Урус-хаи

Пусть все горит, рушатся горы, ведь

Все равно весь мир — бардак!

Через несколько минут восторженно орущие гномы несли на руках урус-хайских бардов, ставших теперь признанными звездами королевства гномов. Право, будь очевидцами всей этой сцены древние барды Средиземья, они бы отвесили земной поклон своим наследникам из иного мира....

Глава 5

Такого никогда не видывал гордый Минас-Тирит!

Рассказывает Дмитрий Полуянов, турист — джипер.

И вот наконец на горизонте показались башни города.

— Минас-Тирит? — спросил я у нашего проводника Могучара.

— Нет, это Осгилиат. — удивленно пояснил он.

— Первая столица Гондорского королевства. В переводе с синдарина название города означает 'цитадель звёзд' — добавила Кристина. — Крепость на берегах Андуина, первая столица Гондора. Основан Элендилом и его сыновьями Исилдуром и Анарионом в конце Второй Эпохи. Правильно?

— Да — удивлённо покивал наш проводник — Далеко же слава Осгилиата шла, раз даже вы про него слыхали...

Кристина смущенно улыбнулась.

Наши плоты причалили к берегу, где нас уже ждали стражники.

Они растерянно рассматривали нас, а когда наш 'Лев' съехал на пристань, даже немного попятились.

Появился рослый рыцарь с цепким взглядом. В руках он держал жареную баранью ногу. Он внимательно разглядывал нас, потом откусил кусок мяса, прожевал и наконец выдал:

— Это не агенты Врага. У Саурона нет таких повозок, которые бы бегали без лошади. Скажите, воины Осгилиата, — повернулся он к доблестным стражникам — разве мы во время патрулирования видели хотя бы одну волшебную вещь, сотворенную Врагом?

— Н-нет, доблестный Эрималдил, помощник сиятельного Тарудира. — заявил один из стражников, крутя седой ус. И добавил, словно повторяя давно вызубренный урок: — Зло никогда не умеет созидать, оно умеет только воровать все, что изобрели у нас и причудливо искажать эти изобретения силой своей ненависти.

— Вот, если бы эти неведомые люди служили Саурону, они бы давным-давно находились у него, — завершил Эрималдил. — Так что пусть его сиятельство Дэнетор и разбирается.

— Я бы посоветовал вам быть бдительнее — не выдержал кто-то из нас — Враг не дремлет...

— Это вы командуете крепостью или я? — огрызнулся Эрималдил — Я давно управляю Осгилиатом и ни один орк не посмел подойти к его стенам! А если вы будете и дальше пугать нас дурацкими деревенскими слухами, я прикажу вас высечь!

С этим рьяным служакой было бесполезно спорить и мы занялись разгрузкой плотов.

Эрималдил оказался достаточно любезен — он дал нам в дорогу провизию и десяток конных воинов, которые и должны были доставить нас в Минас-Тирит, Королеву городов.

И вот мы увидели громадную высокую гору. Город-гору — гордый Минас-Тирит, Страж-крепость.

Еще по дороге ребята рассказали про столицу Гондора — она изначально называлась Минас-Анор и вместе с Минас-Итилем являлась одной из двух крепостей, прикрывавших Осгилиат с Востока и Запада. Дата начала строительства неизвестна. Первые упоминания связаны с основанием Арнора и Гондора. Минас Анором управлял Анарион, сын Элендила, соправитель Исильдура. Во 2 году Третьей Эпохи Исильдур перенес в город росток Белого Древа в память о погибшем во время войны Последнего Союза брате. В 1640 году Т.Э. после эпидемии чумы в Осгилиате и гибели всех его жителей (включая короля) крепость становится столицей Гондора. В 2698 году Т.Э. Минас-Анор был переименован в Минас-Тирит ('крепость-страж') в знак противостояния Мордору и захваченной врагом крепости Минас-Моргул.

Как я помнил из небезызвестного фильма, в 3019 году Т.Э. Минас-Тирит был осажден силами Мордора и его союзников: Харада, Кханда и прочих. Осада завершилась кровопролитной битвой на Пеленнорских полях, в которой победу одержали армии Гондора и Рохана. После коронации короля Элессара городу было возвращено прежнее название — Минас-Анор. Но что-то было не особо похоже на то, чтобы город готовился к тяжелой битве. А следовательно мы попали как минимум в преддверие основных событий.

А пока мы во все глаза рассматривали город.

Минас Тирит был выстроен на отроге горы Миндоллуин. Крепость располагалась на семи террасах, каждая из которых примыкала к склону горы, и у каждой была своя стена с воротами. Главные ворота, выкованные из булатной стали, защищённые бастионами и барбаканом из нуменорского камня в нижнем кольце открывались точно на восток. Ворота второго округа были сдвинуты к югу, третьего — к северу, и так до самого верха; поэтому мощёная дорога шла зигзагами. Наверху скалу окружала висячая галерея: из этого гнезда защитники крепости могли следить за воротами, лежащими на 700 футов ниже. Из галереи прямой, освещённый светильниками ход вёл к седьмым воротам. За ними располагался Верхний двор, знаменитый водоём с фонтаном и Белая башня, построенная в 1900 году Т.Э. (перестроена в 2698 году Т.Э.), в которой хранился палантир. От стяга Наместников на её шпиле до уровня равнины Пеленнора была полная тысяча футов. Имея защитников, способных носить оружие, Минас Тирит был неприступен для любой армии.

* * *

И наконец наш 'Лев' подъехал к городу. Мы увидели огромную арку, укрытую громадными вратами. Ворота были надежно заперты.

— Главные ворота. Сворачивай к Торговым, колдун — заявил десятник, указывая на широкую дорогу, идущую почти под самыми стенами.

Я свернул на дорогу и вскоре мы подъезжали к гостеприимно распахнутым Торговым воротам.

— Одна монета с каждого из вас за въезд в город — к нам шагнул стражник и растерянно выпучил глаза, разглядывая наш автомобиль. — Шлем Саурона! Что это за повозка самобеглая у вас?!?

— Колдуновская повозка, вестимо, — гордо заявил десятник, делая вид, что кто-то, а он-то точно причастен к ее созданию — Государственная тайна!

— Да-да, понимаю — закивал стражник.

Я порылся в карманах, нашел завалявшуюся десятирублевую монету и сунул ее стражнику.

— Проезжайте — посторонился он.

Когда мы проехали Торговые ворота, стало понятно, отчего гондорцы совсем не беспокоятся о том, что враги могут атаковать все ворота. Сверху, над аркой, висела толстая гранитная плита. И если бы враг вздумал штурмовать не Главные, а Торговые ворота, то их бы попросту накрыло плитой, а заодно надежно бы закрыло путь остальному воинству.

Наша машина медленно шла по улицам Минас-Тирита. Следом за нами и сопровождавшими нас воинами бежали любопытные мальчишки. Остальные горожане провожали нашу 'колдовскую повозку' кто удивленно-испуганным, а кто и откровенно враждебным взором. Кое-кто был бы и рад бросить камень в странную повозку, но суровый вид стражников лишал всяких вариантов. Кто знает, может по заказу пресветлого наместника и изготовили колдуны такую странную машину...

Все выше и выше по горе-крепости поднимались мы. Вот проехали площадь с огромным мертвым деревом, проехали мимо оружейных рядов — надо будет заглянуть, полюбоваться на старинное оружие, вооружиться...

А вот и величественный дворец Дэнетора...

Он совсем не походил на описанный почтенным Толкиеном и тем более не был таким, каким его представил Питер Джексон, которого, очевидно, суровая судьба, не терпящая грубых подделок, взяла и отослала в мир Профессора...

Это было... нечто воздушно-великолепное. Огромный кремовый торт, который великан-кондитер испёк для всех детей города.

К небу возносились высокие башни, увенчанные куполами, похожими на шлемы воинов, белоснежные стены были украшены затейливой резьбой — она изображала сцены сражений, схватки рыцарей с жуткими чудовищами, удивительных зверей...

Окна дворца были распахнуты настежь, а внутрь вотчины древних королей и наместников Гондора вела большая мраморная лестница, заканчивавшаяся у дубовых дверей, украшенных затейливыми узорами, похожими на неизвестные цветы и растения. Дворец жил своей тихой, размеренной жизнью, отдельной от города, сердцем которого он являлся.

Сопровождавший нас десятник спешился, подошел к дверям и ударил в висящий над дверями колокол.

Мелодичный звон поплыл над городом

Двери распахнулись и на пороге появился рослый воин в блестящих посеребренных доспехах.

Десятник вытянулся во фрунт.

— Так! — пролаял гвардеец — Кто это такие?

— Сир Фарамир, командир Итилиэнских Следопытов, это очень странные люди. Они прибыли на плотах в Осгилиат. У них много странных вещей, например, самобеглая повозка... — бойко докладывал десятник.

-Хм... — гвардеец задумчиво поскреб бородку и внезапно пролаял:

— А ну, что вы думаете про Саурона?

— Кровожадный диктатор Мордора? — предположил мой сын Вячеслав.

— Верно! — облегченно рассмеялся Фарамир.

Кристина шепнула мне:

— Надо же, это и есть Фарамир? Я его представляла немного по-другому...

— А как же иначе? Актер только представляет образ героя. И эти образы могут кардинально различаться... И только великим артистам удается максимально приблизиться к истинному облику своего персонажа... — шепнул я.

Да, истинный Фарамир совсем не был таким, каким мы его представляли.

Например, Профессор забыл указать такую примету младшего сына Дэнетора — пересекающий висок шрам от вражеской стрелы. Также он не был темноволосым и с волосами до плеч, а со светлым пушистым ежиком. Суровые нордические глаза смотрели спокойно, хотя и мелькало в них легкое удивление. И немудрено — вряд ли автомобилисты являются привычной деталью гондорского пейзажа...

— Добро пожаловать в Минас-Тирит! — заговорил Фарамир.

— Приветствуем вас. А мы прибыли из России. Ваш город просто великолепен! — горячо заговорила Кристина. — Такой красивый. А стены — это настоящий мрамор? Еще вы — такой смелый, сражаться против орков с небольшим отрядом не каждый решится...

Фарамир смущенно улыбнулся.

— Я себя героем не считаю. Обычная работа — патрулировать приграничные области.

— Право, вы еще и скромны — сделала Кристина большие невинные глаза и похлопала ресницами. Этого женского артобстрела младший сын Дэнетора не выдержал. С пылающими ушами, покраснев как рак, он сказал:

— Я покажу вам, где вы, люди из неведомой мне России, можете расположиться со всеми удобствами.

Изнутри дворец оказался еще величественнее, чем казался внешне. Пожалуй, только дворцы Московского Кремля могли бы поспорить в своей красоте с дворцом королей Гондора.

На стенах были изображены великолепные мозаики с изображениями битв, всадников на фоне горящих городов, кое-где стояли выцветшие знамена с жутковатой вышивкой.

— Орочьи знамена — пояснил Фарамир. — А это — указал он на изображения всадников и суровых воинов — древние короли Гондора.

— А это кто? — Кристина с любопытством ткнула в картину, где один воин поддерживал другого, истекающего кровью. Оба они были закованы в доспехи, а на заднем фоне воины в белых доспехах сражались с монстрами, несколько воинов в серебряных и золотых доспехах прорубались к восседавшему на отвратительном монстре всаднику в черных шипастых доспехах.

— Эти? — Фарамир бросил взгляд на мозаику — Это Исильдур и Анарион. Они сражались против армий Саурона во время Войны Последнего Союза. В 3440 году в ходе Осады Барад-дура Анарион погиб. Спустя год над Сауроном была одержана победа — и только нерешительность Исильдура позволила Саурону укрыться на Востоке...

Мы продолжили нашу своеобразную экскурсию. Так, крепкого невысокого толстячка, увенчанного короной и восседавшего на троне, Фарамир назвал Таростаром, который разгромил воинственных Истерлингов и сменил имя на Ромендакиль, то есть — "Победитель Востока".

Именно Ромендакиль I был первым королем, который назначил Наместника. Наместник являлся высшим должностным лицом в свите Короля. Одной из его обязанностей было правление страной, когда Король отправлялся в военные походы. Ромендакиль I также начал традицию оставления писанных напутствий наследнику в случае безвременной смерти Короля.

Наследники Ромендакиля также расширяли свои владения, были у гондорцев и свои 'Генрихи-Мореплаватели' — так, Фарамир показал нам общий портрет четырех людей в королевских мантиях, управлявших кораблем, идущим к берегу посреди бурных волн и назвал их 'Королями-корабелами' — эти короли создали могучий гондорский флот и частью построили, а частью отвоевали у врагов порты.

Наконец Фарамир провел нас через коридор к нескольким дверям.

— Здесь будут ваши покои, — сообщил он.

— А можно нам после того, как обустроимся здесь, выйти посмотреть город?

— Конечно — пожал плечами Фарамир. — А я постараюсь поговорить с отцом, чтобы он уже вечером принял вас у себя.

* * *

— Какие великолепные комнаты! Право, я ощущаю себя королевой — восхищенно повторяла Кристина. Я всецело был согласен с ней.

Наши комнаты были украшены красивыми гобеленами, изображающими пасторальные и куртуазные сцены, сцены спасения рыцарями невинных дев от когтей орков. А в центре каждой комнаты располагалась кровать с балдахином, причем на каждой кровати могла бы со всеми удобствами расположиться вся наша команда джиперов!

Обувь мы оставили у порога комнат — было неловко ступать пыльной обувью по чистым роскошным коврам, изготовленными мастерами Средиземья...

После того, как мы разложили наши вещи, так неуместно смотревшиеся среди всей этой роскоши, я и Кристина решили пойти посмотреть город.

* * *

Из-за угла дома из переулка вдруг появились трое. Один мужчина был облачен в ржавую кольчугу и кожаные штаны, двое вообще-то в каких-то лохмотьях.

— Ну, что, поделишься своей киской или предпочтешь уплатить выкуп? — поинтересовался окольчуженный бандит, обнажая саблю. — Всего двадцать золотых. Видишь, Кривому — кивнул он на одноглазого — на новый глаз-протез требуется...

— Абырвалг! — громко выругался я.

Это словечко я позаимствовал у незабвенного Полиграфа Полиграфовича Шарикова. Больно удобно — и хорошо выражает ярость и при женщинах и детях произнести можно.

И вдруг главарь бандитов уронил саблю и рухнул на корточки.

— Больно! Мои кости! Ааааааааа! — завизжал он.

Два других разбойника попятились, испуганно переглядываясь. А корчившийся на камнях улочки бандит начал меняться. Одежда покрылась оранжевым мехом, лицо вытянулось в длинную морду, руки и ноги начали удлиняться, изменяться, превращаться в собачьи лапы.

Вслед за этим вскрикнул и один из негодяев — он испуганно трогал свою голову, превращавшуюся в морду одноглазого дворового пса.

— Колдун! Колдун! — завопил его напарник — Говорил же я тебе, Кривой, не стоит чужаков на ценности щупать, надо присмотреться! А теперь...

И он ринулся прочь, махая длинным завитым, как у лайки, хвостом, выглядывающим из-за ремня его кожаных штанов.

— Оборотень! Оборотень! Шпион Саурона! Лови его, держи! — донеслись до нас испуганные вопли торговцев с соседней улочки.

Молодой красивый колли поднялся с камней, оглянулся на поскуливающую дворнягу, жавшуюся к стене дома. Посмотрел на нас. И жалобно повизгивая, так неожиданно заколдованный мною бандит на брюхе подполз к нам, лизнул мои сапоги.