Людоеды прямоходящие
Следы очага на стоянке Терра-Амата
Огонь повышал калорийность пищи. Не зажаренное мясо (даже ес-ли оно составляло половину рациона) и растительная пища (остальные 50%) могли дать людям прямоходящим менее 2 000 килокалорий в сутки. А то же самое количество мяса, запеченное в костре, давало более 3 000 килокалорий, не считая растительной пищи! 2 000 + 3 000=5 000 килока-лорий в сутки — неплохой результат! Пламя непосредственно согревало людей зимой в их холодных пещерных жилищах или чумах — люди прямо-ходящие получали в виде тепла, исходящего от костра, еще дополнительно около 2 000 килокалорий. То есть общая сумма составляла теперь 7 000 килокалорий. Преодолев "тепловой барьер", начав наращивать потребле-ние энергии, человеческое общество перешло к статусу среднеразвитой системы.
Огонь стал своеобразным орудием для изготовления орудий. С его помощью расплавляли смолу, размягчали рог, обжигали и заостряли охот-ничьи рогатины, делая их концы прочнее. Раскаленный и брошенный в холодную лужу большой камень лопался на мелкие осколки, пригодные к обработке.
Хищники опасались приближаться к жилью людей прямоходящих, откуда тянуло запахом дыма, где был виден мерцающий свет. Огонь ко-ренным образом переменил отношение хищников к людям прямоходящим. Отныне плотоядные не считали людей доступной добычей. Человечество стало их серьезным конкурентом на охотничьих тропах.
В свою очередь страх зверей перед огнем послужил охотникам. Они вспугивали добычу криками, забрасывали переполошенную дичь тлею-щими головнями и вызывали панику среди животных, которые бросались прямо под удары дубин и рогатин.
Огонь позволил освоить первые по-настоящему постоянные жили-ща — пещеры и гроты, которых в италийских горах было множество. Сразу предостережем против распространенного заблуждения: не следует пред-ставлять людей прямоходящих обитателями пещерных глубин. Там было темно и сыро, да и дым костра не вытягивался наружу. Потому-то люди прямоходящие обычно размещались около входа, где при помощи жердей, камней и шкур делали загородки и разводили костер.
Стоянка у Терра-Аматы
Использование огня позволило несколько благоустроить и времен-ное жилье на сезонных местах проживания и охоты. Иногда летние стоян-ки располагались довольно далеко от основного жилья. Так, в Терра-Амате построили овальные жилища в виде чумов. Они достигали от 8 до 15 м. в длину и 4-6 м. в ширину. Поверх прочных жердей укладывали вет-ки и шкуры, старательно скрепляя их. На галечный пол чума также укла-дывали шкуры. Особо прочные жерди подпирали покатую крышу. В цен-тре чума обычно вырывали углубление для очага в песке и гальке, затем вымащивали камнями. Очаги защищали от гулявших в чумах сквозняков кольцом из булыжников. Поскольку больше всего досаждали холодные северо-восточные ветры с Альп, такие стенки были выше именно с навет-ренной стороны. Всего в Терра-Амате исследовали 20 построек, создан-ных в разные сезоны и вмещавших по 10-20 человек каждая. Люди прямо-ходящие не только спали там, но и работали: обнаружены плоские камни-"верстаки", на которых изготавливали орудия .
"Для охотника дом явился местом отдыха, убежищем, местом кол-лективных мероприятий, интимных отношений, совместного изготовле-ния орудий труда, воспитания детей и других занятий. Он предоставлял столь необходимую возможность для смены жизненного ритма, возмож-ность обмена опытом, воспоминаниями, обсуждения и решения семейных проблем" .
Для человеческого стада потеря огня становилась катастрофой. Взять огонь в соседнем стаде было далеко не всегда возможно. Каждое стадо бдительно охраняло огонь от всего враждебного, чужого, в том чис-ле от людей из соседних стад. Стадо, утратившее огонь, в лучшем случае влачило жалкое существование до следующего случайного доступа к ис-точнику пламени. В худшем — его ожидала гибель.
2.Жизнь апеннинских собирателей и охотников
Как уже отмечалось, охоту следует считать самым важным видом деятельности человеческого стада. Но вовсе не потому, что конечный ре-зультат оказывал решающее влияние на сам факт существования стада. Нет, собирательство давало гораздо больший объем пищи. Однако дей-ствия стада на охоте отличались несравненно большей сплоченностью6 расчетливостью и быстротой. Охотник на крупную дичь не мог не иметь в запасе нескольких вариантов нападения и умерщвления добычи. Во-первых, требовалось выследить жертву. Потом следовало рассечь группу животных, вспугнуть их и отделить от вожака. Затем обрушиться на ото-гнанных животных и преследовать их, пугая огнем и криками, направляя либо к ловушке (овраг, болото, обрыв) либо к засаде. Чтобы добиться успеха, приходилось обдумать все мелочи — вплоть до того, достаточно ли тяжело животное, чтобы увязнуть в трясине. Такие действия возможны лишь в том случае, когда стадо представляет единую систему с достаточно прочными структурными связями.
Орудия, найденные на среднем Тибре
Стадо людей прямоходящих было оснащено простейшими охотни-чьими орудиями: дубинами, рогатинами, камнями. Казалось бы, с таким примитивным оснащением люди были должны радоваться даже самой скромной добыче и всячески экономить силы. Однако, появились чрезвы-чайно отрицательные явления. Бывали случаи, когда удачная охота пре-вращалась в бойню. Люди прямоходящие, в отличие от хищных зверей, убивали не столько животных, сколько требовалось для пропитания, а столько, сколько были в силах убить. А так как сила человеческого стада возрастала с ростом его оснащенности каменными орудиями и по мере их усовершенствования, напрасных жертв становилось все больше. О каком-либо планомерном использовании охотничьих угодий, вроде того, что по-явится у людей разумных разумных верхнего палеолита и доживет у ин-дейцев Америки вплоть до новых времен, пока не приходится даже гово-рить.
Б.Ф. Поршнев выдвигал предположение, что люди прямоходящие даже подманивали дичь, подражая голосам животных. Однако допущение весьма сомнительно . Способности к звукоподражанию у людей прямо-ходящих, как и у всех приматов, были чрезвычайно скромными.
Человек прямоходящий (женщина)
Слепок следа человека прямоходящего из Терра-Аматы
Иногда высказывают мнение, будто тогдашние люди были трупо-едами, не брезговали мясом павших животных. Особенно их привлекал головной и костный мозг, который был недоступен хищникам, не всегда способным разгрызать череп. Подбирая остатки трапез хищников, люди разбивали камнями череп и кости и извлекали заветное лакомство. Быть может это имело место, но преувеличивать значение "мясного собиратель-ства", право, не стоит. Во-первых, люди просто не могли быть на этом по-прище конкурентами специализированным трупоедам — зверям и птицам. Во-вторых, следы ударов на костях животных, найденных на стоянках описываемой поры, достаточно убедительно говорят о сокрушающих уда-рах, наряду с операциями разделки. Следовательно, в пищу шло мясо уби-того, а не павшего или умерщвленного хищником зверя. Среди европей-ских находок имеются и уникальные останки деревянных рогатин, засев-ших между ребер загнанных в ловушки слонов. Судя по находкам из пе-щеры Валлоне, убитые слоны и лошади были старыми. Это понятно — пер-вобытным охотникам было трудно одолевать молодую, сильную и здоро-вую дичь. Они предпочитали нападать на ослабленных болезнью и старо-стью особей. Так, на стоянке Терра-Амата преобладали кости слонят, по-росят и оленят. Вероятно, изредка и случайно ловили руками рыбу — найдено небольшое число рыбьих косточек. На острове Капри обнаруже-ны кости молодых медведей, оленей, кабанов, бегемотов, носорогов Мер-ка, древних слонов, а также саблезубых котов(!). Много останков других представителей апеннинской фауны было открыто после раскопок в до-лине р.Арно. Вместе с костями животных обнаружили каменные орудия в Терранове близ Венозы (Северная Базиликата). Там же обнаружили кости оленей, бегемотов, медведей и слонов . Следовательно, 800 000 — 500 000 лет назад север и юг полуострова не отличались фаунистическими набо-рами. Так что апеннинских охотников той поры можно определенно назвать "поедателями гиппопотамов и слонов".
"Огонь!!Огонь!"
В шестидесятые годы 20 века среди историков появилось новое увлечение — приписывать охоте роль единственной движущей силы разви-тия первобытного общества . Но ведь львы и волки также живут за счет охоты. Главным, несомненно, является не сам факт добывания и употреб-ления мяса в пищу, а способ организации этой деятельности — труд. Ино-гда встречаются такие рассуждения. Раннеплиоценовые обезьяны были, без всяких сомнений, травоядными. А на стоянках каменного века обна-руживают горы костей животных, добытых на охоте. Это объясняют тем, что наши предки по мере очеловечивания становились, якобы, "сверх-хищниками". Не брезговавшими, к слову, людоедством: в Испании в местности Атапуэрка (Atapuerca) провинции Бургос, молодым палеонто-логом Росой Угет под руководством профессора Хосе Мария Бермудеса де Кастро были обнаружены останки человека прямоходящего, жившего 800 тыс. лет назад, а также многочисленные орудия труда. В том числе в Ата-пуэрке была найдена яма с человеческими костями (Sima de los Huesos), мясо с которых явно было удалено при помощи каменных рубил. И всё же с теорией "сверххищничества" решительно нельзя согласиться. Люди пря-моходящие — и, особенно проживавшие в богатыми съедобными растени-ями областях Италии — по-прежнему питались в основном растительной пищей, а мясная составляла малую часть их рациона. Просто следов веге-тарианских трапез, разумеется, не оставалось. Зелень и плоды перевари-вались в желудках полностью. А тщательно обглоданные и выброшенные на стоянках кости не разлагались, накапливались, грудами, окаменевали в последующие тысячелетия и дошли до нас, создавая иллюзию сверхпло-тоядности предков.
Свидетельства канибализма из Атапуэрке
И всё же находки у Терра-Аматы позволяют приблизительно пред-ставить себе собирательство у людей прямоходящих той поры в Южной Европе. Там обнаружили разбитые раковины устриц, остатки съеденных черепах и ящериц. Несомненно, в пищу употребляли яйца птиц и репти-лий. Прямоходящие италийцы не отличались особой чистоплотностью и справляли естественные потребности прямо в жилищах, хотя и не у самого огня, где готовили пищу. Учеными обнаружены окаменевшие испражне-ния (копролиты) древних предков. Их исследование под микроскопом подтвердило: они состоят из продуктов распада растительной пищи.
Люди прямоходящие
В отличие от охоты собирательство было гораздо безопаснее. Люди не погибали под копытами или на рогах оборонявшегося зверя. Кроме то-го, в богатых лесах Апеннинского полуострова собирательство почти все-гда — даже в суровые века Оледенения — давало гарантированное пропита-ние, тогда как успех охоты зависел во многом от случая.
Природа уже начинала уступать настойчивости человечества, но выживание по-прежнему диктовало свои условия. Оно отбирало из людей прямоходящих обладающих наиболее развитыми руками, головным моз-гом, речевыми органами. И.И. Шмальгаузен назвал этот процесс аромор-фозом . Так что совершенствование организма человека прямоходящего как биологической системы открыло путь к становлению в трудовом про-цессе человеческого сообщества как системы нового типа.
Это была эпоха, когда люди не только меняли свои орудия труда. Люди прямоходящие изменялись сами. Шла бурная перестройка организ-мов людей в ответ на вызов среды. При этом как раз и происходили жест-кий отбор и дальнейшее развитие тех стад, в которых наибольшее количе-ство особей (элементов) преуспели в биологической универсализации.
Люди прямоходящие уже принципиально отличались от животных — в биологические законы их жизни все сильнее вгонялся клин раннесоци-альных норм, простейших форм материальной и духовной культуры . "Культура (в данном случае — материальная культура и даже более узко — хозяйство, А.Л.) возникла как средство адаптации к природе. Культурная адаптация в отличие от биологической происходит путем искусственного (намеренного), а не естественного отбора, за счет осознанных действий, однако направляется этот отбор с самого начала факторами естественны-ми, природными. Элементарные формы культурной адаптации появляют-ся уже в животном мире, но лишь для человека культура становится вто-рой средой обитания, к которой, как к естественной среде приходится приспосабливаться. До тех пор, пока культура существует лишь в том ка-честве, в каком она возникла, то есть как средство сознательной адапта-ции к среде, она развивается лишь постольку и лишь настолько, поскольку и насколько этого требует среда, не меньше и не больше. Подобно тому, как в генофонде каждого вида пребывает до поры до времени в скрытом, рецессивном состоянии огромный запас нереализуемых признаков, обра-зуя резерв прочности на случай возможных изменений биологической конъюнктуры, так и в культуре претворяется в жизнь не все то, что могло бы быть претворено потенциально, а лишь то, что необходимо в данный момент.
Люди прямоходящие
Изменяются условия существования — изменится и направление от-бора: естественный вызовет к жизни потаенную доселе часть генофонда, а искусственный выберет из культурного потенциала элементы, полезные в новой ситуации, а ранее пребывавшие втуне. Таким образом, будучи по сути надбиологическим, как бы надприродным явлением, культура, тем не менее, развивается длительное время сначала именно по природным, есте-ственным законам, так, как будто это процесс биологический. Пока же культура развивалась по законам органического мира, то есть под знаком пользы, как и весь этот мир, то, несмотря на сознательность (в ту пору — ничтожно малую, А.Л.) отбора, неосознанной целью носителей культуры было сохранение status quo, а изменения происходили лишь под давлени-ем жестокой необходимости. и потому можно сказать, что первобытность была просто обречена на застой, ибо культура еще не имела, не выработа-ла собственного внутреннего механизма движения, то есть была неспо-собна к самодвижению" .
Так что невозможно рассматривать в отрыве развитие орудий тру-да, способов охоты и собирательства, организма человека и взаимоотно-шений внутри стада. Одним из примеров может служить соотношение вроде бы таких никак не связанных явлений, как удлинение периода дет-ства у наших предков и увеличение роли охоты. А между тем "...удлинение срока физического созревания должно было привести к по-явлению такого периода в развитии индивида, когда он после окончания кормления молоком был неспособен обеспечить себя не каким— либо осо-бым родом пищи, например мясом, а пищей вообще, в том числе расти-тельной. Естественно, что при обеспечении растительной пищей в роли кормильца выступала мать. Случайное, эпизодическое кормление дете-ныша растительной пищей, которое наблюдается у шимпанзе, при перехо-де к предлюдям стало постоянным и систематическим. Но особую важ-ность приобрело обеспечение детенышей мясом" .
Человек прямоходящий
Охота сплачивала первобытные коллективы сильнее, чем собира-тельство, хотя основную массу питательных веществ поставляло именно собирательство. В отличие от собирательства охота не могла быть заняти-ем "толпы одиночек". Охота требовала как можно большей согласованно-сти действий всех и каждого в стаде. "Роль загонщиков могли выполнять женщины, подростки, даже дети и старики, которые, размахивая ветками, поджигая траву, создавая шум и т.п. отрезали животным путь к спасению и направляли их в сторону болота, обрыва, ловчей ямы, теснины, просто засады, где находились мужчины, вооруженные естественными или ис-кусственными орудиями" .
