Но потом Рон пришел в себя, и он обнаружил, что стоит у главного входа.
Кровавое месиво, которое представляло собой истерзанный труп Бартимуса Крауча без кожи, висело вниз головой и смотрело на него. Сегодняшняя ночь не стала исключением. Рон проснулся с бешено колотящимся сердцем и обнаружил, что бежит в туалет, чтобы избавиться от воспоминаний. Он опустился на колени на пол в ванной, вытирая рот тыльной стороной ладони. Теракты, пропавшие семьи, продолжающаяся охота на Крауча-младшего... все это было свежо в его памяти, и это было единственное, что могло вызвать этот сон.
Рон привел себя в порядок, почистил зубы и прополоскал рот несколько раз, пока не почувствовал себя лучше. Прежде чем спуститься в гостиную, он достал из чемодана свитер и натянул носки.
Огонь в камине все еще потрескивал, поэтому он направился к большому дивану, собираясь растянуться на нем. Он был лишь немного удивлен, увидев там Гермиону. Не раздумывая, Рон приподнял ее ноги и плюхнулся рядом с ней, прежде чем закинуть их к себе на колени. Она вздрогнула от неожиданности, а затем встретилась с ним взглядом.
— Правда, Рон, вся гостиная пуста, и это то место, которое ты выбрал!
Рон ухмыльнулся. Ему понравился ее раздраженный тон. Это разозлило его и возбудило одновременно.
— Я хотел диван. Ты можешь поделиться.
— Это не... О, не бери в голову, — раздраженно сказала она.
Он ухмыльнулся, его руки легли на ее ноги, когда он стянул одеяло и укутал их обоих.
— Что ты здесь делаешь?
— Я не могла уснуть. Мне все время снятся наши экзамены, и я проваливаю их все, и меня выгоняют из Хогвартса — не смейся!
— Не смейся, — сказал он ей. — Но мы оба знаем, что этого никогда не случится. Ты не только самая умная из всех, кого я знаю, но и изучила кучу дерьма. У тебя все будет хорошо.
— Не ругайся.
Рон улыбнулся ей, кивая на книгу с заклинаниями, лежащую у нее на коленях.
— Письменная работа будет только в девять. Заклинания — один из твоих лучших предметов.
— Ничего не могу с собой поделать. Я нервничаю.
— Что ж, мне бы не помешало отвлечься. Давай, проверь меня.
— Ты хочешь, чтобы я тебя расспросила? Правда? Почему ты не спишь в два часа ночи? Я знаю, что совы тебе не снились.
Рон встретился с ней взглядом.
— Мертвое тело Крауча решило появиться в моих снах. После этого мне не очень-то хотелось снова ложиться спать.
Гермиона взяла его за руку.
— Ты хочешь поговорить об этом?
— Нет. Это почти одно и то же. Как я уже сказал, мне нужно отвлечься. Так что, если ты не хочешь заползти ко мне на колени и целовать меня до потери сознания, открой эту книгу и проверь меня на экзамене, — щеки Гермионы вспыхнули, но она ничего не сказала.
Рон взял ее руку в свою, удивленный тем, что эти слова слетели с его губ, и он смело и медленно поцеловал каждый пальчик, наблюдая, как ее золотисто-коричневые глаза расширяются от удивления.
— Было бы неплохо получить ответ...
У нее перехватило дыхание, и он воспринял это как знак. Он обхватил ее ноги своими большими руками и потянул, и она скользнула к нему на колени. Он перекинул ее правую ногу через свое бедро, так что она оказалась верхом на нем, а затем обхватил ее за талию руками. Все это время он не сводил с нее глаз.
— Поцелуй меня.
Гермиона уставилась на него. Он подумал, что, возможно, зашел слишком далеко, но тут она наклонилась и сделала именно это. В тот момент, когда ее губы коснулись его губ, он застонал. Его руки скользнули вверх по ее спине, запутавшись пальцами в ее густых кудрях. Ее губы встретились с его губами страстно, нежно, а затем жестче, и когда ее язык коснулся его, он еще глубже проник в ее рот. Ее руки сжались в кулаки на его джемпере, но он не был уверен, для того ли это, чтобы притянуть его ближе или оттолкнуть. Но потом она наклонилась к нему, прижавшись всем телом, и он задрожал.
Рон отстранился ровно настолько, чтобы прижаться лбом к ее лбу. Пока он говорил, золотисто-карие глаза казались пронзительно-голубыми.
— Случайность?
Гермиона на мгновение по-совиному моргнула, ее пальцы коснулись губ.
— Я...
Рон провел губами по ее губам, по подбородку и вниз по шее.
— Я хотел поцеловать тебя снова с тех пор, как целовал в последний раз. Я мечтаю поцеловать тебя...
— Рон, — прошептала она, ее руки отпустили его свитер и скользнули под него, под рубашку, вверх по груди. Ее ногти задели его кожу, и он вздрогнул.
— Миона...
Ее имя, казалось, потрясло ее, потому что она убрала руки, посмотрела на него и встала.
— Я-эм... Мне-мне нужно немного поспать.
Рон взял ее за руку.
— Нам нужно поговорить об этом. Эта проблема никуда не денется.
Она прикусила губу и кивнула.
— Три — это закономерность.
— Ты сказала, что мои поцелуи были потрясающими, — сказал Рон, сжимая ее руку в своей. — Это не случайность. Нам нужно поговорить об этом.
— Мы обязательно поговорим, — быстро сказала она. — Просто... после наших СОВ...
Рон посмотрел на ее припухшие губы и кивнул, отпуская ее руку.
— В честь наших СОВ.
Наблюдая за тем, как она торопливо поднимается по лестнице, он задумался, действительно ли разговор был хорошей идеей. Гермиона Грейнджер была очень ловкой собеседницей, и он ужасно боялся, что она заговорит по-своему. Он натянул на себя одеяло и ухмыльнулся.
Он собирался сделать все, что в его силах, чтобы отвлечь ее от этого. Если Рон и знал что-то о своей подруге, так это как отвлечь ее, и у него было чувство, что он может позволить своим губам сделать это, даже не произнося ни слова. Он улыбнулся, растянувшись на диване, а когда закрыл глаза, ему приснилась Гермиона с улыбкой на губах.
* * *
Джинни ушла с Трансфигурации вместе с Луной и Колином. Последние несколько недель были странно тихими, так как ее парень и брат были в напряжении из-за экзаменов по СОВ. Недавно она увидела Гарри, чтобы быстро поцеловать и поздороваться, прежде чем Гермиона утащила его заниматься. Если бы Джинни была ревнивой, ее бы это раздражало, но она видела, как усердно работает ее парень, и знала, в каком напряжении находятся все пятикурсники
Тем не менее, она скучала по своему парню и считала дни (три!) до его сдачи последнего экзамена, чтобы она могла свернуться калачиком у него на коленях и целовать его до потери сознания. Ей оставалось самой написать три экзамена, а потом она собиралась пройтись с Тео по магазинам.
Тео хотел полностью перестроить и привести в порядок Норфолк-мэнор. У него было так много идей, и последние несколько недель перед "Совами" он провел, обсуждая их с ней. Он начал работу над книгой, в которой были образцы краски, новые полы, обои и мебель. Не говоря уже о списках способов, которыми он мог бы изменить поместье.
Это потребовало некоторых усилий, но Макгонагалл разрешила, при условии, что мистер и миссис Уизли дали свое разрешение на это. Они планировали отправиться в Хогсмид после того, как Тео сдаст экзамен, чтобы встретиться с декоратором. Джинни с нетерпением ждала этого момента.
Ее последним экзаменом в этом году были зельеварение, и она писала его завтра днем, а это означало, что во вторник она будет свободна, как птица. Затем она была свободна целую неделю, пока поезд не отвезет их домой. Джинни с нетерпением ждала лета. Она хотела расслабиться и провести это время со своим парнем и друзьями. Гарри даже упомянул, что, возможно, собирается в Джорджию, и хотел, чтобы она поехала с ним. Эта мысль привела ее в восторг.
Колин поспешил в редакцию, пообещав встретиться с ними после ужина и отвлекая ее от грустных мыслей. Джинни повернулась и улыбнулась Луне. Она любила Колина, но с тех пор, как он так увлекся работой в газете, ей казалось, что она его почти не видит. Ей нужно было убедиться, что она договорилась с ним о планах на это лето, иначе, как она знала, он с головой уйдет в свою фотографию.
— Колин всегда так занят своей газетой, но его фотографии всегда получаются замечательными. Трудно сердиться на него, когда он так любит это дело, — призналась Джинни. — Но иногда я скучаю по нему.
Луна кивнула в знак согласия.
— Это то, что он любит делать, но я могу понять, что ты имеешь в виду.
— Ты была очень тихой последние несколько дней, даже для себя, — сказала Джинни, внимательно наблюдая за подругой краем глаза.
Луна кивнула.
— У меня что-то зачесалось в затылке.
Джинни нахмурилась.
— Хочешь поговорить об этом?
Луна подвела Джинни к нише у окна.
— Я попросила диадему в комнате.
Глаза Джинни расширились.
— Я думала, Гермиона уже упоминала об этом, и ничего не произошло?
Луна пожала плечами.
— Она так и сделала, но я решил попробовать... И да, ничего не произошло, но я чувствовал, что это из-за того, что я недостаточно знала.
— О чем ты знала недостаточно? О диадеме?
— Это о Серой леди.
— О призраке башни Равенкло? — недоуменно спросила Джинни.
Она не была уверена, что улавливает ход мыслей подруги. После того, как Гермиона впервые обнаружила скрытую магическую комнату и шок прошел, она упомянула, что просто попросила у комнаты диадему. Когда это не сработало, они все решили, что было бы слишком просто отказаться от комнаты, но она все равно должна была находиться где-то в замке. Мысль о том, что Луна попробует еще раз, заинтриговала ее.
— Я знаю, что она рассказала мне о диадеме, но... чем больше мы искали ее, Джинни, тем больше я думала, что она что-то упустила.
Джинни удивленно посмотрела на свою подругу. Они действительно не говорили о Серой Леди с тех пор, как Луна рассказала ей об этом в конце прошлого года.
— Почему ты так думаешь?
Луна глубоко вздохнула, прежде чем отвернуться и уставиться в пространство, пока говорила. Как будто она могла видеть что-то, чего не могла видеть Джинни.
— Это принадлежало ее матери. Она хотела бы вернуть это, но знала, что оно у него, и ничего не сделала... конечно, она призрак, но она могла бы кому-нибудь рассказать. Дамблдор или даже Флитвик... Но я думаю, что она знает, где это.
Джинни нахмурилась.
— Может быть... но если бы она рассказала Дамблдору или Флитвику, они бы что-нибудь сказали, верно? Я имею в виду, Дамблдор знает о FUVP, и я сомневаюсь, что Флитвик стал бы скрывать от него что-то подобное?
Луна пожала плечами.
— я не знаю. Я задавалась этим вопросом с тех пор, как мы спустились в Зал... если она рассказала кому-нибудь еще. Ее трудно выследить, и всякий раз, когда она видит меня в этом году, она убегает в противоположном направлении. Интересно, жалеет ли она о том, что сказала мне, что ты знаешь, кто был тем, кто нашел диадему ее матери? Я думаю, она что-то знает, Джинни. Что-то еще в этом есть, и... Я не знаю, но она кажется испуганной.
— А призраки могут бояться? — Спросила Джинни.
Луна пожала плечами.
— Ну, они являются проявлением своей человеческой сущности, так что, если люди могут испытывать страх, почему призраки не могут?
— Проницательно и точно, — сказала Джинни, заставив Луну улыбнуться. — Я расскажу об этом Гарри. Может быть, мы сможем уговорить ее поговорить с нами позже и посмотрим, прав ли ты.
Луна кивнула.
— Я просто не могу отделаться от ощущения, что есть что-то еще, понимаешь?
— Почему бы нам не попробовать поговорить с ней вместе? — Предложила Джинни. — Как ты думаешь, может, она поговорит со мной?
Луна заправила свои длинные светлые волосы за ухо и спрятала за ним волшебную палочку.
— я не знаю. Давай попробуем.
Джинни улыбнулась, когда Луна взяла ее за руку, и они вдвоем направились к башне Равенло, но вместо того, чтобы войти внутрь, Луна повела ее по другой стороне коридора, где парила прозрачная фигура с темными волосами, выглядывая из окна замка, как будто погрузившись в воспоминания.
— Леди Рэйвенкло? — Спросила Джинни.
Призрак на мгновение замерла, а затем медленно повернулась. Она увидела Луну и отвернулась.
— Эй, подождите, вернись! — Крикнула Джинни.
Она замерла, зависнув в нескольких сантиметрах от земли. Джинни считала ее красивой, с волосами до пояса и в плаще до пола, но при этом она выглядела надменной и гордой. Джинни узнала в ней призрака, которого несколько раз встречала в коридоре, но с которым никогда не разговаривала.
— Вы леди Хелена Рэйвенкло, Серая леди, не так ли?
Она кивнула, но ничего не сказала.
— Призрак башни Рэйвенкло?
— Это верно.
Ее тон не был ободряющим.
— Пожалуйста, нам нужна помощь. Нам нужно знать все, что вы можете рассказать о потерянной диадеме. Я знаю, что вы уже говорили с моей подругой Луной, но, пожалуйста, не могли бы вы рассказать мне?
Холодная улыбка искривила ее губы.
— Боюсь, — сказала она, поворачиваясь, чтобы уйти, — что я не смогу вам помочь.
— Пожалуйста, — тихо сказала Джинни. — Мы хотим остановить его. Мы знаем, какой он злой, как он обманом заставил тебя рассказать ему, где она находится... мы бы никогда не стали тебя обманывать.
— Мы просто хотим остановить его, — прошептала Луна.
— Вы вряд ли первые студенты, которые жаждут получить диадему, — презрительно сказала она. — Многие поколения студентов изводили меня...
— Дело не в том, чтобы пытаться получить лучшие оценки! — парировала Джинни. — Мы с Луной знаем, как добиться своих собственных оценок. Речь идет о Волдеморте — победе над Волдемортом. Тебе это не интересно?
Она не могла покраснеть, но ее прозрачные щеки стали еще более непрозрачными, а голос звучал возбужденно, когда она отвечала.
— Конечно, я... как ты смеешь предлагать...?
— Что ж, тогда помогите нам!
Самообладание покидало ее.
— Это... это не вопрос... — запинаясь, пробормотала она. — Хотя диадема и дарует мудрость, — сказала она, явно стараясь взять себя в руки, — я сомневаюсь, что она значительно увеличит твои шансы победить волшебника, который называет себя Лордом...
— Разве я только что не сказала тебе, что никто из нас не заинтересован в том, чтобы носить ее! — Яростно воскликнула Джинни. — Мы знаем, что он с ней сделал! Мы знаем, что он осквернил ее черной магией. Мы это знаем.... пожалуйста, ты можешь просто рассказать нам свою историю? Как диадема досталась тебе от твоей матери? Как она попала к Волдеморту?
Серая Леди оставалась совершенно неподвижной, паря в воздухе и глядя на них сверху вниз, и Джинни охватило чувство безнадежности. Конечно, если бы она что-то знала, то рассказала бы Флитвику или Дамблдору, которые наверняка сами задавали ей те же вопросы.
— Вы наверняка рассказали эту историю кому-то, кроме Луны, возможно, профессору Дамблдору или профессору Флитвику? Кому-то заслуживающему доверия? — Подсказала Джинни.
Луна положила руку на плечо Джинни и почувствовала, как напряглась ее подруга, когда они уставились на призрачную фигуру женщины перед ними.
— Пожалуйста, — снова попросила Джинни.
Когда она не ответила, Джинни вздохнула, и они с Луной собрались уходить, но тихие слова остановили их на полпути.
