— Видите ли... После того, как пятимесячная травяная диета по советам жаб, которые, как известно, вообще питаются личинками, закончилась ничем, шеф решил пойти другим путем. После того боя он собрал всех дохлых гарпий, внимательно их изучил и выяснил, что рисунок на их перьях подозрительно похож на структуру фуин для запечатывания. После такого революционного открытия он обратил внимание, что на листьях, которыми вы его постоянно пичкали, тоже присутствует некая фуин-структура. У него, конечно, была теория, что фуин — это древнейший язык, на котором разговаривали напрямую с миром... И сейчас эта теория почти подтвердилась. Почему почти? Да потому, что не силами одного человека посреди пустого леса проверять такие вещи. Но практические выводы из этого мы сделали. Помнишь, Нама, последние два месяца на занятия с тобой приходили только клоны?
— Конечно, такая вопиющая лень кому угодно запомнится! А я все думал, чем ты занимаешься? Даже вторая стихия тебя не проняла! А это, между прочим, редкость — вот так сразу! Да и есть ты стал гораздо меньше...
На этом моменте я немного покраснел. О, наивный Нама, как же ты ошибаешься! Слава Когтям, которые так аккуратно пластают своих жертв, и слава Рафику Самуиловичу, который, в солнечном детстве, бывало, пускал меня на кухню! Это, конечно, не то, что во внутреннем мире... Но даже куриная шаурма, завернутая в капустный лист прекрасно идет под мысли о новой технике!
Конечно, такое решение я принял не сразу. Всю жизнь я считал, что поедание разумных существ — самое отвратительное, что можно вообразить. Крылья были отложены для исследований, а сами тушки запечатаны. Но как-то раз, когда я полностью ушел в себя, разбираясь с рисунком на перьях, изнутри будто толкнула мысль: 'Да какого фига! Нама ведь говорил, что они неразумные! То же самое, что съесть кошку или собаку. Собак вон корейцы едят, а кошек даже уважаемый мною Рафик Самуилович... Гхм... ну не умер же я тогда, а что спросил, из чего готовили — сам виноват... И в конце концов, это будет ИНТЕРЕСНО!' И да — ничего страшного в этом и правда не оказалось, курица и курица. Тем более, я практически подобрал валяющееся на земле и никому не нужное добро...
Тем временем беседа шла своим чередом.
— Ну так вот. Я, наверное, вас расстрою, но вот это — единственный способ обрести Режим Отшельника для вашего контрактора.
— Да что это такое?
— Печать, как вы видите... Ваши деревья с помощью листьев собирают природную чакру с источника, на котором растут. В листьях остается немного чакры, вы едите их в совершенно диких... Да, Нама, в совершенно диких для любого человека объемах, получаете энергию и пользуетесь ею. Система работает, все довольны, пока в нее не включается человек с маленьким желудком... Эта печать, сделанная на основе древесного листа, будет собирать природную чакру и передавать ее тому, на ком нанесена. Так что Отшельником ленивцев сможет стать только тот, кто будет иметь много чакры, чтобы добраться сюда, создать такую печать, потому что она индивидуальна для каждого... и сделать вот так. — Клон кивнул на меня как раз в тот момент, когда я прикосновением выжег вокруг печати ограничивающий барьер, чтобы все не началось раньше срока. Отлично, теперь последние штрихи и — готово!
Так что, боюсь, но вы теперь навсегда связаны с кланом Узумаки...
Рассказ прервало насмешливое фырканье.
— Ты думаешь, мы этого не знали? Я тебе больше скажу — мы связаны не просто с кланом Узумаки, мы связаны с... — Хмык Старейшины был подобен грому и, то ли заглушил, то ли прервал окончание фразы. — Поэтому я и сказал, что та девчонка безнадежна. Ее чакросистема слишком уж искорежена, чтобы она могла поставить подпись на свитке. А ведь она тебе явно небезразлична... все, молчу-молчу. Так что молодец, Айдо, теперь мы будем знать, каким критериям должен соответствовать конрактор, и чему его учить. А то тебя практически с улицы взяли... Ай, больно же! Ладно, кто ж знал, что нам достанется такой уникум с талантом в фуин и двумя стихиями в придачу! Только не бейте!
Я вновь упустил нить беседы, отвлекшись на рисование очередного элемента. Вторая стихия... Внезапно вспомнилось, как все это началось.
'Когда я, нагруженный запчастями птичек, ввалился в пещеру с намерением пристроить на хранение это добро именно сюда, меня встретил консилиум из двух самых главных бугров в этом лесу... и маленькой серо-зеленой когтистой кочки. Фоливорус посмотрел, как я деловито сваливаю свой груз в уголке у входа и усмехнулся:
— Да, Нама прав, наверное, пора тебя учить , а то скоро и нам лапы поотрываешь...
— Правда? Наконец-то! Тогда давайте начнем прямо сейчас! Меня очень интересует, во-первых, техника, который ваши коллеги потрошили птичек, во-вторых, как вы превратили всех остальных в кровавый фарш... Ну и про прозрачные стенки, которые не разбить, расскажите. — Ну а что? Надо требовать все и сразу — тогда дадут столько, сколько надо.
— Хм... Какой ты быстрый... Ну, когти и барьеры — это тебе Нама расскажет, скоро вы как раз начнете с ним заниматься. А вот рев... Я даже и не знаю, как объяснить...
— Какой тебе рев, у тебя стихия не та! Техника — воздушная, а у тебя стихия — огонь! — Как всегда, пришел на помощь с объяснениями Нама.
— Дружище, а ты не забыл, что я уже выполнял эту технику? На крыше стадиона, когда мы прорывали барьер? Дырки в черепице знатные были...
— Это совсем не то! Это было сделано моей чакрой. И вообще, ты сначала хоть одну освой, а то рука вон как в печке была! Вторая стихия — только для очень опытных...
— Нама! Мне надоело сидеть, ничего не делать и питаться подножным кормом! Извини, но пять месяцев бессмысленно потраченного времени — это перебор! Посоветовался бы со мной, вместе решили, чему и как учиться, а ты себя самым умным возомнил! Не веришь — смотри! — Быстро достал чакробумажку из карамана, зажал ее между указательным и средним пальцем, пустил чакру... Бумажка послушно распалась на две половинки.
— Видал? Сказано же, выполнял я эту технику! Так что учите!'
Снова вздох. Чему уж я был обязан твердокаменной уверенности, что у меня есть стихия Ветра в дополнение к огню — бог весть, наверное, просто очень-очень захотелось им доказать, что они неправы... Но наорал я на всех троих ленивцев тогда знатно. Тут и псих из-за бессмысленной потери времени, и рука, зажаренная из-за советов этого умника, да и вообще...
С тех пор все вошло в более-менее нормальную колею. Половина из создаваемых каждый день клонов тренировала ветер, половина огонь. Я ограничивался сотней, чтобы не напрягаться сверх меры, ведь самого меня так же ежедневно ждали объяснения ленивцев про барьеры, которые сворачивали уши в трубочку своей заумью, и попытки разобраться с символами, от которых потихоньку лопался мозг...
Ну вот и все! На склеенных между собой древесной смолой листах чакропроводящей бумаги площадью в пять квадратных метров раскинулся результат моих двухмесячных мучений. Фуин получался действительно выдающимся. Только моя лечебная печать, которая рвет пользователей на куски, могла хоть как-то сравниться с ней по сложности. А ведь ту я нарисовал за пару часов, а эту мучил два месяца. Но оно и понятно, эксперименты ведь, кроме как на себе, ставить было не на ком. Так что в бой пошли и медицина, и фуин, и вообще все, что я мог припомнить. Как вспомню, что я пытался прирастить к себе листья, чтобы они природную чакру собирали — так аж взрогну... И ведь базировалось-то все на очень шатком фундаменте: Печать Орочимару с сенчакрой работает? Работает. И баста! А могло оказаться, что в жизни все не так, как на самом деле. Но я справился. В печати было учтено все, даже перспективный рост объемов моей чакры, ведь я не собирался останавливаться в своем прогрессе. Мне ведь нужно... А что, собственно, нужно? Да и фиг с ним, потом разберемся! Я все-таки справился с получением режима отшельника, причем почти собственными силами! Ай да я, ай да биждев сын!
'Так, стоп, Айдо, — одернул я сам себя, — не говори 'гоп', пока не перепрыгнешь.' Впереди ведь осталось самое главное — нанести печать...
Конечно, никакой клон не смог бы удержать фуин такой сложности, не говоря уж о том, чтобы создать его самому, поэтому пришлось извращаться. Вспомнив мое первое знакомство с Проклятой Меткой, несколько дней тужился, чтобы восстановить в памяти все подробности ритуала, который проводил тогда Какаши, закопался в свою тетрадку о фуин, которую не выпущу теперь из рук даже после смерти... Но в конце концов, система криво, косо, но более-мене вменяемо была выстроена. Как же не хватает еще хоть одного мастера... Хаттори-сана из Конохи выкрасть, что ли? Все равно я нукенин, а миллионом в Книге Бинго больше, миллионом меньше — все равно эти деньги мне не достанутся...
Тьфу ты, какая только чушь в голову не лезет, лишь бы время потянуть... Тяжело вздохнул и скинул с себя карнавальные лохмотья, в которые превратилась верхняя одежда после починки моими шаловливыми ручками. Грустно посмотрел на кучу тряпья. 'Да, хоть без баб и хорошо, а все ж таки их не хватает... исключительно для низменных эксплуататорских целей!'
— Айдо. А это не опасно?
— Нама, уж кому говорить об опасности, но только не тебе. Ну, в этот раз ты мне ничего не советовал, так что, думаю, все будет хорошо.
Но неожиданно предложенный тон остался без поддержки.
— Айдо... Это ведь уже не шутки. Когда я был на Мъебоку, я видел вокруг источника статуи... Десятки и сотни, стоят рядами... И твое 'Восстановление', возможностей которого ты и сам не понимаешь, тут не поможет... Может, не стоит, а? У тебя и так вроде бы неплохо получается... Одномерность ты неплохо уже освоил, два измерения получаются... Немного практики и... Я не хочу каждый день носить букеты из листьев к твоему памятнику... — Как-то через силу улыбнулся.
— Нама... Спасибо, что беспокоишься, но... Ты же видел сам — барьер размером с тарелку, зеркало в ладонь шириной... О трех измерениях вообще молчу. Ты сам говорил, что все это делается на основе сенчакры. Я знаю, вы почему-то уверены, что я проживу пару сотен лет, но ждать столько просто не могу. Не переживай, все рассчитано до миллиметра... И я слишком ненавижу эти листья, чтобы созерцать их остаток вечности!
С этими словами я решительно шагнул вперед и уселся в единственное свободное от чернил место по центру рисунка. Последний раз глубоко вздохнул и махнул рукой столпившимся клонам.
— Фуин: Кай! — Произнесший это клон был неразличим в пляшущих тенях, но внимательно рассматривать у меня не осталось времени. Именно в этот миг перед глазами вспыхнула алая звезда...
Уже гораздо позже я внимательно просмотрю воспоминания клона и меня продерет запоздалый страх. Ведь задумывалось, что элементы печати по мере их активации и привязки к моей чакросистеме и очагу будут неторопливо перетекать с бумаги на меня, примерно так, как это выглядело с Саске. Вместо этого печать поднялась с пола вся разом, хищно изогнула лучи и вогнала их мне в спину. 'Так вот откуда появилось кровь на полу!' — подумается мне тогда. Печать загоняла лучи все глубже и глубже, вдобавок начав вращаться как циркулярная пила, а тело только корчилось, извивалось и орало. Мда, оказывается, я рассчитал не совсем все...
Но это будет очень сильно позже и не здесь, а пока я плавал в безграничном океане боли и старался не сойти от нее с ума...
Но вот наконец все кончилось. Боль постепенно стихла, я проморгался и обнаружил, что лежу на абсолютно чистой, если не считать кровавых потеков, чакропроводящей бумаге, скорчившись в позе эмбриона. 'Получилось, мать вашу... Ну и слава Ками, не уверен, что вытерпел бы это снова...'. Перекатившись, я сел.
— Ты в порядке? Как ты себя чувствуешь? Тут сейчас такое было! И все твои клоны почему-то развеялись. Мы хотели тебе помочь, но не могли подойти...
— Да вроде все хорошо, насколько чувствую... — Попытался встать и меня неожиданно подкинуло вверх на полтора метра. В теле нарастало ощущение свежести и какой-то звенящей силы.
— Так вот ты какая — сенчакра...
Вытянул ладонь вперед, представил вселенную, которая сворачивается до размеров бесконечной линии, не имеющей толщины (тот еще мозгокрут, должен сказать... Но сейчас все прошло будто играючи). И точно там, где я хотел, выросла прозрачная плоскость. Она спокойно держалась, не пытаясь вырваться, пока я не опустил руку. Ха, это вам не жалкие пара секунд! Свел вместе ладони, вспомнил ленту Мёбиуса и попытался осознать, что у нее действительно только одна сторона (раньше на этом месте у меня натурально вскипали мозги), раздвинул их — и между ними образовалась зеркальная поверхность высотой в мой рост. Теперь бы испытать!.. Раскинул руки в стороны, вообразил, что же такое на самом деле размерность пространства '3,14...' (а это... это... это... просто нет слов...) и вокруг меня на мгновение появился и тут же исчез синеватый куб... Нама еще рассказывал, что на следующем шаге есть возможность получить защиту, которая не то, чтобы абсолютная... она просто не существует 'здесь и сейчас', но, когда он постарался мне объяснить, что же нужно для ее работы... в общем, я проиграл сразу. Этим у них владеет только Старик...
А вокруг расстилалось море света. Это был лес... О, как же я был слеп раньше, как же я мог этого не видеть! Тончайшие прожилки чакросистемы, уходящей вдаль на многие сотни километров, радужные ореолы крон... И все это было живым, одним большим живым существом! Оно радовалось мне, приветствовало меня, как равного... и мягко передавало мне чувство, что разводить костры здесь крайне нежелательно...
Я запрокинул голову и расхохотался. Так вот ты какой, режим Отшельника! Ради этого стоило немного потерпеть какую-то боль! Неужели так у всех? Ведь теперь... Да, теперь я могу использовать ту самую мою печать, я чувствую! Меня не разорвет на кусочки! Я назову ее 'Возрождение: Печать Феникса' и буду всегда-всегда говорить ее название ПОСЛЕ того, как она отработает! Потому что... Потому что это круто!!
Эйфорию прервал посторонний шум. Я не без труда вернулся из вихря эмоций и ощущений обратно в пещеру и первым делом услышал голос на грани писка:
— Айдо! Айдо!! Да Айдо же!!!
— Малыш, вернись поскорее, это в твоих интересах... Ты рискуешь. — Вторил ему еще один немного напряженным тоном.
— Успокойтесь оба, он сильный, он справится... Но лучше бы тебе быстрее посмотреть на свои руки, конрактор! — А вот этот глухой рык проигнорировать было совершенно невозможно.
Я поднял к лицу ладони. Пальцы на них укорачивались и пытались срастись вместе — указательный со средним, а безымянный с мизинцем. Из получающихся отростков неудержимо перли три длинных толстых когтя.
'Мда, предупреждение как раз вовремя!' — Подумал я, со второй попытки сложил кургузенькие ладошки в 'концентрацию' и прошипел сквозь вылезшие нижние и верхние клыки:
— Фуин: Печать Отшельника: Барьер! — сразу вслед за этим резко махнув обеими... лапами?.. перед собой, выдавив из себя желание рассечь, разорвать, уничтожить!.. прямо как учили. Пол в десяти и пяти метрах от меня рассекли появившиеся из воздуха тридцатисантиметровые клинки. Нама говорил, что это та же одномерность, и если получается стенка, то такая форма выйдет сама собой, только захоти. Он, как всегда, не ошибся.
