На обломках рая

Глава 33

28 сентября

Обратно мчался на всех парах. Дорога уже проверена, стрелки стоят, как надо, сам устанавливал при первом проезде. Торопился, как будто у меня дома оставлен включенный утюг. Да и вообще, я ехал домой.

Наконец-то приехал домой. Результатов нет, но зато никто не сможет сказать, что я не искал кого-то из людей.

Мои домочадцы прыгали вокруг, так как уже считали, что потеряли меня навсегда. А могли и потерять, если бы я продолжил движение вперед в соседнюю область, то есть в областной центр, где есть функционировавшее метро, а в нашем городе метро строят уже два десятка лет и все средства уходят как в прорву, оставляя вопрос пуска метро открытым на неопределенное количество лет. К слову вспомнил, надо будет посмотреть и на наше метро. Кто знает, может это будет единственным прибежищем для оставшегося человека, потому что предоставленная сама себе природа начнет активно ломать то, что понаделал человек.

29 сентября

Праздников нет, обыкновенный рабочий день.

Произвел объезд всех своих объектов и дозаправку топливом дизель-генераторов. Вроде бы и ничего такого не делал, а целый день прошел. Завтра буду заводить свой корабль, а то он как-то сильно сидит на земле, похоже, что уровень воды в реке понизился.

30 сентября

Международный день переводчика. Самая важная профессия, обеспечивающая общение людей друг с другом. У многих начальников есть такое снисходительное отношение к переводчикам, как к бездельникам, которые могли бы делать какую-нибудь полезную работу в то время, пока они не занимаются переводческим делом. А кто будет совершенствовать иностранный язык и поддерживать его в постоянном рабочем состоянии? Неграмотным людям, которым должности дают за хамский характер и неуважение интересов и прав людей, эти вопросы кажутся мелкими и недостойными их высокого внимания.

Надо бы и мне заняться каким-нибудь иностранным языком, а то вдруг кто-нибудь откликнется и как я буду разговаривать с ним? С другой стороны, буду я, например, учить английский язык, а отклик придет из Китая. То-то и оно. Нужно учить тот язык, который будет действительно нужен.

Мой корабль гордо и твердо стоял на берегу, имея береговую линию прямо под ходовой рубкой. Своими силами катеру не слезть в воду, нужно подталкивать трактором.

У запасливого человека есть все и стоит оно рядом в шаговой доступности. Если бы этого не было рядом, то вот он мой верный мотоциклет, на котором я доеду до ближайшего машинного парка и вернусь оттуда на любой нужной мне технике.

Ослабив привязной конец, я подтолкнул катер бульдозерной лопатой на расстояние, обеспечивающее плавный отход от берега.

Мой "броненосец" был в пыли, но на ходу. Топлива достаточно на несколько дней пути. Я прошел вверх по течению до окраины города и затем пошел вниз в направлении плотины.

В городе тишина. Как в любом мертвом городе. Жизнь была только в реке. Там была жизнь, там плескалась двигающаяся вода и там был шум падающей на плотине воды.

Плотина тоже не изменилась, да и что могло измениться за те несколько дней, что я здесь не был? Лет через сто, конечно, там будут довольно серьезные изменения, да вот только где буду я через эти сто лет.

Я прошелся по плотине, осмотрел шлюзовые заслонки и вернулся на катер. Было такое ощущение, что рыба окружила место стоянки и замерла в готовности броситься на наживку, которую я закину в воду.

При первом же забросе блесна не успела коснуться воды, как была схвачена выпрыгнувшим пятикилограммовым судаком, потащившим блесну на глубины. С этим парнем мне пришлось повозиться, пока я подтащил его к борту и поместил в сачок. По идее, рыбы мне уже хватало, но рыбацкий азарт не дал остановиться. За полчаса я поймал килограммов пятьдесят разной хищной рыбы.

Уху стал варить прямо на плотине. Одновременно вычистил и засолил всю остальную рыбу. Зато устроил сородичам пойманной рыбы праздничный ужин, побросав в воду все внутренности и не пошедшие в дело куски.

Уха получилась отменная. Наступала ночь и яркие звезды отражались в воде, превратив ее в часть опустившегося на землю неба.

Ночь на катере прошла спокойно. Утренний завтрак желированной ухой ободрил меня, и я на рассвете пошел домой.

1 октября

Международные дни пожилых людей и музыки. Не мои дни. Я не пожилой человек и не музыкант, но мой респект всем пожилым людям и музыкантам. В их честь выстрелил из пушки. Давно я из нее не стрелял, даже ствол немного приржавел, поэтому стрелять нужно чаще.

2 октября

Международный день ненасилия. Ненасилия над кем? Или это толстовский праздник о непротивлении злу насилием. В календаре ничего не сказано. Хотя, ООН в день рождения Махатмы Ганди решило учредить этот праздник, чтобы утвердить культуру мира, терпимости, понимания и ненасилия.

3 октября

Ничего интересного.

4 октября

День защиты животных. Ничего интересного.

5 октября

Всемирный день учителей. Как хорошо, что есть отрывной календарь, а то жизнь была бы такой скучной, а так, смотришь на праздник и вспоминаешь что-то свое, например, о школе.

Была у меня одна знакомая, хулиганка хулиганкой, а пришла в наш класс тихоня тихоней. Ну, и начали все ее обижать. Я пару раз вступался за нее, если оказывался рядом, а потом девчонку как будто подменили.

Наш главный хулиган как-то прошелся по поводу ее маленького ростика и торчащих в стороны косичек, а она подошла к нему да как даст кулачком в нос, у того и кровь носом пошла, а она еще раз кулаком по его кровоточащему носу. Все так прямо и ахнули, а верзила как заревет, да как побежит из класса в туалет и все в школе стали искать того, кто его отделал. А тут еще один старшеклассник ей под руку попался.

— Эй ты, кнопка, — сказал он ей, — я тебя сейчас на одну ладонь положу, а другой прихлопну.

И подходит девчонка к этому верзиле, подпрыгнула и кулаком ему в нос. И тот кровью начал заливаться. Вот тогда все ее стали стороной обходить, а самые обижаемые стали лучшими подругами.

Я потом спросил ее, с чего это она стала такой кровожадной.

— Мама меня наругала за то, что меня все обижают, — рассказала она. — Бей, говорит, прямо в нос любому, пусть кровью захлебываются.

За драку мать ее вызвали сразу к директору.

— Так вот, товарищ директор, — заявила мамаша, — если меня еще раз потревожат по вопросу, что кто-то обижает мою дочь, то дальнейший разговор мы будем вести в РОНО. Поняли?

Ее все прекрасно поняли.

6 октября

Всемирный день охраны мест обитаний. Кроме меня некому охранять мое место обитания — огромный город с рекой и плотиной. А от кого меня охранять? Пожалуй, только от себя, то есть не делать ничего, чтобы бы опасным для собственной жизни. А для этого нужно сесть в закрытой комнате и постараться меньше дышать, чтобы не подхватить какую-нибудь гадость и сократить ассортимент потребляемых продуктов, чтобы не отравиться. И тогда, через несколько месяцев, а, может, и через год вы спокойно окочуритесь в своем месте обитания.

Из моих стихов:

Вот истина, всего лишь шаг

Из тьмы навстречу свету,

И человеку злейший враг

Он сам, прими за чистую монету.

Нет, так жить нельзя. Нужно двигаться, ездить, ходить, искать людей, пропитание, совершенствовать свою жизнь так, чтобы она была насыщенной и наполненной чем-то осознанным.

— Чем осознанным? — скажете вы и будете правы.

Чем осознанным может заниматься человек, оставшись один в необитаемом городе, может быть, даже в необитаемом огромном государстве?

Единственное занятие — творчество. Можно вырубать деревянные или каменные скульптуры, рисовать картины на стенках домов или больших камнях, писать стихи и прозу, сочинять музыку и записывать ее на магнитные носители. Можно даже вышивать крестиком или вязать носки и рукавички. А что, занятие как занятие.

Можно взять и научиться стрелять из пушки так, чтобы стать снайпером-артиллеристом. А вдруг это когда-нибудь пригодится.

На улице тепло. Бабье лето, солнечно и летают радостные паутинки уходящего лета.

Хулиган я — сентябрьский ветер

И на улицах полный хозяин,

То я тучу примчу на рассвете,

То листву разбросаю с окраин.

Так, сходу четыре строчки прибежали.

Проехал по городу, проверил объекты, все в порядке.

7 октября

Понедельник. Понедельник день тяжелый. А у меня каждый день то понедельник, то воскресенье.

Поехал в храм. Нетронутый слой пыли во внутренних помещениях. Никто не сможет пройти, не оставив следа. Даже следов мышей и крыс не видно. А что им здесь делать? Поживиться нечем. Свечи хранятся в железном ящике, а это хранилище недоступно даже крысам, да и вообще, Дух Святой отталкивающе действует на всех грызунов.

Я зажег лампадку у иконы Спасителя, поставил свечку у иконы Николая Чудотворца и сел перед этой иконой на принесенный стул.

В церкви был полумрак, тянуло прохладой от охладившегося постоянной тенью здания, но не было сквозняка.

Я сидел и смотрел на пламя свечи, колыхающееся вместе с перемещением воздуха, нагреваемого этим пламенем. Все мы любим смотреть на огонь. Это у нас от наших предков, которым вдруг посчастливилось получить огонь во время грозы, когда молнией разбило и подожгло старое полузасохшее дерево. Так же наши предки сидели у костра и смотрели на огонь, вспоминая схватки с дикими зверями или с соседями, хотевшими поживиться их сегодняшней добычей.

Каким-то седьмым чувством я почувствовал, что сзади меня кто-то есть. Резко повернувшись на стуле, я увидел приближающегося ко мне человека. Его правая рука была вытянута вперед открытой ладонью ко мне.

— Смотри, — говорил его жест, — я иду к тебе с миром и у меня нет ничего, что могло бы навредить тебе.

Моя рука была на кобуре пистолета, и в считанные мгновения я был готов к отражению возможного нападения.

— Остановись, — сказал человек, — не делай необдуманных действий. Помни, что на тебя возложена ответственность перед всем твоим миром. От тебя зависит, будет ли ваша планета обитаема или нет. Главное — ты должен беречь себя как самое дорогое в твоей жизни.

— Постой, постой, — остановил я его. — Наша планета и так была обитаема и развивалась так, что скоро мы должны были лететь в космос осваивать другие планеты. Кто сделал так, что все исчезли? Это ты сделал или это сделали твои хозяева?

— Выслушай меня внимательно, а потом будешь задавать вопросы, — сказал человек. — Вы все — результат неудачного научного эксперимента. Мы запустили на вашу планету ковчег с двумя исследователями, снабдив их образцами по принципу "каждой твари по паре".

Сначала все шло хорошо. Мы помогали селекции человеческих особей, определяя, какая из получившихся ветвей окажется наиболее жизнеспособной и пригодной для мыслительной деятельности. Мы хотели доказать Вселенной, что можно воспитать человека неагрессивного, интеллектуального и что этот человек будет являться источником чистого гена для исправления недостатков населяющих дальние планеты обитателей. Но мы ошиблись. Вы оказались такими же, как все — жадными, агрессивными, безобразными в своем естестве. Мы хотели бросить вас на выживание, но вы стали выживать и без нас, достигнув значительного интеллектуального и технического прогресса. Даже это не беспокоило нас, но вы стали разрабатывать планы по выходу за пределы Вселенной, имея в своем арсенале оружие для завоевания других планет. Ваш философ Маркс сказал, что вам нечего терять, кроме своих цепей, обретете же вы весь мир. Поэтому мы и убрали вас всех так же, как и запустили сюда — телепортацией. Все ваши разбросаны по разным планетам, и они приживутся там, кто в трудных, а кто в комфортных условиях, но приживутся. Я направлен сюда для проверки чистоты окончания эксперимента. Сканер не показывает единицы, так же как и обыкновенный индикатор радиоактивности не фиксирует пролет отдельных элементарных частиц. Сигналы дают только церкви, задуманные нами как сборники и трансляторы энергии находящихся в них людей. И я тебя я зафиксировал только в церкви. Сколько вас осталось, совершенно не знаю, но буду докладывать о чистоте эксперимента. Поэтому и говорю тебе — береги себя, тебе придется восстанавливать популяцию человека на вашей планете.

— А как распределили всех наших? — спросил я. — Наверное, тех, кто жил хорошо и привык к хорошей жизни, попали в хорошие условия?

— А ты сам ответь на свой вопрос, — предложил мне незнакомец. — Как бы ты распределил людей с твоей планеты? Ответь на свой извечный вопрос, кто должен первым мыться в бане — чистый или грязный?

Я внутренне улыбнулся. Этот человек знал о нас больше, чем мы сами о себе. Так кто же должен мыться первым? Чистый или грязный? А это как с яйцом и курицей. Кто был первым — яйцо или курица?

Если человек чистый, то зачем ему вообще мыться. Пусть моется грязный. А если чистый человек захочет помыться, то он должен мыться в грязной воде и станет таким же грязным, каким был тот грязный, который мылся первым? Если первым будет мыться чистый, то он останется все равно чистым, но зато будет чистая баня и чистая вода для мытья грязного человека.

— Я думаю, что первым должен мыться чистый, — сказал я, — и людей бы распределил так: кто жил в хороших условиях, тот и должен жить в хороших условиях, потому что он их не испортит, а сделает еще лучше. Если того, кто жил в плохих условиях, разместить в хороших условиях, то он загадит все хорошее и сделает все таким же, как он жил на земле. Пусть сделает плохие условия хорошими, тогда он будет их ценить и поддерживать. Только бы дурных начальников над ними не было.

— Мы так и сделали, — рассмеялся незнакомец. — Когда все приходит по желанию маленькой мышки, то оно не ценится. А когда все сделаешь сам, когда мозоли будут гореть во сне, то это будешь хранить и ценить. Я ухожу, но ты должен помнить, что и тебе помощи ждать неоткуда. Живите сами по себе. Плодитесь, если получится с кем, но вашу планету мы вычеркиваем из списка пригодных для проживания, потому что и находитесь вы в таком медвежьем углу, куда никто и заглядывать не хочет.

— А души умерших вы тоже забирали? — спросил я.

— Это сгустки мыслящей энергии, и они нам нужны, поэтому мы и брали их, а ваши священники и экстрасенсы помогали нам, — сказал незнакомец. — Кстати, с сегодняшнего дня никакого Бога у вас нет. Можете не молиться ему. Это мы были вашими Богами. Мы управляли погодой, воскрешали умерших, насылали моры и давали вам избавление от болезней. Мы начинали войны, стараясь отрегулировать количество населения. Вы уничтожали себя сотнями миллионов, а потом возрождались и вас становилось еще больше. Так что, давай, живи. Как вы там говорили? На Бога надейся, но сам не плошай. Так что, не плошай...

Он повернулся и пошел к выходу из храма. Перед самой дверью он исчез. Я повернулся к иконе и открыл глаза. Я сидел перед иконой и смотрел на пламя свечи. Свеча сгорела почти полностью. Остался маленький огарок. Свеча номер сто, длина шестнадцать с половиной сантиметров, диаметр пять и семь десятых миллиметра, время горения пятьдесят минут. Получается, что мы беседовали минут сорок, а показалось минут пять. Я повернулся и посмотрел назад. Нет никаких следов того, что я разворачивался на стуле назад. И было ли все это? Может, это все мне приснилось? Может быть. И что мне говорили? Беречь себя. Ладно, береженого и Бог бережет.