Я это кратко и без упоминания земных реалий рассказала своим сообщникам, и мы условились, что я изложу два варианта получения "волокна из древесины": чисто алхимический (относительно дорогой, долгий и крайне вонючий) и алхимико-магический (простой, дешевый и максимально чистый), и первый Темина вместе с полученными образцами продукта кладет в залог у гномов, а второй держит при себе для последующего патентования и использования.
И я занялась разработкой плетений и руноскриптов, от модификации давно известного на Ирайе "аналитического разделения" до силового "сита" из микрофильер для получения волокна. А химию-то вспомнить было делом получаса, от силы. Н-да, если бы на Земле была магия, сколько бы производств стали почти или совсем экологически чистыми. Но, к счастью, изготавливать чисто алхимический образец с риском для здоровья и ненулевой вероятностью утечки невероятно вонючего побочного продукта — меркаптана, Темине не пришлось. На следующий день меня посетил еще один нежданный гость и планы скорректировались.
Утром, после неприятных, особенно для Глоди, осмотра и перевязки, в комнату постучали. Говорю:
— Войдите.
Заходит человек, средний во всех отношениях — от макушки и до пяток, от внешности до словарного запаса. И заявляет:
— Мне нужно поговорить с вами наедине.
Я отвечаю:
— На троллий афыр? — еще не хватало, с незнакомцами наедине оставаться.
Он:
— Тот, чьи интересы я представляю, не любит огласки.
Ставлю над нами полог тишины и кисею, скрывающую от внешних наблюдателей. Убедившись, что мы скрыты от внешнего мира, посланец неизвестного доброжелателя тянется рукой к поясу, а я, совершенно автоматически, выставляю перед собой воздушный щит, и пусть радуется, что моя реакция предпочла пассивную защиту нападению. Достав крошечный шелковистый мешочек, он протягивает его мне и качает головой:
— Вы подозрительны... совершенно зря.
— Нет, — я не собираюсь брать неизвестно что неизвестно от кого, и его рука повисает в воздухе. — Если вам это не нравится, сперва представьтесь и изложите причину вашего визита.
— Это обязательно? — средний во всех отношениях человек поднимает брови и изображает на своем лице огорчение. — Так ли важно знать, кто вам благодарен?
— Обязательно, — отвечаю. — Я, конечно, понимаю, что вижу посланца теневой гильдии, но относительно ее специализации у меня есть вопрос.
— Могу вас заверить в одном: мы — не убийцы, и сами относимся к убийствам весьма неодобрительно.
— Значит, главное для членов вашей гильдии — ловкость и незаметность при освобождении зажиточных горожан от источников соблазна? Или, наоборот, помощь в удовлетворении требований плоти и соревновательного духа?
— Хамни и веселые девицы платят взносы в другую гильдию.
— Великолепно! Значит, методом исключения, я имею дело с представителем гильдии, ускоряющей и перераспределяющей движение денежных потоков?
— Приятно иметь дело с осведомленным существом.
Вот же блинский нафиг, когда я перестану оскорбляться на совершенно нейтральное слово "существо", ведь назвать меня человеком некорректно, а орка — по мнению некоторых вообще эквивалентно нашему "чукча". Однако, эти слова — вовсе не утверждение о его принадлежности к гильдии воров. На самом деле, это не столь важно, главное — то, что это не убийцы и не какие-нибудь беспредельщики, с которыми начал разбираться призрачный отряд.
— Так, и за что же мне благодарны?
— О, во-первых, — оживился посланец. — За предупреждение. Это был весьма благородный поступок, учитывая неоднозначные отношения между нашими организациями. Во-вторых — вы убрали наших конкурентов, освободили, так сказать, простор...
— Не понимаю, как, — я действительно не понимаю, как две теневые гильдии могли стать конкурентами.
— Ну, как же! — напоказ удивляется визитер. — Если нельзя человека убить, то можно отомстить ему другим путем, например, разорив, ввергнув в долги или лишив фамильных драгоценностей.
— Вы и на это принимаете заказы? — удивляюсь я.
— Теперь — да. Двойная выгода, так сказать.
— То есть, я опосредованно стала причиной увеличения ваших доходов?
— Да, однозначно.
— Тогда еще один вопрос. Неожиданный. Как оценивает ваш глава городскую гильдию лекарей и магов жизни? Может ли такое существо, — я выделила это слово интонацией. — Как я, надеяться на то, что ему помогут выздороветь, например, в случае ранения?
Посланец понимающе улыбнулся:
— На первый вопрос я вынужден ответить: "не знаю", зато на второй твердо скажу: "нет".
— Могу ли я надеяться поговорить с вашим начальством с глазу на глаз о состоянии дел в этой гильдии?
— Я могу об этом спросить, — ответил он, и вскоре мы распрощались.
Вечер принес мне уже ожидаемую новость: вместо того, чтобы пользоваться посланцами, глава местной теневой гильдии решил встретиться со мной сам. Вначале пришел тот же средний человек с двумя подручными, черты которых были умело изменены маломощной, но искусной иллюзией. Не сомневаюсь, что сросшиеся брови и бородавка у одного и грубый шрам у другого были именно иллюзиями, но выглядели они даже для мага, если не слишком приглядываться тонким зрением, очень реалистично. С Теминой посланец явно встретился специально, впрочем, я успела ее предупредить, что это идет не вразрез с моими планами, и она смолчала, продолжая внутренне кипеть. Во всяком случае, на его любезности она ответила только одно: "Когда же этот бардак закончится?" А он сконфуженно пожал плечами.
Потом я услышала топот носильщиков под окном и звук опускаемого на дорогу портшеза. Посланец же сказал, что глава теневой гильдии ждет, и им велено проводить меня. С одной стороны, это вполне могла быть ловушка совершенно других теневиков, не тех, кем они представились, и клятву требовать бесполезно — в принадлежности к любой теневой гильдии перед чужими не клянутся, а, с другой — я уже неплохо восстановилась, и даже убийцам смогу доставить смертельное огорчение, поменявшись ролями. Если не размениваться на стихийную магию, а сразу задействовать плетение с Тьмой и Хаосом. Единственное, что из стихийки я сразу же сделала, как села в портшез — это окружила себя щитом камня, наклепав на его поверхность шесть датчиков возмущения эфирного поля. Вовнутрь не пробивалось ни лучика света, а носильщики явно расстарались, петляя по городу и сдваивая следы, и я задремала. Сколько проспала — не знаю, но меньше получаса, учитывая то, что проснулась не от удушья, а от того, что в лицо мне плеснуло ярким светом, и посланец, наклонившись в открытую дверцу, с размаху впечатался лбом в силовой щит.
Ругань он сдержал, а я, мало что разглядев сквозь преломляющее свет в самых неожиданных направлениях силовое поле, прежде окружила себя слегка отстоящим от тела воздушным щитом, а потом развеяла каменный. И вылезла. Мы стояли в пещере. Не просто пещере, а окультуренном людьми или, скорее, дварфами, сводчатом зале тыщ на сто, а то и все полтораста кубов, то есть, с хороший торговый центр. При этом над центральной площадкой и дорожками ничего не нависало и не капало, а все потеки, наплывы, колонны, сталактиты и сталагмиты, водяные наковаленки, ручьи и водопады располагались между ними в качестве декоративных загородок и садовых скульптур. Все это дополнялось сочной голубой, золотистой и зеленой подсветкой, спрятанной под натеками кальцита или прямо в воде. В общем, было, на что посмотреть. Волшебное место, и, если бы я в земной жизни не набродилась в одном торговом центре, проектировщики которого явно переиграли в Варкрафт и Морровинд, я бы впечатлилась до забвенья себя. А так просто оценила масштаб проведенных работ и художественный вкус проектировщика, а также потраченную на создание и поддерживание всего этого великолепия энергию. Нехило живет глава воровской гильдии какого-то заштатного городка! Даже если это город-базар на границе с Подгорным королевством.
Мы пересекли этот зал, потом еще один, меньших размеров, и посланец постучался в совсем незаметную дверку слева от главного хода. Дверь минуту спустя открылась, и мы вошли. В комнате, уютной, но совсем крошечной по сравнению с залами, в кресле-качалке сложной конструкции сидел седой и плешивый тип. Его мясистая физиономия незабвенного Доцента в исполнении актера Леонова, только с окладистой бородой, которой тот никогда не носил. А еще он курил трубочку, поглядывая на что-то, спрятанное от нас поднятой крышкой с флорентийской (а здесь ее как, интересно, зовут?) мозаикой и бронзовыми накладками. Когда мы вошли, он захлопнул ларец и встал с кресла, слегка потеряв в росте. Это был, как вы, наверное, поняли, дварф. Аккуратно положив трубку на стол, он шагнул ко мне и протянул руку:
— Приветствую вас, вэль Хюльда, в моем скромном жилище. Знаю-знаю, наслышан о ваших подвигах. Но тут мне сказали, — он кивнул на среднего во всех отношениях человека. — Что вы хотите разобраться с одной гнойной язвой нашего городка...
Через пару часов я получила беспроцентную ссуду в сто пятьдесят золотых кнайток и пожелание вытрясти из гильдии жизнюков всю надутую сволочь. Видимо, местные расисты крепко насолили главе преступной гильдии, но связываться с ними он не рискнул. Интересно, это он такой слабый — во что ни на грош не верится — или они имеют козыри в рукаве?
Глава X. О незадокументированных возможностях.
Все-таки рано мне еще носиться колбасой — от небольшого путешествия на чужих, заметьте, плечах, устала, словно после полуторасуточной пробежки по пересеченной местности с магловушками (да, есть одна милая дисциплина в Академии, спецово для боевых магов, с земной физподготовкой у нее общее только одно — название, и такая пробежка там — зачет, даже не экзамен). Правда, сейчас ничего не болело, но это не показатель. С моей нелюбовью к боли я могла закольцевать ее чисто автоматически. Но Темина, с поджатыми в ниточку губами просканировав состояние моей уложенной в кровать тушки, как-то неожиданно расслабилась и одобрительно кивнула.
— Вообще-то я работаю с орком в первый раз, — сказала она. — Скажите, у всех вас настолько высокая регенерация? В лекциях этого точно не было, а практику мы проходили в деревнях, там только люди.
— Насколько я знаю, нет. К тому же, у меня орочьей крови немного, до половины точно не дотягивает. Просто она доминантная. Думаю, регенерация ускорилась из-за нашего лекарства.
— Надо же, — Темина качнула головой. — Орки всегда считались склонными к Тьме, а в составе — явно светлая энергия, и так сработала.
— А что вы понимаете под "Светом" и "Тьмой"? Только, пожалуйста, оставьте в стороне этику.
— Если без этики... Ну, наверно, как жизнь и смерть. Это дочерние стихии, но они достаточно четко отражают материнские.
— Вы где учились?
— Нойрегская школа целительства.
— Ага, ясно. Труды Текефии Керрийской в программе были?
— Некроманта?!
— Челюсть... извините, Текефия — маг Тьмы, а некромантия для нее — одна из сторон, и далеко не основная, ее искусства. Так вот, еще на курсе введения в магию вас должны были ознакомить с ее программным трудом "Связанность стихий". Небольшая такая брошюрка, чисто тезисная, обоснования в три строчки и дальше — галопом.
— Нет, не было... — кажется, Темина всерьез огорчилась. — Это же не ваша Академия, у нас ничего лишнего не давали, четко придерживаясь традиционных границ.
— Традиционных? Да Текефия ненамного младше главы Тайной службы! И "Связанности..." лет этак полтараста, не меньше, а вы говорите — "не в традиции". Да, смешная ситуация сложилась, когда самые передовые и вольнодумные теории расцветают именно под крышей Конторы! Смеяться или плакать?
— Не думаю, что надо смеяться, — так, в голосе Темины появились обиженные нотки. — Жизнь разумного существа — не тот материал, на котором можно экспериментировать.
— Тогда остается плакать. Если нет движения вперед — начинается падение назад, в первобытную дикость. А эксперименты... В любом крупном городе ежегодно казнят не менее сотни разумных, и за дело. Только в Энсторе их отправляют в лаборатории Академии, а в остальных...
— Пфф! — ого, возмущение. — Казнь — это вынужденное избавление общества от асоциальных членов, и она должна быть гуманной!
— Даже для растлителя собственных дочерей? — провокационный вопрос, но Хюльда свой первый зачет по малефицистике сдавала именно на таком объекте.
Темина смолчала, а то как же, феминистские убеждения не дадут ей сказать в этом случае "да". Вот и хорошо, продолжим.
— Но хватит о практике, вернемся к теории. В определенном разрезе, если отвлечься от изначальных и неделимых состояний и спуститься к теории силы и упорядоченности, схематически представляемой ахроматической звездой, то Тьма является поглощением энергии, а Свет — испусканием ее. Представим также источники Тьмы и Света: первый — в который все вливается, второй — из которого все изливается. Ясно, что даже для бесконечной емкости, за бесконечное время, энергия или переполнит его, или иссякнет. Точнее, мы будем иметь в результате такое приближение к опустошению или наполнению, которое обеспечит остановку процесса. В этом случае можно предположить два варианта ахроматических систем: ограниченную и неограниченную во времени. В первом случае ничего добавлять не надо — как только система доходит до естественной границы, Свет иссякает и Тьма переполняется — в ней прекращаются процессы, и она разрушается, ибо связи есть только там, где происходят изменения. В случае же неограниченной во времени системы к нашей Вселенной надо добавить ее зеркального близнеца: то, что является источником Света для нас, для них — колодец Тьмы, и наша Тьма — их источник Света. Это не так уж сложно представить, ведь отражение и отрицание чего-либо понять проще, чем нечто, отклоняющееся на некоторый угол.
— М... заплелись мысли в косичку...
— Ничего, разберетесь, — улыбаюсь я. — У хороших целителей гибкое мышление. Так, продолжим. Деление на Тьму и Свет для техник целительства — тоже весьма условное, ибо часто приходится использовать то и другое. Вспомните, например, "Флогистон и Уголь".
— Архаизм.
— Весьма рабочий архаизм. Самое быстрое и щадящее средство, чтобы остановить "синий огонь" и "могильную гниль". Проблема только в одном: уж очень сложно найти мага, одинаково хорошо работающего как со Светом, так и с Тьмой. Или же хорошо сработавшуюся пару магов — светлого и темного. Мы с вами как раз представляем эти две противоположные ипостаси. Но парные целительские техники я знаю чисто теоретически. Для того, чтобы исцелять с их помощью, мы должны либо сработаться — а времени на это нет, либо научиться объединять сознания, чтобы исцелять больного под вашим руководством.
— Вэль Хюльда! — Темина распахнула глаза. — Вы добыли деньги для моей лицензии, теперь вы даете мне власть над вашей силой — что это? Ловушка?
— Ловушка, но не для вас. Вы честны и преданы своей профессии. И вы поможете мне выковырять ретроградов, семейственников и взяточников из руководства гильдии. Поверьте, это нужно не мне, и даже не вам, а всем жителям Керемницы.
