Том 14. Алисизация: воссоединение

Но на миг быстрее. Правая рука, холодная как лёд, но тёплая, как от солнечного света, покрыла моё левое запястье и нежно сжало его.

— Ю...

Я увидел, как Юдзио улыбался, сдерживая меня. Наш пароль, каким мы перекидывались в академии множество раз, привёл в движение его губы.

— Stay cool... Кирито.

— !..

Моя трясущаяся грудь с силой втянула в себя воздух.

Я научил Юдзио этой фразе, которая предназначена для прощания. Но я не учил его, что она годится для такой ситуации... для такого места. Я в этом был уверен.

Шёпот Юдзио вновь проник в мои уши, когда я безостановочно замотал головой.

— Всё... нормально. Всё... пучком, Кирито.

— Что ты говоришь?! Разумеется нет!

Улыбка Юдзио нисколько не приуменьшилась даже после моего крика, который практически перешёл на ругань.

— ...Я... выполнил то, что нужно... Здесь... наши пути разойдутся...

— Вот и нет! Я не признаю никакую такую судьбу! Я ни за что её не признаю!

Словно уговаривая меня, спорящего с пеной у рта, как ребёнок, и всхлипывающего промеж слов, Юдзио медленно покачал головой. Хотя эти мелкие движения и требовали огромных усилий, мой партнёр не показывал ни малейшей дрожи и продолжал говорить.

— ...Если это так не закончится... Ты и я, скорее всего, сойдемся в битве... за Алису, следуя своему пути. Я... чтобы восстановить память Алисы... и ты, чтобы защитить душу Рыцаря Всецелого Алисы...

В тот миг у меня перехватило дыхание.

Это было то самое будущее, какого я страшился в глубине души, но при этом предпочёл не обращать на него внимание. Когда все битвы закончатся, смогу ли я спокойно вернуть "фрагмент воспоминаний" Алисы Щуберг во флактлайт Рыцаря Алисы — сомнительный вопрос.

У меня не было на него ответа, даже теперь.

Я укоренил эти сомнения в Юдзио своими слезами.

— Тогда... мы сразимся! Мы вылечим все твои раны и потом сразимся! Ты уже сильнее меня! Так что дерись со мной... ради своей Алисы!..

Но отчётливая улыбка не сошла с лица Юдзио.

— Мой меч... уже сломался. К тому же... мои слабости... позволили первосвященнику взять надо мной верх... и заставить навести меч на тебя, Кирито. Я должен понести кару... за этот грех...

— Это не грех! Ты не совершил ни одного!

Схватив его правую руку своей левой в знак протеста, я слезливо выдавил из себя.

— Ты всегда превосходно сражался! Если бы не ты, мы бы не победили Чуделкина, мечника-голема или Администратора! Так что, прошу, ни в чём себя больше не вини, Юдзио!

— ...В самом деле... Сейчас будет... самое то...

Прошептал Юдзио, и из его глаз скатились крупные слёзы, бесшумно убежав прочь.

— Кирито... Я всегда завидовал тебе. Ты сильнее, чем кто-либо ещё... Любим всеми... Я думал... что даже Алисой... Это пугало меня... Но... теперь я понимаю. Любовь... это не то, что нужно искать... Это то, что нужно давать. Алиса... научила меня... что...

Юдзио прервался и поднял левую руку.

Его ладонь, израненная и истерзанная после яростных сражений, держала маленький кристалл. Прозрачную шестигранную призму, заострённую у концов. Фрагмент памяти Алисы.

Прозрачная призма слабо замерцала, придя в контакт с моей левой рукой.

Мир поглотил белый свет.

Всё исчезло, будь то жёсткий пол или боль в искалеченной правой руке. Нежный поток унёс мою душу в неведомые дали. Даже безмерное горе, наводнившее мою грудь, растаяло от тёплого света.

А потом...

На моих глазах замерцала живописная листва, покачивающаяся в вышине.

Сквозь деревья проникал солнечный свет.

Словно восхваляя приход весеннего солнца, молодые деревья, тянущиеся вверх во всех своих многообразных формах, все дружно зашуршали от лёгкого ветерка. Маленькие, неведомые птицы перелетали от одной глянцево-чёрной ветви к другой, гоняясь друг за другом.

— Давай, шевели клешнями, Кирито.

Внезапно названный по имени, я перевёл взгляд с вершины дерева.

Золотые волосы девочки, сидящей рядом со мной, ярко блестели в солнечном свете, проникающем сквозь деревья. Моргнув несколько раз, я пожал плечами и ответил.

— Ты разве не таращилась вон на ту кроличью семью с разинутым ртом, Алиса?

— Ни с каким не разинутым!

Отведя лицо и хмыкнув, девочка в платье и бело-синем переднике — Алиса Щуберг — подняла имеющееся у неё в руках, после чего поставила на солнце.

Бережно прошитые кожаные ножны маленького меча. Их поверхность блестела, будучи натертой маслом и тканью, и на них был вышит белоснежными нитками дракон. Он отдавал неким дружелюбием, но ему не доставало половины хвоста, от которого на нитке свисала иголка.

— Гляди, я мигом это закончу. А ты что?

Я опустил глаза на колени, как мне велели.

В моих руках был маленький меч, вырезанный из ветви платинового дуба, второго по твёрдости дерева в этих лесах. Воспользовавшись методом обработки дяди Гаритты, который знал этот лес лучше всех, я придал этой ветке, твёрдой как сталь, форму, потратив на это два месяца. Лезвие было полностью завершено, осталось лишь поправить рукоять.

— Я сама скорость. Осталась пара пустяков.

После моего ответа Алиса заговорила с яркой ухмылкой.

— Тогда потрать на это чуть больше, чем секунду, и доведи дело до ума.

— Ладно.

Новый взгляд сквозь ветви деревьев показал, что Солус уже пересекла центр неба. Мы с самого утра трудились в нашем секретном месте, так что, думаю, в скором времени лучше двигать к деревне.

— Эй... скоро надо идти назад. Он догадается.

Сказал я, потряхивая головой, и Алиса надула губки, словно маленький ребёнок.

— Пока можно не бояться. Ещё немножко... совсем чуть-чуть, ладно?

— Полагаю, ничего не поделаешь. Совсем чуть-чуть, поняла?

Мы обменялись кивками и на несколько минут погрузились в свою работу.

— Я закончила!

— Готово!

Наши совпавшие голоса сопроводил шум травы, шуршащей от приближающихся шагов.

Я развернулся, в панике пряча содержимое своих рук за спиной.

А там c отсутствующим взглядом стоял мальчик, с растрёпанными волосами цвета льна, с короткой кудрявой причёской — Юдзио.

Отчётливо зелёные глаза Юдзио моргнули, и он заговорил голосом, полным сомнения.

— Мне было интересно, где вы оба пропадаете с утра, а вы тут, да? Что вы вообще удумали?

Алиса и я съёжились и опустили головы, переглянувшись.

— Походу, тайное стало явным?

— Вот почему я тебя предупреждала. Теперь всё насмарку, блин.

Алиса выхватила только что законченный деревянный меч из моих рук и проворно засунула его в кожаные ножны в своих руках за спиной.

И прыгнув в сторону Юдзио, она закричала с улыбкой, которая светилась подобно солнцу.

— Ещё три дня...Но, Юдзио, с днём рождения!

Большие глаза Юдзио вовсе округлились, увидев, как ему в спешке дарят маленький меч из платинового дуба в ножнах, украшенных драконьей вышивкой.

— Эээ... Это для меня?.. Что-то настолько классное?..

Поразившись тому, как Алиса украла у меня лучшую часть поздравления, я стал объяснять с кривой улыбкой.

— Юдзио, ты говорил, что сломал деревянный меч, который тебе отец подарил, так? Так что... ну, может, он и уступает настоящему мечу, как у твоего старшего брата, но он куда лучше всех тех деревяшек из местных лавок!

Приняв маленький меч на свои вытянутые, дрожащие руки, Юдзио прогнулся, словно не ожидал ощутить такой вес, и следом показал гигантскую улыбку, которая не уступала улыбке Алисы.

— Ты прав... он даже тяжелее, чем меч брата! Ого... Я... я буду им дорожить. Спасибо вам двоим. Я так рад... впервые подарок на день рождения так меня обрадовал...

— Э-эй, не плачь!

В суматохе закричал я, заметив в уголках глаз Юдзио что-то блестящее.

Я не плачу; Юдзио вытер лицо и посмотрел прямо на меня.

И снова улыбнулся.

Эта улыбка внезапно погрузилась в переливчатый свет.

Резкая, удушающая боль в моей груди. Сильное чувство ностальгии и утраты, гораздо сильнее той, с какой я мог справиться. Слёзы бесконтрольно хлынули из глаз и потекли по щекам.

Алиса и Юдзио, стоящие бок о бок, тоже плакали, не убирая улыбок...

Мы заговорили, все вместе.

— Мы... мы трое много чего пережили вместе.

— Мы можем здесь расстаться... но эти воспоминания сохранятся навеки.

— Они будут... вечно жить внутри тебя. Потому...

Эта картина, залитая пробивающимися сквозь ветви лучами солнца, исчезла, а я вновь оказался на последнем этаже Центрального собора.

— Потому... Не плачь, Кирито.

Сила покинула руки Юдзио, когда он дошептал это; его правая рука упала на пол, а левая на грудь. Призма у него в руке тоже перестала мерцать.

Картинка, которую я пережил сквозь ширму своего разума, вне всяких сомнений исходила из моей памяти. Я мог припомнить лишь один этот момент, но сам тот факт, что Алиса, Юдзио и я вместе росли с детства и были друзьями не разлей вода, наполнил моё тело теплом и отчасти купировал боль утраты.

— Ага... эти воспоминания прямо здесь.

Я нажал пальцами левой руки себе на грудь и со всхлипом прошептал.

— Они останутся тут навечно.

— Верно... так что мы лучшие друзья, навсегда. Где ты... Кирито, куда ты уходишь...

Свет исчез из его заметавшихся глаз, и Юдзио назвал моё имя с прежней улыбкой.

Я подался вперёд и охватил голову Юдзио своей левой рукой. Мои изливающиеся слёзы струились по нему, одна за другой.

— Я прямо здесь.

— Ага...

Глядя куда-то вдаль, Юдзио показал довольную улыбку.

— Я вижу тебя... Ярко сияющего в этой тьме... Как звезда... звезда в ночном небе... прям как та, что я видел каждый вечер... под Гигас Сидаром... Сияющую прям как... твой меч... Кирито...

Постепенно теряя свой блеск, голос Юдзио мягко сотряс мою душу.

— Вот оно... Кирито, твой меч... Меч "Ночное небо"... хорошее было бы название. Что думаешь?..

— Ага... звучит круто. Спасибо, Юдзио.

Я крепко обхватил своего друга, становящегося всё легче. Его последние слова пронеслись через наши соединённые разумы подобно ряби от капли, упавшей на водную гладь.

— Окутай этот... маленький мир... мягко... как ночное небо...

Чистые слезинки, сформировавшиеся под его веками, растворились в виде бусин света.

Давя на меня остатками своего веса, Юдзио плавно опустил веки.

Глава 6

В кромешной тьме коридора уставшие глаза едва различили бы худую фигуру Юдзио.

Рядом с ним уверенно стояла хрупкая девушка.

Ослепительно улыбаясь, Алиса крепко-крепко сжимала левую руку друга. Её легкое платье небесного цвета немного качнулось.

Слегка стиснув маленькую ладошку спутницы, Юдзио заговорил:

— Это ведь... всё на благо, правда?

Большая лента, обвязывающая светлые волосы Алисы, качнулась — девушка утвердительно кивнула.

— Конечно. Давай оставим остальное нашим друзьям. Я уверена, они приведут этот мир к тому, каким ему следует быть.

— Полагаю, ты права. Ну... пойдём?

— Давай.

Юдзио не понял, когда все произошло и как, но внезапно он почувствовал себя маленьким мальчиком, каким бывал во времена давнего детства. Ощущая в руке крепкую хватку нежной ладони своей ровесницы, парень пошел к белому свету, что был вдали темного коридора.

Долговечность человеческой единицы ID NND7-6361 опустилась до нуля.

Получив сигнал, программы управления Кластером лайт-кубов отправили команду лайт-кубу, хранящему пронумерованный флактлайт.

Интерфейс принял сигнал и начал бесперебойно сбрасывать данные в связанном празеодимовом кристалле.

Десятки, сотни миллионов кубит, хранящиеся внутри, послали последний импульс и бесшумно растворились.

Душа, именованная "Юдзио", которая не прожила и двадцати субъективных лет, была навсегда удалена из небольшого куба.

В тот же час другой носитель, хранящийся рядом с лайт-кубом Юдзио, выполнил аналогичную операцию.

То был созданный нестандартными методами флактлайт, что нёс отобранную память души по имени Алиса Щуберг. Личность девочки в мановение ока стёрлась из кристальной клетки.

И никто более не ведал, куда отправилось большое скопление фотонов, образующих две молодые души.

Глава 7

Я помнил, как стоял там на коленях до тех пор, пока тело Юдзио и фрагмент памяти Алисы на его замершей груди не превратились в свинцового цвета кристаллы, что затем растворились. Прямо как труп Кардинала...

Сколько времени прошло?..

Полностью изолированный мир, что двигался за пределами этажа, мгновенно исчез — я даже не заметил. Взамен же прекрасное ночное небо, полное ярких звезд, вновь украсило высь за окнами. Далёкую горную гряду на Грани, что тянулась на восточном горизонте, озарил всевозможными фиолетовыми оттенками рассвет. Пришел новый день.

Я был на грани своих возможностей — вот-вот потеряю сознание — но, собравшись с силами, все же смог подняться на ослабшие ноги и приблизиться к Рыцарю Алисе, лежащей недалеко от меня.

Хоть большинство из её ран и были ожогами без кровотечений (значит, Жизнь скоро перестанет уменьшаться), своим видом они все равно устрашали. Казалось, что девушка была без сознания, но, когда я поднял её с помощью левой руки, недвижимые веки все же слегка приоткрылись, с губ же сорвался тихий стон.

Неся Алису, я медленно пошёл к северной части зала.

Именно там мои глаза заметили единственный оставшийся невредимым после схватки механизм — кристальный системный терминал. Он будто приветствовал меня, периодически посылая механическое мерцание.

Аккуратно положив Алису на пол, я нажал пальцем левой руки на прозрачную кнопку (кстати, больше элементов управления я не увидел). Загорелся монитор, отображая сложный интерфейс административного экрана.

Главная информация в нем была на Священном... нет, английском языке. Пробежавшись по строчкам, в конце концов, я нашёл, что искал. Затем же оказалось достаточно лишь двух прикосновений к сенсорному экрану.

External observer call[1].

Я и не заметил, как буквально впился в название вкладки, замерев на одном месте.

Наблюдатель. Те, кто создали этот мир, те, кто запустили его ход, те, кто наблюдали.

Они, другими словами, персонал венчурной компании Rath, соврали мне лишь в одном — но это одно оказалось безумно важным.

Июнь 2026-го из реального мира казался таким далёким. Тогда я участвовал в качестве тестера в долгосрочном эксперименте с машиной полного погружения следующего поколения — "Транслятором души", разработанным компанией Rath.

Тест занял три дня. Но благодаря функции Ускорения флактлайта в виртуальной реальности я провёл десять тестовых дней — это где-то в 3,3 раза больше, чем в реальном мире. Как мне объяснили люди из Rath, блокировка памяти была произведена только ради конфиденциальности.

Но всё оказалось ложью. Они говорили, что поместили меня в специально созданное для теста место, на деле же получилось гораздо проще: все то время я находился в Underworld'е, прямо как и сейчас. И те десять дней... конечно же, едва ли они соответствуют реальной цифре. Срок, проведенный здесь, больше в триста раз и равноценен... более десяти годам.