черновик 1

— Подобрали,— согласился Лютиков,— вот сюда они все свозят, на эту станцию,— и тут же показал на карте.

— Откуда знаешь?,— поднял на него взгляд Валерий Александрович.

— Так нас привлекали к сбору трофеев и как похоронную команду, потому и знаю, вся техника наша вот здесь на железнодорожной станции Лукошичи находится, а два танка, которые не по броду пытались пробраться и завязли, так и остались в речке, немцы, вернее мы... их вытянуть не смогли.

— Ну что ж...будем тянуть бегемота с болота,— проговорил товарищ командир и хитро, с улыбкой посмотрел на так же улыбающегося Клебанюка.

Акцию по вытягиванию танков из болота провели в тот же день вечером, место оцепили спецназом, со стройки сняли два бульдозера и ...вот эти два БТ уже у нас в мастерской, а к утру отмытые весело урчали моторами, и кто то шустрый мелом написал на них "Бегемот 1" и "Бегемот 2".

К акции в Лукошичах готовились основательно, как сообщала разведка там был сбор трофейного имущества ...даже не знаю откуда его туда только не свозили, хоть сама станция была небольшой, но кроме трофейной команды, которая вместе со всем своим имуществом находилась непосредственно на станции там еще, совсем недалеко, на базе каких то мастерских был рем взвод, а в центре самой деревеньки еще и отряд полевой жандармерии. Какое количество солдат у трофейщиков понять было невозможно из-за частых отлучек одних и прибытия других, так же там были и военнопленные грузчики, ремонтный взвод тоже использовал труд военнопленных, с отрядом полевой жандармерии было проще, у них было 8 мотоциклов и легковой автомобиль. По нашим подсчетам получалось, что на станции и в окрестностях находится около 70 военнослужащих вермахта и неизвестное количество "хиви", так называемых "добровольных помощников" из числа военнопленных.

— Товарищ командир, жандармы собралась и сегодня утром со всем своим имуществом выехали с деревни, так же собирается ремонтный взвод сегодня вряд ли, а завтра с утра точно убудет...а у них там три гаубицы 10.5 см такие же как у нас и уже отремонтированные, при чем ремонтировали колеса и станину, да "Ханомаг", и два тягача "Комсомолец", автомобилей грузовых три штуки, два мотоцикла и еще мы их сосчитали, 17 немев и 8 "хиви", и все это под командованием двух унтер-офицеров,— говорил взволнованный Левченко и так предано смотрел в глаза..,-а еще у трофейщиков сегодня всего шесть немцев-охранников и четыре "хиви", остальные куда то уехали.

— Илья, откуда такая точная информация?

— От ремонтников двое наших сбежало, а мы их перехватили, вот они и поделились информацией, и еще у ремонтников не добровольные помощники, а просто знающие в ремонте военнопленные с того лагеря который мы давеча разгромили.

— И когда ты хочешь начать?

— Как только Вы дадите добро, с Клебанюком о предоставлении людей в помощь для быстрой эвакуации имущества уже договорился, силовую сторону я беру на себя, ну еще и новеньких привлеку, не все же им по полигону учиться.

* * *

Штефан Кулаковски, рядовой ремонтного отделения артиллерийского дивизиона, поляк из под Бреслау в вермахт призван осенью 1940 года, а до этого рабочий автомастерской. Особой радости от того, что он стал воином Великой Германии не испытывал, но зная что предыдущие компании были скоротечными и победными потому воспринимал случившееся как должное и временное. С первого дня пребывания подразделении он, так же как и до этого, чинил сломанные автомобили, стрелять ему пришлось дважды, первый раз они увидели убегающих врагов и стреляли по ним как в тире по мишеням, а вот второй раз, совсем недавно по ним стреляли из засады, тогда он здорово испугался за свою жизнь, особенно после того, как находившегося рядом с ним Вольфгана Розенберга убило, а Йенс Шустер был ранен, он выставил винтовку из кювета, в котором даже не знал как оказался и стрелял, не глядя куда, не высовывая головы и поднялся лишь когда выстрелы прекратились. И вот они уже больше двух недель находились на окраине железнодорожной станции Лукошичи, ремонтировали машины, мотоциклы, орудия. При чем основные поломки были не боевыми, а так сказать дорожными, не выдерживала техника, к тому же у них машины в основном были трофейные французы, хотя чего там машины, не выдерживали и пушки, вот после очередного перехода, из четырех орудий два вышли из строя, у них на колесных ступицах разлетелись подшипники, а третье перевернулось в результате нападения и ему пришлось чинить лафет, это нападение пришлось как раз на них, ремонтников, из 17 человек личного состава после боя в строю осталось 8, троих убили, а шесть отправились в госпиталь, третье орудие ... водителя убило и машина слетела в кювет, да так неудачно, что пушка перевернулось, машина из-за перекрученной рамы восстановлению не подлежит, еще две машины из их дивизиона были сожжены, а две повреждены, так же повреждения получил "Ханомаг". Эффективный ремонт всей этой техники с такими потерями вести было совершенно невозможно, но их унтер Клаус Ройтер нашёл выход и привез из находящегося невдалеке лагеря "большевицких" военнопленных десять человек понимающих в ремонте, так же он договорился с трофейщиками, которые стояли на станции и те позволили им взять два трофейных тягача "Комсомолец", которые после небольшого ремонта могли тянуть орудия.

— Вилли,— говорил слегка набожный Штефан Кулаковски сослуживцу Роске,— ты слышишь как эти русские ругаются, они постоянно оскорбляют Бога и Деву Марию, я не понимаю как Всевышний может терпеть этих безбожников,— в это же время трое русских военнопленных ремонтировали броневик, стучали кувалдой и один из них достаточно громко произнес:

— Ё.. твою бога мать, куда ты лупишь, вот сюда ху..рить нужно,— и размахивая руками показывал куда конкретно, сколько раз и с какой силой...

— Вот слышишь Вилли, они опять ругают Создателя,— никак не мог успокоиться Штефан,— и почему они еще до сих пор ходят по созданной Им земле? Ведь наказал же он жидов за ложь и воровство...

— Штефан, жиды — рабы божьи, а русские...я даже не знаю как сказать, они наверное его родственники, только очень близким родственникам позволено так ругаться, я даже подозреваю, что они его потомки, возможно внуки или правнуки.

— Вилли,— услышав такое Кулаковски был в замешательстве,— что ты говоришь? Какие внуки, что за правнуки...

— Штефан ты сам подумай, ты ведь когда был маленьким не всегда слушал родителей, был недоволен отцом и матерью, дедушкой и бабушкой, и тебе ведь за это ничего небыло...

— Почему ничего не было? Меня ставили в угол, били ремнем,— не сдавался Штефан Кулаковски,— я ходил в костел, просил прощения у Бога, исповедовался...

— Но ведь тебя наказывали углом или ремнем родители, отец и мать, а дедушка и бабушка чаще тебя защищали, вот и получается, что русские внуки или правнуки Бога, как только они провинились и их хотят наказать, у Бога просыпаются родственные чувства и он начинает их защищать...

— Вилли Роске ты безбожник! Все знают, что Вы в своей Восточной Пруссии все ненастоящие немцы,— сердился он,— не говори мне ничего этого....

— Камрад не сердись так сильно,— с грустью говорил ему сослуживец,— вот увидишь, русские выиграют и эту войну. Даже если мы возьмем Москву и этими землями будут управлять немцы. Пройдет одно, два пусть даже три поколения и немцы оставшиеся на этих территориях станут считать себя русскими. Они так же будут ругаться, пить водку, ходить в баню, носить тулупы и треухи. У нас их станут называть русскими, сначала в шутку, а потом и всегда, а потом, потом они станут независимы от Германии и назовут свою страну Россия.

* * *

Трофейщиков обезвредили легко. Незаметно появились во второй половине дня в немецкой форме и с помощью револьверов с глушителем все было кончено едва начавшись. К ремонтникам поехали на мотоциклах:

— Слушайте меня внимательно,— инструктировал Илья Левченко,— на полном морозе въезжаем к ремонтникам, разъезжаемся веером и по пути, по тихому валим всех попавшихся немцев из револьверов с глушаком, не забываем о контроле, потом зачистка. И смотрите внимательно,— это к новичкам из созданных РГД,— наши в пятнистой форме, как одеты военнопленные сами знаете.

Штефану Кулаковски повезло, в день сбора, перед передислокацией он был в наряде, поглядывал как сослуживцы грузят имущество и сам себе улыбался. Хотя не все было так хорошо, сегодня утром обнаружилось, что двое "большевиков" из военнопленных пропали и унтер Клаус Ройтер сильно ругался и грозился всех повинных выявить и примерно наказать. Лениво смотря на пустую дорогу, он заметил пыль, к ним ехали мотоциклисты, Штефан даже удивился, ведь жандармы уехали сегодня утром, может чего то случилось, но додумать он не успел, первые два мотоцикла проехали мимо него не останавливаясь, и пока он изумленно смотрел им в след ...

Пфу, пфу дернулся в руке револьвер производя приглушённые глушителем выстрелы, которые за ревом моторов и так небыли слышны:

— Поехали, поехали, не останавливайся,— говорил Игнат Соловьев своему извечному напарнику Власу Сафронову и тот молча проехал, даже добавил газу, хоть внутренний хомяк и жал его душу требуя остановиться и поживиться ставшим совершенно бесхозным добром. С ремонтниками покончили так же быстро как до этого и с трофейщиками, печаль была только в одном, ремонтники не успели все загрузить и эту работу пришлось заканчивать за них.

* * *

Трофеев было много, но все они по большей части или разукомплектованы, либо в разной степени сломаны, но при определённом умении и старании из трех экземпляров можно было собрать один, были танки БТ и Т-26, даже один Т-34, тягачи разных модификаций, 45 и 76-мм (УСВ) пушеки, гаубицы М-30, 50 и 82 мм минометы, 37 и 85 мм зенитные пушки, множество машин.

— Металлолом,— глядя на это произнес Валерий Александрович

— Нет не все,— ответил Клебанюк,— орудия почти все в рабочем состоянии, а то что без колес, так это поправимо, с минометами ротных 50 мм целых почти нет, а вот батальонных 82 мм штук пять найдется, зенитки 37 мм так их можно на грузовик трехтонку монтировать, а 85 мм даже и не скажу с виду целая. Лютиков говорит, что танков можно восстановить с десяток. Врет конечно, но попробовать стоит, а машины даже и не знаю...

Целый день, всю ночь и часть следующего утра эвакуировали доставшиеся трофеи, а были они не малыми, на следующее утро прибыла группа немцев-трофейщиков и еще "подвезли" пулеметный броневик и два танка, один из которых был Т-34. Лютиков был в восторге. Одних танков БТ разных моделей было 28 штук, а еще два Т-34, артиллерии насобиралось так же приличное количество. Огорчало только совершеннейшее отсутствие снарядов, но и этот вопрос решился:

— Артиллерийские склады находятся вот здесь и здесь,— говорил бывший начальник артиллерий дивизии, подполковник Лежак, показывая на карте,— а вот здесь был полевой склад.

— Как это понять "полевой склад",— переспросил товарищ командир.

— А это когда началась война мы вывезли в лесную балку и замаскировали, там снаряды, мины разные, я чего об этом говорю, вряд ли немцы его нашли.

— Проверим,— произнес Валерий и посмотрел на Левченко.

— Пол часа,— ответил тот, поняв от одного взгляда, что проверять придется ему и его бойцам.

— А снаряды для танков и зениток, я так понимаю придется брать на складах...

— Вы хотите брать штурмом артиллерийские склады?— поинтересовался подполковник Лежак.

— Ну зачем же штурмом, по тихому, у меня ведь разведывательно-диверсионное подразделение. Клебанюк, подготовте людей и транспорт к...даже не знаю как сказать правильно, передислокации содержимого артиллерийских складов.

Склады с боеприпасами перевозили еще два дня. Проблему боепитания закрыли окончательно.

К ремонту техники приступили сразу же, нашлись и специалисты, и умельцы, и силы и возможности. В первую очередь занялись орудиями, как требующими незначительного ремонта, М-30 восстановили все 7 штук, имеющиеся шесть 76 мм пушек (УСВ) было решено установить на шасси пулеметного Т-26, их тоже было аккурат шесть, еще были два т-26 пушечных, но они пошли на запчасти, поскольку были ну очень сильно разбиты. Пушки-сорокапятки были целые, за исключением двух, у которых отсутствовали затворы и оптика, обе 37 миллиметровые зенитки установили на автомобили, восстановили оба Т-34, а вот БТ разных модификаций всего 7 остальные были невосстанавливаемые и пошли на запчасти, машин смогли восстановить 12.

* * *

Капитан Пряхин, командир батальона стрелковой дивизии. После освобождения из плена, обучения на секретной базе ГРУ, где из толпы военнопленных в короткие сроки сделали сплочённый армейский коллектив, а при переподчинении их стрелковой дивизии неожиданно для самого Пряхина выяснилось, что они являются лучшим боевым подразделением не только по технической оснащенности, но и по стойкости, умению и организованности и вдруг его батальон вышестоящее руководство решило "перетрясти" сначала его самого как бы поощрили, за ратные труды — присвоили очередное звание капитан, а потом перевели. Хоть должность и оставили прежнюю, но батальон который он принял был в очень потрёпанном состоянии,... о питании, времени когда на завтрак, обед и ужин была курятина можно было только мечтать.

— Товарыщь капытан, товарыщь капытан, там до Вас начальство прыехало,— услышал он голос....

— Что за начальство, откуда, какое звание...?

— Так оно мне не сказало, гимнастерка у его вся в пятнах и галифе тоже, уместо сапог ботинки высокие, звания не видать, приехало на херманскому афтомобиле и говорыть тут значить хозяйство Пряхина, так я сразу и не упонял чего хочет, а потом говорыть позови капытана и скажы ему, что "товарыщь командир приехал",— боец смотрел на приводящего себя в порядок Пряхина растерянными глазами,-...вот я уВас одразу и покликал.

От услышанного Пряхин сразу выпрямился, напрягся и стал каким то радостно-возбужденным в упор глянул на бойца:

— Где, где он?

— Так возле сломанной яблуни они стоять, я их сюда к бляндажам и не пускал вовсе,— последние слова боец говорил в пустоту глядя в след убывающему начальству, потому как капитан, резко отстранив его в сторону выскочил из блиндажа и очень быстрым шагом направился к стоящему метрах в 150 автомобилю, возле которого угадывалась знакомая фигура "товарища командира".

Встреча была классической, за 5 метров перейдя на четкий строевой шаг и приставив руку к каске Пряхин четко отрапортовал:

— Товарищ командир, капитан Пряхин прибыл по Вашей просьбе,— и заулыбался, а потом и вообще бросился обнимать как давно не видевшего родного человека...

— Пряхин, стой стой...я к тебе по делу...,— пытался вырваться из объятий тот,— вижу, что рад...

— Товарищ командир! Вы даже не представляете как я рад! У меня просто нет достаточно емких слов.

— Верю,— заулыбался Валерий Александрович,— рассказывай, что у тебя?

— Если вкратце и с самого начала — почти всех наградили, отметили или повысили в звании как меня. Оказывается хорошо, что все сняли на камеру, и "компетентные органы", благодаря "хронике" вопросы задавали чисто формальные..., а потом наш батальон расформировали, вернее всех рассовали по другим частям дивизии в виде усиления и "с целью передачи бесценного боевого опыта", по крайней мере формулировка была такова, я вот принял батальон...комбат погиб, вот меня и направили сюда. Что сказать, тяжёлого вооружения нет совершенно, из противотанкового две сорокапятки, есть три ротных 50 мм миномета, и на первое и на второе здорово ограниченный запас боеприпаса...в ротах по 50% от штата, из офицеров нас четверо, я и три ротных, командиры взводов в лучшем случаи сержанты. Вот такие пироги.