Машина Апокалипсиса

— Неа, — протянул Хатч, пытаясь навести на меня расфокусированный "Сабареком" взгляд. — Тут он. Я знаю. Такой парень не мог сгинуть. Он... он "Фау 2" взорвал, о как! А ты — мезозой, мезозой, парк юрского периода...

— Дай-то Бог! Ладно, спасибо, что выслушал, брат, — я пожал менестрелю руку. — Счастливо тебе.

— Слушай, Лех, может мне того,.. с тобой пойти? Я ведь хоть сейчас! Ира — она поймет.

— Ира?

— Ну, я так Шагирру называю. Ира. Ей идет. Она вообще красивая очень. И талантливая... Ну, так как?

— Валерчик, я бы с радостью. Но мы с тобой об этом уже говорили, помнишь? Ты здесь пока нужен. Сам же говоришь, эта Ира талантливая. Куда она без тебя? Нет, реально, спасибо тебе за поддержку, но ты ушастым нужнее. Не надо нам с ними ссориться. А уж эта Ира-Шагирра, — я показал Хатчу поднятый вверх большой палец, — классная подружка! Займись.

— Ты что? — ужаснулся Хатч. — У меня жена... есть.

— Прям, узнает твоя жена! Гоблины ей настучат про твои левые ходки. Я уж точно тебя не заложу.

— Нехорошо это как-то, — Хатч опустил глаза.

— Чудной ты, блин, какой-то. Ну ладно, дело твое. — я встал из-за стола, чувствуя, как мой вестибулярный аппарат отчаянно пытается побороть ударившие в башку винные пары. — Я пойду. У...удачи.

— Ты когда вернешься?

— Не знаю, — я остановился, уж больно резво вращалась вокруг меня комната. — Слушай, я перебрал, кажись. Не дойду.

— А оставайся у меня! — обрадовался Хатч. — Гаспар ничего... ик... не скажет. Вторая кровать свободна, выспишься как этот... как человек, и стража тебя не заберет.

— Точно, — я ткнул в Хатча пальцем. — У меня уже был один привод. Больше не хочу.

Что было потом, я не помню — вырубился начисто. Чувство реальности пришло ко мне утром вместе с мерзким привкусом во рту, жуткой мигренью и прочими радостями похмелья. Хатч храпел во все форсунки, распространяя вокруг себя убойный аромат заношенных носков, пота и перегара, в комнате был полный бардак, на столе и под столом красовались пустые бутылки. Я с трудом сполз с кровати и доковылял до стола. К счастью, в кувшине была вода для питья, а в тазике у окна — для умывания. Умывшись, я глянул на себя в настенное зеркало: хорош чувак! Китайцы бы безо всяких приняли тебя за своего. Во рту было гадко, будто бы там справляли нужду кошки со всего Авернуа, в животе гордо реял буревестник грядущей желудочно-кишечной революции. Эх, сейчас бы бабусиного огуречного рассольчику, да с укропом, со смородиновым листом, с чесночком! Или горячего кофе. Или, хотя бы, банку "Балтики"...

Ну, уж нет, такой способ снять стресс определенно не самый лучший...

— Эх, Вика, Вика! — пробормотал я. — Видела бы ты меня сейчас.

Одевался я, наверное, с полчаса, борясь с накатывающей тошнотой и с ремнями кольчуги, которые никак не хотели затягиваться на нужную длину. Наконец, я был готов. Потряс Хатча, задумав проститься, но менестрель спал как убитый.

— Чистых диезов тебе, маэстро! — сказал я и отсалютовал спящему Хатчу, приложив руку к гудящей и во всех смыслах пустой голове.

Прогулка от гостиницы до конюшни по утреннему холодку меня немного освежила. Ариа, видимо, сразу учуяла идущий от меня ядреный запах, потому что зафыркала и отвернулась. Оседлав лошадь, я поехал в Орморк.

* * *

* * *

* * *

* * *

**

В двадцати милях от Лоэле к югу находится огромная окруженная лесом равнина, которую местные жители называют Раздолом. Точно в центре этой равнины расположен плоский холм, известный как Орморкский. Места реально красивые, Раздол просто пестреет от самых разных цветов, и холм очень живописный, но мое романтическое настроение сразу улетучилось, когда я доехал до опоясавшего холм частокола с предупреждающими табличками: "Вход воспрещен. Собственность Королевского университета Авернуа!"

У западного склона холма расположился лагерь ученых. К нему вела дорога через ворота с двумя сторожевыми башенками по бокам. Кроме арбалетчиков на башенках, ворота охраняли четверо воинов в черном, вооруженных алебардами и рансерами*. Над воротами ветер трепал флаги — черно-красно-белый с золотым львом; синий с арфой, окруженной звездами; белый с руническим знаком "А" и черный с раскрытой ладонью над перекрещенными мечами. Поскольку мои познания в местной геральдике были равны нулю, я не стал гадать, что это за флаги, и сразу подъехал к воротам.

* Рансер (рунка, вольфсайзен) — старинное древковое оружие. Имеет широкий плоский наконечник с расположенной под ним перекладиной в виде полумесяца.

Мне навстречу шагнул пожилой воин в капалине* и длинной кольчуге под черной епанчой. На епанче красовался герб, который я уже заметил на одном из флагов над воротами — ладонь над мечами.

— Стоять! — негромко, но властно скомандовал воин. — Кто таков?

— Алекто, Рыцарь Полуночного Грома, барон Фра-де-Леоне, — я впервые назвался полным титулом. — Прибыл в Орморк по распоряжению профессора Лавалета как военный координатор.

— Координатор? — Загорелое морщинистое лицо воина растянула усмешка. — Еще один начальник на нашу голову. Лучше бы они еще воинов прислали.

— Мне непонятна твоя ирония, почтенный. Мне надо попасть на раскопки.

— Покажи письменное распоряжение.

— Вот оно, — я протянул полученный от Лавалета приказ. Воин, впрочем, не стал его читать, лишь глянул на печать Корунны. Подозреваю, что лихой боец был просто неграмотным.

— Я сержант Эфраим Менахи, командир арбалетчиков, — отрекомендовался воин. — Можешь проезжать. И покажись милорду Бошану, он не любит незваных гостей. Думаю, тебе есть о чем с ним поговорить. Лошадь можешь оставить в нашей конюшне.

— Как мне найти лорда Бошана?

— Его шатер ты увидишь в самой середине лагеря. — Менахи сделал знак воинам на башенках, и ворота со скрипом отворились, пропуская меня внутрь.

За частоколом располагался настоящий военный лагерь. Наемникам из Лиги Мечей — как я понял, черный флаг с ладонью был их стягом, — нельзя отказать в основательности. Я проехал мимо разбитых в шахматном порядке полотняных палаток и оказался в центре лагеря. Здесь стояли тентованные повозки и две большие фрондиболы**, нацеленные почему-то не на выход, а на холм. За повозками я увидел большой разноцветный шатер, смахивающий на шапито — видимо, это и была палатка лорда Бошана. Охраняли его наемники, вооруженные пишталами

* * *

и большими арбалетами. Я продемонстрировал им приказ Лавалета и вошел внутрь.

Торо Бошан лежал на кровати, и мальчик-слуга разминал ему поясницу. Я шагнул в его сторону, поклонился и замер в ожидании.

— Я тебя не знаю, парень, — сказал Бошан. В свете горящих коптилок я мог хорошо рассмотреть командира наемников. Настоящий питбуль: выпуклые холодные глаза, приплюснутый ломаный-переломанный нос, выпяченная нижняя челюсть, шрамы буквально покрывают лицо

* Капалин (каплан) — шлем в виде железной шляпы с полями.

**Фрондибола — метательная машина, разновидность катапульты.

* * *

Пиштал — старинное огнестрельное оружие, железная мортирка на коротком древке.

и торс.

— Я Алекто, милорд, — сказал я. — Послан Лавалетом как военный координатор Корунны.

— А-а! — протянул Бошан и жестом велел слуге выйти. Встал с кровати и начал одеваться. Я с трудом сдержал улыбку: воинственная внешность Бошана совершенно не вязалась с нелепым нарядом, в который он облачался. Узкий дублет с прорезными рукавами-пуфами и массой шнурков был даже на вид неудобен, а уж узкие штаны с такими же пуфами, между которыми красовался опереточный гульфик, расшитый золотым шитьем и бисером, выглядели просто отстойно. Над коленями нелепые завязки бантиком, туфли похожи на гусиные лапы, а в довершение ко всему — идиотский берет, смахивающий на шапочку афганских душманов, только с плюмажем из красных перьев. Единственной солидной вещью в этом опереточном прикиде была отличная скьявона* с золотой гардой. Короче, зрелище было забавное. К тому же Бошан был на целую голову ниже меня.

— Лавалет приставляет ко мне своего сторожевого пса? — Бошан окинул меня оценивающим взглядом. — Старый ученый ублюдок! Лучше бы он настоящим делом занялся. Хочешь честно, парень? Я уже не рад, что нанялся охранять этих умников. Моим людям до колик надоела чертовщина, которая тут творится. Я потерял пять человек. И все из-за того, что идиот Чомски и его тупоголовые помощники никак не могут разобраться с эльфийскими магическими шарадами.

— Есть погибшие? Что случилось, лорд Бошан?

— Лавалет тебе не сказал? — Бошан хмыкнул, налил себе вина из кувшина, сделал глоток. — Старый хорек мог бы рассказать тебе о наших бедах. Этот Орморк — настоящая головоломка, будь он проклят. Чем глубже лезешь в него, тем больше возникает препятствий.

— Лавалет ничего не говорил о препятствиях.

— Расскажет он, как же! Держи карман шире, приятель. Все началось с того самого дня, когда Чомски и его сраные гробокопатели открыли вход в подземелье. Сначала были призраки, парень. Тоскливый вой по ночам, скелеты, которые разгуливали по лагерю и лезли в палатки, и здоровенные черные собаки с красными глазами, от которых воняло мертвечиной. Пошлешь в такую тварь пулю или стрелу — она исчезает, а через мгновение появляется вновь, как ни в чем не бывало. А неделю назад, когда люди Чомски открыли нижний ярус, из подземелья полезли самые настоящие вампиры. До хрена злых и голодных кровососов, парень. Мы справились с чертовой нежитью лишь благодаря имперцам. И то, вомперы прикончили двух моих ребят и полдюжины людомедов, пока мы их всех не перебили. Я пришел к Чомски и заявил, что увожу своих людей, но потом Магисториум пообещал удвоить нам премию, и я решил остаться.

* Скьявона — кавалерийский палаш с закрытым эфесом.

— Причем тут Магисториум, милорд? — Я навострил уши, понимая, что сейчас Бошан сообщит мне что-то очень важное. — И откуда здесь людомеды?

— А оттуда, что раскопки в Орморке взяли под свою защиту имперцы. Я хоть и заключал контракт с Корунной, но вынужден им подчиняться, потому что меня об этом просил ректор Корнелий. Меня это бесит, но ничего тут не попишешь, — тут Бошан с недоверием на меня посмотрел. — Это что же, выходит, старый козлобород прислал тебя, ничего не рассказав о наших делах?

— Выходит, так.

— И я после этого должен тебе доверять? — Бошан аж присвистнул. — Прислали невесть кого, какого-то молокососа, военным координатором? Клянусь Инферно, это уже слишком.

— Я бы на твоем месте, лорд Бошан, не судил опрометчиво, — сказал я, уперев руку в бок. — Я тоже кое-что знаю и умею. Может, у нас получится поработать в команде.

— В команде? Дружище, да у тебя отменное чувство юмора, чтоб мне сдохнуть на перекладине! Хотя у тебя есть шанс доказать свою ценность — сделай так, чтобы имперцы хоть иногда поднимали свои задницы, когда мне нужна их помощь. Последние дни я только и пытаюсь заставить гребаных магов работать, и они все время кормят меня завтраками. Завтра, лорд Бошан, завтра, завтра! — Наемник откашлялся, вытер рот расшитой перчаткой. — Ничего не делают, парень. А мои люди гибнут. Четыре дня назад погиб мой арбалетчик, которого задрала выползшая из подземелья зверообразная тварь, а позавчера обвалом засыпало еще двоих. Эти жалкие недоучки ничего не могут противопоставить алдерской магии, которая тут просто таки фонтаном бьет. Понимаешь, что это значит?

— Понимаю. Я видел в университете искореженные исмэны.

— Ну, эту проблему они как раз и решили, — Бошан махнул рукой. — Нашли какого-то чудо-мастера, который чинит их магический хлам. Но ближе к делу. Уж коль скоро ты собираешься тут работать, слушай, что я тебе скажу: в мою епархию не суйся, сразу предупреждаю. Будешь учить меня, с какого конца держать меч, пожалеешь. Я тебя просто убью, понял?

— Как таблицу умножения.

— Это хорошо, что ты понятливый. А то последний комиссар, которого прислал Эйгар Корнелий, все поучал меня, как мне и моим людям следует работать. Однажды мне это надоело, я схватил сукиного сына за ворот и приложил пару раз лбом об этот столбик, — Бошан показал на толстый столб, на котором держался шатер. — Когда он пришел в себя, сразу бросил Орморк и помчался в Лоэле жаловаться на меня Корнелию. Да только мне плевать, что обо мне думает этот имперский выхухоль! А ты вроде не имперец, так?

— Я рокарец.

— О, издалека! А я саграморец. И не доверяю имперцам. Хитрые продуманные ублюдки. Хуже них только проклятые альбарабы, пусть их Инферно поглотит всех до единого.

— Не любишь ты имперцев и альбарабов, лорд Бошан.

— Я никого не люблю. Все люди сволочи, запомни. А из всех людей хуже всех я, — Бошан захохотал над собственной неуклюжей шуткой. — Знаешь, почему меня зовут Красным Вепрем? Я пролил очень много крови, парень. Реки горячей красной жижи. Меня все ненавидят и боятся. Только вот некому избавить от меня этот скорбный мир. Все, кто пробовали, гниют в земле.

— Что расскажешь о диспозиции, милорд?

— А что о ней рассказывать? У меня в Орморке тридцать человек — два десятка стрелков с арбалетами и огненным боем и десяток копейщиков. Все из Лиги Мечей, чужаков я не жалую, а эти ребята проверенные, я с ними еще в прошлую войну с Лансаном служил. Имперцев побольше будет — пять боевых магов-Природников, и с ними полсотни этих страхоил с медвежьими головами. Ими командует серебряный маг Саффрон Ле Ло. Мы с ней не ладим, так что придется тебе быть между нами посредником.

— Что, плохой командир эта Саффрон?

— Никудышный. Но строит из себя настоящую валькирию. Короче, вздорная фригидная баба, возомнившая себя королевой воинов. Одно хорошо — у нее хватило ума не пытаться мной командовать. Да что я тебе говорю, скоро сам все увидишь.

Так, интересное выходит варьете. Орморк полон имперцев. Опять работа Мастера? Но почему тогда Шамхур Рискат тайно финансирует раскопки? Или Мастер перебросил сюда своих магов с армией оборотней после того, как я его проинформировал о планах Риската?

— Послушай, милорд, — спросил я Бошана, — а когда здесь появились имперцы?

— Да почитай меньше недели тому. Мы еще с Чомски ругались по поводу подземелья: он требовал, чтобы я отправил людей прочесать накануне открытый тоннель. Я показал ему кукиш и послал куда подальше. И тут явились имперцы. Как с неба свалились, мать их.

— Открыли портал?

— Точно. Прямо над Орморком. Саффрон тут же явилась к нам и заявила, что берет на себя общее командование охраной Орморка. Рассчитала шушеру, которую набрала Корунна, организовала внутренний периметр и начала строить моих парней. Естественно, я ей сказал пару ласковых, с тех пор мы общаемся только через Чомски. А теперь посредником будешь ты.

Я вздохнул. Теперь мне все стало понятно. Сроки совпали, имперский десант появился здесь совсем недавно. Записка Риската, найденная мной в логове бандитов, позволила Мастеру сделать эффектный ответный ход. Он просто оккупировал Орморк. Я мог гордиться собой. Но почему Рискат и Мастер так отчаянно пытаются проникнуть в подземелье древнего алдерского города? Очень, очень интересно...