Главными действующими лицами ассоциации были некий В.В. Аверкин, гендиректор производственного объединения "ПАСС" и кооператива "Бюро 55", и Н.Г. Протасова, начальник ОПЕРО (операционного отдела) Крымской республиканской дирекции АК АПБ "Украина". К ассоциации примыкало более тридцати всевозможных фирм и фирмочек, ядро структуры составляли "Импекс 55 Крым", "ПАСС" (она же "Проминь") и "Бюро 55". "Кормилась" указанная группировка в "закромах" АК АПБ "Украина".
Так, с конца 1989 по февраль 1992 года из этого банка структурам ассоциации "Импекс 55 Крым" было выдано 804 млн. рублей. В том числе — случай из ряда вон выходящий — 510 миллионов — беспроцентной ссуды — производственной ассоциации "ПАСС", остальное другим структурам всего под 1-8% годовых. Почти ничего из выданных в кредит сумм назад в банк не вернулось, да и не могло вернуться, поскольку предназначалось совсем на иные цели.
Деньги конвертировались в твердую валюту и уходили в карманы участников группировки, а также расходовались на весьма сомнительные политические цели.
Дело в том, что ассоциация "Импекс 55 Крым" была одним из организаторов мощной антиукраинской компании, которая едва не закончилась для жителей Украины полным расколом. Так, согласно "Протоколу о целевом использовании вступительного взноса", ассоциация "Импекс 55 Крым" передала в "Российский научный фонд" десятки миллионов рублей для "политического консультирования", "методического содействия" и "организации контактов с Верховным Советом и правительством России". Деньги фактически использовались Русским Движением Крыма, под крылом которого и пришел к власти Ю. Мешков.
Неплохое применение нашли своим деньгам "патриоты" из АК АПБ "Украина". При этом, как выяснилось, банк "Украина" в лице своего ОПЕРО Крымской республиканской дирекции с самого начала был одним из учредителей ассоциации "Импекс 55 Крым".
На проделки "Импекса" обратил внимание начальник ревизионного отдела Национального банка Украины Н. Алехин, но вскоре после этого был уволен.
Ситуация вокруг Крыма — было осложнена не одной, а двумя национальными проблемами — русской и крымско-татарской и развивалась следующим образом.
В 1990 году было создано республиканское движение Крыма во главе с Юрием Мешковым, выступавшее за предоставление Крыму статуса союзной республики в составе СССР. В январе 1991 года был проведен крымский референдум, на котором за повышение статуса Крыма высказалось 93,3 % населения. Ни власти СССР ни власти Украинской ССР — референдум законным не признали.
Уже по итогам Беловежской пущи — Россия стала поднимать вопрос о Крыме. 05 февраля 1992 года Верховный совет России признал постановление Верховного совета от 1954 года о передаче Крыма незаконным и не имеющим силы с момента принятия. В апреле — Крым посетил вице-президент РФ Руцкой, а Ельцин — выступая перед работниками ульяновского авиазавода заявил, что Крым должен принадлежать России.
Обостряя ситуацию — украинские националисты отправили в феврале 1992 года в Крым "поезд дружбы" с несколькими сотнями отморозков.
http://pikabu.ru/story/poezd_quotdruzhbyiquot_ot_banderovtsev_v_1992g_vospominaniya_odnogo_iz_nikh_2350097
Сразу после провозглашения независимости Украины в Крыму начал усиливаться сепаратистское движение. УНСО решила продемонстрировать, что в Украине есть сила, которая может стать на защиту территориальной целостности государства, — рассказывает член УНСО Владислав Мирончук. — Весной 1992 года мы организовали символический "поезд дружбы" для проведения крестных ходов и молебнов по погибшим украинским в Одессе, Херсоне и Севастополе. С нами ехали священники, киевский хор "Гомон" и летние вояки УПА в униформе. Для охраны мобилизовали около 500 унсовцев — мы заняли аж десять вагонов. Помню, что тогда нам как раз впервые издали шевроны УНСО, и мы их нашили просто на ту одежду, в которой были.
Первой была Одесса. На Привокзальной площади провели молебен, двинулись колонной на Дерибасовскую, провели "воспитательную беседу" в прокуратуре (одесские члены УНА-УНСО тогда подвергались гонениям). Сделали "замечания" местным властям, что в городе нет украинской церкви.
Интересно, что, как прибыли в Херсон, тамошние власти нам сразу "отчиталась": а мы, мол, помещение для церкви уже нашли. Молебны и митинги прошли также в Николаеве.
С Севастополем сложнее: адмирал Касатонов, командующий Черноморским флотом, заявил, что не пропустит в город "бандеровцев". Тогда провод направил Касатонов шутливую телеграмму: "Выезжаем. Будем 1 марта. Целуем. Твоя УНСО ".
На подъезде к Севастополю нас остановили. И мы перекрыли на три часа железнодорожный путь, парализовав любое движение, — стояли, пели повстанческие песни. Нас должны были пустить в Инкермана, а оттуда в Севастополь доставили двумя катерами. Мы шли морем с государственными и унсовскими флагами. Нас встречала огромное количество милиции, были и пророссийские пикетчики. Однако мы провели запланированный молебен и митинг, загрузились обратно на катера. А когда проходили бухту, увидели на одном из подводных лодок команду, которая выстроилась под сине-желтым флагом.
Тогда благодаря походу на юг Украины о УНА-УНСО заговорили не только в нашем государстве
Серьезного столкновения, которое (на фоне нерешенного конфликта вокруг Черноморского флота, полыхающих Карабаха, Абхазии, Таджикистана) вполне могло стать поводом для новой горячей точки на карте бывшего СССР — удалось избежать. В том числе и потому, что все понимали — УНА-УНСО это всего лишь горстка отморозков. Общество было совсем другим...
К началу 1992 года — в Крыму обострился конфликт между старой номенклатурой во главе с Н. Багровым, и рвущимися к власти силами самого разного толка, в том числе пророссийски настроенными. Ситуация зеркально повторяла чеченскую год назад за исключением того, что не было ислама. Зато уже хватало и оружия и криминала. Ситуация после развала СССР не устраивала ни одну из сторон, различными были требования. Номенклатура, находящаяся у власти требовала большей законодательной и экономической самостоятельности — что значило, что Техас должны грабить техасцы. Вторые выдвигали лозунги либо полной государственной самостоятельности, либо отделения Украины и присоединения к России. Но и та и другая сила в оправдание своих требований выдвигала угрозу украинского национализма — и поезд дружбы УНА-УНСО пришел как раз вовремя, став наглядной демонстрацией этой угрозы. После того, как участники поезда покинули Крым, обстановка там серьезно обострилась.
Весной 1992 года между центральной властью в Киеве и республиканской — в Симферополе — развернулась война законов. 29 апреля 1992 года Верховная Рада приняла закон "О статусе Автономной республики Крым" и закон о представителе президента Украины в АРК. 05 мая 1992 г. Верховный Совет АРК принял акт "О провозглашении государственной самостоятельности Республики Крым". 06 мая 1992 года была принята конституция Республики Крым, в которой были закреплены многие права и обязанности суверенного государства, в частности — переподчинялась милиция и СБУ, все природные ресурсы объявлялись собственностью АРК, а не центра. Однако, в конституции было прописано и то, что республика Крым остается в составе Украины, отношения с которой будут урегулированы договором (то есть речь шла о ненавидимой националистами федерализации). Был назначен крымский референдум. Верховная Рада потребовала отменить принятые решения и не проводить референдум. Переговоры длились все лето, и в конечном итоге — конституция АРК была утверждена в более мягком варианте, в котором АРК называлось "Государством в составе Украины".
Немного отходя в сторону от основной темы — по-видимому, Крым и неурегулированность его статуса и стал одной из основных точек преткновения — если не основной — на которой споткнулась русско-украинская дружба. Конечно, галичане ненавидели нас, но эта ненависть — принадлежала только галичанам, составлявшим в Украине меньшинство. Меньшинство составляли и радикалы, они проигрывали выборы за выборами. Однако, вопрос Крыма и вопрос Черноморского флота стал тем вопросом, что мобилизовывал весь украинский политический класс на отпор России. Этот вопрос возник сразу после провозглашения СНГ и отравил все с самого начала. Украинцы понимали, что Крым является глубоко чужеродным образованием в составе Украины, что Крым по-факту никогда не принадлежал даже Украинской ССР, и тем более никогда не смирится с нахождением в составе национального государства Украина. По-хорошему — надо было передать Крым России еще в 1992 году, попросив за это какие-то поставки, деньги или привилегии. Однако, ни одно государство мира и ни один народ — не смирится с отторжением даже малой части своей территории, ни силой, ни за деньги. Поэтому, украинцы как могли, боролись за Крым все это время и борются сейчас, и мне их действия видятся вполне понятными и оправданными. Хотя и ведущими в тупик.
Всего лишь один раз — я увидел мнение украинского журналиста и общественного деятеля, который предлагает выйти и из крымского тупика и в принципе из тупика украинского государственного строительства. Что самое поразительное — это мнение уроженца Львова, украинского журналиста Остапа Дроздова. Сейчас я его Вам приведу.
http://anna-news.info/node/13854
Это должно было когда-то случиться. События в Крыму — это справедливая расплата Украины за свое отсутствие в течение 22 лет. 22 года Украина была временным явлением, и Юго-Восток терпел ее только потому, что всегда имел в Киеве свою власть. Украина для них чужая, а их предки всех чужих считали врагами. Итак, Крым искренен в своей украинофобии. Я уважаю искренность.
Турчинов открыл Раду и объявил, что в парламенте стало на двух "регионалов" меньше. Тимошенко признала, что Украина сама не преодолеет российскую агрессию Минобороны России требует до 7 марта все войска, которые участвовали в учениях вернуться на базы.
Это давно надо было сделать — избавиться тех граждан, которые 22 года мечтали о другом, соседнем государстве. Крымские события — это не путинская оккупация. Это — истинная форма народного волеизъявления против Украины. Я понимаю причины такого отношения и частично их разделяю. Украина последовательно топтала автономный статус, строя гиперцентрализированного монстра. Новая власть ничем не лучше — она вместо того чтобы вводить децентрализацию, тоже мыслит категориями Януковича. "Крым наш!" — пафосно говорит Яценюк на Банковой, не понимая, что за эти слова в "нашем" Севастополе он точно получил бы пулю в лоб.
Украина под дулом чужого автомата вплотную подошла к кардинальному выбору, который должна была добровольно сделать уже давно: или мы сбрасываем со своей лодки пророссийский балласт — или мы обречены на гражданскую войну. Борьба за Крым не предусматривает ни одного трофея даже в случае полной победы. Потому что Крым безвозвратно проигран. С этим надо смириться и не делать из этого трагедии. Крым никогда не был и никогда не будет украинским. Точка. Крым — это земля крымских татар и россиян. Украинцы даже сейчас там в полном меньшинстве, да и то они полностью ассимилированы среди реципиентов ОРТ. Все украинские нормы (такие как один государственный язык, почитание освободительной борьбы, вступление в ЕС и т.д.) не могут быть реализованы в Крыму. И никогда этого не будет.
Итак, призывы воевать за Крым я расцениваю как призывы вмешиваться в чужие дела. Назначать начальника крымской милиции сверху — это такое же надругательство, как назначать сверху Ирину Сех губернатором Львовщины. Задача Украины — гарантировать полную автономию Крыма. Более того, должен состояться крымский референдум. Не Киев, Львов и не Москва должны решать судьбу Крыма — это должны делать сами крымчане.
Поэтому если большинство населения полуострова выскажется за выход из состава полулегитимной Украины — мы все должны признать результаты такого плебисцита и воспринять его результаты с уважением. Война за пребывание Крыма в составе Украины — это война против самого населения Крыма, которое этого не хочет. Поэтому я не могу считать победой для Украины насильственное удерживание в своем составе полуострова, который этого не хочет. Кто-то скажет, что на войне играть в демократию нельзя. Пусть так. Но эту войну начал не Путин — эту войну начали крупные украинские патриоты, зараженные болячкой в соборность и унитарность. Насильно мил не будешь. А мы заставляем Крым к любви с фашистами, экстремистами и террористами. И это насилование мы заворачиваем в сине-желтый флаг. Тогда чего мы удивляемся количеству трицветов среди гражданского населения Крыма?
Хотят отсоединяться — очень прошу. Но тогда электроэнергию, газ и другие ресурсы Украина будет поставлять Крыму по мировым ценам, а пересечение границы должно быть визовым. Хотите оздоравливаться в бандеровском Трускавце — собирайте справки для визы. Пророссийский Крым Украине не нужен. А он другим не будет никогда. Яценюк&Турчинов предлагают нам старую песенку про двойные стандарты. Я же настаиваю, что Крыму хватит уже сидеть на двух стульях. Мать вашу, сколько уже можно быть гражданами Украины — и на каждых выборах голосовать в интересах Кремля!
...
Мы не можем сдать Крым — это попытка обмануть самих себя. Мы его уже давно сдали. И это не случилось вчера. Я считаю бессмысленной чью-нибудь вероятную смерть ради Юго-востока в составе Украины. Геополитики пусть распинаются о жизненной необходимости морского побережья и так далее — я все это прекрасно понимаю. Но ни одна смерть украинского патриота не стоит доступа к морю, на котором будут наживаться известно кто. А умирать ради населения, которое не хочет быть в Украине — это полная бессмыслица. Поэтому мой призыв к Майдану, возможно, кого-то шокирует, но он будет таким: Юго-Восток, до свидания.
Это было написано весной 2014 года, и этот голос, одинокий голос — потерялся в националистическом и шовинистском гвалте. Через два года мы видим, что Остап Дроздов единственный оказался прав: началась гражданская война, Майдан полностью слит, а новая власть, цинично спекулируя на патриотизме — набивает свои карманы.
Тот же Остап Дроздов — задал единственно верный вопрос, который надо было задать в самом начале украинского государственного строительства.
http://112.ua/mnenie/decentralizaciya-na-donbasse-garantiya-posleduyuschih-konfliktov-112352.html
Настало время задуматься над вопросом, которого мы до сих пор боимся. И все-таки. Государство — это территория или люди? Если территория — то, конечно, можно продолжать закапывать целые батальоны в котлах, руководствуясь сталинским принципом "мы за ценой не постоим". Но если государство — это люди, то стоит переосмысливать приоритеты.
На самом деле, ответ может быть и таким и таким и зависит от того, какое государство мы строим.
