Боги глубокого космоса

— Вызывали, Хаджи Фарисович? — бодро поинтересовался я, входя в тесный кабинет начальника.

Алиев, даром что большой любитель ворчать и ругаться, очень хороший мужик, его уважают все подчинённые бригады, а соседние нам завидуют. Потому что пропесочить-то он пропесочит, но своих в обиду не даёт, и чем-то сверх устного взыскания наказывает только за действительно серьёзные проступки, без формализма и придирок. Наверное, потому, что службу знает как никто: в "богах" с основания, по молодости летал навигатором, но последние лет двадцать по здоровью и возрасту не годен к полевой службе, так что сидит на административной должности. Тоже — то ещё удовольствие. Да и нас он ругает не со зла, а скорее от беспокойства.

— Садись, Нилов, — хмуро глядя на меня из-под седых бровей, старый татарин кивнул на свободный стул.

Ещё одно место у большого стола занимал обаятельный темноволосый мужчина средних лет. Глянув на него, я отчётливо понял: по мою душу. Причём этот незнакомый тип явно являлся сотрудником каких-то следственных органов, это очень легко читалось во взгляде — пристальном, цепком. Интересно, что от меня понадобилось этим ребятам сейчас? Впрочем, определённые предположения у меня были, и основное из них в данный момент должно было развлекаться рисованием у меня дома.

Я невозмутимо присел, отвечая незнакомцу таким же прямым изучающим взглядом. Скрывать мне было нечего, совесть моя была чиста, так чего дёргаться?

— Знакомься, Нилов. Дольф Циммерман, Служба Охраны Правопорядка. Это — тот самый Данила Сергеевич Нилов, о котором Вы спрашивали. И я по-прежнему настаиваю, чтобы разговор происходил в моём присутствии.

На последней фразе сотрудник СОПки едва заметно поморщился, но кивнул. Я бы, честно говоря, тоже предпочёл разговор наедине в спокойной обстановке, но вслед за особистом не стал спорить.

— Вопрос у меня, собственно, пока один, — начал следователь приятным тихим голосом. — За какие услуги Кернатур С'Эрс Первый, Верховный Первого крыла, лично делает Вам такие подарки, Данила Сергеевич?

— Какие — такие? — удивлённо вытаращился я на следователя. Нет, Иля, конечно, чудесная девушка и её вполне можно назвать подарком, но — не в таком же контексте!

— Хотите сказать, вы ещё не в курсе? — собеседник вопросительно вскинул тонкие брови, отчего вдруг стал похож на взъерошенную сову. — Тогда — прошу, ознакомьтесь, — всё так же пристально глядя на меня, он выложил на стол какой-то документ. Бросив растерянный взгляд на охранителя, я вгрызся в сухой и заумный канцелярский стиль заметки, продираясь сквозь тяжеловесные определения и обороты.

Всегда с трудом мог понять то, что написано во всяческих инструкциях, приказах и распоряжениях. Наверное, для этого нужно иметь строго определённый склад ума. Вот у Гудвина или Чака подобных проблем никогда не было, Аристотель тоже влёт разбирает что угодно — но у него, как у медика, на страшные слова иммунитет выработан. А вот мы с Филом страдали.

Потраченные на чтение страницы текста пару минут я резюмировал растерянным хмыканьем и пожатием плеч.

— Я действительно смутно представляю, что это такое и где оно находится, но предположение о причине подобного подарка у меня есть, — вздохнул я, возвращая документ следователю. — Хотя мне и любопытно, с чего вдруг ваша контора заинтересовалась моей скромной персоной и вот этим объектом.

— За вами наблюдают. За всеми вами, — едва заметно улыбнулся Циммерман. И попробуй пойми, не то под "всеми" понимается вообще всё население Коалиции, не то все "боги", не то он просто имеет в виду тему предыдущей моей встречи с СОПкой — драконов.

— Тогда нет ничего проще, могли бы и сами догадаться, — не удержавшись от ехидства в голосе, ответил я. — Вам прекрасно известно, что вместе с нами на Землю прибыли две альдарки, одна из которых является дочерью Кернатура С'Эрса. Мы с Ильтурией планируем в ближайшем будущем пожениться, так что, наверное, подарок приурочен именно к этому событию. Почему на моё имя? Видимо, так было проще с юридической точки зрения, в этих вопросах я уж точно не разбираюсь. Поинтересуйтесь у самого С'Эрса, кроме него вам на эти вопросы никто не ответит.

— И вы хотите сказать, он одобрил этот союз? — хмыкнул следователь.

— Судя по тому, что он нас отпустил — да, одобрил, — я вновь пожал плечами.

Что и кому говорить, мы договорились заранее. Про встречу с ангелами решили не упоминать, — в конце концов, мы-то их не видели, — а вот не рассказывать про знакомство с Верховным Первого крыла было попросту глупо. За сокрытие такого факта нам бы точно здорово влетело.

— Что ж, больше вопросов не имею, — склонил голову охранитель и поднялся из кресла. — Всего доброго, господа, — попрощался он и вышел.

— И что это было? — задумчиво поинтересовался я у окружающего пространства в лице Алиева. Тот одарил меня недовольным взглядом и скривился.

— Нилов, какого шакала ты не мог сначала уволиться, а потом связаться с СОПкой?

— С СОПкой я связался ещё до трудоустройства к вам, — улыбнулся я в ответ. — Хотя в этот раз совершенно непонятно, зачем он явился. Не поздравить же меня, правда?

— Познакомиться лично, — проворчал Хаджи Фарисович. — А ты что думал, решил с рогатыми породниться, да ещё с такими, тебя теперь в покое оставят? Вот охранитель и зашёл на тебя лично поглядеть под благовидным предлогом.

— Откуда такая информация? — растерянно уточнил я, потому что вопрос был риторическим, и такого подробного ответа я не ожидал.

— Из жизненного опыта, — хмыкнул Алиев. — Ладно, иди, парень, занимайся своими делами. Женитьба — штука хлопотная. Счастья тебе с твоей рогатой зазнобой; вовремя она тебе попалась.

— В каком смысле? — я растерянно замер, едва поднявшись из-за стола.

— В прямом, — пожал плечами мужчина. — Наш брат-мужик без женского присмотра со временем дичает и дуреет. А тебе сейчас самое время остепениться, дальше было бы поздно.

— Кхм, — растерянно ответил я на это неожиданное заявление. — Спасибо на добром слове. До свиданья.

— До свиданья, — кивнул начальник.

А дальше день прошёл именно так, как было задумано изначально. Никто меня шокирующими сообщениями не огорошивал, никто не отвлекал и препятствий не чинил. Я спокойно закончил дела в БГК, навёл все нужные справки, на обратном пути завернул в продуктовый магазин и часам к пяти вечера вернулся домой. Учитывая, что покинул я этот самый дом в пять утра, результат был не слишком впечатляющим.

Второй на сегодня сюрприз ждал меня возле дома. Впрочем, назвать его в полной мере "сюрпризом" не получалось: чего-то подобного я и ожидал. Или, скорее, на что-то подобное надеялся. Может быть, не сегодня, но в ближайшем будущем — точно.

На декоративном ограждении возле места вчерашнего эпического сражения меня ожидал Андрей. Был он мрачен, хмур и сосредоточенно сверлил взглядом пространство. Заслышав шаги, вскинулся, нашёл меня взглядом и тяжело поднялся с насиженного места. При этом он болезненно поморщился и схватился рукой за рёбра; видать, в самом деле здорово я его вчера отделал.

— Дань, привет. Есть минутка? — тихо проговорил Макаров, заступая мне дорогу.

— Смотря на что, — я пожал плечами.

— Поговорить, — поморщившись, он кивнул на то самое ограждение. Я не стал спорить, и устроился на парапете рядом с товарищем, поправив рюкзак на плечах. — Меня твоя... девушка в дом не пустила, — задумчиво хмыкнул он через несколько секунд молчания, явно не зная, как начать разговор. Помогать я не собирался.

— Уже девушка? — удержаться на словах от язвительности не удалось, а в мыслях я в очередной раз отметил, какая Иля молодец. Нет, Андрюха вряд ли сделал бы ей какую-нибудь гадость, тем более — вот так придя ко мне, но сам факт осторожности и осмотрительности альдарки порадовал.

— Слушай, я... извини меня, ладно? — он вздохнул, глядя в землю прямо перед собой, опять поморщился и схватился за рёбра.

— За что? — уточнил я.

— За то, что не сдержался и гадостей наговорил, — пробормотал Макаров.

— Сержант, ты же вроде бы умный парень всегда был, — с расстановкой проговорил я. — Так какого чёрта?

— Да я понимаю, что неправ был. В конце концов, надо думать, кому и что...

— Да ни хрена ты не понял! — раздражённо оборвал его я, едва удержавшись от более грубого высказывания. — Не в Ильке дело, хотя в морду я тебе дал действительно из-за неё. Неужели тебе самому приятно день за днём ковыряться в этой своей проблеме, смаковать собственную боль? Я не понимаю, какое в этом удовольствие, кому ты делаешь лучше?

— Дань, она мне снится, понимаешь? До сих пор, — друг мучительно скривился.

— Потому и снится, что не можешь из головы выкинуть, — поморщился я. — Ну, что ты на меня так косишь недовольно? Опять врагом-предателем-трусом назовёшь, только теперь сознательно и спокойно, не в припадке бешенства? Я что ли никого не потерял, мне не за кого мстить? Есть, и ты это прекрасно знаешь. И у всех прочих есть. Мой капитан, с которым я сейчас летал, и жену, и дочку потерял; ему тоже надо с кулаками на каждого альдарца бросаться? Месть — путь в один конец, и назвать этот конец хорошим я не могу.

— Ну, видишь, ты оказался мудрее меня, — Макаров вымучено улыбнулся, не глядя в мою сторону. Я только раздражённо сплюнул себе под ноги.

— Знаешь, кого ты мне напоминаешь в этом своём слепом упрямстве? — проговорил я, пристально разглядывая друга детства. — На том же корабле, с которого мы сняли Илю, летела молодая альдарка с ребёнком. Совсем крохой ещё; не знаю, я в детском возрасте не разбираюсь, ну, год где-то, не больше. Летела она в камере для содержания особо опасных преступников, и летела в ссылку на дальнюю колонию, выжить где — удача для взрослого, а ребёнку верная смерть. И отправил её туда родной отец, Мертвитель и высокопоставленный офицер. Знаешь, за что? За то, что отцом малышки и мужем этой женщины был человек. Вот на этого Мертвителя ты сейчас похож: одно лицо, одинаковый образ мыслей и дурость тоже общая. Есть подонки, ублюдки и сволочи, но это, к сожалению, не видовой признак, а личностный.

Андрей, мрачно нахохлившись, всё так же неотрывно разглядывал землю под ногами.

— Не извиняешь, стало быть? — наконец, хмыкнул он, явно чтобы просто нарушить тишину.

— Ты для начала сам себя извини за то, на что повлиять не мог, — вздохнул я, поднимаясь с места. — До тех пор тебе все прочие извинения без надобности. Ладно, пойду я; меня ждут, — проговорил, протягивая ладонь для рукопожатия. И от этой мысли, что — да, действительно, ждут, стало очень тепло и радостно на душе.

— Дань, можно я как-нибудь к вам в гости зайду? — ответив на рукопожатие, друг наконец-то сумел поднять взгляд на меня. Не понять, зачем ему понадобился этот визит, было сложно.

— Заходи, буду рад, — вполне искренне улыбнулся я в ответ и пошёл домой. Может, это действительно будет самый лучший выход. После знакомства с Илей у него вряд ли останется возможность ненавидеть всех демонов скопом.

Ильтурия.

Сидеть дома в одиночестве оказалось ужасно скучно.

Впрочем, нет, дело было не в одиночестве и не в скуке. Дело было в отсутствии рядом Нила, без которого, как оказалось, мне делается очень неуютно и не по себе. Даже жутковато от таких мыслей; как я учиться буду, если в отсутствие мужчины только о нём и могу думать? Одна надежда, рано или поздно привыкну и освоюсь.

Весь день прошёл вяло и скучно, хотя не без пользы. Я, например, написала письмо отцу и матери, отчаянно пытаясь держаться в рамках сдержанного официального послания на тот случай, если письмо пройдёт через чьи-то посторонние руки. Правда, получилось плохо, и из каждой строчки буквально выпирала моя радостная улыбка, с чем я в конце концов смирилась. Чёрт с ними, этими официальными лицами и прочей нечистью; зато родители за меня порадуются.

Пообщалась я и с преподавателем Академии; тем самым, который приглашал меня учиться. Он ответил, что приглашение всё ещё в силе, и будет очень рад видеть меня "живьём". Правда, я смалодушничала, так и не сознавшись, кто я такая и откуда именно прилетела. Оставалось надеяться, Нил действительно сможет меня проводить и оказать моральную поддержку при знакомстве.

Ещё я провела инвентаризацию кухонных приспособлений, разобравшись (частью — по памяти о "Гордой деве", частью — благодаря местной информационной сети, с которой мой планшет оказался вполне совместим) с назначением каждого из них, и даже ознакомившись с правилами пользования. Экспериментировать с кулинарией, правда, пока поостереглась, да и не из чего было готовить: вчера Нил нашёл только некоторое количество полуфабрикатов из разряда "сунул пачку в ящик прибора — достал готовую еду".

Единственным событием за весь день стало появление на пороге вчерашнего товарища Нила. Человек вполне вежливо извинился за своё поведение и попросил позвать Данилу; я точно также вежливо заверила, что не сержусь (что было чистой правдой), что Нила дома нет и что он велел в его отсутствие никого не пускать (что тоже было правдой). На чём мы и расстались: я продолжила мучить своё единственное, но очень полезное имущество в виде планшета, а гость отправился восвояси.

Странно, но возвращение сканера я почувствовала загодя. Где-то за час до этого у меня вдруг поднялось настроение, а буквально за пару минут до момента, когда дверь открылась, я вдруг ясно осознала: сейчас он будет дома. Интересно, это просто интуиция, или какое-то из свойств Дара?

— Привет, бесёнок, — улыбнулся мне Нил, появляясь на пороге.

— Привет! — радостно сообщила я, тут же повисая у него на шее. — Я соскучилась! — заявила я, получив долгий приветственный поцелуй.

— Взаимно, — сообщил мужчина, крепко обнимая меня, после чего приподнял над полом и понёс в сторону кухонного уголка. — Сейчас будем с тобой эксперименты ставить, я еду купил. Предлагаю начать с простого: с яичницы.

— Как скажешь! — не стала спорить я, весело болтая ногами. — Ой, Нил, тут твой друг заглядывал; ну, тот, с которым вы вчера подрались, — опомнилась я, когда сканер поставил меня на ноги и принялся разгружать содержимое своего рюкзака.

— Я уже в курсе, он меня на улице дождался, — кивнул мужчина. — Как твой планшет, нормально перенёс вчерашние потрясения?

— Какие... А, ты драку имеешь в виду? Да, всё нормально; я же тебе говорила, он крепкий. Папа же выбирал, — с ноткой гордости сообщила я.

— Да, кстати, о папином выборе, — насмешливо ухмыльнувшись, мужчина залез в какое-то другое отделение рюкзака и извлёк из него лист бумаги. — Ознакомься, дочь богатых родителей, чем твой папа нас поздравил, и решай, когда поедем удовлетворять любопытство.

— А что это? — растерянно уточнила я, разглядывая бумагу, пестрящую незнакомыми словами вроде "кадастр", "инженерно-геодезический" и какими-то цифрами.

— Ну, если в двух словах, это — документ о собственности на дом, — хмыкнул мужчина. — Судя по всему, дом весьма немаленький, да ещё и с внушительным участком при нём.