Одна из гипотез о том, как работает лозоискательство, состоит в том, что вода или металл имеют магнитный ток, к которому лоза чувствительна. Ваша мама говорит, что первая часть всего этого верна, и что, кроме того, в земной коре имеются большие полосы геомагнитной силы, которые проходят в противоположных направлениях по всему земному шару. Помимо этого, она сказала мне, что данные полосы не обязательно постоянны, но обнаруживаются объективными измерениями. Действительно, земля иногда подвергается случайным разворотам своей геомагнитной силы, когда полюса меняются местами. Думаю, это происходит каждый миллион лет — мама не знает точной частоты, и причина этого явления никому не известна, но обычно в качестве нее предполагают вспышки на солнце.
Еще одна любопытная информация: почтовые голуби (и, вполне возможно, другие виды птиц) явно ощущают эти геомагнитные линии и используют их для навигации, хотя никто еще не понял, как они это делают.
Мы — ваша мама и я — предполагаем (и я должен подчеркнуть, что мы можем легко ошибаться в своих предположениях), что лей-линии действительно существуют. Они являются (или соотносятся с) полосами геомагнитной силы, и там, где они пересекаются или сходятся, получается точка, в которой эта магнитная сила становится... другой — не подобрать лучшего слова. Мы считаем, что в таких точках соединений — или в некоторых из них — могут быть места, где чувствительные к подобным силам люди (похожие на голубей, я полагаю), могут переходить из одного времени в другое (такими людьми являемся ваша мама и я, и вы — Джем и Мэнди). Если это читает человек, который еще не родился — наш ребенок (или внук), тогда я не могу сказать, обладаете ли вы этой чувствительностью, способностью — или как-бы-она-там-не-называлась. Но уверяю вас: она существует. Ваша бабушка предположила, что это наследственное свойство, вполне сопоставимое со способностью сворачивать язык в трубочку: если у вас ее нет, то объяснение процесса для вас просто непостижимо — даже когда вы смотрите на то, как кто-то другой это делает. И если вы обладаете этой чувствительностью, я даже не знаю: извиниться перед вами или поздравить. Хотя и полагаю, что это не самое худшее из того, что родители могут передать своим детям: ну, там, всякое разное, вроде кривых зубов или близорукости. В любом случае, поверьте, мы делаем это не специально.
Простите, что-то я отошел от темы. Основной мыслью является то, что способность к путешествию во времени может зависеть от генетической чувствительности к этим... соединениям? воронкам?.. к лей-линиям.
Из-за своеобразной геологической истории Британских островов вы найдете здесь много лей-линий, а также большое количество археологических объектов, которые они, по-видимому, связывают. Мы с вашей мамой намерены отметить, насколько это можно сделать, не подвергая себя опасности, — и не заблуждайтесь: это очень опасно! — местонахождение объектов, с большой вероятностью являющихся порталами. Очевидно, нет никакого способа узнать наверняка, является конкретное место порталом или нет.
Есть данные, что порталы, похоже, 'открываются' в те даты, которые соответствуют солнечным и огненным праздникам древнего мира (или, по крайней мере, открыты чуть сильнее, чем в другие дни). Если эта гипотеза верна, то, вероятно, это может быть как-то связано с гравитационным притяжением солнца и луны. Наблюдение кажется разумным, учитывая, что эти небесные тела действительно влияют на поведение Земли в отношении приливов, погоды и тому подобного — тогда чем воронки времени хуже, в конце концов?
*Примечание 1: Ваша мама говорит... ну, из всего, что она сказала, я выхватил лишь словосочетание 'Единая теория поля', которой, как я понял, еще не существует, но если бы она была, то объяснила бы целую кучу вещей. И среди них мы бы смогли найти ответ на вопрос, почему соединение геомагнитных линий может повлиять на время в том месте, где происходит сближение. Все, что я лично понял из ее объяснения, — это идея о том, что пространство и время иногда становятся одним и тем же, и гравитация каким-то образом связана с ними. Для меня все это столь же разумно, как и все остальное в отношении данного феномена.
Примечание 2:'
— Это имеет какой-нибудь смысл? — спросил Роджер. — По крайней мере, на данный момент?
— В такой степени, в которой это вообще может иметь смысл, — да.
Несмотря на беспокойство, которое Брианна ощущала всякий раз, когда они это обсуждали, она не могла не улыбнуться: Роджер выглядел таким искренним и серьезным. На его щеке было чернильное пятно, а черные волосы оказались всклокочены с одной стороны.
— Преподавательство, похоже, у тебя в крови, — сказала она и, вытянув из кармана бумажную салфетку и облизнув ее на манер мамы-кошки, вытерла ею лицо мужа. — Знаешь, существуют прекрасные современные изобретения, которые называются шариковые ручки.
— Ненавижу их, — сказал Роджер, закрывая глаза и позволяя привести себя в порядок. — Кроме того, перьевая ручка — огромная роскошь по сравнению с пером.
— Ну, это да. Па, когда писал письма, всегда выглядел, будто пережил взрыв на чернильной фабрике.
Бри вернулись глазами к странице. Прочитав первое примечание, она фыркнула, и Роджер тоже улыбнулся.
— Это достойное объяснение?
— Учитывая, что оно предназначено для детей, более чем адекватное, — уверила она его, кладя страницу на стол. — А что будет во втором примечании?
— А, — скрестив руки, Роджер отклонился назад на стуле и смотрел смущенно. — Вот это.
— Да, это, — сказала Брианна, мгновенно напрягаясь. — Это будет служить чем-то, наподобие 'Вещдока А'?
— Ну, да, — неохотно признал он и встретился с ней взглядом. — Тетрадки Гейлис Дункан. А книжка миссис Грэм будет 'Вещдоком Б'. Объяснение твоей матери о предрассудках, связанных с растениями, станет Примечанием 4.
Брианна, ощутив, как кровь отлила от головы, на всякий случай села.
— Ты уверен, что это хорошая идея? — осторожно спросила она. Сама Бри точно не знала, где находились тетрадки Гейлис Дункан — и знать не хотела. Маленькая книжечка, которую Фиона, внучка миссис Грэм, отдала им, была надежно упрятана в ячейку в Королевском банке Шотландии в Эдинбурге.
Роджер выдохнул и покачал головой.
— Нет, не уверен, — сказал он честно. — Но, слушай. Мы не знаем, в каком возрасте дети это прочитают. И это заставило меня задуматься, что нужно как-то подготовиться. Просто на случай, если с нами что-нибудь случится до того, как они повзрослеют настолько, чтобы им можно было рассказать... обо всем.
Брианна ощущала, будто вниз по спине медленно скользит тающий кубик льда. Но Роджер прав. Они оба могут погибнуть в автокатастрофе, как родители ее матери. Или дом может сгореть...
— Ну, нет, — произнесла она вслух, глядя за спину Роджера в окно, которое было вставлено в каменную стену толщиной почти в восемнадцать дюймов. — Не думаю, что дом сгорит дотла.
Услышав это, Роджер улыбнулся.
— Нет, об этом точно не стоит беспокоиться. А вот по поводу тетрадок — да, я понимаю, о чем ты. И я подумывал о том, чтобы прочитать их полностью самому и попробовать логически выстроить всю информацию. Гейлис довольно много написала о том, какой из каменных кругов кажется активным — а это полезно знать. Потому что читать все остальное... — Роджер взмахнул рукой, пытаясь подобрать слово.
— Гадко, — вставила Брианна.
— Я собирался сказать, что это, как наблюдать за тем, кто прямо на твоих глазах сходит с ума, но 'гадко' тоже подойдет, — Роджер взял страницы у Бри из рук и аккуратно их сложил. — Это просто академический тик, наверное. Мне кажется неправильным скрывать исходный материал.
Брианна снова фыркнула, но теперь этот звук означал, что о Гейлис Дункан в качестве исходного материала она думала исключительно, как о большой проблеме. И все же...
— Думаю, ты прав, — неохотно признала она. — Может, у тебя получится суммировать информацию и просто упомянуть о местонахождении тетрадок на тот случай, если кому-нибудь из потомков станет действительно любопытно...
— Неплохая мысль, — Роджер вложил страницы в блокнот и, закрыв его, поднялся. — Тогда спущусь-ка я вниз и достану их. И, может быть, после школы я возьму с собой Джема и покажу ему город: он достаточно большой мальчик, чтобы прогуляться по Королевской Миле, и ему понравится замок.
— Только не води его в Эдинбургское подземелье! — тут же сказала Бри, и Роджер расплылся в улыбке.
— А что, думаешь, восковые фигуры людей в пыточной камере не будут познавательными? Это все из истории, не так ли?
— Если бы это было не так, то никто бы в ужас и не приходил, — ответила Брианна и, повернувшись, мельком взглянула на часы на стене. — Роджер! А разве в два часа у тебя не назначен Гэльский урок в школе?
Не веря своим глазам, Роджер поглядел на часы, схватил со стола стопку книг и бумаг и, весьма красноречиво выражаясь по-гэльски, вылетел из комнаты.
Выйдя в коридор, Бри увидела, как, торопливо поцеловав Мэнди, Роджер рванул к двери. Мэнди, стоя в дверном проеме, с энтузиазмом махала рукой:
— Пока-пока, папочка! — крикнула она. — Пъивизи мне маёзинку!
— Если он забудет, то после ужина мы сходим в деревню и купим сами, — пообещала Брианна и, наклонившись, взяла дочку на руки. И вместе с Мэнди они смотрели за тем, как старенький оранжевый Моррис Минор Роджера кашлянул, подавился, вздрогнул и сдвинулся с места, коротко отрыгнув голубым дымком. Глядя на все это, Бри слегка нахмурилась и подумала, что нужно бы купить набор новых свечей зажигания, но помахала рукой, когда Роджер, выглянув на повороте из окна, улыбнулся им.
Мэнди угнездилась поближе, бормоча одну из самых колоритный гэльских фраз Роджера, которую явно заучивала на память, и, наклонив голову, Бри вдохнула сладкий аромат чумазого ребенка и шампуня 'Джонсонс бэби'. Вне всякого сомнения, именно упоминание о Гейлис Дункан заставляло ее по-прежнему тревожиться. Женщина давно и по-настоящему мертва, но, в конце концов... она являлась многажды прабабкой Роджера. И, возможно, способность путешествовать сквозь камни была не единственной из тех, что передавались через кровь.
Хотя, безусловно, время разбавило некоторые вещи. Роджер, например, не имел ничего общего с Уильямом Бакклейгом МакКензи, сыном Гейлис от Дугала МакКензи, и человеком, ответственным за то, что Роджера повесили.
— Ведьмино отродье, — пробормотала Бри себе под нос. — Надеюсь, ты гниешь в аду.
— Это плохое слово, мамочка, — укоризненно сказала Мэнди.
ВСЕ ПРОШЛО ДАЖЕ ЛУЧШЕ, чем он мог надеяться. Школьный зал был заполнен детьми и их родителями. Даже несколько дедушек с бабушками втиснулись вдоль стен. На пару мгновений у Роджера закружилась голова, — не то, чтобы это были паника или страх сцены: скорее, чувство, похожее на то, когда заглядываешь в огромный каньон, дна которого не видно — когда-то привычное ощущение для него, бывшего участника концертов. Положив на столик книги и записи, Роджер глубоко вздохнул и, улыбнувшись, произнес:
— Feasgar math! (гэльск.: Здравствуйте! — прим. пер.)
Именно это всегда и требовалось: первые слова сказаны — или пропеты — и появлялось ощущение, будто держишь в руках провод под напряжением. Между ним и зрителями пробегал ток, и, казалось, следующие слова, появившись из ниоткуда, выливались, будто поток воды сквозь одну из гигантских турбин Брианны.
После пары вступительных слов Роджер обратился к понятию о гэльских ругательствах, прекрасно понимая, зачем именно пришли сюда большинство детей. Брови нескольких родителей поползли вверх, зато на лицах дедушек появились понимающие улыбки.
— В гэльском языке нет настоящих ругательств, какие имеются, например, в английском, — сказал он и ухмыльнулся взъерошенной головенке с разочарованным выражением лица во втором ряду — тому самому маленькому засранцу Гласскоку, который сказал Джемми, что тот отправится в ад. — Прости, Джимми.
И когда зал отсмеялся, Роджер продолжил:
— Но это не значит, что мы не в состоянии хорошенько и от души высказать свое мнение о ком-нибудь. Однако гэльские ругательства — это настоящее искусство, а не грубость.
Это вызвало волну смеха и от старичков, и несколько детских голов с удивлением обернулись к своим дедушкам и бабушкам.
— Например, однажды я слышал, как фермер, чья свинья наступила в пойло из отрубей, сказал, что горит желанием увидеть, как ее кишки вырвутся наружу и их слопают вороны.
Послышались восторженные 'О-о!' от детей, и, улыбнувшись, Роджер продолжил, выдавая аккуратно отредактированные версии наиболее креативных фраз, которые слышал от своего тестя в подобных ситуациях. Не было нужды добавлять, что, несмотря на отсутствие бранных слов, действительно можно назвать кого-то 'сукиной дочерью', когда возникнет сильное желание сквернословить. Если дети хотят узнать, что именно Джем сказал мисс Гленденнинг, они должны спросить его самого. А может, уже и спросили.
Затем Роджер обратился к более серьезной теме — к описанию Гэлтахта: региона Шотландии, где по-прежнему традиционно говорят по-гэльски. И рассказал пару анекдотов о том, как подростком учил гэльский язык, ловя селедку вместе с рыбаками в Минче, включив в рассказ полную речь, произнесенную обстоятельным капитаном Тейлором. Потрясая кулаком, капитан адресовал свое красноречие морю, небесам, экипажу и омарам, после того, как шторм вычистил его любимый трюм для омаров и убрался восвояси вместе со всей выручкой. Это снова заставило всех покатиться со смеху, а парочка дедов-забияк в конце зала, ухмыльнувшись, принялись перешептываться друг с другом: они явно сталкивались с подобными ситуациями.
— Но гэльский — это все же язык, — сказал Роджер, когда смех снова стих. — А это значит, что в основном он используется для общения — люди говорят на нем друг с другом. Многие ли из вас слышали о построчном пении? О 'прачечных песнях'?
Заинтересованный гул: некоторые слышали, а кто-то — нет. И потому Роджер объяснил, что это значит:
— Женщины работали вместе: били, тянули и мяли влажную шерстяную ткань, чтобы сделать ее крепкой и непромокаемой — ведь в те времена еще не придумали маков (сокр. от 'макинтош', непромокаемое пальто, — прим. пер.) и зонтиков. А людям необходимо было проводить дни и ночи на улице в любую погоду: ухаживать за животными или огородами.
Голос Роджера к этому времени уже достаточно разогрелся, и он подумал, что вполне сможет исполнить короткую прачечную песню. И, открыв папку, спел первый куплет и припев, а потом повторил их вместе со всем залом. Роджер выдержал четыре куплета, и, когда почувствовал, что связки напряглись, завершил пение.
— Моя бабуля когда-то пела мне эту песню, — поддавшись порыву, выпалила одна из мам, а затем, когда все на нее обернулись, покраснела, будто свекла.
— Ваша бабушка все еще жива? — спросил Роджер, и когда женщина смущенно кивнула, сказал: — Ну, тогда попросите ее научить вас этой песне, а вы сможете передать ее своим детям. Такие вещи не должны быть утрачены, правда?
