Чернокнижник

— В секретере справа вверху в прозрачной коробочке.

Почувствовав, как её чмокнули, тоже через портал, Лера вернулась к работе — пусть подобные методы при её возможностях и кажутся архаичными, но не может она тут среди одногруппников показывать, что способна видеть насквозь любое тело, а профессор Ванченко очень интересно рассказывает и наглядно показывает.

— Так о чём мы сегодня...? — преподаватель сделал слегка рассеянный вид и посмотрел на Леру, пытаясь уличить её в невнимательности.

— О железах внутренней секреции и о том, где они расположены, — озорно улыбнувшись, девушка прямо на 'наглядном пособии' указала места и доложила названия.

Начавшийся столь внезапно опрос не минул и других студентов группы. Короткий разговор не по делу нарушил план занятия и вскоре завязалось что-то вроде беседы, в течение которой все забыли о невольной Леркиной бестактности. Прелесть ситуации заключалась в том, что в роли отвечающего вскоре оказался сам профессор, и ему было что поведать.

— Э-э..., Валерия! А что вы делаете сегодня вечером? — первый красавчик группы Женя Вельяминов церемонно обратился к Лере в большой перерыв в очереди в столовую.

— Я проведу его с мужем и друзьями. Если хочешь, присоединяйся. Ой, но это далеко. Туда только ехать часа три-четыре.

— Я на мотоцикле, — парень самоуверенно ухмыльнулся. — Подбросить тебя?

— Нет, спасибо. Меня подвезут.

— Как же я узнаю дорогу?

Лера вызвала на коммуникатор карту и показала путь, а потом, сделав пометки, переправила файл однокурснику:

— Не думаю, что раньше семи вечера доберёшься, — улыбнулась она. — Как раз подоспеешь к ужину. Чего для тебя приготовить?

Женя на секунду задумался. Просто от всей души хотелось озадачить не по-детски эту самоуверенную малявку:

— Плов из баранины. Настоящий, узбекский.

Лерка кивнула и взяла поднос — они подошли к раздаче. А Женя ухмыльнулся про себя — уж баранину от свинины он отличит, а потом найдёт способ уличить эту независимую мелюзгу в попытке ввести его в заблуждение. Заодно и её, наконец-то, смутит, и поглядит, что это за муж такой у неё выискался. Осталось немного подождать.

* * *

То, что ворота открылись сами — кого сейчас этим удивишь? А путь действительно оказался неблизким. Даже стало интересно, не лётчик ли какой, вертолётчик, подвозит каждый день домой эту невзрачную, но такую интересную малявку. Едва въехал во двор — распахнулись ворота в гараж. Пустой и просторный. Только стены его завешаны макраме и картинами, выжженными по дереву. Впрочем — с краю стоит какое-то четырёхколёсное недоразумение, припав на переднее левое колесо.

Когда прямо из гаража отворилась дверь в дом, Женя спокойно прошествовал туда, зажав под рукой яйцеобразный шлем и поскрипывая байкерским доспехом. Вышедший навстречу парень приветливо улыбнулся:

— Я Стас, — сказал он. — Пошли, покажу твою комнату.

Пологая лестница с поворотом, ничем не примечательная дверь...

— Разоблачайся. Вот шкаф. Вот душ. Вот полотенца. А потом дуй вниз — плов уже доходит. Как спустишься — вправо.

* * *

Два юноши и две девушки ждали Женю за столом. Леру и Стаса он уже знал, а остальные назвали себя. Они оба были долговязы, жилисты, но складны. Парень, оказавшийся Васей, производил впечатление меланхолика-ботана — почти не разговаривал. Зато Маша в два счета расспросила гостя обо всём — в первую очередь выяснила, что стать врачом он решил после того, как сильно поломался на мотоцикле, да еще пожалела, что какая-то Ирка со своим спортсменом не смогли приехать.

И тут неожиданно появилась она. Роскошная черноволосая красавица внесла с кухни огромное блюдо благоухающего плова.

— Зульфия, — представилась она, водружая посудину во главу стола. — Нагребайте себе сразу. А я стану есть руками, как велит наша традиция.

— Я тоже, — вскинулась Маша.

— И я, и я, — поддержали её подруги.

Вася кивнул, а Стас ухмыльнулся, и нагреб на свою тарелку хорошую порцию — отказываться от вилки он не собирался. Гость присоединился к большинству — он как раз этот способ и предпочитал. Непонятно откуда появились чашки с водой для мытья пальцев, а вот большие салфетки Зульфия извлекла из-под столешницы, как будто там располагалась полка. Потом наступила тишина, прерываемая исключительно замечаниями по делу:

— Ой, а у меня всё высыпается!

— Ах, ты ж! Опять выскользнул!

Зу подсказывала девчатам, а Василий просто внимательно смотрел и подражал удачным действиям. Стас с ухмылкой поглядывал на стол, покрывающийся упавшими из неловких пальцев кусочками. Тем не менее, блюдо опустело достаточно быстро. Его тут же унесли и вообще убрали всё, чтобы заменить окончательно замурзанную скатерть. В этот момент Женя окончательно убедился — нет под столешницей никакой полки, на которой могли бы лежать салфетки.

Чай пили зелёный с разными рахат-лукумами, халвой и пахлавой.

'Не стеснённо живут, всё, что уместно по такому случаю у них есть', — это подумалось про Лерку и Васю — стало заметно, что они тут пара. По каким признакам? Непонятно. Наверное, потому что этого юношу как-то слушались: кивок, жест, взгляд — и девушки мигом подхватывают или приносят, подают или убирают. Хотя, выглядит он не барином, а скорее, дирижёром.

— Не поверишь, я свою Маху несколько лет ревновал к Чернокнижнику. Знаешь, как достаёт, когда даже по полунамёку другого парня твоя девушка в любое мгновение способна всё бросить и помчаться сломя голову, — Стас подошел к стоящему у окна Жене. — Но потом разобрался — правда, сперва неправильно: показалось, что они как сёстры при старшем брате. Только потом сообразил — это крепкая команда. И, знаешь, не могу в неё полностью вписаться, хотя, вроде, и сам уже перебесился и стараюсь быть внимательным.

— А что это за фокус с салфетками показала Зульфия? Ну, тогда, перед пловом? — прищурился Женя.

— Известная циркачка, — хмыкнул Стас. — А они секреты своих фокусов никогда не выдают. Машка тоже иногда такое коленце выкинет — прям, будто колданула ненароком. Не принимай близко к сердцу. Вот погодь, сейчас Васька с Леркой танго спляшут... ххех.

— Вы чего это в сторонке мнётесь? — подошедшая Зулька решительно взяла Женю за руку и потянула на середину комнаты, — девушки желают танцевать! И расскажи мне, где научился есть плов руками.

— А откуда баранина? Ума не приложу, как можно её раздобыть так быстро, тем более в этой глуши, — он кивнул на окно, через хоторое открывался вид на расстилающийся вокруг дома пейзаж. На многие километры раскинулись пожухлые осенние поля, перемежающиеся золотящимися желтеющей листвой перелесками. Отсюда, с пологого склона холма открывалась чудесная перспектива абсолютно дикой местности, где не наблюдалось ни единого следа человеческой деятельности.

— Я первая спросила, — с хитрой улыбкой наморщила носик Зу.

* * *

— Так когда, говоришь, он сбежал? — Васька натянул на себя простыню до самого горла и щурится от внезапно включенного света.

— Да вот буквально только что, — Зулька, ворвавшаяся в спальню друзей, кутается в прекрасно сидящий на ней халат и глаза её мечут молнии. — И даже не подумал попрощаться.

— Так ты его, что, не позвала к себе. — Лерка с любопытством выглядывает из подмышки Чернокнижника и тоже щурится от яркого света.

— Окстись, кнопуля. Это, в конце концов, просто неприлично, — вспыхивает Зу. — Это не Васька, давно родной и близкий, а человек, которого я сегодня первый раз увидела. И вообще — мужчина должен первым проявить инициативу и, хм, настойчивость.

— Женское дело такое — робко стараться понравиться, — Маха высунула голову через образовавшийся в стене портал.

— Не, ну Маш. Я так не могу, когда ты наполовину пропадаешь, — рядом появился Стас, пропихнувшийся в тот же межпространственный проход.

— То есть, ты хочешь сказать, что готова Васю в любой момент затащить к себе в койку? — вдруг округлила глаза Лерка.

— Цыц. — Чернокнижних затолкал подругу за спину и немного прижал. — Я бы поупирался, — добавил он для ясности. — Сама понимаешь, некоторая свобода выбора и мне позволена.

А у Зульки из глаза выкатилась слезинка:

— Он мне действительно показался хорошим парнем, — продолжила она плаксивым голосом. — Вот не такой он, как Лёха Кузьмин. Ну, помните, на которого я сразу после выживалки запала...

— Да помним, — кивнул Чернокнижник. — Женька не дурак. Думаю, он что-то приметил и смылся из нашего дома с привидениями, как только все улеглись.

Стас хохотнул:

— Да уж, с непривычки с вами бывает страшноватенько. Я, когда мы с Машкой первый раз поругались, три дня не мог понять, отчего, куда бы ни шёл, каждый раз оказываюсь рядом с её домом. А это она помириться хотела...

— Вообще-то он на тебя смотрел, как кот на сметану, — встряла Лерка. — Такими же взглядами его многие девчонки у нас в группе провожают.

— А он? — встрепенулась Зу.

— Замутил было с одной, но что-то у них не сложилось. А потом долго ни на кого не обращал внимания, пока не начал ко мне подкатывать. А я подумала — вдруг он тебе понравится. Ведь в твоём вкусе кадр.

— В моём, — вздохнула Зульфия. — Где только он теперь?

— Как где? Колесит по окрестным полям. Ты ведь не открывала ему портала обратно домой.

— У него бензика километров на десять осталось, — встрепенулась Маха. — Подлить? Или подождёшь, пока заглохнет движок?

— Залей. Только всё равно ведь не хватит ему до трассы. А потом ещё несколько тысяч верст гнать до дому. Ну не могу я ему сама открыть портал обратно к городу, потому что сержусь. И не хочу, чтобы он уезжал. Я его могу вообще в Аргентину забросить сгоряча. В пампасы. К бизонам.

— Выпей чаю, — вдруг встрял в разговор Васька. — А потом возьми канистру, и встреться с ним прямо на тропе как раз в момент, когда у него горючка кончится. Ну и поговорите о том, о сём.

— Шортики надень жестяные, бронелифчик, шапочку с рогами, а сзади хвост подвяжи, — немедленно подключилась к инструктажу Маха. А во второй руке держи узловатый дрын позаковыристей.

— Я метлу возьму, — фыркнула Зулька. — Чтобы он не задавал вопросов про то, как я тут оказалась. Дополню ансамбль мантией со звёздами и островерхой шапкой. Всем сидеть на попе ровно и не подглядывать. Если он оттого сбежал, что почуял нечистое — не всё ещё потеряно, — За Зулькой захлопнулась дверь.

— Эк он ей понравился... — протянула Маха. — А я уж думала, так и завянет девка, никем не присмотренная... Шлем возьми в гараже у входа, а канистра в багги сразу за водительской спинкой — там уже с маслом набодяжено — только встряхнуть не забудьте! — крикнула она через портал вслед подруге. — Вот уверена, — столкуются они, а потом будут кататься на моцике, пока снова бензик не кончится.

— Так темно же. Расшибутся ещё... — забеспокоилась Лерка. — И луны нынче что-то не видать.

— Я северное сияние организую, — ухмыльнулся Чернокнижник. — В этих широтах, пусть редко, но случается.

Друзья заливисто расхохотались.

* * *

То, что здесь что-то нечисто, Женя понял когда, готовясь лечь спать, собрался позвонить маме и предупредить, что ночует у друзей. Значок оператора мобильной сети показался ему каким-то странным. Разобравшись, понял, что заехал даже не в соседнюю область, а вообще не пойми куда.

Сбегал к мотоциклу и включил навигатор: ничего себе! Куда его занесло! Не мог он за три часа даже самой стремительной гонки укатить в такую даль. Это что же за ерунда выходит? И эти упоминания про колдовство, про цирковой фокус? На память пришли кадры из фильмов про странные дома, стоящие уединённо, куда по ночам собирается нечистая сила, чтобы покуражиться над случайно завернувшим путником или заманить к себе подвернувшегося под руку человека...

Хотя, конечно, вся эта чертовщина — сплошные враки... но всё равно как-то не по себе. В общем — лучше сделать ноги, пока не началось.

Собраться недолго. Дом выглядит сонным — вот и не стоит его будить. Судя по тому, что бывает в разных ужастиках, страшные события начнутся в полночь... есть время убраться по-тихому, не хлопая дверью.

Женя на цыпочках прокрался в гараж, бесшумно приотворил боковую дверь, а потом и ворота во двор. Тихонько вытолкал мотоцикл за ограду и некоторое время так и удалялся, не запуская мотора. Раскатил свою двухколёсную машину под горку — как раз тропа вела вниз по склону холма — сел в седло и уже совсем прилично отъехав, запустил двигатель и включил фару — ночь была тёмная, дорога еле угадывалась при свете звёзд буквально на несколько метров вперёд.

Собственно, и с освещением тут не особенно разгонишься — колея лишь слегка обозначилась. Похоже, ездят здесь редко. Но звук уверенно воркочущего мотора и упругость подвески успокоили, вернули уверенность и... до заправки, что он видел по дороге сюда, горючего у него гарантированно хватает.

* * *

Понимание какой-то нелогичности происходящего пришло в тот момент, когда далеко впереди показался тёмный массив всё того же дома — дорога сделала петлю в добрых пару десятков километров и вернулась. Собственно, навигатор это блестяще подтвердил. И вот ведь незадача — судя по показаниям, он не у себя в области, а чёрт-те где. То есть, запримеченной заправки в этих местах нет и в помине а, судя по подсказкам, до ближайшей нанесённой на карте дороги ему ещё пилить и пилить, причём непонятно как. Через поля, что ли?

Жалко, что он сразу этого не сообразил — уж очень чудовищно произошедшее. Оно просто не поместилось в пределы понятий, обычных для повседневности, и ещё его подвела уверенность в своей способности сразу запоминать дорогу. Шутка ли — скачком перенестись на пару тысяч километров и не заметить этого! Но главное — бензина ему не хватало даже просто для того, чтобы добраться до шоссе.

Тем не менее, повернул в нужном направлении и покатил прямо по полю: рано или поздно, но на хоть какое-то жильё он, несомненно, наедет. Или на необозначенную грунтовку, которая хоть куда-то, да приведёт. Главное — подальше от этого дома, кажущегося действительно заколдованным.

* * *

Что-то вроде слабо накатанной тропы в нужном направлении вскоре нашлось. Не точно по азимуту, заданному навигатором, но примерно в нужном направлении и в объезд перелесков, оврагов, мокрых низин. Беспокоило только количество оставшегося топлива. И вот, когда на дне бака почти перестало плескаться, а мотор стал делать пропуски, впереди обозначилась фигурка с канистрой в руке. Даже не удивился, что двигатель окончательно остановился, когда до неё оставалось буквально несколько шагов.

— Ты как здесь оказалась? — спросил Женя, разглядывая знакомую фигурку при свете набирающего силу полярного сияния. — На метле, что ли прилетела? — он уже разглядел, что она держит второй рукой. — Ты не ведьма, случаем?

— Я беззащитная слабая девушка, у которой вот-вот оторвётся рука от этой тяжеленной посудины, — Зу легко протянула парню двадцатилитровую канистру. — Так ты окончательно и бесповоротно решил уехать и не продолжать знакомства? — спросила, когда он крякнул под действием принятого на вытянутую руку веса.