Раздумья привели к тому, что вскоре от моего умиротворения не осталось и следа. Я был мрачнее тучи и жалел, что не смог предотвратить неприятную ситуацию. Давно нужно было выдать брату пару-тройку золотых и под благовидным предлогом отправить в Страд! Погулял бы, развеялся, хорошо провел время. Но нет, один раз получив отказ на свое предложение, я эту тему больше не поднимал, решив, если Ушастику припечет, он обязательно мне об этом скажет. И не подумал, что специфическое воспитание не позволит эльфу делиться личными проблемами даже с родней.
В доме царила идиллия. Дар с Лисенком занимались приготовлением обеда. Рыжая бабочкой порхала по кухне, фонтанируя счастьем и едва не светясь от переполняющей ее энергии. Ушастик же, наоборот, неспешно нарезал овощи, делая вид, что ничего особенного не произошло, а у самого на губах играла довольная улыбка, как у кота, обожравшегося сметаной. Мурка с котятами сразу отправились отсыпаться, Вика охотно включилась в процесс готовки, а передо мной заботливая Лисенок поставила тарелки с остатками завтрака.
На кухне воцарилось неловкое молчание. У меня был занят рот, Ушастика на разговоры не тянуло, а девушки хоть и жаждали пообщаться, но без лишних ушей. Это даже Дар понял. Дождавшись, когда я заморю червячка, эльф заявил, что ему необходимо срочно протестировать мои навыки в стрельбе. Прихватив лук с колчаном, мы отправились на 'полигон', где раньше тренировалась рыжая. Идти было недалеко, сразу за остатками деревенского частокола располагалась небольшая полянка, окруженная деревьями, на которых виднелись многочисленные отметины от стрел и метательных ножей.
Остановившись, Ушастик не спешил доставать лук из чехла. Повернулся ко мне, он решительно произнес:
— Хорошо, Ник, давай сразу покончим с этим! Говори, я тебя внимательно слушаю.
Не видя особого смысла в разборе полетов, я уточнил:
— И что ты хочешь услышать?
— Ну, я же чувствую, что ты недоволен. Вперед! Не стесняйся, выплесни свое раздражение, обругай меня, пристыди. Только знай, я ни о чем не жалею!
Я невесело усмехнулся. Ладно, расставим все точки над 'ё':
— Дар, как мужик мужика, я тебя понимаю. Но как глава семейства одобрить твой поступок не могу. До Страда сутки пути, деньги есть, мог бы сходить, выпустить пар. Зачем было доводить до крайности? Я понимаю, воспитание не позволяет, но ты хоть о последствиях задумался, прежде чем начинать домогательства? Не спорю, сейчас Лисенок счастлива, но что дальше, когда твои гормоны поутихнут, а на горизонте появятся другие, более привлекательные кандидатки? Ведь рыжая не просто шапочная знакомая, которую можно поматросить и бросить, а член семьи. И разрыв ваших отношений ударит по всем нам.
— Ник, я тебя не понимаю. С чего ты вообще решил, что я собираюсь бросать Лисенка? Или ты считаешь... — Ушастик изменился в лице: — Как ты мог такое подумать! Я никогда бы не воспользовался Лисарой, чтобы просто удовлетворить свою похоть! Я люблю ее и был все себя от счастья, когда узнал, что это взаимно!
— Э-э... — глупо протянул я, ошеломленный напором брата. — А ты уверен? Не хочу обидеть, но я думал, ты отдаешь предпочтения женщинам совсем иного типа. Сильным, волевым, надменным аристократкам... вроде наставницы, преподававшей в Академии тактику допроса. Помнится, она тебе иголки под ногти загоняла, а ты в это время захлебывался слюной, любуясь ее бюстом. Скажешь, я не прав?
Дар удивленно вскинул брови и неожиданно рассмеялся:
— Ник, оказывается, ты меня совсем не знаешь! Что ж, смотри!
Брат заглянул мне в глаза, и в мой разум хлынула череда воспоминаний...
Дариту никогда не везло с противоположным полом. Прямо проклятие какое-то! Началось это еще в раннем детстве. Общеизвестно, что дети жестоки, а эльфийские — в особенности. Сверстники Дарита не могли пропустить мимо ушей неприятность, приключившуюся с его дядей, которая стала прекрасным поводом для насмешек и издевательств. Клеймо 'наследник психа' намертво приклеилось к эльфенку, постепенно превратив его в изгоя, поскольку немногие имеющиеся друзья-приятели не кинулись защищать товарища от обидчиков, а предпочли встать на сторону большинства. Само собой, соседские девчонки даже не смотрели в сторону 'убогого'.
В школе ситуация сложилась не лучше. Детство, из-за отсутствия друзей проведенное в окружении книг, положительно сказалось на интеллекте молодого эльфа, но успехи Дарита в учебе пришлись не по нраву одногруппникам. Сыграла свою роль и зависть — немногие могли себе позволить личного наставника-мага. 'Выскочка', 'учительский подхалим' и 'безумный маг' были самыми мягкими прозвищами, которыми наградили молодого эльфа его собратья. Разумеется, популярности в среде представительниц прекрасного пола это ему не добавило.
Правда, в то время сам Дарит не видел смысла в отношениях с 'глупыми курицами', которые благоволили драчунам, хулиганам, прогульщикам и были способны бесконечно обсуждать их 'подвиги'. Но физиология неумолима. В старших классах Дар постепенно осознал, зачем нужны девушки, и начал осторожно осваивать это направление. Поначалу все было хорошо, ведь 'курицы' за эти годы тоже немного поумнели и начали задумываться о будущем, а обученный маг — не самая плохая партия.
Общение, нехитрые подарки в виде амулетов, легкий флирт. Получалось не всегда удачно, но Дар старательно учился на собственных ошибках. И вот, когда подросток приобрел некоторую уверенность в собственных силах и был морально готов ступить на путь, который превратит его в мужчину, случилась первая любовь. Одна из главных красавиц школы, разругавшись со своим парнем, решила назло ему обратить внимание на скромного одаренного, который оказался не в силах устоять перед ее очарованием. Несколько месяцев промелькнули, проведенные в розовом тумане. Ценные подарки, походы по одежным лавкам, вечера, проведенные в элитных трактирах. Сбережения Дарита стремительно таяли, но разве можно измерить деньгами бесценное время, проведенное с объектом мечтаний? Когда копилка показала дно, настал черед книг и семейных драгоценностей...
Отрезвление пришло неожиданно. Вручив своей пассии на очередном свидании бабушкино кольцо с камнем силы, эльф открыл ей свои чувства, но вместо ответного признания и бурного секса, на который втайне рассчитывал, получил жесткую отповедь. Девушка заявила, что она не продажная дешевка из дома терпимости, и вообще, Дарит должен быть счастлив, что она снизошла до общения с ним. Швырнув кольцо в лицо Ушастика, фифа удалилась, оставив парня в непонятках. Несколько дней переживаний и тщетных попыток понять, что же он сделал не так, а затем случайная встреча любимой в компании прежнего бойфренда, дяде которого, как судачили школьные сплетницы, удалось застолбить для любимого родственника престижное место в городской администрации, расставила все по своим местам.
Обжегшись на первой любви, Дар стал осторожным и отношений в школе больше не заводил. После выпуска наступил сложный период неопределенности. Безуспешный поиск хорошо оплачиваемой работы, переезды из города в город, частные трудоемкие заказы — тут уж не до романтики. Новые знакомые из числа таких же временно безработных познакомили парня с сомнительными прелестями городских домов терпимости, а проще говоря, борделей. Ушастик их не оценил. Стыдно, противно и дорого для начинающего мага, незавидное финансовое положение которого не располагало к большим тратам.
Несколько долгих лет скитаний по городам и селам не принесли побед на любовном фронте. Причем вины Дарита здесь не было, постаралась сама эльфийская культура, которая изначально превозносила женщин над мужчинами. Культ Великой Матери и традиционное воспитание приводило к завышенной самооценке у девушек, которые всерьез считали себя неотразимыми и все, как одна, рассчитывали встретить на своем пути прекрасного принца, до которого Дарит явно не дотягивал.
В итоге Ушастик пролетал с отношениями, как фанера над Парижем. Аристократки и прочие высокородные представительницы прекрасного пола безработного мага, не способного похвастаться длиной своей родословной, в качестве партнера для любовных утех не рассматривали, мало-мальски обеспеченных девиц давно сосватали родители, а даже в самых бедных деревнях расплачиваться за магические услуги 'натурой' было не принято. Вера не позволяла. Хотя как это соотносилось с тем, что совершеннолетние девушки, оставшись без средств к существованию, без особых моральных терзаний шли работать в дома терпимости — не представляю.
О времени обучения в Академии можно не упоминать. Женщин в стенах этого заведения было всего три — инструкторша, которую я уже упоминал, и пара целительниц, что в силу своего возраста не вызывали вожделения даже у посаженных на голодный паек будущих лесных стражей. Увольнения? О чем это вы? Курс дорогостоящих зелий, который рассчитывался индивидуально, требовал определенной диеты и не терпел излишеств типа алкоголя или легких наркотиков. Так что выйти из стен Академии можно было, только получив звание мастера. А некоторые добавки в пище помогали излишне озабоченным сосредоточиться на обучении.
Что любопытно, инструкторша Дарита абсолютно не привлекала. Сложно испытывать положительные эмоции к садистке, которая несколько лет подряд издевалась над твоим телом и мозгами. А тот эпизод, на основании которого я сделал скоропалительный вывод, был вырван из контекста. На самом деле Дарит пытался сопротивляться пыткам, отвлекаясь от боли простейшим методом, а поскольку в ментальных техниках Ушастик был докой, я не ощутил притаившуюся в глубине его сознания лютую ненависть к садистке с впечатляющим бюстом. Возможно, заинтересуйся я теорией психологической ломки, практикой полевого допроса и прочими учебными дисциплинами, коими заведовала сия дама, смог бы почувствовать истинное отношение Дара к наставнице, но мне хватило одного воспоминания, в котором та с любовью три часа рассказывала о болевых точках. И демонстрировала воздействие на них. На живом человеке. Используя массу подручных инструментов... Бэ-э, мерзость!
Но вернемся к Ушастику. На службу в Пограничье он отправился, преисполненный надежд на светлое будущее, которые, впрочем, быстро обломало суровое настоящее. Тяжелая и опасная работа, невысокое жалование и отсутствие карьерных перспектив усугублялись отсутствием внимания противоположного пола. И немудрено. Это в провинции стражей уважали, считали героями и защитниками, а в городах рядом с Проклятыми землями честных служак молодые эльфийки за глаза называли смертниками, сочувствовали и в качестве спутников жизни не воспринимали. А заводить краткосрочные романы не позволяла постоянная нехватка денег.
Изгнание внесло свежую струю в жизнь Дарита. Сбылась заветная мечта — он стал популярен у прекрасного пола. Легко завязывались знакомства, стремительно переходящие в постельный режим. Без обязательств, не наносящие сокрушительного удара по тощему кошельку. Правда, имелся нюанс — партнерши эльфийками не являлись и в глазах Дарита были не более чем разумными животными. Надо отметить, если бы не отсутствие выбора, Ушастик не опустился бы до связей с человеческими женщинами, но против природы не попрешь.
Справедливости ради замечу, что и для имперских девушек Дар был не более чем забавной зверушкой. Своего рода эксперимент, вызванный любопытством — а как это получится с нелюдью? Понятное дело, радости это Ушастику не добавляло, и вскоре контакты с 'человеческими самками', которые эльф рассматривал лишь как способ физиологической разрядки, стали обыденностью и вызывали положительных эмоций не больше, чем сытный обед.
Общение со мной, с упорством бульдозера разрушающим психологические стереотипы, кардинально изменило мировоззрение Дарита, а встреча с Лисенком стала ярким пятном в и без того не скучной жизни. Милая, открытая, непосредственная, с необычной внешностью и сложной судьбой, девушка сразу запала в душу брату. Дальнейшее общение постепенно раскрывало все грани ее характера и лишь усиливало симпатию. Спустя несколько десятиц, проведенных в компании с рыжей, Ушастик с ужасом вспоминал представительниц своей расы. Холодные, надменные, с раздутым самомнением и непомерными требованиями. Разве их можно любить и надеяться на ответное чувство? Нет! Таким, как они, нужны не мужья, а слуги, готовые удовлетворить любой каприз. А Лисенок была их полной противоположностью. Искренняя, внимательная, заботливая, она радовалась простому общению и с благодарностью принимала любую помощь.
Конечно, Дарит не сразу осмелился признать свои чувства. Долгое время он ошибочно полагал, что Лисенок ему просто симпатична. Ну да, нравилось ему учить девушку обращаться с луком, беседовать с ней на разные темы, рассказывать истории из своей жизни, помогать, подсказывать, лечить, утешать, приятно было наблюдать за тем, как Лисенок хлопочет по дому, любоваться счастьем на ее мордашке, вместе радоваться ее успехам и просто быть рядом... Но что с того? А нескромные фантазии, в которых Ушастик с упоением ласкал стройное пушистое тело, послушно отзывающееся на его прикосновения, чем-то странным или постыдным для мужчины не являлись. Вот если бы это тело принадлежало Мурке — тогда стоило бить тревогу.
Однако в один прекрасный момент Дарит понял, что слишком часто думает о Лисенке. Настороженный такой нездоровой одержимостью, он вооружился ментальными техниками, покопался в своих извилинах и обнаружил притаившегося там слона. Сильные чувства вполне определенной окраски не оставляли сомнений в диагнозе. Это открытие перевернуло жизнь эльфа и поставило перед моральной дилеммой. Раньше Ушастик воспользовался бы самовнушением, чтобы подавить негативно влияющие на разум эмоции, но сейчас, имея перед глазами наглядный пример в виде меня с Викой, он сомневался в их негативном воздействии. Более того, он начал чувствовать в них потребность. Дарит отчаянно хотел любить и быть любимым, и все же не представлял, как ему поступить. Неудачный опыт советовал не спешить с признанием, но скрывать свои чувства становилось тяжелее день ото дня.
Не могу сказать, сколько тянулась бы эта волынка, но сегодняшний спарринг напомнил брату о скоротечности жизни, а объятия Лисенка придали смелости. Воспользовавшись отсутствием Вики, Ушастик собрался с духом и решился на чистосердечное признание. Каким же было его изумление, когда рыжая в ответ разрыдалась. Разумеется, Дарит кинулся утешать девушку, между делом пытаясь выяснить причину слез. Дальнейшее походило на сюжет низкобюджетной мелодрамы. Оказалось, Лисенок плакала от радости. Она и не мечтала услышать подобное, ведь Ушастик такой замечательный, красивый, умный (перечисление достоинств эльфа, прерываемое всхлипываниями, затянулось надолго), а она ничего из себя не представляет и не достойна его чувств. Заверения Дарита, что девушка ошибается, плавно перетекли в сцену, резко повысившую возрастной рейтинг картины, и подарили брату чистое незамутненное счастье...
Вынырнув из воспоминаний, я удивленно покачал головой. Вот и не верь после такого в любовь с первого взгляда! У нас-то с Викой чувства появились уже после бракосочетания и были вызваны не столь восхищением личностями друг друга, сколько орочьей магией, а тут... Правда, есть у меня одна догадка по поводу причины возникновения этой неосознанной симпатии помимо набившего оскомину притяжения противоположностей. Своим отношением к Дару Лисенок очень походила на его мать, частенько мелькавшую в только что просмотренных воспоминаниях. Рыжая столь же искренне радовалась успехам Ушастика, поддерживала в любом начинании и, несмотря на все неоспоримые достоинства, видела в нем объект для заботы... Да, я циничная сволочь! И да, мне немного завидно.
