Дальше уже можно было не слушать — общеизвестно, что столь долго продержаться в мире пустых могут лишь одиночки, что хорошо маскируют свое реацу. Большие группы синигами могут протянуть в лучшем случае неделю.
Больше не слушая начавшего успокаивать нас синигами, я направилась к выходу из бараков четвертого отряда. Передвигаясь быстрым шагом, лишь чудом удерживая себя от использования сюнпо, что в обители медиков не приветствуется, я шла, не разбирая дороги, к выходу. Чуть не налетев на девушку с серебряными волосами и заплаканными глазами, где-то в глубине сознания пронеслось — "где-то я уже её раньше видела, у неё похоже тоже что-то случилось". Но мой интерес пропал так толком и не появившись, сейчас меня это мало интересовало.
Через пару часов я снова была в доме моего любимого, но в этот раз рядом со мной не было того, кто всегда меня поддерживал. Здесь, оставшись одна, я дала волю своим чувствам. Это было очень больно, будто что-то внутри оборвалось, а слезы лились нескончаемым потоком. Но даже подобное состояние не может продолжаться вечно, поэтому, спустя какое-то время, мне пришлось оторвать свое опухшее лицо с красными глазами от подушки на забронированной мной кровати и с удивлением глянув в окно, увидеть лучи рассветного солнца. Если учесть, что я пришла сюда, когда солнце еще и к закату не клонилось, то вопрос, сколько я так провалялась, пробился даже в мое сознание. Но и он не сумел отвлечь меня от причины моего подъема — жуткого чувства голода.
Спустившись на первый этаж домика, застала за столом сидящую Рангику, задумчиво рассматривающую зажатую в руках бутылку с чем-то мутным. Вид у неё был просто ужасный, если я выгляжу хоть отчасти так же, то мне даже слегка стыдно стало. Куча пустых бутылок аналогичной рассматриваемой валялись на полу и стояли на столе, только те, что на полу, были уже пусты.
— О! Благородная зазнайка! Пить будешь? Не все же тебе сидеть в моей, между прочим, комнате! Я уже двое суток из-за тебя туда попасть не могу. — Выдала эта алкоголичка, но, глянув в окно поправилась, еще больше меня шокировав, — точнее уже трое суток! Ик!
Пить, да еще что-то подобного качества? Ну нет, до подобного я не опущусь, да и вообще, как можно лакать эту дрянь? Похоже, последний вопрос я озвучила вслух, иначе с чего этой "корове" морщиться и отвечать на невысказанный вопрос?
— Осуждаешь? Можешь не отвечать, и так понятно, что да, но знаешь, напившись, мне хоть немного легче, пусть и не надолго, тем более время облегчения можно растянуть, выпив еще! А главное, хоть ненадолго исчезает боль здесь, — с последними словами она дотронулась до груди с левой стороны.
— А давай. — Со вздохом сказала я, может это и правда хоть ненадолго отвлечет от мыслей о нем?
Не знаю, как долго это продолжалось, помню лишь, как несколько раз к нам заходил Наоки, пытаясь вытащить меня на ежедневную тренировку. Порой мелькал и грустный Хизока, но он нас не трогал, а лишь молча убирался в доме. Но все имеет такую подлую черту — заканчиваться. Так и наш запой с Рангику закончился, причем довольно неожиданно. Нас кто-то ночью выволок во двор и опрокинул сначала на меня, а потом и на Мацумото ведро с ледяной водой.
— Ну что, пришли в себя? Или мне добавить? — С улыбкой поинтересовалась... моя капитан.
Пожалуй, еще никогда и никого я так не хотела прибить, как эту представительницу клана Шихоуин, и даже учитывая то, что наш клан является подчиненным ей и её семье, меня не останавливало. А останавливало то, что у меня не получалось принять стоячее положение, организм за время запоя совсем забыл каково это — стоять прямо. Ну ничего, вот постой здесь ещё два часика и я тебе устрою!
— Да, и это одна из бойцов моего отряда! Ладно студентка академии, она меня могла и не заметить, но ты меня не почувствовала, хоть я особо и не скрывалась, а сейчас еще и встать не можешь. Позор мне как капитану отряда тайных операций! — Наигранно воскликнула Йоруичи, приложив руку тыльной стороной ко лбу.
Но мне сейчас было не до оценки актерских талантов своего капитана, у меня после её вскрика в голове все будто перевернулись и начало биться об стенки черепа. Что ж мне так плохо-то?
— Что, похмелье мучает? — Ехидно осведомилась мучительница, глядя на мои страдания и на попытки что-то сказать со стороны Рангику.
— А вот нечего было так пить, да еще и на протяжении целого месяца! Брали бы пример со своего общего друга — здоровяк каждый день ходит на полигон и тренируется, утверждая, что если он не станет сильней к возвращению этого вашего Кицуне, то тот ему устроит. А ведь они лишь друзья. А в это время две самые близкие для вашего потеряшки девушки что делают? Правильно, напиваются, оплакивая потерю, которой возможно еще и нет вовсе. Поскольку по виденному ранее я могу сказать о вашем лисенке две вещи: у него потрясающее свойство везде находить проблемы на свою голову. Это первое, а второе — он очень необычный, и если у кого и есть шанс выжить там, то только у него. — Сказала уже полностью серьезная Шихоуин. Вот как у неё получается так быстро менять свое настроение без всякого перехода? Но она полностью права. Надо вставать и привести себя в порядок.
Глянув налево, увидела решительные глаза Мацумото, пришедшей к тем же выводам. Но попытки подняться на ноги от этого не стали удачней ни у неё, ни у меня. Так, состыковавшись друг с другом, мы начали подниматься снова, будто по стеночке. До чего я дошла! Это позор! Если бы меня сейчас кто-то из клановых слуг увидел, мне бы пришлось делать сепуку.
Все так же в обнимку отправились в ванную, а чего стесняться, обе женщины, да и прислуга меня раньше часто мыла в родовой усадьбе. Все прошло без каких либо непредвиденных ситуаций, но к концу нашего омовения, блондинка начала хлюпать носом. Только нового витка истерики мне не хватало! И дело даже не в том, что в отличие от Йоруичи и Кэнго у меня нет опыта в успокаивании кого-либо, а в том, что я рискую в итоге и сама удариться в ту же степь.
— Его привычка исчезать не прощаясь так и не изменилась. — Всхлипывая, сказала она. Это она сейчас о чем? Видимо я торможу или алкоголь ещё не выветрился, но я её не понимаю.
— Он всегда уходил куда-то в молчании. Что до поступления в академию отлучался по ночам, думая, что я не замечаю этого. Что после его поступления, уходил на рассвете после выходных, не произнеся не слова, лишь поправив на мне одеяло. Что теперь, ушел в очередной патруль не попрощавшись, и вновь исчез. Он совсем не меняется со временем. — Слабая улыбка появилась на бледном лице Рангику.
Выйдя из ванной, мы, совсем забыв о Шихоуин, которая, похоже, и сама уже ушла, поднялись наверх, всю ночь общаясь на общую для нас обеих тему. Думаю, после такого общения мы обе несколько больше узнали о своей второй половине, да и друг о друге тоже, но, несмотря на это — Кэнго я ей не отдам.
На месяц мне дали отпуск во втором отряде, "дабы я пришла в норму" — как сказала Йоруичи, которой я была благодарна за её заботу, пусть и довольно в жесткой, если не сказать жестокой, манере. Так что на это время я обосновалась в доме Кэнго и Мацумото.
Самой блондинке пришлось на следующий день идти в академию, занятия никто не отменял, а она и так немало прогуляла. Но вроде это она смогла уладить, а потом и вовсе ушла с головой в учебу, найдя для себя там отвлечение от появляющихся в сознании мыслей. Не стоит забывать и о том, сколько уже прошло времени. Вот что там можно так долго решать? Чего совет так тянет? Ведь каждый день, прошедший с тех пор — это минимум жизнь одного из пленников того мира.
— "Для того, чтобы ты взялась за ум и учебу мне всего лишь надо было стать пропавшим без вести". Вот что бы сказал по этому поводу Кицуне. — Как-то высказалась Мацумото с грустным смешком. Да, действительно ироничная ситуация. Сколько он над ней мучился, с её вечным ленивым отношениям ко всему, кроме его занятий, но так ничего добиться и не смог. А стоило ему исчезнуть, как она сама (!) взялась за учебу. Это было бы смешно, не будь так грустно.
Спустя месяц я, наконец, вышла из отпуска, который мне организовали за счет капитана, но к серьезным делам меня все равно не допускали. Зато я узнала о нескольких довольно серьезных столкновениях с квинси. Похоже, война с ними все же может случиться. Не из-за этого ли так долго тянут в совете, не желая снимать синигами с их постов в мире людей. Ведь для спасательной операции потребуются сильные бойцы, а таковых среди нас немного.
Ещё месяц стояло затишье, я же усиленно гнала от себя мысли о возможном исходе. Но ближе к концу четвертого месяца один ученый, занимающий пост пятого офицера второго отряда, получил разрешение от совета для открытия прохода в мир пустых. Но ни меня, ни Рангику не пустили туда. Зато там присутствовал Наоки, чей отряд и выполнял спасательную операцию. С замиранием сердца я ждала новостей. И спустя полчаса появились Наоки и Хизока, оба с улыбкой. Хотя наш второй медик не показатель, он последний месяц какой-то чересчур довольный ходит.
— Что? — коротко спросила я, не в силах сформулировать свою мысль. Не веря что он жив, но и не желая услышать обратное.
— Выживших эвакуировано девять человек. Двое с крайним истощением. И из этих двух один откликается на имя Кэнго. — Закончил с улыбкой шатен, начавший говорить чуть ли не загробным голосом.
Уже не слушая дальше, срываюсь в сюнпо. Оказавшись перед входом в бараки четвертого отряда, бегу в сторону приемной, дабы узнать, где расположили моего любимого. Уже подбегая, слышу нужную мне информацию и вижу выходящую из дверей Рангику, ну нет, он мой! Неосознанно добавляю немного реацу в мышцы ноги, немного ускоряя свой ход.
Влетев в палату к осунувшемуся и усталому, но такому родному обитателю палаты, бросаюсь ему на шею и плевать, кто что подумает о моем поведении, да и ничего такого, мы можем и большее себе позволить, ведь на нем мой браслет!
С удивлением отмечаю, что на нем повсли еще двое, и если к Мацумото в качестве соперницы я отнеслась нейтрально, не до неё сейчас, то сереброволосая девушка вызвала у меня удивление пополам с ревностью. Через пару секунд пришло и узнавание — это та офицер четвертого отряда, увиденная мною в день, когда я узнала о пропаже моего лисенка.
End POV.
POV Исане, на следующий день после пропажи патрулей, на выходе из кабинета своего капитана.
То, что сказала мне Унохана-тайчо, было ужасно. Мне не хотелось верить в это, но все же факты были налицо. Я знала, что Кэнго-сан был приписан к одной из групп патрулирующих Руконгай, так и то, что он так и не появился в казармах после вчерашнего инцидента, но ведь был шанс, что он просто опять напился вместе с капитаном-алкоголиком из восьмого отряда. Вот только разговор с Уноханой-сама не выходил из моей головы, занимая все мысли. Я шла в свою комнату, ничего не замечая, перед глазами все плыло, а по щекам катились слезы.
По дороге меня чуть не сбила какая-то девушка в форме второго отряда, даже через муть перед глазами я успела заметить знакомые черты, интересно — где я её уже видела?
Придя к себе и заперев дверь, я обессилено рухнула на кровать, проваливаясь в тревожный сон. Но у меня так и не вышло уснуть, все время мне снился он, дерущийся с толпой пустых и неизменно проигрывающий. Я не понимала, что со мной. Чувства, которые казались такими прекрасными, стали приносить столько боли. Я не могла сказать, когда начала испытывать их к нему. Возможно, после того поцелуя перед входом в наши бараки? Или еще раньше, когда он только появился здесь в униформе студента академии. Весь в бинтах, но уже пытающийся уйти из палаты. Его комплименты и теплая улыбка. Все было так непривычно и странно. А как он готовит. Наверно, Кэнго бы обиделся, узнав, что я поставила на то, что он станет двадцатым офицером.
Помимо моего желания, на заплаканное лицо сама собой наползла улыбка. Я хорошо помнила, какую потешную мордашку он делал, когда обижался. Именно на этой мысли, уже под самое утро, я сумела уснуть.
Дальнейшая моя жизнь вроде осталась той же, что и раньше, но уже без него. Если бы не младшая сестра и работа, я бы наверно не выдержала, но даже с этими двумя факторами я все равно плохо спала, мучимая одним и тем же кошмаром вот уже полтора месяца, пока Унохана-сама не дала мне снотворное. С тех пор я больше не видела снов по ночам, но почему-то на душе стало еще хуже. А новостей о спасательной операции все не было.
Спустя два месяца с небольшим, я заметила одну странность — Хизока, раньше ходивший бледным, словно призрак, сначала взял отгул на два дня, в счет своего отпуска, а после вернулся, будто у него ничего и не происходило и друг не пропадал. Это было немного странно, но, возможно, он просто притворялся, стараясь не показать своё настоящее состояние другим?
А спустя еще два месяца, когда я уже отчаялась узнать хоть что-то, была собрана спасательная группа, дополненная медиками, но Унохана-тайчо запретила мне войти в эту группу, сказав, что я своим нетерпением могу наделать много глупостей, а в работе медика это может быть фатально.
И, наконец, спустя час томительного ожидания, мне не просто стали известны новости, меня приставили к Кэнго как его сиделку. Правда, после номера его палаты я уже не слушала наставления третьего офицера, временно заменяющего нашего лейтенанта, который получил серьезные ранения в мире живых, прикрыв студентов академии на испытании от совсем переставших сдерживаться квинси.
Влетев в палату, я тут же повисла на шее у своего пациента, совсем забыв о правилах поведения вообще и статусе лечащего врача в частности. И мне было все равно, что я не единственная, кто его обнимал, главное — это снова слышать его голос и видеть теплый взгляд разноцветных глаз.
End POV.
POV Наоки, через пару часов после происшествия в Руконгае, выйдя из кабинета лейтенанта одиннадцатого отряда.
Кэнго пропал. Попал в мир пустых. Главное продержись, дружище, ведь ты не можешь умереть! А раз так, то и я к твоему возвращению стану сильней, чтобы не отстать от тебя. Теперь, главное, как это преподнести Мацумото-сан и Сой Фон-сан? А, точно, надо спросить у Хизоки!
Выйдя из сюнпо перед входом в бараки четвертого отряда, я заметил стоящего у ворот шатена, которого и собирался отправиться искать. Вот только выглядел мой второй друг не очень — бледное лицо, отсутствующий взгляд в никуда и ноль эмоций в реацу. Неужели он тоже не понимает, что с нашим лисом все будет в порядке?
— Хизока, ты это, как? — И чего так вздрагивать, а потом на меня коситься? Подумаешь, не успел решить какой вопрос задать. Ну не стоять же мне молча рядом?
— Эх, правильно Кэнго-сан говорил, Наоки такой Наоки. — Как-то грустно сказал Хизока-кун, который настолько погрузился в свои мысли, что даже о своих вечных извинениях забыл.
— Я чего подошел-то, надо как-то новость сказать Рангику-тян и Сой Фон-сан, которую мы узнали, тебе ведь тоже сообщили? — Спросил я, а чего тянуть? Никогда эти затягивания не понимал.
— Да, сказали. Не знаю, как им об этом сказать, извини. — Вновь вернулся к старой манере разговора шатен, видимо, отходит потихоньку.
