— Не хочу бегать по лесу, — отказалась Александра. — Ноги ослабли, так что я буду обузой. Сначала нужно привести себя в порядок. Вот аэробикой займусь. Соседи говорили, что здесь зимой много снега. Может, купим снегоходы?
— Можно взять парочку, — задумался Виктор. — К соседям будет удобно ездить. Но тебе лучше подойдут лыжи. Вот их в первую очередь и купим.
— Нор, отвлекись на минуту, — сказала Ольга, зайдя к нему в комнату. — И можешь не прятать свою работу, я не буду подсматривать. Хотела поделиться своими успехами.
— Не улыбкой Уголька? — ухмыльнулся друг. — Завязывала бы ты с его гримасами, а то вместо унылого кота у тебя получится какой-то неврастеник. Встанет на задние лапы и корчит рожи. Мне его уже жалко.
— Ничего, научится, — отмахнулась Ольга. — Всё сразу ни у кого не получается. Пусть отрабатывает свой корм. Но я к тебе пришла не из-за него. У меня получилось с усилением чувствительности носа. Минут двадцать назад попробовала на себе, и всё вышло. Всё, как с Угольком, только запахи не такие сильные и в них легко разобраться. Но понятно только тогда, когда пахнет не слишком сильно.
— И чем пахнет от меня? — заинтересовался Нор.
— Разным, — уклончиво сказала Ольга. — В целом пахнешь приятно, даже слишком. Мне в таком состоянии трудно находиться рядом с тобой: постоянно хочется... сам понимаешь чего. Будете сами разогревать свой ужин. Я его как-нибудь поем холодным, и так от запахов захлебываюсь слюной.
— А быстро снять не получается?
— Ни с ушами, ни с носом. Но я над этим пока не работала.
— Ну ты и влипла! — пожалел её Нор. — Если это длится так же, как со слухом, то завтра тебе будет весело. Половина ребят курит, а девчонки используют духи. Может, заткнуть нос ватой?
— Небольшие тампоны не помогают, а если набить в нос вату, на кого я буду похожа? К тому же она сама противно воняет. Буду до конца дня заниматься снятием чувствительности, может, получится или пройдёт само.
Ничего у Ольги в тот вечер не получилось, и к утру чувствительность носа не уменьшилась, поэтому и завтрак она ела холодный, а мужчины разогревали его себе сами.
— Иди уже в школу, — сказал отец. — Покормлю я твоего кабана. Говорил же, чтобы была осторожней со своей магией. Хорошо, что нос, а не глаза, а то у тебя нет темных очков.
— Хорошо, что ты о них вспомнил, — оживилась дочь. — Когда поедешь в город за продуктами, купи для нас очки. А за Хитреца тебе большое спасибо. Мне ему сейчас распаривать горох... Да и от него самого такое амбре... Он бегает во дворе, а я отсюда чувствую.
— Мне не можешь так сделать? — спросил он. — Не сейчас, а когда пойду на охоту. Не нужно никакой собаки. Ладно, беги, я пошутил.
— Могу и сделаю, — пообещала Ольга, — только тогда, когда научусь быстро такое снимать. Всё, побежала! Пожелай мне не сдохнуть.
— Если так плохо, может, никуда не поедешь? — забеспокоился отец. — Посидишь день дома, а Нор скажет, что приболела. Это даже не будет враньём, вон как ты шмыгаешь носом!
— Как-нибудь перетерплю. Чтобы я отпустила своего красавца одного в наш класс! В нём три девчонки красивее меня. Стоит им увидеть, что добро временно осталось бесхозным, все, кроме Верки, повиснут на шее.
— Ну повисят немного, — сказал вошедший в их комнату Нор, — и им приятно, и мне. Перестань драться и посмотри на часы. Болтаешь, а сейчас подъедет Виктор. Пошли быстрее.
Когда они подбежали к дороге, машина уже была на месте. Зажимая нос, чтобы не чувствовать вонь отработанного топлива, Ольга села в салон и отшатнулась от Люды, от которой невыносимо воняло духами.
— Что это с ней? — спросил Олег Нора. — Чуть не выбила головой заднее стекло. Оля, ты плачешь? Больно ударилась?
— Поехали быстрее, — сказал Нор Виктору. — Можно немного открыть окно? Ольга вчера повысила чувствительность носа, и не получается быстро снять. Салон небольшой, поэтому даже несильные запахи бьют ей по мозгам.
— Неужели от меня так сильно пахнет? — смутилась Люда.
— Не сильно и приятно, — успокоил Нор, — но это для меня или Олега, а Ольга сейчас чувствует запахи ненамного хуже собаки.
— Надо быть осторожней, — неодобрительно сказал Виктор. — А тебе в таком состоянии лучше вообще никуда не ехать. Какая может быть учёба, если ты от всех шарахаешься?
— Поезжайте без меня, — зажимая нос рукой, сказала Ольга, — а я вернусь. Наверное, собаки могут как-то регулировать свою чувствительность к запахам, иначе они не ужились бы с нами.
— Куда дел Ольгу? — спросил Сергей Нора, когда сели в автобус.
— У неё течёт из носа, — ответил тот, — какая учёба! Ничего, к завтрашнему дню оклемается. А где Вера?
— Мать у неё заболела, — помрачнел парень. — И похоже, что-то серьёзное, а отец не вовремя уехал к своей родне и вернётся только через пять дней. Так что до конца недели она будет сидеть с матерью.
— По утопленникам что-нибудь раскопали? — спросил Сергей у капитана Клечикова, который занимался вытащенной из воды машиной и её жуткими пассажирами.
— Угораздило же тебя заметить эти следы, — пошутил тот. — Велели всё отставить и заниматься только твоей находкой, а мои дела другим не отдадут. Хорошо, что прошло немного времени и вода уже холодная, так что тела попорчены слабо. Ни на одном из них не обнаружено ран. Сейчас криминалисты проверяют на алкоголь и наркотики. Опознать удалось только троих. Один из них отметился побегом из иркутской колонии в девяносто девятом году. Его туда отправили за убийство профсоюзного активиста. Товарищ слишком активно пытался обличать беззакония при приватизации комбината, за что и пострадал. Обычное, в общем-то, дело для того времени. Я имею в виду убийство, а не наказание. Наказывали как раз немногих, ну и этому не повезло. Он числился в розыске, но так нигде и не всплыл. Второй когда-то был спортсменом. Занимался боксом и, как о таких говорят, подавал надежды, но до сборной так и не добрался: помешал Горбач со своей перестройкой. Когда всё рухнуло, стало не до спорта, и наши спортсмены начали дружно переквалифицироваться в бандитов. Не все, но этот из таких. Сначала занимался рэкетом и бомбил киоски, потом перешёл на квартирные грабежи. Было большое подозрение, что он убил семью пенсионеров в Новосибирске. Повязать не смогли, потому что он как в воду канул, а вынырнул уже у нас, когда их машину вытянули краном. Где был и чем занимался — неизвестно. За третьим числятся две ходки. Первый раз загремел за квартирные кражи, второй — изнасиловал девицу и пырнул её ножом. На его счастье девица выжила, поэтому получил небольшой срок. Почему-то освобождён досрочно и с тех пор нигде не отметился. Два других покойника не проходят по базам, но они моложе остальных, поэтому просто не успели попасть в наше поле зрения. Ангелов в этой компании утопленников нет. У всех охотничьи ножи, а у троих вдобавок кастеты. Из огнестрела были два охотничьих ружья. Машина принадлежала одному из них, так что этот след никуда не ведёт.
— Могу дать совет, если потом не будешь на меня ссылаться, — предложил Сергей.
— Давай свой совет, скромник, — согласился Клечеков. — Не хочешь славы и не надо, мне больше останется.
— Попробуй провести опознание в тех колхозах, с которыми лет десять назад работал Васильев. Тогда и жалобы были, и жалобщики после них исчезали, но никто не нашёл никаких концов и Васильева не зацепили. Сейчас тоже не зацепите, но хоть выясните, чем занималась эта компания.
— Кто бы его цеплял! — махнул рукой Клечеков. — Должен помнить, что тогда творилось. За совет спасибо, проверить будет нетрудно. Только те двое, кто помоложе, вряд ли в этом замешаны: десять лет назад они были сопляками. Да и сомневаюсь я, что эта компания всё время работала на Васильева, он у нас не настолько крупная шишка, чтобы просто так содержать их десять лет. Могли у него подрабатывать, это да.
Ольга не смогла усидеть дома. Запахи назойливо лезли в нос, мешая сосредоточиться, поэтому она ушла за дом к границе леса, села на пень и начала пробовать вернуть себе нормальное состояние. За ней увязался Хитрец, которому было скучно и требовалось внимание. Слов он не понимал, поэтому пришлось прибегнуть к магии. Когда обиженный кабан ушёл во двор, ей в голову пришла гениальная мысль. Если не получается уменьшить чувствительность к запахам, почему не убрать её совсем? Воздействием на нос этого сделать не получилось, а вот угнетение небольших зон в височных областях мозга разом смыло всю волну запахов. Теперь она их не чувствовала. Облегчённо вздохнув, девушка вернулась в дом. Отец куда-то уехал, а никаких срочных дел не было, поэтому она с головой ушла в работу. Надо было найти, как маги возвращали нормальную чувствительность слуху. Воспользоваться отключением центров зрения или слуха было нельзя. Без запахов можно перебиться, пока всё само не придёт в порядок, попробуйте походить слепой или глухой. Поэтому не будет никаких опытов с усилением зрения, пока его нельзя будет быстро убрать. Время до возвращения Нора пролетело незаметно. Вместе с ним пришли и Фроловы, справиться, в каком она состоянии.
— Нашла обходной путь, — ответила она на вопрос Виктора, что у неё с носом. — Просто совсем отключила нос от мозга. Я сейчас не почувствую даже запаха нашатыря под носом. До ночи всё должно прийти в норму, тогда подключу обоняние. Нор, что нового в школе?
— Твоё отсутствие как-то странно подействовало на класс, — сказал друг. — Все постоянно цеплялись взглядом за твой пустой стул. Веры сегодня тоже не было. Сергей сказал, что у неё сильно заболела мать, а отец в отъезде. Теперь вместо школы будет за ней ухаживать.
— Сейчас возьмём апельсины из холодильника и к ним сбегаем, — сказала Ольга. — Заодно у кого-нибудь купим молока и сметаны. Посмотрим, что с ней, может, удастся помочь.
— А это не опасно — так светить даром? — спросил Виктор.
— А кто узнает о том, что я лечила? — возразила Ольга. — Навестила подругу и отнесла её матери фрукты. Мне будет полезна практика, заодно помогу Вере.
— Тогда берите свои апельсины и грузитесь в машину, — сказал он. — Подброшу вас до деревни. Обратно пойдёте сами, я не буду ждать, пока вы освободитесь.
Дорогу в деревне после дождей развезло, и она не успела полностью просохнуть, но вдоль заборов шла пешеходная дорожка, которую засыпали щебнем, так что ноги сильно не запачкали. Дом Нестеровых был седьмым по счёту, поэтому через пять минут после того, как их высадил Виктор, уже стучали в нужную калитку. За забором залаяла собака, послышались торопливые шаги, и они увидели Веру, одетую в выцветшее платье и мужскую куртку, в которую можно было засунуть двух таких девушек, как она.
— Ой! — смутилась она. — А я думала, что это баба Люба...
— Если смущаешься из-за одежды, то совершенно напрасно! — сказала ей Ольга. — Мы с Нором дома ещё не то надеваем, а тебя никто не предупреждал о нашем визите.
— Тем более что ты в любой одежде классно смотришься, — добавил Нор. — Мы пришли ненадолго. Можно зайти в дом? Поздороваемся с твоей мамой и отдадим фрукты. Она не спит?
— Не спит, — ответила Вера. — Заходите, ребята. Только подождите минуту, я посажу на цепь собаку.
Дом у них был больше того, который стоял в лесничестве, и изнутри отделан не хуже городской квартиры. Мама Веры лежала в дальней комнате.
— Здравствуйте, Марья Ивановна! — поздоровалась Ольга. — Познакомьтесь с моим другом. Это Нор, он тоже учится в нашем классе. Он мне сказал о вашей болезни, я и решила сбегать вас навестить. Это витамины. Что же это вы заболели? Надоело возиться с хозяйством?
— Да оно как-то само вышло, Оленька, — вымученно улыбнулась Марья. — То ничего не беспокоило, а то вдруг скрутило. Врача вызвали, но нам сказали, что поздно позвонили, и сегодня не смогут прислать. Если не прервётся связь, будем звонить завтра. А тут, как назло, Олег в отъезде и Вере приходится крутиться одной. Спасибо, что зашли, и за ваши витамины.
— Давайте, Марья Ивановна, я вас посмотрю вместо врача? — предложила Ольга. — Я давно увлекаюсь медициной. Что у вас болит?
— Проще сказать, что у меня не болит! — ответила женщина. — Поясница болит, сердце тоже болит, хоть и не так сильно, и голова разваливается. Слабость такая, что трудно ходить.
— Поясница болит с двух сторон?
— Да, с двух.
— Температура повышена?
— Да, Оленька. Около сорока.
— Всё ясно, у вас гломерулонефрит, — поставила диагноз Ольга. — Скорее всего, застудили почки. Выходили во двор без тёплой одежды?
— Да разве запомнишь, — вздохнула Марья. — Может, и выходила. Раньше-то не было такой напасти.
— Его лечат антибиотиками и мочегонным, — сказала Ольга. — Какие антибиотики, я сейчас не помню, но можно посмотреть в справочнике. Вера, не давай матери ничего мясного и старайся, чтобы было поменьше соли. Когда врач назначит лекарства, попроси его, чтобы прочитал вслух, а потом запиши и перезвони мне. Мы купим в аптеке. Только звони на перемене. И не трясись: болезнь неприятная, но если правильно лечить, выздоровеет за несколько дней. И потом ни в коем случае нельзя выскакивать на холод без тёплой одежды. Второй раз легко не отделаетесь. Ладно, поправляйтесь, а мы домой. Тебе Сергей передаёт, что мы проходили в школе? Если что-то будет неясно, звони.
— Спасибо вам, ребята! — сказала Вера, провожая их до калитки. После вашего прихода прямо на душе стало легче!
— Как быстро она выздоровеет? — спросил Нор, когда они отошли от дома Нестеровых.
— Эта болезнь была в ваших книгах, так что мне для лечения не нужно кабана, — сказала Ольга. — Марья крепкая женщина и без антибиотиков с моей помощью вылечится за три дня. Пусть приезжает врач и назначает эту отраву. Я знаю Марью. Как только полегчает, она сразу же бросит пить таблетки, так что они не принесут ей большого вреда.
— А почему мы у них не купили молоко и сметану?
— Вера не возьмёт деньги, и потом ей сейчас только возиться со сметаной. Всё купим у тех, у кого обычно покупает отец.
Глава 15
— Я решил поехать вместе с вами в город не в субботу, а завтра, — сказал Егор ребятам за ужином. — Завтра у меня почти свободный день, а в субботу намечается сразу две охоты. Заодно забегу в контору. А дом оставим на Хитреца. Только его надо научить отличать своих от чужих, а то ему сейчас всё равно, лишь бы чесали и давали пожрать. Надо, чтобы отгонял чужих от дома, но никого не покалечил. Сможешь объяснить?
— Сделаю, — пообещала Ольга. — Он не глупее человека. Когда в воскресенье все съедутся, я ему покажу, кто свой. Если он будет сторожить двор, нужно пошить ошейник. Сразу будет видно, что он домашний, а то приедет кто-нибудь без нас и пальнёт сдуру.
— Не возражаю, — сказал отец. — Возьми сантиметр и измерь его шею. Я с утра закажу, а пока буду мотаться по магазинам, всё сделают. Захочет ли только носить? Ольга, твой Уголёк.
Кот вошёл в столовую на задних лапах, задрал голову на хозяйку, вздохнул и улыбнулся. Улыбка вышла немного кривоватой, но это была точно она, а не те гримасы, которыми он до сих пор огорчал Ольгу. Улыбался недолго, после чего мордочка приняла вопросительное выражение.
