Она не смогла выговорить фразу, и внезапный страх — и горе — наполнили ее карие глаза.
— Да. — Его глаза были намного жестче, чем у нее, сверкающие и холодные. — В данный момент они находятся под стражей. Боюсь, меня послали за вами, чтобы вы присоединились к ним.
— Под стражей? Держать меня? — Эйлана покачала головой. — Нет! Должно быть, здесь какая-то ошибка! Кристал и дядя Гастан — они хорошие люди, отец! Они любят Мать-Церковь и архангелов! Воистину так и есть!
— В таком случае им нечего бояться... и тебе тоже, — сказал он ей голосом, который кричал прямо противоположное. — Уверен, что мы со всем этим разберемся достаточно быстро. А теперь пойдем, девочка.
Эйлана умоляюще посмотрела на него. Затем, против ее воли, ее взгляд метнулся к Жоржет, и она приподняла умоляющую руку.
Суровые глаза младшего священника сузились, а тонкие губы сжались. Затем он взглянул на старшего стражника.
— Вероятно, лучше всего взять с собой и ее, — сказал он. — В любом случае, это не повредит, и если этот заговор так широко распространен, как мы думаем, ей тоже может быть что рассказать нам.
Бешено колотящееся сердце Жоржет Стивинсин, казалось, остановилось.
— Отец, — осторожно сказала она, — я ничего не знаю ни о каких заговорах. Честно говоря, я также не могу поверить, что Эйлана что-то знает, но могу заверить вас, что я этого не делаю.
— Тогда тебе не о чем беспокоиться, — сказал он ей и мотнул головой в сторону монаха, стоявшего позади нее.
Она не могла видеть мужчину, но знала, что он был там, и ее правая рука метнулась ко рту, когда он потянулся к ней. Ее губы приоткрылись, а глаза закрылись в быстрой, последней молитве. Затем ее рука оказалась у рта и...
Ее глаза снова широко раскрылись, когда пальцы монаха сомкнулись на ее запястье. Он был подготовлен к такому поступку и ждал, и его собственная рука начала двигаться на мгновение раньше ее. Теперь он остановил ее пальцы в доле дюйма от губ. Она отчаянно повернулась к нему лицом, царапая его глаза свободной рукой, пытаясь вырваться и засунуть медальон в рот, но он только отвернул лицо от ее ногтей и вывернул руку, которую он схватил, вверх и за спину. Что-то треснуло и порвалось в ее локте, она вскрикнула от боли и упала на колени, ее лицо побелело от боли, затем закричала сквозь стиснутые зубы, когда он вывернул еще сильнее, чтобы удержать ее там.
— И что мы здесь имеем? — очень тихо сказал младший священник, склонившись над ней, когда один из стражников схватил ее за другую руку, заломив ее за спину и прекратив ее отчаянную борьбу.
Она уставилась на них, тяжело дыша, в ее голубых глазах горели страх и вызов. Не было никакой надежды удержать эти эмоции в компании, но она отказывалась отводить взгляд, несмотря на ужасную боль в поврежденном локте, когда монах заставил ее руку повернуть ладонью вверх, его сила издевалась над ее собственной, и разжал ее пальцы. Младший священник протянул руку и снял медальон с ее ладони, поднеся его к свету, и его глаза загорелись торжеством.
— Итак, мы поймали рыбу покрупнее, чем я ожидал, — пробормотал он, сжимая медальон в кулаке и засовывая его в карман пальто. — О, я давно, очень давно хотел встретиться с одним из вас.
.X.
Офис Аллейна Мейгвейра, город Зион, земли Храма
— Это плохая идея, Аллейн, — сказал архиепископ воинствующий Густив Уолкир. — Я не могу начать говорить вам, насколько плохой идеей я считаю это, и Рейнбоу-Уотерсу это понравится еще меньше, чем мне.
— Тогда нас трое, — кисло ответил Аллейн Мейгвейр. — К сожалению, не вижу никакого способа избежать этого.
Уолкир откинулся на спинку стула, нахмурившись так свирепо, что его густая борода, казалось, встала дыбом. Одной из вещей, которые Мейгвейр всегда ценил в Уолкире, была его готовность высказывать свое мнение... по крайней мере, капитан-генералу. Это — в сочетании с его исключительной компетентностью, энергией и личным чувством преданности — объясняло, как он прошел путь от младшего священника до архиепископа воинствующего за шесть лет, прошедших с момента первой катастрофы у рифа Армагеддон. К счастью, он также был достаточно умен, чтобы не высказывать свое мнение в присутствии некоторых других ушей, но на этот раз он казался достаточно разъяренным, чтобы Мейгвейр активно беспокоился о его благоразумии.
— Послушай, Густив, — сказал капитан-генерал, слегка наклоняясь вперед через стол, — Ты мне нужен там, где ты сейчас находишься — то есть, живой, — поэтому, пожалуйста, не выражайся так... откровенно, когда это может вернуться к Жэспару.
Уолкир сердито посмотрел на него на мгновение, но затем его плечи, казалось, слегка расслабились, и он прерывисто кивнул.
— Понимаю, — признал он. — Но это действительно плохая идея.
— Согласен, что у нее есть определенные недостатки, — признал Мейгвейр, — и моя первоначальная реакция на него была примерно такой же, как у вас. Однако с тех пор у меня было некоторое время подумать об этом, и правда в том, что, если подтвердится стоящий за этим смысл, это не так безумно, как кажется на первый взгляд.
Уолкир издал полувежливый звук недоверия, и Мейгвейр фыркнул.
— Я имел в виду "не совсем", — отметил он.
Он встал и подошел к огромной топографической карте, висевшей на одной из стен кабинета. Известное местоположение штаб-квартиры каждой чарисийской и сиддармаркской армии было отмечено булавками, на каждой из которых был крошечный флажок с названием этой армии, и его указательный палец постучал по тому, который указывал на штаб-квартиру чарисийской армии Клифф-Пик, расположенную в небольшом городе Халфмин провинции Клифф-Пик.
— Согласно агентам инквизиции, все указывает на то, что чарисийцы неуклонно укрепляют Хай-Маунта здесь, в Клифф-Пике, намного сильнее, чем Грин-Вэлли в Нью-Нортленде или Истшера в Уэстмарче. — Его палец прошелся по позициям двух других армий. — Мы не так хорошо информированы о Стонаре. — Выражение его лица было мрачным, когда он постучал пальцем по городу Гуарнак, который генерал Трумин Стонар сделал своей штаб-квартирой после того, как его армия завершила уничтожение войск Барнэбея Уиршима. — Есть признаки того, что он определенно укрепляется, но мы не знаем, насколько. Однако мы знаем, что по крайней мере три из новых стрелковых дивизий Сиддармарка направляются к Хай-Маунту, а не к Стонару.
Он еще раз указал на позицию армии Клифф-Пик, затем вернулся к своему креслу, сел и откинулся назад с серьезным выражением лица.
— Могу я спросить, откуда мы это "знаем"? — Тон Уолкира был скептическим.
— Думаем, что знаем это, потому что один из наших шпионов в Сиддар-Сити получил в свои руки копию фактических приказов о передвижении и отправил ее нам с посыльной виверной, — ответил Мейгвейр. — Это пока самое веское доказательство, но есть и другие. Я бы не был склонен слишком доверять кому-либо из них, учитывая, насколько эффективно другая сторона так часто закрывала наши шпионские сети, но все вместе они рисуют убедительную картину. И Жэспар клянется, что агент, который прислал нам копию этих приказов о передвижении, еще никогда не посылал нам ложную информацию. На самом деле, по словам Жэспара, это тот самый шпион, который раздобыл нам планы новых методов выплавки стали.
Уолкир внезапно задумался, услышав это, и Мейгвейр пожал плечами.
— Как я и сказал. В большинстве случаев я бы не спешил хвататься за такого рода информацию. Чихиро, не спешу хвататься за это и сейчас! Но ничто из того, что мы видели, пока не противоречит этому, и, по крайней мере, часть информации, которой мы располагаем, исходит из того, что, безусловно, кажется надежным источником. И если это точно, должна быть причина, по которой они усиливают Хай-Маунта, даже за счет отвода дополнительных сиддармаркских войск к нему, вместо того, чтобы еще больше усилить Стонара или создать совершенно новую, чисто сиддармаркскую армию, чтобы бросить на нас. Армия Сиддармарка была лучшей в мире по меньшей мере столетие. Должно быть, обидно на данный момент занимать второе место после чарисийцев, как бы ни была благодарна республика Кэйлебу и Шарлиэн за спасение своей задницы. Уверен, что лорд-протектор испытывает сильное давление с требованиями создания крупных полевых армий под командованием Сиддармарка, поэтому приказы об отправке стольких его новых дивизий к Хай-Маунту, вероятно, не являются какой-то случайной прихотью с его стороны. И тот факт, что Хай-Маунт перенес свою штаб-квартиру в Халфмин, не делает нас счастливее.
Уолкир нахмурился, рассматривая карту с того места, где он сидел.
Халфмин находился более чем в трехстах милях к югу от Эйванстина на реке Дейвин, где армия Гласьер-Харт Канира Кейтсуирта встретила свою гибель, а армия Клифф-Пик Хай-Маунта была основной силой преследования, которая завершила уничтожение армии Гласьер-Харт. В тот момент он был далеко к северу от Эйванстина, так что на самом деле он переместился примерно на четыреста миль к своему нынешнему местоположению.
— А как насчет Симкина? — спросил он, указывая на карту, на которой была изображена армия Дейвин Алина Симкина со штаб-квартирой в Эйванстине.
— Есть признаки того, что он также укрепляется. Не так сильно, как Хай-Маунт, но больше, чем Истшер на его северном фланге, — ответил Мейгвейр, и Уолкир нахмурился еще больше.
— Ты думаешь, они переносят основную тяжесть своей атаки на юг? — Тон архиепископа воинствующего был чуть-чуть — совсем чуть-чуть менее недоверчивым.
— Во всяком случае, это кажется возможным. — Мейгвейр вздохнул и поиграл своим нагрудным скипетром. — Это не то, чего я ожидал от них, и это, безусловно, будет означать сдвиг от их прошлогодней стратегии. — Он пожал плечами. — В прошлом году — и за год до этого, если уж на то пошло — они сосредоточились на уничтожении полевых армий. Они также проделали чертовски хорошую работу, и эта стратегия до сих пор хорошо работала на них. Теперь они должны осознать, что Рейнбоу-Уотерс и воинство — наши самые сильные оставшиеся полевые силы и наиболее уязвимые во многих отношениях. Если они смогут обойти его сзади, как они сделали с Уиршимом — я знаю, что осуществить это было бы намного сложнее, особенно в летней кампании, но я не собираюсь говорить, что это было бы невозможно для этих ублюдков — они могли бы отрезать Холи-Лэнгхорн. И если бы им это удалось, большая часть из двух третей могущественного воинства потеряла бы свою основную логистическую связь с землями Храма. Даже если они не смогут обойти его сзади, у них достаточно преимущества в мобильности, и я бы ожидал, что они попытаются прорвать его фронт в определенных точках, а затем воспользуются этим, чтобы обойти его позиции с флангов по обе стороны от прорывов.
Уолкир кивнул. Он поделился с Мейгвейром анализом вероятной стратегии еретиков. На самом деле, он помог сформулировать его.
Враги Матери-Церкви, и особенно имперская чарисийская армия, преподали ее защитникам острый и чрезвычайно болезненный урок о достоинствах мобильности, начавшийся с уничтожения армии Шайло и завершившийся сокрушительными поражениями прошлым летом на Дейвине и в Силманском ущелье. Армия Бога пыталась компенсировать хотя бы часть этого преимущества своими недавно сформированными дивизиями, четверть из которых составляли драгуны — конная пехота, а не уланы, — хотя никто не ожидал, что эти новые дивизии будут такими же умелыми, по крайней мере на начальном этапе, как гораздо более опытные чарисийцы. Когда дело доходило до пересаживания своей пехоты на коней, могущественное воинство по многим причинам находилось в более невыгодном положении, чем армия Бога, включая тот факт, что крепостным всегда... настоятельно не рекомендовали становиться опытными наездниками. Из-за этого Рейнбоу-Уотерс был вынужден преобразовать в драгунов существующие кавалерийские подразделения, если он хотел увеличить численность своей конной пехоты, и Уолкир был убежден, что для большинства харчонгских кавалерийских офицеров "преобразование" было не более чем поверхностным.
Однако, несмотря на все усилия, армии Матери-Церкви оставались гораздо менее мобильными, чем их противники. В таком случае логичным решением для Кэйлеба и его генералов было продолжать использовать это преимущество — и их успешную стратегию — и сосредоточиться на уничтожении или, по крайней мере, нанесении ущерба харчонгцам Рейнбоу-Уотерса в предстоящей кампании. Прорыв фронта могущественного воинства в какой-то тщательно выбранной точке или нескольких точках вполне может позволить им провести конные колонны в тылы Рейнбоу-Уотерса. Если бы им это удалось, и они смогли проникнуть за его укрепленные опорные пункты до того, как он смог отступить, они могли бы разрезать его силы на разрозненные отряды и раздавить их по частям.
Это было основной причиной, по которой почти четверть всего могущественного воинства была выделена в качестве стратегического резерва, удерживаемого далеко за "передовыми позициями" харчонгцев, чтобы — как мы надеемся — противостоять любым прорывам чарисийцев или сиддармаркцев.
— После того, как Рейно довел до моего сведения новые отчеты инквизиции о подкреплениях Хай-Маунта, я попросил Тобиса и его аналитиков просмотреть их, — продолжил Мейгвейр, — и попросил его также посмотреть на все, что мы обнаружили. Конечно, все это чертовски "гипотетично". Чихиро! Я бы отдал одно из своих яиц — может быть, оба — за таких способных шпионов, какими, похоже, обладает Кэйлеб! — Он впился взглядом в настенную карту, затем пожал плечами и снова посмотрел на Уолкира. — Гипотетически или нет, однако, есть определенные признаки того, что они нагружают свой левый фланг намного сильнее, чем следовало бы, если они планируют делать то, что, как мы все убедили себя, является разумным для них. И как бы мне ни было неприятно это говорить, у нас не самый лучший послужной список для того, чтобы перехитрить ублюдков.
Уолкир заметил, что он не стал указывать на то, что у него и армии Бога в целом послужной список был гораздо лучше, чем у Жэспара Клинтана. Если бы Мейгвейр был волен принимать свои собственные решения и решения без вмешательства великого инквизитора, Канир Кейтсуирт был бы заменен за несколько месяцев до уничтожения армии Гласьер-Харт, а Барнэбею Уиршиму было бы позволено отступить задолго до того, как он был отрезан и разгромлен. Смогла бы даже замена командующего предотвратить то, что еретики сделали с армией Гласьер-Харт прошлым летом, было вопросом без ответа, но никакая мыслимая замена не смогла бы выполнить работу хуже, чем это сделал Кейтсуирт.
— В любом случае, — продолжал Мейгвейр, не обращая внимания на мысли архиепископа воинствующего, — вполне возможно — по крайней мере, возможно, — что они решили извлечь выгоду из успехов Хэнта против Рихтира. На самом деле, по словам Жэспара, — он закатил глаза, — очевидно, именно по этой причине они не усилили Хэнта еще больше.
— Прошу прощения? — Уолкир моргнул, а Мейгвейр фыркнул.
— Жэспар предположил, что причина, по которой Хэнт не получает столько новой техники и столько дополнительных людей, как другие их армии, заключается в том, чтобы убедить нас, что в глазах Кэйлеба и Стонара Долар — чисто второстепенный театр действий. По его мнению, когда я говорю ему, что они, очевидно, рассматривают Долар как второстепенный театр, основываясь именно на этой логике, только подчеркиваю вероятность того, что все это является тщательно продуманной уловкой. И, конечно же, мы явно попались на нее. Предполагается, что мы не учитываем угрозу на нашем южном фланге — как и я, — чтобы "непропорционально сконцентрироваться" на севере, пока Хай-Маунт не будет готов пробить ущелье Тимкин и либо повернуть на юг, чтобы соединиться с Хэнтом и покончить с Доларом раз и навсегда, либо продолжить движение на юго-запад в Дейрнит.
