Вектор выхода прикрывали канонерки Эллора, тяжелые корабли находились слишком далеко от заварушки, чтобы вмешаться, так что диверсанты могли отделаться легким испугом и уйти относительно чисто

— Прослушивайте все переговоры, отслеживайте все зачистки и изменения в мерах безопасности, надо определить реальный размер повреждений. И все тому подобное.

Авес не выглядел убежденным, но давно уже знал, когда можно спорить с начальством, а когда — не стоит.

— Если думаешь, что мы сможем выпутаться, — все-таки рискнул он. — То есть… ты не забыл про цену за наши головы и все такое?

— Думаешь, имперцы сидят и думают: а когда это сюда явится Каррде со своими ребятами, что-то их давно не было видно? — улыбнулся Коготь. — Нас здесь не ждут, а следовательно, никто не будет отслеживать.

— Да и зачем им грузовик Абеля Куиллера? — хмыкнул Данкин, отстегнул ремни безопасности и встал. — Нетерпеливый и с претензиями, верно?

— Верно, — сказал Каррде. — Только не перегни палку с претензиями. Мы же не хотим, чтобы импы на тебя разозлились. Хватит обычного неуважения.

— Все понял, босс, — Данкин приосанился.

Когда он ушел, Каррде вновь повернулся к дотлевающим останкам мертворожденного «разрушителя». Наглядный и запоминающийся урок, это точно. И он спорил бы до потери пульса, если бы Маззик с Эллором спросили его совета. Но они даже не заикнулись, они просто пошли и все сделали.

И вот теперь у него на руках больше козырей, чем после Трогана, потому что Гранд адмирал Траун не успокоится, пока не ответит на оскорбление — коротко, жестко и яростно. И если Траун сумеет вычислить Маззика… а от того «когтистый» след приведет прямиком…

Коготь облизал пересохшие губы.

— Мы здесь не задержимся, — пробормотал он сам себе. — Нам придется как-то организовываться. Всем нам.

— Чего? — переспросил Авес.

Коготь сфокусировал взгляд на втором пилоте. На открытой, честной и весьма озадаченной физиономии. В каком-то смысле — на свой собственный лад — Авес был человек умный, но не страдал ни выдающимися способностями, ни гениальными прозрениями.

— Не бери в голову, — посоветовал ему Каррде, улыбаясь, чтобы слова не прозвучали оскорблением.

А потом стал смотреть на таможенный эль-челнок, который разворачивался для стыковки. И дал себе клятву, что когда все закончится, он найдет способ вернуть Мару Джейд.

* * *

На мониторе появилась последняя страница доклада, и Траун поднял взгляд на человека, который в стойке «смирно» потел перед Гранд адмиралом.

— Можете что-нибудь добавить к рапорту, генерал Дрост? — негромко поинтересовался Траун.

Чересчур негромко, по мнению Пеллаэона. И уж определенно гораздо тише, чем звучал бы голос самого капитана, если бы он здесь командовал. Но все, что ему оставалось, так это молча стоять возле Гранд адмирала, смотреть в иллюминатор на почерневшие останки того, что совсем недавно было дорогостоящим боевым кораблем, и давить в себе желание если не пристрелить идиота Дроста, то оторвать ему голову. Меньшего этот недоумок не заслуживал.

И знал это.

— Никак нет, сэр, — напряженно проговорил генерал.

Траун на секунду дольше необходимого задержал на нем взгляд и отвернулся к иллюминатору.

— Можете назвать причину, по которой вас нельзя отстранить от командования?

С губ Дроста сорвался едва слышный стон.

— Никак нет, — еще тише повторил генерал.

Довольно долго единственным звуком на мостике «Химеры» было шушуканье вахтенных. Пеллаэон тяжелым взором обвел офицеров. Гомон стих. Тогда удовлетворенный капитан воззрился на генерала. Дрост стоял с каменным лицом. Воображение Пеллаэону отказывало, он никак не мог придумать степень наказания. Во времена Дарта Вейдера он поставил бы на трибунал и понижение в звании за преступную халатность. А как максимум… ну, традиционной реакции Повелителя Тьмы на некомпетентность еще никто не отменял.

Рукх, который укрывался за спинкой адмиральского кресла с готовностью поднял голову, словно учуял мысли Пеллаэона. Темные глаза ногри жадно блеснули.

— Возвращайтесь в штаб, генерал, — произнес Гранд адмирал Траун. — «Химера» уйдет отсюда приблизительно через тридцать стандартных часов. До этого времени вы должны разработать и ввести в строй новую систему безопасности. И тогда я вынесу решение о вашей дальнейшей судьбе.

Дрост посмотрел на Пеллаэона (капитан, презрительно выпятив нижнюю губу, изучал обгорелый остов «разрушителя» за иллюминатором), потом — на Трауна (Гранд адмирал благостно улыбался).

— Понял вас, сэр, — пролепетал генерал. — Я не подведу вас, адмирал.

— Верю, — откликнулся Траун. — Можете идти.

Дрост отдал честь, развернулся и бодро зашагал к выходу. Чем дальше он уходил от начальства, тем увереннее становился его шаг и прямее спина.

— Вы не одобряете мои действия, капитан.

Пеллаэон заставил себя выдержать взгляд горящих красным огнем глаз.

— Легко отделался, — сухо ответил он, не вдаваясь в подробности.

— Дрост на свой лад неплохой человек, — примирительно сказал Траун. — Основной его недостаток — тенденция к самодовольству. Но в ближайшем будущем он излечится от своей небольшой слабости.

Нет, это выше его сил. Казнить мальчишек за малейший промах и миловать генерала за «слабости», которые стоили Империи корабля… Пеллаэон стал смотреть на обломки, среди который висела «Химера», непочтительно повернувшись к Гранд адмиралу спиной.

— Дороговатый урок, — горько пробормотал он себе под нос, не заботясь, услышат его или нет. Траун услышал.

— Да, — согласился он. — Наглядный пример, почему я не хотел злить Каррде.

Пеллаэон недоуменно покусал кончик уса.

— Контрабандисты? — переспросил он. — Я почему-то считал, что здесь поработали диверсанты Альянса.

— Вот и у Дроста создалось точно такое же впечатление. Но смотрите сами: и замысел, и исполнение отличаются от обычной манеры повстанцев. Наиболее вероятный подозреваемый, по-моему, Маззик. Хотя много улик, указывающих на дуро, поэтому я предположил бы, что здесь замешана группа Эллора.

— Ясно, — медленно произнес Пеллаэон.

Неожиданный поворот событий. Он еще раз пожалел, что капитан Сайр Йонка ответил ему отказом. Комменорец знал про контрабандистов все и мог разогнать их, не поднимаясь на мостик.

— Хорошо бы научить наглецов, что наскакивать на Империю недальновидно…

— И мне хотелось бы, — вздохнул Траун. — И с высоты своего положения в Империи я мог бы легко отдать такой приказ. К несчастью, на данный момент подобная реакция привела бы к обратному результату. Мы бы не только укрепили контрабандистов в их решении, но и настроили бы против себя все преступные элементы Галактики.

— Мы не так уж нуждаемся в их услугах, — упорствовал Пеллаэон — Уже нет.

— Определенно мы нуждаемся в преступниках гораздо меньше, чем раньше, — возразил Траун. — Но это не значит, что мы можем без них обойтись. Проблема в том, капитан, что те, кто живет на грани, обладают большим опытом действий на чужой территории — с разрешения официальных властей и без оного. Потребуется гораздо больше времени и сил, чем мы можем себе позволить, чтобы не подпускать их к местам, подобным Билбринги.

Пеллаэон непроизвольно скрипнул зубами.

— Я понимаю, сэр. Но проигнорировать удар такой силы и наглости мы тоже не можем себе позволить.

— Мы и не станем, — пообещал Гранд адмирал. — И когда придет время, наш ответ принесет пользу Империи, а не только нашему уязвленному самолюбию.

Он развернул кресло так, чтобы видеть центральный участок верфей.

— А в настоящее время…

— ГРАНД АДМИРАЛ ТРАУН!!!

Именно так это прозвучало: как будто каждая из букв была заглавной. Крик… нет, дикий рев прокатился по мостику, точно раскат грома, наполнил пространство, отразился от переборок. Пеллаэон машинально протянул руку к поясу; он опять забыл, что давно уже не носит табельного оружия. Ощущение было такое, словно звуковая волна чуть было не вышибла иллюминаторы.

По галерейке мчался Йоруус К'баот. Глаза почтенного старца сверкали, всклокоченная борода развевалась, как флаг. Казалось, воздух вокруг разъяренного магистра накалялся от его страсти. Два штурмовика, которые должны были охранять вход, сейчас распростерлись на палубе, парни были то ли без сознания, то ли мертвы.

Пеллаэон сообразил, что пытается нашарить раму, на которой устроилась йсаламири, лишь когда эта рама выскользнула из его пальцев. Траун развернул кресло, чтобы встретить перегревшегося от эмоций джедая лицом к лицу.

— Вы что-то сказали, мастер К'баот?

Мастер К'баот хотел не говорить, он желал орать, чем и занялся.

— Они провалили задание! Слышите меня, вы? Ваши десантники провалили задание!

— Я хорошо слышу, — невозмутимо кивнул Траун. — Что вы сделали с моими солдатами?

— Это мои солдаты! — возопил старец.

Голос вновь раскатился эхом, словно был пропущен через ревербератор. Повторный фокус производил впечатление, хотя и несколько меньшее.

— Это мои солдаты! Империей правлю я! Я, Гранд адмирал Траун! Не вы!

Траун жестом привлек внимание вахтенного офицера. Мог и не трудиться, вся смена с неослабевающим интересом следила за битвой титанов.

— Вызовите лазарет, — распорядился Гранд адмирал. — Пусть пришлют медиков.

— И санитаров, — брякнул Пеллаэон.

Кто-то из вахты хихикнул.

Какое-то время капитан с опаской ждал, что К'баот полезет на него с кулаками или — что было бы хуже — примется выбивать дух из вахтенного. Но все внимание магистра было приковано к Трауну.

— Ваши десантники провалили задание, — повторил старик тоном ниже.

— Знаю, — откликнулся Траун. — Кроме майора, который ими командовал. Остальные убиты.

К'баот приосанился.

— Значит, настало время мне самому взяться за дело. Везите меня на Корускант. Немедленно.

— Ладно, — с легкостью кивнул Гранд адмирал. — Как только загрузимся, так и полетим.

Трудно сказать, кто удивился больше: К'баот, Пеллаэон или команда. По крайней мере, магистр ждал совсем другого ответа.

— Что?

— Я сказал, — чуть ли не по слогам, громко и отчетливо повторил Траун, — что как только «Химера» и другие корабли примут на борт особый груз, мы пойдем на Корускант.

К'баот глянул на Пеллаэона — то ли собирался призвать капитана в свидетели, то ли желая с одного взгляда получить информацию, о которой молчала Великая сила. Гилад демонстративно играл с йсаламири. Зверюшка нюхала его пальцы и терлась о них мордочкой. Кажется, ей нравился капитан.

— Что еще за фокусы? — прорычал магистр, вновь адресуясь к Трауну.

— Никаких фокусов, — заверил его Гранд адмирал. — Я решил, что столь любезные вашему сердцу молнии, которые вы желаете метнуть в самое сердце Альянса, станут лучшим способом потрясти мораль повстанцев и подготовить их к следующему этапу нашей кампании.

К'баот уставился в иллюминатор; губы престарелого джедая беззвучно шевелились, но смотрел он куда-то вдаль, за пределы верфей Билбринги. Потом взгляд магистра скользнул по почерневшей, оплавленной броне «разрушителя», сместился к астероидному рою в центральном секторе.

— Это? — уточнил К'баот, ткнув в ту сторону корявым пальцем. — Это и есть ваш особый груз?

— Вы — великий джедай и магистр, — заметил Траун. — Сами скажите мне.

К'баот ожег его яростным взглядом. Пеллаэон, несмотря на спасительную близость йсаламири, задержал дыхание. Гранд адмирал щедро сыпал крупную соль на раны взбалмошного деда, а это, по мнению Гилада, было опасной и бессмысленной игрой. Те несколько офицеров, которым было абсолютно точно известно, что задумал Траун, постоянно находились под защитой йсаламири.

— Что ж, Гранд адмирал Траун, — медленно произнес К'баот. — Я скажу.

Он сделал глубокий вдох и опустил веки; морщины на его лице стали острее и глубже. Пеллаэон признался себе, что давно уже не видел такого напряжения. Капитан с интересом следил, как тужится старик, пытаясь понять, что же тот делает… и внезапно сообразил.

Там, возле астероидов, сейчас находились сотни техников и офицеров, которые работали над проектом, и у каждого в голове хранилось собственное мнение о целях их действий. К'баот выкачивал из них эти знания и составлял из отдельных кусочков мозаику.

— Нет! — резко сказал старик, открывая глаза. — Вы не станете уничтожать Корускант! Не раньше, чем у меня будут мои джедаи!

Траун покачал головой.

— У меня нет намерения уничтожать Центр Империи…

— Лжете! — взвизгнул магистр, указуя на Гранд адмирала обвинительным пальцем. — Вы вечно мне лжете! Хватит. Хватит! Я командую Империей и всеми ее войсками!

Он воздел над головой руки, между пальцами проскочила ослепительно белая искра, потом расцвел голубоватый коронарный заряд. Пеллаэон инстинктивно попятился; несмотря на прошедшее время, слишком свежи были воспоминания об играх К'баота с электричеством. Но сегодня молнии не состоялись. Магистр просто стоял, подняв руки, скрюченные пальцы вцепились в пустой воздух, взгляд устремлен в бесконечность. Пеллаэон нахмурился, не дождавшись видимого эффекта, он уже собирался поинтересоваться, последует ли продолжение, когда случайно посмотрел в секцию «ямы» по левому борту.

Если можно сидеть навытяжку, то экипаж занимался именно этим. Спины и разворот плеч можно было проверять по линейке; настоящий парад. Взгляд пустых глаз устремлен на приборы. Вахтенные офицеры были равно напряжены, равно неподвижны, равно пребывали в забвении. В сектор правого борта даже смотреть не хотелось, там творилось то же самое. А на всех мониторах, которые в реальной жизни должны были показывать состояние различных систем корабля, была только серая муть. И все это вместе напоминало сцену из фильма ужасов. Корабль живых мертвецов.

Мгновение, которого Пеллаэон со страхом ждал со времени посадки на Вейланде, все-таки наступило.

Ломкую тишину расколол негромкий, вежливый голос Гранд адмирала.