Скайвокер отказывался от возможности извлечь урок из этих поражений. Если он хотел воспитать новых Рыцарей-Джедаев, он должен был бы изыскать свежие ресурсы, снабдить свой Орден достаточно мощным оружием, чтобы он смог оказать сопротивление такому могущественному существу, как Вейдер.

Экзар Кан посвятил Кипа в учение Сигов. Но мастер Скайвокер никогда не примет его на вооружение. Кип сам не понимал, почему он продолжает посещать уроки Скайвокера, который казался ему таким слабым и нерешительным.

Другие ученики также не вызывали у Кипа интереса. Они умели входить в Силу, но так и остались приготовишками, темными, невежественными подмастерьями, и даже не пытались стать мастерами своего дела. Они не решались перейти даже к овладению Великой Силой, только Кип этого не боялся. Он был уверен, что ему это по плечу.

Из Голокрона появилось новое трехмерное изображение, и ученики стали слушать историю о том, как молодой Йода стал Джедаем. Кип едва сдерживал зевоту — он не понимал, зачем ему приходится слушать всю эту кислятину.

Он взглянул на стены огромного каменного храма и попытался представить себе Великую Ситскую Войну, происходившую четыре тысячи лет тому назад. Он задумался о племени массаси, порабощенном Экзаром Каном, которое он затем использовал как рабочую силу для сооружения храмов по чертежам древних и забытых ситских летописей. Кан дал новую жизнь черному учению, присвоив себе титул Черного Лорда Сигов, и эта традиция дошла до Дарта Вейдера, который стал последним Лордом Сигов.

Храмы Экзара Кана сооружались на Явине-4 — месте последнего пристанища очень древней расы сигов — и здесь был оплот его могущества. Кан правил отсюда, с луны джунглей. У него были силы, которые почти победили Старую Республику. Его военный лорд Улик Кел-Дрома, предал его. В последней битве на Явине-4 были разгромлены вое объединенные силы Джедаев, были уничтожены аборигены-массаси, была сровнена с землей большая часть ситских храмов и выжжена большая часть лесов. Но Экзару Кану удалось сохранить здесь свой дух, который ждал четыре тысячи лет, пока сюда придут другие Джедаи и разбудят его.

Кип пошевелился и снова сделал вид, что внимательно слушает. В помещении храма было очень жарко. Голокрон все жужжал и жужжал.

Ученики напряженно следили за голографическими изображениями, и на лице Люка было удовлетворенное выражение. Кип, скучая, разглядывал стены и спрашивал себя, почему он до сих пор здесь торчит.

На джунгли Явина-4 уже давно опустилась ночь, а Люк Скайвокер все сидел в одном из залов Храма. Это помещение было меньших размеров и гораздо уютней, чем главная аудитория: более низкие сводчатые потолки, полированные столы и другая непритязательная мебель, завезенная сюда Повстанцами. В старых светильниках ярко горели лампы.

Люк закончил релаксацию и почувствовал, что проголодался и очень устал. В течение всего дня он наблюдал, как ученики учатся обращению с Силой, осваивают левитацию, переживают в визуальных образах битвы и поединки, вживаются в жизнь дикой природы, изучают историю Джедаев по Голокрону. Люк был доволен их успехами в учебе, хотя смерть Ганториса мучила его, как открытая рана, но он видел, что все-таки ученики уже многого добились, и верил в возрождение Рыцарей-Джедаев.

Одна из его учениц — Тионна — расположилась в углу аудитории и готовилась к игре на струнном музыкальном инструменте. Он состоял из двух полых коробчатых резонаторов, разделенных грифом со множеством струн.

— Это баллада о Номи Санрайдер, — объявила она, — которая была Рыцарем-Джедаем.

Она улыбнулась. Ее длинные серебристые волосы ниспадали с плеч на грудь, как белоснежная река. Маленькие, близко посаженные глаза светились перламутровым блеском. У Тионны был небольшой нос и квадратный подбородок. Люк подумал, что она скорее экзотична, чем красива.

Старинные Джедайские легенды, баллады и предания были ее страстью. Еще до того, как Люк нашел ее, она посвящала все свое время восстановлению древних преданий, поискам их в архивах и их популяризации. Люк проверил способности Тионны, и хотя ее потенциальные возможности, может быть, и уступали возможностям других учеников, она компенсировала это беззаветной преданностью и энтузиазмом.

Некоторые из учеников расположились на стульях, скамейках и просто на полу, чтобы послушать пение Тионны. Она положила инструмент на колени и обеими руками перебирала струны, создавая полную лиризма эхообразную музыку.

Прикрыв глаза, Люк слушал балладу о молодой Номи Санрайдер. После убийства ее любимого мужа, который хотел стать Джедаем, она сама стала на путь великого учения. Несгибаемая Номи приняла участие в кровавой войне с Ситами, на которой один за другим складывали свои головы рыцари Ордена.

Люк улыбался, слушая музыку и выразительный страстный голос Тионны. Почувствовав движение в дальнем углу комнаты, он обернулся и увидел Кипа Даррона, лицо которого выражало явное неудовольствие. Молодой человек вздыхал, что-то ворчал и наконец поднялся со своего места.

— Когда же кончится вся эта тягомотина, — обратился он к Тионне. — Номи Санрайдер была слепой жертвой. Она участвовала в Ситской войне, но при этом не ведала, за что воюет. Она слушалась своих Джедай-Мастеров и перла на рожон, а они в это время не знали, куда деваться от страха, потому что знали, что Экзар Кан открыл новый путь к Силе и практически неуязвим.

Тионна положила музыкальный инструмент на каменные плиты, съежилась и зябко обхватила свои колени. Ее лицо было взволнованно, а маленькие глазки светились смущением.

— Как же так? — Ее голос звучал обиженно. — Я потратила многие недели, чтобы восстановить эту легенду. Все здесь знают, чего мне это стоило. Если у тебя была другая информация, Кип, почему ты сразу не поделился ею со мной?

— Откуда ты все это знаешь, Кип? — спросил, вставая, Люк, пытаясь взглядом утихомирить юношу. Кип становился все более издерганным по мере того, как он усваивал учение знания Джедая. «Спокойствие, только спокойствие», — говорил Йода, но Люк не знал, как успокоить Кипа.

Кип окинул учеников быстрым взглядом, те, в свою очередь, изумленно вытаращились на него.

— Если бы война Ситов закончилась иначе, — сказал он, — может быть, Рыцари-Джедаи и научились бы защищать себя. В таком случае они бы не погибли все, когда Дарт Вейдер начал свою облаву. Джедаи не пришли бы в упадок, и мы не сидели бы здесь, и нас не учил бы тот, кто знает не больше нашего.

Люк оставался невозмутим:

— Кип, скажи мне, где ты всего этого набрался?

Кип сжал губы и сощурился. Дыхание его было прерывистым, и Люк чувствовал сумятицу, воцарившуюся в его душе. Видимо, мозг Кипа судорожно работал, подыскивая как можно более правдоподобный ответ.

— Я тоже умею пользоваться Голокроном, — заявил Кип. — Как постоянно говорит нам Мастер Скайвокер, мы должны учиться всему, всегда и у всего.

Люк не совсем поверил словам юноши, но прежде, чем он успел задать следующий вопрос, в помещение вкатился Арту, что-то возбужденно стрекоча. Люк, расшифровав кое-как эту страстную электронную тираду, спросил у запыхавшегося дройда:

— Не знаешь, кто бы это мог быть?

Арту издал звук, означавший отрицание.

— У нас гость, — сообщил Люк, — начал приземление корабль. Может быть, мы пойдем и встретим пилота? — Он повернулся и хотел тронуть Кипа за плечо, но юноша уклонился. — Потом еще потолкуем, Кип.

Люк шел впереди, радуясь тому, что удалось разрядить напряжение. Другие ученики последовали за ним вниз по каменным ступенькам и через ангарный пролет к очищенной посадочной площадке.

Небольшой личный истребитель «Головорез» 2-95, часто используемый контрабандистами, сужал круги, опускаясь все ниже. Ученики оставались у края площадки, а Люк шагнул вперед.

Дверцы кабины распахнулись, как крылья насекомого, и появился пилот. Люк увидел гладкий серебристый костюм, облегавший тело молодой женщины. Она спустилась вниз, сняла шлем и тряхнула темно-каштановыми волосами. Ее выразительное, четко очерченное лицо, по всей видимости, секунду назад имело выражение суровой решительности, но сейчас оно казалось смягченным, глаза были широко раскрыты, а полные губы не могли совладать с широкой улыбкой.

— Мара Шейд! — узнал женщину Люк. Она сунула шлем под мышку:

— Привет, Люк!

В ее взгляде чувствовалась безусловная и непреодолимая симпатия. Мара вскинула брови:

— Может быть, мне следует называть тебя теперь Мастер Скайвокер?

Люк пожал плечами и протянул ей руку:

— Это уж смотря за чем ты сюда прилетела. Оставив позади себя открытый корабль, она прошла по площадке и поздоровалась с Люком. Развернувшись по-военному, она взглянула на учеников.

— Ты говорил мне, что у меня есть кое-какие задатки, — сказала она. — Я прилетела сюда, чтобы поднабраться этой твоей Силы. Я думаю, мне как контрабандистке это будет хорошим подспорьем.

Она расстегнула эластичный карман на боку и вытащила небольшой сверток. Она не торопясь развернула его, и в руках у нее оказалась черно-коричневая накидка.

Она посмотрела на учеников — на них была такая же одежда. Она вновь взглянула на Люка:

— Видишь, я даже захватила с собой Джедайскую одежку.

За обильным обедом, состоявшим из тушеной раннипятины со специями и овощным рагу, Мара ела с большим аппетитом, как будто она была очень голодна. Люк наслаждался каждым кусочком пищи, ощущая, как питательные вещества и энергия медленно проникают в него.

— Новая Республика очень рассчитывает на твоих Рыцарей, Люк. Дела там, мягко говоря, не сахар, — заметила Мара.

Люк подался вперед:

— А что ж там такое? У нас давно уже нет никаких новостей.

— Что такое? — переспросила Мара, продолжая пережевывать зелень. Она запила ее холодной родниковой водой, сморщившись при этом, как будто она ожидала чего-либо иного.

— Адмирал Даала продолжает совершать свои опустошительные набеги. Кажется, она не находится в союзе ни с одним из военных лордов Империи. Она просто бросается на всех, кому не по душе Империя. И она уже много чего успела. Ты ведь знаешь, что она захватывает и взрывает грузовые корабли. Она сровняла с землей новую колонию на Дантуине.

— На Дантуине! — воскликнул Люк.

— Да, — подтвердила Мара, — кстати, среди твоих учеников нет никого из этой колонии?

Известие поразило Люка. Его ученики тоже затаили дыхание. Мозг Люка продолжал интенсивно работать, вспоминая лица тех беженцев, которым он помогал переселиться в безопасное место с гиблой планеты Эол Ша. И вот все они уничтожены.

— Никого, — ответил он на вопрос Мары. — Ганторис погиб. Он… неумело воспользовался малознакомым оружием.

Мара Шейд подняла тонкие брови, ожидая дальнейших объяснений. Видя, что Люк больше ничего не собирается добавить, она продолжила:

— Самое худшее произошло, когда Даала напала на планету Каламари. Ее интересовали, главным образом, верфи, но адмирал Акбар разгадал ее тактику. Он взорвал один из ее Поджигателей. Однако Даале все же удалось уничтожить два каламарианских плавучих города. Многие тысячи жителей погибли.

Кип Даррон поднялся в дальнем конце длинного стола:

— Даала потеряла один Разрушитель? Мара Шейд посмотрела на него, как бы впервые увидев темноволосого юношу:

— У нее осталось еще два Звездных Крейсера, и для нее не существует никаких запретов. Адмирал Даала все еще способна причинять невообразимые разрушения, и, кажется, она обладает оружием, которого больше ни у кого нет — она знает, что ей нечего терять.

— Я бы пожертвовал собой, — сказал Кип. — Я мог бы убить ее своими руками, когда я был на «Горгоне».

Он заговорил тише, пересказывая историю, которую Люк уже знал:

— Увести Поджигатель у нее из-под носа, а потом свалять такого дурака! У нас же было оружие, с которым мы могли бы одним махом вырубить всех этих имперских недобитков. А мы что сделали? Мы запихали Поджигатель в газовую планету, где нам от него никакого толку.

— Успокойся, — пробовал вразумить его Люк, показывая рукой, чтобы Кип сел на свое место.

Но Кип, упершись кулаками в каменную столешницу и наклонясь вперед, горячо продолжал:

— Кошмар Империи не собирается оставлять нас. Если мы. Джедаи, объединим наши усилия, мы сможем воскресить Поджигатель, вытащив его из ядра Явина. Мы должны овладеть им и устроить облаву на имперских гадов. Это же наша прямая обязанность. Хватит отсиживаться в тихой заводи.

Кип весь кипел от возбуждения. Когда другие ученики подняли на него глаза, он зашелся в крике:

— Вы тут что, все придурки? Левитируем, понимаешь, на все лады, камни роняем с пяток на задницу и обратно, познаем богатый внутренний мир местных сусликов. К чему все это, если мы не используем наши силы во благо Новой Республики, а наоборот, сидим у нее на шее?

Люк взглянул на Мару Шейд, которая, казалось, была глубоко заинтересована происходящей дискуссией. Затем Люк посмотрел на Кипа. Еда юноши была почти не тронута,

— То, что ты предлагаешь сделать, не соответствует духу Джедайского учения, — попытался объяснить Люк. — Ты же изучал Кодекс и знаешь, как мы должны вести себя в сложной ситуации. Джедаи не должны заниматься разрушением ради разрушения.

Кип отвернулся от Люка и бросился к двери. Здесь он на секунду задержался и с негодованием выпалил:

— Если мы не используем свою мощь, значит, ее у нас просто нет. Мы трусливо предаем Силу — вот и все.

Он скрипнул зубами и несколько спокойнее добавил:

— Я не уверен в том, что смогу здесь научиться чему-нибудь стоящему, Мастер Скайвокер, — С этими словами он вышел.

Кип чувствовал, что внутренняя энергия буквально переполняет его. Кожу покалывало, кровь, казалось, вот-вот закипит в жилах. Со скоростью пули несся он по коридорам храма. Очутившись наконец перед тяжелой дверью своей комнаты, он применил Силу — дверь не просто открылась, а отлетела к дальней стене и выкрошила из нее порядочный кусок каменного блока.

Как это он мог восхищаться Мастером Скайвокером? Что в нем нашел Хэн Соло, считавший его своим другом? В действительности этот учитель Джедаев был невеждой, отгородившимся от реальности Джедайской мантией и отказывающимся использовать свои умения во благо Новой Республики! Империя не сдалась, что подтвердили атаки Даалы на Каламари и Дантуин. Если Скайвокер отказался направить свои силы на борьбу с врагом, то, возможно, он — человек не слишком твердых убеждений.

Он, но не Кип.

Кип Даррон не может больше оставаться в Джедайской академии. Резким движением он рванул ворот Джедайского плаща и швырнул его на пол. Из шкафчика для личных вещей он достал рюкзачок, в котором лежала черная ниспадающая накидка — прощальный подарок Хэна. Во время учебы в академии ему пришлось носить грубое тряпье, которое ему выдал Мастер Скайвокер. Но теперь он не хотел иметь ничего общего со всем этим.