— Спасибо, Яв. Я... буду думать. Эти кристаллы... — Шепард погасил экран инструментрона, предварительно закрыв все файловые окна.
— Оставь себе. — Явик тихо и быстро встал с кресла. — Я пойду, мне тоже надо подумать... о многом. Отлёт приближается. Захочешь поговорить о... Ты знаешь, где меня найти, — протеанин подошёл к двери, взялся за ручку, обернулся, посмотрел на продолжавшего сидеть за столом Шепарда. — Она не будет 'отсекать' тебя от твоих любимых женщин, — произнёс он. — Не будет, — с этими словами он переступил порог старпомовской каюты и закрыл за собой створку двери.
Отлёт 'Нормандии', 'Клинка Ярости' и Жнеца с Иден-Прайма. Старт кораблей
Андерсон вышел из своей каюты, прошёл к постаменту у Звёздной Карты. Вахтенный офицер отдал командиру корабля полагающийся доклад. Капитан отметил, что офицер уже освоился с возможностью не стоять всю вахту, а сидеть в кресле.
Конечно, Шепард прав — какая разница, как нести вахту — стоя или сидя? Если офицер относится к своим обязанностям нормально — он и стоя не уснёт и не отвлечётся. И, тем более — сидя не упустит ничего важного или опасного из сферы своего внимания и понимания. А если он относится к своим обязанностям ненормативно, то тут уж никакой разницы нет — сидя или стоя нести вахту. В этом случае вахта будет чистой формальностью, а не подлинной службой.
Усевшись в кресло, Андерсон не смог не отметить: сделано прочно, но в то же время — комфортно. Постарались местные предприниматели, нашли лучшее, то, что наиболее соответствует требованиям нормандовцев. А уж требования им Адамс изложил точно и полно — в этом у командира корабля не было никаких сомнений. Пристегнувшись, Андерсон отметил, как быстро и тихо садится в своё кресло вахтенный офицер. Можно было бы, конечно, пригласить к карте и Джона, но... Пусть пока старпом занимается кораблём и экипажем непосредственно, а не только отдавая распоряжения по линиям связи. Надо обойтись без формализма, надо подготовиться к отлёту как можно лучше. Джон верен себе — он опять обходит корабль, вникает в детали, разговаривает с нормандовцами. Те уже в большинстве своём — на постах. Немногие остались в кубриках.
— Все на борту? — спросил Андерсон у вахтенного офицера.
Тот взглянул на свою часть экранов на раме Карты:
— Так точно, сэр. Экипаж фрегата в полном составе — на борту корабля. Отсутствующих и опаздывающих нет.
— Хорошо. Сигнал основной подготовки к старту — выдать.
— Есть, сэр, — вахтенный надавил несколько сенсоров. — Сигнал выдан.
На экранах Карты было видно, как отреагировали на иллюминацию собравшиеся возле ограды стояночного поля иденцы. По-разному отреагировали. На лицах читалось сожаление, сдержанное ожидание... Многое читалось. Турианцы, саларианцы, азари тоже не ушли далеко. Они вернулись к ограждению. Вахту у калиток и сетки приняли местные ополченцы.
— Согласование, — доложил вахтенный. Андерсон кивнул: всё точно, синхронизация по времени отлёта со Жнецом и с 'Клинком Ярости'. — Включаю двигатели на предварительный, — последовал новый доклад.
Небольшая вибрация, сдержанный рокот, почти шелест. А на площадке — гром двигателей, провожающие поспешно надевают звукозащитные наушники, отходят подальше от сетки. Кто-то инстинктивно, а кто-то из боязни.
Гул двигателей фрегата-прототипа усиливался — Моро чётко выполнял программу перекрытия звукового фона, чтобы скрыть старт 'Клинка Ярости'. Адамс, как видел Андерсон на одном из экранов — у одного из пультов у Ядра, следит за показаниями приборов. Пока что главный инженер спокоен — за время стоянки инженеры и техники сделали всё, чтобы проблем с двигателями ни при старте, ни в длительном полёте не было. Сейчас это важно — мирное время подходит к концу, а в войну возиться с двигателями сколько-нибудь много времени будет невозможно. Если уж совсем припрёт, тогда, а до этого — нет, времени точно не будет много.
Свод, скрывавший 'Клинок Ярости', стал крошиться, трещины увеличивались, едва ощутимая вибрация пронизала землю в радиусе километра — фрегат стал постепенно выбираться на поверхность. Таэла заблаговременно несколько раз проверила работоспособность и эффективность системы маскировки — нельзя было допустить, чтобы корабль, стартующий из казавшегося таким спокойным и обычным района, заметили местные жители или засекли приборы.
Момент старта протеанского корабля был синхронизирован с запуском двигателей фрегата 'Нормандия'. Хоть места стоянок кораблей разделяли несколько километров, было сделано всё, чтобы внимание и местных жителей района, и иденцев было привлечено к полю, на котором размещались Жнец и разведфрегат.
— Жнец запустил свои двигатели, сэр, — доложил вахтенный офицер.
— Вовремя, — бросил Андерсон, читая показания многочисленных приборов и изредка взглядывая на экраны. — Как обстановка во втором районе?
— В норме, сэр, — вахтенный взглянул на свою часть экранов. — Трещины уже достаточно большие. Похоже, обрушение будет почти естественным, — добавил он.
— Надеюсь на это. — Андерсон включил связь с пилотской кабиной. — Джеф, добавь мощности.
— Есть, командир. — Моро передвинул на сенсорном экране ползунки и рёв двигателей фрегата стал ощутимее. — Можно и ещё добавить. Запаса хватит. Заглушим.
— Пока не надо, — отозвался Андерсон.
Протеанский корабль вскрыл свод за несколько секунд — комья земли на мгновения разошлись от центра к краям долины, затем сошлись и обрушились вниз, образовав своеобразный каньон. 'Клинок Ярости' уходил с Идена незамеченным. Несколько минут — и атмосферный щит планеты пройден.
Жнец окутывался полем невидимости постепенно. Громада сверхдредноута расплывалась, серовато-чёрный корпус корабля белел, на несколько секунд достаточно чётко выделившись в темноте иденской ночи, но затем вдруг стал прозрачным и пропал — его теперь не видели собравшиеся у ограды стояночного поля иденцы. Многие из провожающих подумали, что огромный корабль по-прежнему стоит на своих опорах, на самом деле Жнец уже пробивал атмосферную 'скорлупу', уходя от поверхности Идена всё дальше и дальше.
— Жнец прислал сообщение — он уходит от планеты. Атмосферный щит пройден, сэр, — доложил вахтенный офицер.
— Добро. Выдать сигнал старта, — распорядился Андерсон. — По местам стоять. К полёту и походу!
— Есть выдать сигнал старта, — ответил вахтенный. — Есть по местам стоять! Корабль к полёту и походу готов, сэр! Приказ?
— Старт! — коротко бросил Андерсон.
Момент отрыва корабля от плит стояночного поля он ощутил сразу — привычка, воспитанная годами службы. Капитан знал, что уход корабля с планеты ощутили в полной мере все нормандовцы. Да, чувства, ощущения, мысли у каждого из них были в этот миг разные, но они понимали — стоянка на Идене, возможно — последняя мирная стоянка — подошла к концу и завершена полностью. Корабль уходит к Цитадели.
Проектор выдавал изображение на поверхность бронекрышки, защищавшей стекло огромного салонного иллюминатора. Сарен и Найлус стояли в нескольких шагах от поручня, наблюдали за тем, как 'Нормандия' медленно набирает высоту над стояночной площадкой, принимает ориентировку старта и уходит вверх, пробивая атмосферный щит Идена.
В каюту Спектров тихо вошёл Явик, остановился рядом с Сареном. Старший Спектр смотрел на импровизированный экран. Найлус бросил взгляд на протеанина, но с места не сдвинулся. Все трое молча смотрели на уменьшавшуюся в размерах планету.
— Стоянка окончена. Полёт начат, — тихо сказал старший Спектр. — Давайте сядем, у нас есть темы для разговора. Время для такого разговора, — Сарен первым отошёл от экрана-иллюминатора, подошёл к своему креслу, подождал, пока в свои кресла сядут Найлус и Явик, сел, — пришло.
Разговор получился долгим. Каждый из троих высказался, задал собеседникам немало вопросов. Получил ответы, смог обдумать сказанное и услышанное. Говорили о событиях, происшедших на Идене, о событиях, происшедших на борту фрегата-прототипа. О том, что предстоит сделать в полёте к Цитадели, что предстоит сделать на станции, что — на Теруме. Тему протеан по понятным причинам не затрагивали — Явик, хоть и пользовался при общении с турианцами своим фирменным способом передачи информации, обошёл эту тему молчанием и с этим согласились и Найлус и Сарен.
— Длительный будет полёт, — сказал Сарен, вставая и тем самым обозначая окончание разговора. — Но этот полёт — необходим. И нам надо сделать так, чтобы он был успешным. Думаю, мы будем участвовать в боях, но основная наша задача — разведка, сбор и обработка информации, передача данных нуждающимся в ней обитателям галактики. Предполагаю, к такому же выводу придут и почти все нормандовцы. По-разному придут, в разной степени, но — придут, — он бросил взгляд на картинку, отображаемую на бронекрышке проектором. — Иден остался позади. Уверен, мы сможем на него вернуться и помочь местным жителям. Помочь им выжить, выстоять и победить. Стоянка завершена, — он помолчал несколько секунд, потом продолжил. — Сколько бы времени она ни продолжалась, важен её результат. Важно всё, что мы за это время успели сделать. А мы успели сделать, вне всякого сомнения, немало.
— Многое теперь станет известно, — задумчиво сказал Найлус. — Очень многое. И многое стало известно ещё тогда, когда над Иденом была 'сфера', — так молодой турианец назвал информационную блокаду.
— Никто не стремился к полному 'колпаку', — чётко заметил Явик, в голосе которого не было ни следа привычного для нормандовцев стрёкота — он был ровен. — Необходимости в сплошной блокаде — не было. Я рад, что мы поговорили, — он взглянул на турианцев. — И рад, что мы нашли общий язык. Мне... надо о многом подумать, — протеанин шагнул к выходу из салона. — Буду рад увидеть вас у себя, — с этими словами Явик перешагнул порог и закрыл за собой дверь.
Идя к своей каюте-выгородке, протеанин наблюдал за тем, как восприняли отлёт с Идена нормандовцы. Действительно, по-разному восприняли. У многих из нормандовцев составились пары, у многих взаимоотношения с местными жителями пока что не прошли за стадию простого знакомства. Почти все понимали: со стоянки на Идене начался большой, длительный и сложный полёт, о котором было преждевременно думать тогда, когда 'Нормандия' уходила от 'поля комплектации', уходила от 'Арктура'. Только сейчас, когда осталась позади обжитая людьми уютная планета, которую почти все лоции и своды называли сельскохозяйственной жемчужиной человечества, нормандовцы осознали: таких стоянок в будущем — близком ли, отдалённом ли — будет очень мало. Казалось бы, стоянка заняла не так уж много времени — всего лишь несколько суток.
Конечно, для многих людей, как теперь понимал Явик, 'несколько', это почти всегда не больше трёх — часов ли, суток ли, всё равно. А оказалось, в это понятие 'несколько' вмещаются и декады и даже месяцы. Важно ведь не сколько времени прошло, а как это время потрачено. Да, немного удалось сделать, но главное — иденцы начали готовиться к противостоянию со Жнецами. Они сориентированы не только на войну с этими полумашинами, они хотят победить Жнецов и отправить 'креветок' в прошлое без права на возрождение этих сверхдредноутов в любом будущем — близком или далёком. Благодаря опыту, полученному иденцами, остальные жители Галактики тоже смогут начать полномасштабную и активную результативную подготовку к борьбе со Жнецами, а не к капитуляции. Да, есть расы, которые, вероятнее всего, предпочтут отсидеться, предпочтут сдаться Жнецам, надеясь на их милость. Что-ж, это — их выбор. В такой войне, к сожалению, без невозвратимых потерь обойтись невозможно.
Обстановка, складывавшаяся на борту фрегата-прототипа во время отлёта с Идена, была для Явика привычна — пожалуй, он не напрягаясь, смог бы представить себе в красках и в деталях то, что происходило в эти минуты и на борту фрегата 'Клинок Ярости'.
Примерно тем же самым, что и выжившие протеане, занимались сейчас нормандовцы. Военный боевой корабль, военная дисциплина и военный порядок. Все — на местах, все заняты делом, никто не бездельничает. Да, думают, вспоминают, переживают, переговариваются. Но — работают. Время стоянки, когда можно было отдохнуть и очень глубоко расслабиться, отступало в прошлое.
Переговорив с турианцами, Явик решил зайти к себе в каюту, чтобы взять из саркофага некоторые кристаллы памяти. Он намеревался передать их Бенезии. Пусть у неё будут теперь эти данные. Она их изучит, поймёт, освоит. Возможно — передаст дочери.
Полутьма каюты была для Явика привычна. Приподняв крышку саркофага, он достал из кармашков укладку с кристаллами. Когда он очнулся от криоанабиоза и поселился в этой каюте-выгородке, он перенёс в саркофаг очень многие информационные носители из внутрискафандровых укладок. Позднее, когда появлялось свободное время, готовил кристаллы с информацией для представителей нынешних рас. Сортировал, фильтровал данные.
Нельзя всё знать даже Бенезии, несмотря на её возраст, мудрость и опытность. Нельзя, тем более, знать всё и её дочери, а в том, что старшая Т'Сони очень многое захочет показать — и покажет — своей дочери, Явик не сомневался. При всей холодности, азари — нежные и внимательные родители. Да, возможно, они предоставляют своим подросшим детям значительную по меркам других рас свободу, но при этом они ведь от своих детей не отказываются. Даже если дети сами уходят... Даже если они уходят так, как ушла от Бенезии Лиара.
В том, что время дать доступ к этим данным для не-протеан — пришло, Явик был не только уверен — убеждён. Прошло пятьдесят тысяч лет, многое изменилось. Изменились, без сомнения, и Жнецы. Изменилась жизнь в Галактике. Пусть немного, далеко не везде, но — изменилась. Значит, любая информация, помогающая взглянуть на проблему противостояния со Жнецами по-иному — важна и необходима уже сейчас, когда Вторжение только ожидается.
Убрав укладку с отобранными информкристаллами под броню своего скафандра, Явик вышел из каюты, прикрыл за собой дверь. Несколько минут — и он останавливается у двери салона, где обитает Бенезия.
Рядом — на противоположном борту — салон, где теперь живут турианцы. Может быть, Андерсон прав. И азари — пока что одну, а потом и обеих — и турианцев надо поселить так, чтобы они были поближе друг к другу. Ведь корабль-то всё равно человеческий, хоть и построен по турианскому проекту. Со значительными изменениями, конечно. Но — нужными, прежде всего, для землян, изменениями.
— Проходите, Явик, — на пороге салона стояла матриарх.
Явик отметил момент, когда она открыла дверь, но не обратил на это особого внимания. Протоколы, ритуалы.
— Проходите, рада вас видеть, — добавила азари, правильно поняв медлительность гостя.
'Вот так всегда, — подумал Явик, входя в салон и прикрывая за собой дверь. Автоматика мягко 'дожала' полотно до нужного положения, ВИ включил замки и предупреждающий красный сигнал. — На одном корабле, а ведём себя — словно в разных селениях обитаем'.
— Я ненадолго, — пояснил протеанин, доставая из скафандра укладку. — Здесь — дополнительные материалы о моей расе и о других расах моего Цикла. Теперь они должны быть доступны нынешним расам, — уточнил он, видя интерес в глазах стоящей перед ним пожилой азари. — Возьмите, — он положил контейнер на столик. — А мне... Мне надо идти. О многом подумать, — он развернулся на месте кругом и шагнул к двери. — Пусть Лиара тоже увидит эти материалы, — сказал он, выходя из салона.
