Вход не с той стороны

Курт с удовольствием предоставил нам стрельбище и сам палил из МГ-15 и штурмовой винтовки. Стрельбище представляло собой огороженный участок земли размером 50 на 1000 метров, упиравшийся в большой холм с обрывистыми склонами. Курт его еще и сдавал, по одному ему известным взаиморасчетам, ополченцам и колониальным пехотинцам, но сегодня там никого не было. Местные жители берегли каждый цент и стрельбой, особенно спортивной, не увлекались, так что мы оказались в одиночестве. Прикатила Инга, с большой винтовкой в пластиковом кейсе. Я подошел посмотреть.

— Что это у тебя? — поинтересовался я, винтовка была очень элегантная, в оригинальном исполнении с большущим оптическим прицелом и, как я заметил, в чехле еще лежал контейнер с глушителем. Патроны к ней были заметно крупнее и длиннее, чем мой 308.

— Мне ее на заказ делал Готфрид Прехтль, в Вене. Это 408 калибр, он не очень распространен. Родители меня отдали заниматься художественной гимнастикой, но я там ничего не добилась, а папа тайком от мамы возил меня на пулевую стрельбу. И эту винтовку он мне подарил.

— Они остались на Земле?

— Они погибли в автокатастрофе.

Больше я вопросов не задавал, было видно, что Инга до сих пор очень переживает.

Инга выстрелила из винтовки всего три раза. И очень быстро. Видимо, просто показав, что умеет. Я в бинокль четко увидел, как три тыквы, которые она привезла с собой, разлетелись в клочья чуть ли не одновременно. После чего она спрятала винтовку в чехол и позанималась со мной моей М-21. Я быстро выставил ноль и отстрелял тридцать патронов. Винтовка оказалась удобной, по своей идеологии недалеко ушла от СВД, но была значительно точнее и гибче тактически. Может, именно моя оказалась такой, за счет продвинутого ствола, но дистанция прямого выстрела у нее была пятьсот метров, на этом расстоянии рассеивание не превышало угловой минуты, Но дальше, после пятисот метров, пуля быстро и сильно теряла точность и траекторию. Но я, честно говоря, стрелять на километр и не собирался, пятьсот метров меня полностью устраивало. Точность очень сильно зависела от патрона. В комплекте с винтовкой шел список рекомендуемых патронов, очень дорогих, кстати. И все они исключительно с тяжелой пулей, не менее 200 гран.

Бинокль мой навороченный засекал расстояние за мгновение, я быстро с ним разобрался, очень полезная штука, хотя и сложная. Однако брать его с собой не собирался, у Инги имелся лазерный монокуляр-дальномер Вushnеll.

Еврейский Калашников от АКМ отличался удобством и немного большей точностью, скорее всего, за счет более удобной эргономики, приклад регулировался. Не знаю, как у него с надежностью, но конструкция полностью идентична Калашникову. Прицел АСОG доставил много радости, в мое время в армии такой роскошью нас не баловали, а зря, точность вырастает на порядок.

Инга в качестве второго оружия притащила такой же, как у Герды, МР-5 с интегрированным глушителем, только с коллиматором Аiтроint. Стреляла она неплохо, но не более. Стрельба из снайперской винтовки и из автомата совсем разные вещи, и тренируются они по отдельности. Походили гуськом и побегали, отрабатывая слаживание на марше, не зря я на городскую тактику ходил. Герда соображала в этом гораздо больше, но помалкивала и только кивала головой. Умница. Когда я ей об этом шепнул на ухо, она в ответ нашептала мне такое, что я с нетерпением ждал ночи и только постоянно косился на нее и Ингу.

А потом Герда стреляла из пистолета, да так, что даже у Курта вылезли глаза на лоб. Отстреляв, она взялась за меня с Ингой, и мы до обеда настрелялись до чертиков в глазах. Пришлось прикупить еще цинк 45 калибра. У Инги пистолета не оказалась вообще, но Курт любезно одолжил ей такой же Глок-21, как у Герды. На операцию, сказала, подберет себе маленький и легкий пистолет в оружейке представительства. Я бы в эту оружейку тоже заглянул. И загляну.

Я сделал еще одно хорошее дела и попросил у Курта разрешения попользоваться его подвалом, причём почти честно сказал, зачем. В старике я был уверен. И действительно, он сразу согласился и даже предложил свою помощь в дознании, с глубоким удовлетворением узнав, что кандидат — африканец, бандит и будет списан по окончанию разговора. Все-таки старая школа.

Инга рассказала, что товарищ, который нас интересует, работает в порту, обычно вечера проводит в баре, но долго не засиживается и уходит ночевать домой, в лачугу недалеко от порта. А проводник будет нас ждать уже в представительстве, это обычная практика. Инга привечала местных и даже распорядилась о выделении на эти цели небольшой гуманитарной помощи.

Меня она удивляла. По ее словам, она просто работала в Австрии, где долго жила, в обычной консалтинговой компании, правда, с американскими хозяевами. Показала себя умной и исполнительной, и находилась в отношениях с сыном одного местного крупного бизнесмена. Будущее, по моему мнению, имела блестящее, но приняла предложение рекрутеров Ордена и бросила все. Здесь сумела организовать эффективную агентурную работу и нагнала такого ужаса на сотрудников, что они ходили по струнке, и опять же, не имея никаких специальных знаний, из ничего разработала серьезную операцию. И, по моему мнению, была очень несчастлива до нашего приезда. Я, конечно, не претендую на звание психоаналитика, но это было видно по тому, как она тянулась к нам, и отдельным моментам, о которых лучше умолчать в приличном обществе. И проблемы у нее, скорее всего, были сексуального характера. Я попробовал расспросить Герду, она ответила, что все уже в порядке, а что и как — не мое дело. Не мое, так не мое, все равно потом расскажет.

После стрельбища я позвонил Ольге и предупредил, что будем обедать дома и с гостьей. Мы с Гердой уже называл биологическую станцию своим домом, настолько нам там было хорошо и удобно, да и Руди с Ольгой, мы называли их между собой папан и маман, стали совсем родными.

Ольга обрадовалась, и обед получился исключительным. Прислуживала лично Серафима, та самая могучая домоправительница, называла нас молодыми хозяевами, и я еще раз в мыслях почувствовал себя в местах, описанных в "Хижине дяди Тома".

Инга очаровала Руди и Ольгу. Она была мила с хозяевами, сразу прочувствовала дворянский стиль общения и обнаружила недюжинные знания в геральдике и правилах устройства светских приемов. Словом, чудеснее не бывает. После обеда Инга отбыла на работу стращать персонал, а мы отдыхали и беседовали со стариками. Мне было удивительно интересно. Меня всегда привлекало все в истории, не только старинное оружие. Ольга и Руди были просто кладезем информации, я узнал много нового и чрезвычайно интересного.

Поболтав, мы уехали в представительство. Отзвонилась Инга и сообщила, что проводник на месте.

Проводником оказался маленький, плюгавенький чернокожий мужчина в застиранных джинсах и такой же белой футболке, возраста совсем неопределенного, морщинистый, лысый и усатый.

Я поздоровался и спросил, зачем он это делает.

— Знаете, мистер, я уже пожил в этом мире, точнее сказать, в двух мирах, и везде всегда боялся. Боялся там и стал бояться здесь. Я привык уже бояться. У меня никого не осталось, кроме моей дочери. Я боялся и за свою дочь. Теперь она, спасибо мисс Петерс, живет в пансионе в Кейптауне. Учится, не болеет и не голодная. Жена моя умерла. И вот, когда я остался один, вдруг перестал бояться. Оказывается, я боялся не за себя, а за родных. И мне стало так хорошо и спокойно, что я сказал себе — если мне так хорошо, то я должен поступать как нормальный человек. Увидел змею — раздави ее. Поймал вора и убийцу — убей его. Сделали тебе доброе дело — сделай в ответ во сто крат больше. Я же теперь ничего не боюсь. И смерти не боюсь. Эти ублюдки, убивающие людей, не черные люди, они черные дьяволы. И если есть люди, которые хотят их убить, значит, мой долг им помочь. Давайте карту, мистер.

— Дадим. А как ты узнал про встречу?

— У меня родственник в свите одного из главарей, вот и рассказал мне все, мистер. Он не самый плохой человек, просто очень сильный и глупый. А в деревню приезжал выбирать место для встречи. Я сразу в лодку и сюда. Мисс Инга — мой большой друг.

Ну что ж, проверить у нас нет никакой возможности. Пока верю.

Проводник показал место на карте. Замбези почти у самого своего истока огибала Скалистый хребет у подножия и там, прямо на берегу, располагалась небольшая деревушка. Расстояние до неё составляло двести пятьдесят километров. Зачем, и главное, как там жили люди — я себе представить не мог, но для стрелки главари выбрали именно это место. Добраться до деревни можно было только по реке, где, естественно, революционеры перекроют все проходы. Что и подтвердил Томас, так звали проводника. Он предложил высадиться с обратной стороны, то есть со стороны истока. Замбези сливалась из множества мелких речушек, и он брался провести нас на лодке прямо к Черной скале, с которой деревушка была как на ладони.

— Я, мистер, с этой скалы в деревне кур могу стрелять из моего СКС. Дай Барон Самеди здоровья и долгой жизни Калашникову, который его придумал.

Я не стал ему рассказывать, что СКС придумал другой великий русский оружейник. Дай, действительно, дяде Мише здоровья. Получалось, что с верхушки скалы до деревни вряд ли больше пятисот метров. И встреча произойдет в общественном доме на веранде, стоящей на сваях прямо над водой. Это единственный приличный дом. Остальные просто хижины. Скала. Скала...

— Томас, если эта скала так близко к деревне, то бандиты сразу обратят внимание на нее, и даже оставят там пост.

— Они уже смотрели на скалу, но не смогли залезть. Надо знать место. Очень трудно найти. Скрыто джунглями. Я покажу.

Для вертолета Томас определил место посадки в двадцати километрах от деревни. Но лететь туда надо было по большому кругу, в обход места базирования бандитов, и заходить на посадку с востока. Возле места посадки начинался один из истоков реки, по которому мы доходили на лодке прямо до скалы. С одной стороны склон был пологим, и взобраться на неё было можно. Естественно, Томас летел с нами.

Пригласили пилота, раскачанного брюнета с усами, чем-то похожего на покойного певца Фредди Меркюри. Инга рассказала, что он согласился участвовать в операции только при условии, что она его, после завершения, переведет из Лимпо в город Кейптаун, где живет его муж. Я сразу понял, почему он похож на Фредди.

Томас показал ему точку на карте и рассказал, что собой представляет место посадки. Пилот, стреляя в меня глазами, сказал, что проблем не видит. Привезет и посадит куда надо, а если еще в полете я устроюсь рядом с ним, то он оставит второго пилота дома, и мы поболтаем о маленьких мужских радостях. И вообще, с пилотского места лучше видно. Инга на него рыкнула и сказала, что если он не заткнется, то она и вторая симпатичная леди, присутствующая в комнате, превратит его бритую задницу в подобие британского флага. Я потом у нее поинтересовался:

— А стоило ли афишировать нашу крепкую семью? Наш тройственный союз и так немного выходит за рамки общепринятых приличий.

Инга с Гердой посмеялись и заявили, что мое понятие общественных приличий от принятых в Ордене отличается кардинально. По неизвестным причинам Орден поощряет подобные вещи и, например, ее секретарша Ревекка живет с тремя геями-солдатами из охраны одной крепкой семьей, и каждый вечер порет их кожаной плетью, как сидоровых коз. Так что начальница без партнеров и без подобных проявлений казалась личному составу еще более ужасной. Зато теперь все стало на свои места, и она даже драть их стала поменьше. Взгляды я не пересмотрел, но наш союз стал мне казаться нормальным, ну... после сравнения с геями-мазохистами и их женой, секретаршей-повелительницей. Кстати, я ее видел потом. Такая миленькая девочка, похожая на старшеклассницу в очках. Что с миром делается? Она была недреманным оком Инги, единственным человеком, которой та немного доверяла и даже планировала тащить за собой дальше. Служила секретарша в прошлой жизни в израильском Цахале, что-то там начудила с палестинцами, такое, что даже при израильском отношении к арабам замолчать было нельзя. Не будь у нее наград, села бы надолго, но ее пожалели и просто выгнали из армии. Вот так, внешность обманчива.

Вылет назначили на 28 число, с рассветом. До вечера было еще далеко, и я осмотрел лодку. Это был шестиместный "Зодиак", с мощным мотором "Ямаха", приспособленном для спецопераций, с хитрой системой глушения выхлопа. Но ревел он все равно порядочно, так что заплыв на заключительной стадии придется делать на веслах. К лодке прилагалась лохматая маскировочная сетка в местной расцветке.

Я написал Инге список снаряжения для нас и того, что должно быть у нее, она при мне отдала его секретарше и объяснила, как это добро провести по отчетности. Уже через час мне в машину погрузили объёмистые баулы, мы обговорили, как проведем операцию вечером, и я с Гердой убыли домой, отбирать снаряжение к операции.

Заказ мой исполнили безукоризненно, и в баулах я нашел десяток мин "Клеймор" с комплектами взрывателей, разных, от натяжного действия до лазерных датчиков. Сама мина представляла собой почти полный аналог МОН-50. Я планировал взять всего пять, остальное в закрома Родины.

Ночные прицелы на автоматы. Я честно хотел купить прицелы у Курта, но когда он мне сказал, сколько они стоят, я перекрестился и отказался. А тут нам выдали лучшее, что существовало в мире на этот момент, прицелы АN/РWS-17 от фирмы Littоn, их даже можно было использовать как монокуляр ночного видения. Цеплять на специальном креплении на шлем или использовать как ночную насадку на оптический прицел. С нашими АСОGами и моим Льюпольдом на М-21 они тоже совмещались.

Набрал патронов — по цинку 7,62х39, 9х19 и 45АСР. Ящик гранат РГД-5. Запас патронов у меня и так был неплохой, но зачем тратить своё, если можно чужое?

Три бинокля. Свой электронный гаджет я на операцию брать не собирался, а у Герды — древний Цейс, хоть и отличный по качеству, но морально устаревший и тяжелый, как гиря. Получил три чуда компании Вushnеll с шестнадцатикратным регулируемым увеличением, поворотными глазными окулярами, просветленной оптикой, противобликовым покрытием, обрезиненным корпусом и футлярами.

Три рации "IС-4008М ISR", в комплектации для спецподразделений, очень маленькие, водонепроницаемые, чуть ли не бронированные, с возможностью шифровки канала, сканером и удобной гарнитурой.

Снайперские комплекты, состоящие из специальных ковриков, маскировочных лент на оружие, лохматых маскхалатов и накидок. Плейт-карриеры от знаменитейшей Игл индастрис, с наборами подсумков и бронепластин. Поясные и набедренные платформы с комплектующими той же системы. Несколько комплектов тропического камуфляжа, тропические ботинки, панамы и перчатки. Свою дорогущую одежку гробить в джунглях я тоже не собирался, будет вроде парадно-выходной.

Три ременно-разгрузочных системы, уже себе в закрома. Плейт-карриеры не всегда были удобны, и обычные РПС, которыми и являлась система АLIСЕ, здорово выручали. Вот, собственно, и все. Мог вынести все запасы из представительства, много там было чего интересного, Инга, а скорее всего, ее консультант, первый лейтенант Адамс, тот, что начальник охраны представительства, оказался мужиком предприимчивым и, не имея четких сведений насчет операции, составил список снаряжения очень широкого спектра, скорее всего, сам и планировал им поживиться. Но я не стал резвиться, у нас все необходимое есть, а больше пока не нужно. Я нахомячил только то, что из своих запасов брать не хотел. Нужно будет — после операции ещё пошарюсь, Инга, думаю, не откажет, а если откажет, то пошла она куда подальше. А если что не так, то нам уже ничего и не понадобится.