Вопреки Влечение (полуфабрикат)

— Да! Лок был в просто ужасном состоянии... Он попросил меня... и я решился... Так это не просто сон был? Нас действительно... поженили?

Ярослав несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул.

— Ну... то, что это был не просто сон, ты уже понял... А вот что конкретно он означает... — Шаман откинулся на стенку остановки. — Знаешь, я слышал о таких случаях, но это было больше похоже на те же байки или легенды о Роковом Поцелуе. Боги часто подкидывают в сны чем-то заинтересовавших их людей самые разные двусмысленные символы и знаки. Может, этот сон действительно имеет реальную силу. Может, это всего лишь бред, навеянный последними событиями. А, может, это завуалированное послание персонально тебе. Дескать держись ближе к Локу — и решишь все свои проблемы... Кто знает? Вот только меня смущает, что в твоём сне был полный обряд, да ещё в вашей общинной часовне... и со свидетелями... И Лок вырубился именно в этот момент... Ты когда проснулся?

— Двух часов ещё не было...

— А когда спать лёг?

— Завалился в половине десятого, но потом ещё долго заснуть не мог... и на часы не смотрел... Так что означает этот... сон?

Ярослав нахмурился.

— Значит, надо идти в "Третий глаз"... — пробормотал он себе под нос. — Не хотел беспокоить Марию, но, видимо, придётся.

— К-куда?

Марк поёжился. Про спиритический салон "Третий глаз" в Кавари уже давно слухи ходили, причём не самые весёлые. Брэзел ещё ребёнком слышал, что есть в городе место, где живёт бессмертная гадалка, которая знает всё, но попасть к ней может далеко не каждый. И что её предсказания и прогнозы всегда сбываются. Салон таинственной гадалки давно превратился в городскую легенду, в которую верили многие, а кое-кто даже пытался разыскать это место.

— И... когда? — Марк не стал задавать глупых вопросов про любителей городских легенд.

— Ты туда не пойдёшь, — предвидел следующий вопрос шаман. — Сначала схожу я один. Ты можешь мне дать прядь своих волос? У Лока я уже отрезал...

— Выбирай любую, — с готовностью склонил голову бреанец.

Ярослав отжёг небольшую прядь почти у самого затылка и убрал в прозрачный пакетик для улик, которые у него всегда были с собой. На всякий случай. Достав из кармана второй, в котором лежала длинная чёрная прядь, перетянутая красной нитью, рыжий внимательно на них посмотрел.

— Ты только сразу себе вселенских ужасов не выдумывай, — посоветовал он Марку. — Даже если Мария откажется сказать что-то конкретное, какая-то подсказка в её словах должна прозвучать. И, когда Лок вернётся, не вздумай дурить! Что бы это всё не означало — Лок не виноват. Он такая же жертва игр богов, как и ты.

— А ты... не слишком бурно его защищаешь? — осторожно поинтересовался Марк. Такая реакция друга невольно настораживала... и будила червячка ревности. — Он тебе кто?

— Он нам как брат, — вздохнул Чердынцев. — И мне и Олегу. Отцы нас познакомили накануне его официального поступления в "Нагату". Они давно были знакомы. Понимаешь, когда Байли усыновил Лока, то не сразу отпустил его в школу учиться. Он всё ещё опасался, что у бандитов, среди которых Лок два года крутился, остались сообщники, которые могли бы ему отомстить. Лок почти безвылазно сидел дома и учился через Сеть — навёрстывал. А потом наш отец и Карлос посоветовали его сразу в "Нагату" отдать — мальчишка же умён не по годам... Только сразу его не взяли. Согласно школьному уставу, утверждённому министерством образования, на постоянное обучение можно брать студентов не моложе пятнадцати лет, а Локу только одиннадцатый год шёл. А потом всё-таки придумали выход — устроили его на подготовительные курсы. Короче, Лок до тринадцати лет там торчал на птичьих правах, а потом дирекция ткнула его табелем успеваемости в нос министерским, и те, скрепя сердце, согласились дать разрешение зачислить его на первый курс в тринадцать. К тому времени и мы на подготовительных начали мелькать, чтобы на будущий год поступить на первый курс третьего потока. С Локом мы быстро подружились, он часто бывал у нас дома... и в школе мы постоянно вместе были... Так что он нам как брат. И нам не всё равно, что с ним творится. Ты Олега видел? Мог себе его таким представить? — Марк только головой замотал. Олег, которого он сегодня увидел, совсем не походил на рыжего балагура, на которого дружно ворчало и ругалось за не в меру длинный язык всё управление. — Вот именно. Так что учти, приятель: если ты ему что-нибудь нехорошее сделаешь — будешь иметь дело с нами обоими.

— Я... вряд ли смогу ему вред причинить. Он мне тоже... стал очень дорог... почему-то.

— Вижу, — согласился Ярослав. — Только ты сейчас в таком положении, что никогда не знаешь, что тебе в голову вдарит. Да, тебе полегчало, и Илана на тебя уже почти не действует, но риск всё ещё остаётся. Лок — твоя последняя надежда избавиться от ведьминой опеки, и ты просто обязан держаться за него, пока с этим делом не разберёмся окончательно.

— А что если это... "венчание" имеет силу?

— Если и имеет, то необязательно в своём прямом смысле. Во многих сонниках древности свадьба символизирует создание прочной связи, духовную близость, защиту, просто дружбу или глубокую симпатию. Можешь сам прочесть и убедиться. Случаи, когда подобные "свадьбы" имели реальный вес, ещё не зафиксированы. Конечно, это не означает, что ничего подобного вообще никогда не бывало, но и паниковать тоже рано. Лично я даже рад, что тебе это приснилось.

— Почему это? — напрягся Марк.

— Потому что Локу сейчас как никогда нужен рядом кто-то по-настоящему близкий. Он же совсем один остался... Мы с Олегом, конечно, стараемся его поддерживать, как можем, да и другие тоже... но это всё-таки не совсем то, что ему действительно надо, чтобы не чувствовать себя одиноким. Сначала он потерял не просто свою общину — он потерял свою приёмную мать, которую беззаветно любил. Которая растила его как собственного сына. Потом погиб его отец, который спас его, подарил свою любовь и заботу, дом, где его всегда ждут и где он всегда будет нужен. Сейчас у него нет никого. Только друзья. Да, у него остался дом с кучей его любимых цветов и книг, но в этом доме нет главного...

— Погоди... — перебил рыжего "чекиста" Марк. — Ты сказал "приёмную мать"? А разве он не в общине родился?

— Об этом тебе будет лучше спросить самого Лока. — Ярослав тяжело поднялся со скамьи. — Только ты учти — он очень не любит говорить об этом. И не с каждым будет откровенничать на эту тему. Это слишком личное... и болезненное. Ладно, я поехал. Если что — позвоню.

Ярослав двинулся пешком в сторону соседней остановки, а Марк ещё долго сидел на "Монастырской", обдумывая услышанное. Некогда мелькнувшая мысль крысой Шушерой пробежала на самом краю сознания, но поймать её всё же удалось. Какая-то тревога, лёгкое подозрение... Марк не мог отделаться от ощущения, что Чердынцев что-то недоговаривает. О чём они с Локом говорили у него дома? Почему на следующее утро их аналитик выглядел как пыльным мешком прихлопнутый и сторонился названного брата? Что всё-таки с парнем случилось, что он рухнул практически посреди улицы? И почему дед за всё время "брачной церемонии" не произнёс ни слова, а только укоризненно качал головой?

— Почему меня сразу не вызвали? — кипятился Анжело, осматривая лежащего на кровати притихшего пациента.

— Потому что менталист был нужнее целителя, — хмуро пояснил Олег, усевшись на письменный стол рядом с монитором. — Его жизни ничего не угрожало, а вот разуму...

— Какой ещё менталист? Он же мутант!

— Так ведь что-то смогло его вырубить практически посреди улицы...

Карлос стоял возле окна, не мешая целителю работать. Директор "Радуги" выглядел не на шутку встревоженным.

— Так что всё-таки произошло? — наконец заговорил он.

— У нашего умника полномасштабный срыв случился, — тихо начал рассказывать Ярослав, сидя в кресле. — Все тренинги — псу под хвост.

— Сильная? — вскинул бровь целитель.

Вместо ответа Ярослав расстегнул и снял рубашку, и Анжело озадаченно присвистнул. На груди, спине, плечах, руках и даже на шее рыжего Следопыта красовались внушительные синяки, довольно глубокие следы от ногтей уже с запёкшейся корочкой крови и даже несколько серьёзных укусов. Лок, багровея от стыда, отвернулся.

— Прости... — чуть слышно выдохнул он.

— Ничего, до свадьбы заживёт. — Ярослав начал одеваться. — Пришлось потом Чудика за новой рубашкой погнать — та была просто в клочья порвана. Я сначала его один удерживал, потом Олежка начал помогать... Он же чуть о стену биться не начал! Не дай бог голову бы разбил! И вдруг замер и обмяк. Мы его трясём, а он в полной отключке. Вообще ни на что не реагирует. Олег метнулся за машиной, мы его в охапку и в школу повезли... не такси же ловить...

— А как вы его нашли?

— Галактион сказал, что мы ему срочно нужны, и адрес назвал... Вы можете вообще представить, что могло его так крепко приложить?

— Могу только предположить, что это сделал кто-то из богов, — качнул головой Карлос. — Голова у Лока крепкая и ясная, он никогда не спит да и сознания ни разу не терял. Кто знает, по какому принципу его мозг работает, но то, что он вдруг ни с того ни с сего... В тот раз, когда я сам им занимался, он сознания не терял, хотя меня тоже поранил. — И Карлос засучил правый рукав. Выше сгиба локтя виднелся внушительный шрам в виде следов от зубов. — Прокусил до крови. Ещё чуть-чуть — и отгрыз бы вместе с мышцей.

Лок снова болезненно дёрнул щекой.

— Но зачем богам это понадобилось? — недоумевал Анжело, считая пульс и всматриваясь в его мозговые волны. — Что такого должен был сделать Лок, для чего его даже пришлось отключать?

— Жениться... или выйти замуж... Я не знаю, как это правильно называется у однополых пар, — развёл руками Ярослав.

Карлос и Анжело недоумённо уставились на шамана.

— Ты это о чём?

Олег с выражением озарения на лице привстал.

— Так это было...

— ...венчание, — кивнул Ярослав. — Причём по бреанскому обряду и в декорациях главной часовни каварийской общины. Марк мне рассказал, что ему это приснилось минувшей ночью. Причём свидетелями бракосочетания выступили его дед и... твой отец, Лок.

— Папа?.. Ты уверен?.. — Лок попытался сесть, но Анжело решительно воспрепятствовал. Глаза мутанта вспыхнули.

— Да. Марк его довольно точно описал, и в памяти образ сохранился очень чёткий... Ты их там не видел?

— Нет... — Лок вяло покачал головой. Он всё ещё был очень слаб. — Я нормально приходить в себя начал только тогда, когда меня спросили, согласен ли я... а потом надо было подтверждать какие-то клятвы... Я едва понимал, что происходит... А когда мы должны были целоваться...

— А больше ничего не было? — прищурился Олег. — Марк может и не помнить — он не шаман — но ты-то до утра в отключке валялся. Да и когда он к нам подбежал, ты от него шарахнулся... По-моему, я на тебе что-то вижу... очень знакомое.

— Было, — ещё тише сказал Лок, и Анжело невольно попятился, выпустив его запястье. Он тоже это увидел и догадался — эмоциональная волна, исходящая от пациента, была весьма характерной. — Я хорошо это запомнил.

— И что было?

— Мы... прямо на алтаре... занимались сексом. — Последние два слова Лок произнёс одними губами, но их смысл уловили все. — А когда всё закончилось... Марк исчез.

В комнате повисла гробовая тишина, которую рискнул нарушить Олег.

— И... как оно... тебе?

Лок медленно отвернулся к стене и сжался, обхватив себя руками. Его узкие плечи затряслись, а из-под растрёпанных волос донёсся всхлип.

— Он и сейчас это чувствует, хоть и слабее с каждым часом, — перевёл Анжело, снова садясь рядом с пациентом и успокаивающе поглаживая его по плечу. — И ему не по себе... вы знаете, почему. Он в полном смятении от такой мешанины противоречий. Отголоски Дара и прочные связи порой проявляются самым непредсказуемым образом, особенно у людей со сломанной или просто уязвимой психикой.

— Особенно у не совсем людей, — тихо добавил Олег, глядя на дрожащего и тихо всхлипывающего названного брата.

— Дела... — покачал головой Карлос, с сочувствием и состраданием глядя на своего бывшего воспитанника. — И что теперь делать?

— Марку пока говорить нельзя, — уверенно сказал Олег. — Может, он и уважает нашего умника и беспокоится за него, но кто знает, что будет, когда он узнает, что их поженили не какие-то астродорские боги, а его собственные? У него же разрыв шаблона случится!

— А с чего вдруг бреанским богам вздумалось так открыто нарушать свои же заповеди для воинов? — нахмурился Карлос. — Однополый секс — одно из строжайших табу для воинов. Ладно, если бы церемония была проведена по нашему обряду... или в декорациях хотя бы Дворца Бракосочетаний... В этом был бы хоть какой-то смысл! Но по бреанскому...

— Может, табу тут ни при чём? — предположил Олег. — Да, продолжение рода — это основная заповедь, которую они заповедали своей пастве, а гомосеки эту заповедь нарушают одним своим существованием, отчего и все эти запреты... Ведь все святые книги писались людьми и для людей. Настоящих божественных откровений сохранилось не так много. В конце концов, даже звери не могут размножаться бесконтрольно — в мире всё очень сбалансировано, чтобы контролировать численность популяций. Что если гомосексуализм — это один из природных инструментов контроля за численностью людей? Сами люди же о таких вещах не задумывались, когда свои правила и первые толкования фиксировали на пергаменте и папирусах. Отсюда потом и появилось это табу... А вдруг бреанские боги по какой-то причине решили дозволить ребятам быть вместе, раз заварилась каша со связью, и затеяли это всё? А поскольку люди не всегда прислушиваются к прямым указаниям свыше, нередко считая это происками лукавого или просто глюками психики, делают финты ушами, чтобы отмеченные точно никуда уже не делись. Человеки, увы, постоянно погрязают в косности и старых толкованиях, забывая об изначальных установках.

— Олег прав, — согласился с братом Ярослав. — Промысел Высших Сил нам неведом. Ведь если бы они действительно желали именно такой постановки вопроса, какой предлагает воинский кодекс, то не допустили бы самой этой "свадьбы". Марк — правоверный воин, в храм ходит регулярно, ни одного праздника не пропускает и соблюдает все традиции... Мы можем только догадываться об их мотивах. Так или иначе, но Лок и Марк теперь связаны ещё и брачными клятвами. Осталось только выяснить, почему бреанские боги это допустили, позволив устроить церемонию в декорациях своего святилища. Да и дед Марка — а он был ревнителем традиций и заповедей! — не вмешался в обряд ни на одной из стадий. И Байли велел Марку целовать, когда тот колебался, а ведь он не был склонен к терпимости по отношению к оскорблениям старых традиций. Раз сказано в Писании "Нельзя венчать мужчин!", значит, нельзя. И плевать на то, что эти двое друг друга обоже да уваже! Раз всё настолько серьёзно, то никакое отсутствие обрядов не помешает.

— Значит, ты в "Третий глаз" пойдёшь? — понимающе кивнул Анжело.