хорошо, там такой ад был, что гражданским точно несдобровать. Мы отбивали квартал за кварталом, сопротивление было минимальным, а потом вышли к космопорту. Тут нас ждал первый серьёзный противник — десант Федерации, толковые вояки. Их ещё до переворота отобрали из имперских частей. Мы их ненавидели. Их силы были примерно равны нашим, вот только десантирование ещё не завершилось, открылись не все капсулы, поэтому половину их подразделения мы перестреляли, как в тире. Потом и с остальными покончили. Город был в наших руках.

— А почему мы потом проиграли?

— Группировка на орбите не выдержала. Один из главных кораблей, линкор, просто ушёл с места боя. Там, на капитанском мостике, окопались предатели, командование хотело перейти на сторону врага, но честные бойцы отказались подчиняться. На борту завязался бой. Наши потом одержали победу, но враги добились своего, в течение всей битвы линкор простоял без дела. А это была половина огневой мощи нашего флота. Надо отдать парням должное, никто тогда не сбежал и не сдался, хотя возможность к тому имелась, стреляли до последнего, пока оставались ещё исправные орудия. Немногие выжившие рассказывали, как после разгерметизации огневых башен они управляли орудиями вручную, надев скафандры, а когда их сносило обломками, на их место вставали другие. Погибли почти все, но и проклятым федералам нанесли такой урон, что они с тех пор избегают крупных операций, просто нечем. Изредка где-то высаживают десанты, прикрывая их парой старых крейсеров. А про мощные орбитальные бомбардировки и вовсе забыли, сейчас строят новые корабли, да только это дело долгое.

— Понятно, — как-то так я это себе и представлял. — А что с нами потом было?

— После этого к нам не смогла подойти помощь, планету собирались сделать плацдармом для дальнейшего наступления, но после разгрома орбитальной группировки на этом поставили крест. Нам оставалось только держаться, благо, огонь с орбиты почти не вёлся. Те, кого высаживали в других местах, постепенно втягивались в город, здесь хотя бы имелись запасы еды, воды, медикаментов и боеприпасов. Максимальная наша численность тогда составила два полноценных полка, почти пять тысяч штыков, правда, среди них было много раненых. К этому времени высадился десант федералов, которые, по пути к столице, стягивали в себя все местные силы. Не знаю, сколько их было всего, но очень много, намного больше, чем нас. Они взяли столицу в плотное кольцо, которое сжималось всё туже, у нас уже начал сказываться недостаток боеприпасов, особенно к тяжёлому оружию. Их потери были чудовищны, но их это, казалось, совсем не волнует. Я сам помню одну улицу, заваленную трупами так, что бронетранспортёр не мог проехать. Нас тоже становилось всё меньше, приходилось отступать, чтобы хоть немного сократить периметр обороны. Космопорт был завален ранеными, эвакуировать их было некуда, медики оперировали прямо на месте.

— А кто тогда командовал? — уточнил я, два полка под командованием капитана — это как-то слишком, даже по нашим меркам.

— Офицеров оставалось мало, поначалу во главе был полковник Морг, но он постоянно был на переднем краю, постоянно вертелся там, где стреляют, это похвально, это воодушевляет солдат и позволяет лучше контролировать поле боя, да только в один прекрасный момент ему оторвало голову. Тогда в должность командующего вступил майор Риан, но он и в приказе о назначении расписаться не успел, сгорел в танке. Остались только вы, господин капитан. К тому времени за нами оставался только сам космопорт, но его, на беду федералов, построили капитально, стены из огромных каменных глыб, которые выдерживали удары гаубиц. Там мы и держались ещё сутки, в плен никто не сдавался, а бежать нам было некуда. Потом появилась надежда, на орбите завис большой десантный корабль и несколько малых, которые начали высаживать челноки для эвакуации. Корабли был голые, без всякого прикрытия, его спасло только то, что орбитальная группировка врага пребывала не в лучшем виде, они потом спохватились, но было поздно. Мы эвакуировали раненых, больше тысячи человек. Оставалось ещё около пятисот, среди них тоже были раненые, а те, кто не был ранен, едва стояли на ногах от усталости. С челноками прибыло подкрепление, всего пара сотен бойцов, свежих и с полным боекомплектом, но он уже погоды не сделали. Но мы ещё продолжали держаться, когда я получил ранение, вы приказали мне садиться на последний челнок. Космопорт уже был почти целиком в руках врага, только в ближайших коридорах шла перестрелка, да ещё несколько наших удачно засели в блоке перегрузки багажа, последнее, что я увидел, вас куда-то понесли, а наш медик, Герд, склонился над вами и начал оперировать. Мне так показалось, а больше я ничего не видел, мой челнок взлетел, а вы с последними смельчаками оставались там.

— Спасибо, Олсон, — от чистого сердца поблагодарил я. — Надеюсь, я смогу вспомнить всё сам.

— Теперь, когда вы с нами, предстоит ещё много славных битв, мы ещё победим и увидим флаг императора над столицей.

На этом капрал отключился, а я. пользуясь тишиной, завалился спать, вот только сон начисто прошёл, ворочался я ещё пару часов.

Глава пятая

На шестой день я почувствовал себя лучше. Даже специально пропустил приём таблетки, чтобы почувствовать состояние ноги. Получилось. Боль присутствовала, но довольно слабая. Под железом не видно было, что именно там происходит, оставалось только надеяться на профессионализм врачей.

Скучать мне не давали, регулярно навещали офицеры, которые раньше служили со мной или просто слышали обо мне. Солдаты часто звали на занятия рукопашным боем, отвертеться с помощью травмы не получилось, бои устроили в виртуальности. Тут, собственно, четыре из пяти тренировочных боёв так проходили, во избежание лишнего травматизма у бойцов. Надо сказать, что я, хоть и ничего не помнил из своего прошлого, не ударил в грязь лицом. Биться, даже в виртуальности, с живым противником — это совсем не то же самое, что с компьютером, это было гораздо сложнее. В итоге, я выиграл тринадцать поединков из четырнадцати, только один из противников, лейтенант Роббер, огромный темнокожий мужик, сумел меня вырубить, но уже после того, как я сломал ему руку, можно было считать, что это ничья.

А в промежутках я занимался на стрелковых симуляторах, осваивал общевойсковой бой, в одиночку и в составе группы, когда-то я всё это хорошо знал, а теперь просто обновлял знания, вбитые на подкорку. Попутно разучивал ТТХ всего имеющегося оружия, не только стрелкового, но и артиллерии и даже танков. Изучал я попутно и прикладные науки, например, подробно выучил географию десятка центральных планет, что были основой сначала Империи, а потом Федерации. Центром была планета Симония, именно там располагался императорский дворец, который ныне оказался временно заброшен, Федерация под вопли о демократичности посчитала нужным перенести свою резиденцию в другое здание.

Эти планеты были самыми густонаселёнными в Федерации, население их составляло около ста миллиардов в совокупности. Понятно, что захватить можно и их тоже, тем более, что гражданским глубоко безразличны проблемы власть имущих, более того, большинство населения, по слухам, симпатизирует нам и втайне ждёт возвращения императора.

Пока что, всё упиралось в численность армий, причём, проблемы с личным составом имелись как у нас, так и у наших врагов. А самым больным местом по обе стороны фронта были силы космофлота. От когда-то чудовищного имперского флота, в буквальном смысле способного разнести в пыль любую планету, осталось всего процентов пять, и они были размазаны по разным областям Галактики. На верфях Федерации было заложено сразу три огромных линкора, даже больше тех, которыми владела Империя, которые, будучи построенными, обеспечили бы им полное господство в космосе. Вот только строительство сильно тормозилось по насквозь прозаическим причинам. Во-первых, снабжение материалами, переданное нескольким частным корпорациям, шло из рук вон плохо, при этом старательно вытягивая деньги из бюджета (половину которых тут же разворовывали), во-вторых, им банально не хватало специалистов, особенно, инженеров. Во времена империи, инженеры-кораблестроители составляли отдельное сословие, вроде касты, которая пользовалась огромной поддержкой со стороны императорского двора, а теперь, после переворота, они большей частью сбежали и примкнули к повстанцам. Ресурсов здесь, само собой, было гораздо меньше, да только и у монархистов теперь шло довольно быстрое строительство боевых кораблей на хорошо запрятанных верфях в самых глухих уголках Галактики.