16_megabite_tomu_nazad

— Грэй!..

— Молчать...— наёмник открыл огонь. Первая пуля ударила в лобовое стекло — оно покрылось паутинкой трещин, но не разбилось. Уж не бронированная ли машинка-то?.. Как некстати.

В ответ на выстрелы из "Роллс-Ройса", окна "Кадиллака" тоже опустились, и наружу выставились воронёные стволы. Три штуки.

— Грэй, назад!..— завопил Васенька, дёргая напарника за штанину. Тот упал на сиденье и крикнул:

— Головы вниз!

Они пригнулись. И очень вовремя — по машине громко застучал свинцовый дождь. Видимо, коллективный бандитский разум пришёл к консенсусу — прибить во что бы то ни стало... То, что на улице ясный день, их, по всей видимости, не волновало совершенно. В стороны полетели осколки стёкол.

— Васька, хватит под сиденьем выть, выворачивай!.. Бак пробьют — заживо сгорим!

— Да я не могу!..— проблеял из-под руля Чайников, силясь хоть одним глазком увидеть дорогу из-за приборной панели, и при этом не попасть под обстрел.— Очень уж... тесная локация!..

— А ты постарайся!— Грэй наугад послал в сторону "Кадиллака" два патрона. Так, воплей умирающих не слышно, значит — не попал. А жаль.

Снаружи, перекрывая нестройный хор винтовок, застрочил автомат.

— Блин!— струсил Чайников.— Они там чего?! Не жизнь, а сплошной краш, килл и дестрой... Морган, не высовывайся!

— Да я тихонько...

— Я тебе дам — "тихонько"!..— перепугался наёмник.— Сядь и сиди!.. Морган, я кому всё это говорю — стенке?!

— Серенький...

— По ушам получишь!

— Да нет...

— Точно получишь!.. Сядь, кому сказал?!

— Серенький, они же в нас уже не стреляют!..

Грэй прислушался к усилившемуся грохоту. Ничего себе — не стреляют?!

— Морган...

Васенька, не утерпев, вытянул шею и посмотрел назад.

— О?!

— Что такое?..— отвлёкся Грэй.

— А там... это...— мычал Вася с неестественно выпученными глазами и отвисшей до пола челюстью,— это самое...

Наёмник плюнул на собственную безопасность и приподнялся на сиденье.

— Ничего не понимаю...

— Я же тебе говорила, серенький!..

"Фольцваген", перегородив собой дорогу, как шлагбаум рельсы, стоял на асфальте боком к ним и "Кадиллаку"... а вылезшие наружу люди в пиджаках жарили по опупевшей от несправедливости русской мафии из ручного автомата!

— Это кто?!— моргнул Грэй.

— Члены общества защиты невинно убиенных мух и тараканов...— прогудел Чайников.— Может, полиция?..

— Нет,— наёмник оглядел нежданных защитников и хмыкнул,— тринадцатый, это же те самые, вчерашние, из багажника!..

— Да ну?!— Васенька вдарил по тормозам и, остановив машину, пригляделся.— И точно! Эге-гей!.. Мужики-и!.. Вы, что ли, гарлемские?!

Один из отстреливающихся обернулся.

— Мы!..— это был бывший "узник" "Роллс-Ройса", так удачно освобождённый сердобольным системщиком.— Уходите!.. Мы в расчёте?

— Ясный перец!..— счастливо проорал Чайников, ныряя за руль.— Удачи, пацаны! Этих оставляем на ваше попечение... толпой мочи, толпой!!

"Роллс-Ройс" взревел мотором и помчался по дороге.

— Ты, Вася, недобрый,— наморщив брови, сказала Морган.— А если они их убьют?..

— Зая, такова жизнь! Либо се ля ви, либо се ля — вас!.. А ничего ребята оказались, с понятием...

— Вася!..

— Морган, хватит жалеть кого ни попадя,— проговорил Грэй.— Если бы они нас сейчас не прикрыли, то кормить бы нам червей в ближайшем парке... Тринадцатый, поворачивай! Разогнал лошадей.

— Какие же вы бесчувственные!..— возмущённо выпалила девочка. Напарники переглянулись и фыркнули.

— Лапонька,— хихикая, спросил Вася,— у тебя, случайно, спинка не чешется?..

Грэй расхохотался. Морган с недоумением посмотрела на них обоих:

— Нет... а что?!

Наёмник обернулся:

— Просто когда крылья растут, спина должна чесаться!..

Девчонка надулась...

Автомобиль завернул за угол и остановился. Чайников открыл дверцу:

— Вылезаем! Машина здесь не пройдёт. Гиппокрит!..

— Ум...?

— Гиппокрит, вставай!.. Вставай, хватит харю давить!.. Ваше величество! Ваше... тьфу! Отскреби же ты от сиденья мощи свои нетленные!

— Не напрягайся,— покачал головой Грэй.— Не разбудишь...

— И что?.. Опять его на своём горбу тащить?!

— Извини, тринадцатый, других вариантов нет,— наёмник сунул винтовку в руки Морган.— Держи. Если увидишь что подозрительное — дёрнешь вот здесь и нажмёшь сюда... Васька, взяли!

— Уф!..— крякнул системщик.— Очухается — лично от меня в жбан получит!

Бросив "Роллс-Ройс" одиноко стоять на тротуаре, они поплелись вперёд, и скоро скрылись в безлюдном переулке. Какое-то время ещё было слышно шарканье подошв об асфальт и неразборчивые, но очень многообещающие причитания Васеньки, а потом всё затихло...

Земля висела внизу светящимся голубым шаром. Маленький потрёпанный корабль контрабандистов приближался к орбите.

— И что ты будешь делать, Хартнел?— спросила Лабелла. Логан оторвался от иллюминатора и посмотрел на неё:

— Пока ещё не знаю.

— Милое дело!.. Я что, получается, сама не в курсе, под чем подписалась?! Мы так не договаривались, начальник!..

— Сбросишь нас с Найджелом неподалёку от бункера, и всё. О чём тут договариваться?.. И улетай.

— Это ты обо мне так заботишься?..— с усмешкой сказала девушка, отбрасывая за спину густые длинные волосы.— С чего бы, а?

— Ты сама о себе прекрасно позаботишься,— он отвернулся и потёр подбородок. Он думал. Да, им повезло, что она всё-таки согласилась подбросить их до Земли. А что дальше?.. Штурмом брать бункер?! Смешно. Там одного десанта не меньше трёх отрядов по двадцать семь человек, это если ещё про БТР-ов не вспоминать... Никакого чёрного хода тоже нет. Выход один, главный, через "сторожку". А по вентиляции только в штампованных боевиках лазают, через наши фильтры не то что мы,— муха не пролетит...

— Хм...

— Лабелла!..

— Ой, ну перестань кочевряжиться, а?..— девушка улыбнулась.— От тебя же толком ничего не добьёшься, начальник! Пришлось мысли прослушать... Так ты теперь тоже вне закона?

— Да,— нехотя сказал он.

— Мне это нравится!..

— А мне — нет.— Секретарь сунул руки в карманы.— Я сам не знаю, зачем я возвращаюсь.

— Ну так и не возвращайся!..— она легкомысленно повела плечом.— К нам, конечно, присоединиться я тебе не предлагаю, оно мне надо?.. Но таких, как мы, сам знаешь, много...

— Нет,— он улыбнулся,— вы там, а я — здесь. Но за предложение спасибо!..

Она помолчала, тоже глядя в иллюминатор, и медленно проговорила:

— Интересно, если я помогу Секретарю Коалиции, что я с этого буду иметь, а?.. Только без розовых соплей на лужайке про чистую совесть, начальник!.. Я серьёзно спрашиваю!..

— А что ты хочешь?

Они посмотрели друг на друга.

— Чтобы нас оставили в покое,— сказала Лабелла.— Мы уже достаточно... м-м..

— Награбили?..

— Ну, и это тоже. Но ведь никого никогда не убивали. Почему в суде это не принимают в расчёт?.. У тебя на совести больше трупов, чем у нас всех вместе взятых. Или, скажешь,— нет, а?..

— Не скажу,— он пожал плечами.— Это моя работа. Это моя жизнь, я сам её выбрал. Так что ты хочешь, Белл?..

— Не прятаться,— просто сказала девушка.— Ни от кого. Ты ведь можешь это сделать?..

— Скажем так — смогу, если всё вернётся на круги своя. Если я прищучу Председателя, и меня указом Главы восстановят в должности — тогда я могу обещать, что твоё имя, и имена всей твоей команды сотрут из розыскной базы...

Он сказал это и внутренне плюнул самому себе в лицо. Ничего он не может обещать. И даже за содействие в спасении всей Солнечной Системы их никогда не оправдают. Это политика КСН: оступился — будешь наказан. Как пример для других. Справедливость, так сказать...

— Мы можем взять этот ваш бункер,— говорила Лабелла,— у нас есть оружие. Там, у вас, его, конечно, больше... но я так понимаю, тебе нужен всего один человек?.. До него добраться не так уж сложно.

— Наверное.

Если Белл, Рухта и все остальные хоть нос в бункер сунут, они оттуда уже не выйдут минимум лет пять. Может быть, того полусумасшедшего старичка-керибазейца, которого Лабелла подобала в одной из колоний просто из жалости, ещё и отпустят, а их... Оружие, ха!.. Иногда, как говорит Найдж, стволами горю не поможешь.

— Значит, решено?..— сказала она.— Мы вам, вы — нам?.. Идёт, а, начальник?

Логан повернул голову. Посмотрел в ей в лицо и сказал:

— Нет.

— Почему?..

— Я справлюсь один.

— Я слышала, что человек — странное создание, но что настолько?! Хартнел, ты даже через вахту не пройдёшь!..

— Ну... это ведь будут уже мои проблемы?..— улыбнулся Секретарь.— Или ты за сутки так ко мне прониклась, Белл?.. Не могу сказать, что это неприятно...

Она зло сверкнула глазами и, круто развернувшись, вышла. Логан проводил взглядом точёную фигурку и невесело хмыкнул. Сделал доброе дело, можешь поставить в календаре галочку... Он посмотрел на бесполезный ПК-браслет. Двадцатое августа, час дня. Успел или не успел?..

— Хэй, братишка!— в дверях возник Найджел с перебинтованной рукой и двумя большими кружками кофе на металлическом подносе.— Хватит слюни на иллюминатор пускать, я только что из рубки, часов через восемь будем в бункере! На вот, держи. Только без сахара, они тут не употребляют...

— Найдж.

— А?..

— У тебя есть восемь часов, чтобы придумать самый креативный, самый идиотский и самый неразумный способ, каким можно через охраняемый вход добраться до кабинета Председателя без дырки во лбу.

— Зачем?!— Домингес от удивления едва не уронил поднос.

— Потому что помочь нам,— вздохнул Логан, неотрывно глядя на Землю,— может только чудо...

Вечерело. Где-то вверху, над крышами домов медленной масляной краской разливался закат. Грэй слонялся по двору "колодца", от безделья пиная пустые пластиковые бутылки. Васенька третий час ковырялся во внутренностях кабины, настраивая и перенастраивая схемы. Морган, так и не добудившись Гиппокрита (базилевса запихнули в телепортер и оставили в покое, потому как в себя приходить он категорически не желал), развлекалась перед зеркальцем, рисуя на лице замысловатые узоры. Накрасит, придирчиво осмотрит результат, фыркнет, сотрёт, и снова красит. И как до сих пор не надоело?..

— Серенький!.. А так?

— Кошмар,— отозвался он.

— Ну ты ведь даже не посмотрел!..

— Морган, если я действительно скажу, что думаю по этому поводу, ты обидишься... У тебя с лица скоро вся эта штукатурка слоями отваливаться начнёт!..

— Не начнёт, она очень стойкая!..

— Жаль...

— Что?..

— Ничего...— он обернулся. Да-а, не лицо, а маска скорби по естественной природной красоте. Вокруг глаз чёрные "фонари", брови доведены чуть ли не до ушей, а уж помада типа "синяя птица" вообще убийственное впечатление производит!..

— Морган!..— дрогнул наёмник.— Ну я понимаю, тебе это нравится... но нельзя ли как-нибудь поестественней?!

— Что, плохо?..— огорчилась девочка.

— Да ты с таким марафетом страшнее самых нефотогеничных чудищ!..

— Серенький!..

— Что?.. Ну, что?! Сама же спросила!.. Морган. Морган, не смей. Нашла, из-за чего плакать!.. Морган... Ну хорошо, хорошо, я не прав! Я просто ничего не понимаю в косметике!.. И вообще, тебе идёт...

— Да?..

— Да!.. И прекрати реветь по любому поводу, ты уже взрослая девочка, в конце-концов.

— Нет, мне правда идёт?.. Правда-правда?

— Угу,— он на всякий случай отвернулся и принялся считать кирпичи в стене. А не то ведь сорвётся с языка!.. Надо будет постараться этот чемодан, чтоб его, "нечаянно забыть" здесь. Во-первых, только лишний груз, а во-вторых — на это же смотреть невозможно!.. Ничего, пару часов истерики мы как-нибудь переживём, а потом успокоится... Он краем глаза покосился на с упоением трудящуюся над совершенствованием внешности Морган. Даже язык от усердия высунула. Ребёнок. Какой же ты, в сущности, ещё ребёнок...

— Грэй, поди сюда!..— позвал от кабины Васенька, даже не подозревая, что спас напарнику если не жизнь, то уж точно — нервы, потому как девочка уже собралась снова поинтересоваться, хорошо ли она выглядит.— Подержи-ка фонарик...

— Ещё долго?..

— Ну, как тебе сказать... Сейчас я сюда ещё одну плату всобачу, а там будем смотреть... Ай!.. Это хорошо.

— Хорошо?.. Тебя же током дёрнуло.

— Так и правильно! А пока контакты не сходились — не дёргало! Стало быть, фаза есть. Ещё левее посвети... ага, здесь... угу... угу... — системщик с довольным фырканьем выпрямился.— Вот. Вроде наладил. Всё, конечно, на соплях держится, но...

— Главное — до нашей реальности добраться.— сказал Грэй.— А там я лично этот гроб в цветной металл сдам...

— Меня в долю возьмёшь?.. За титан ого-го сколько дают!.. Ох, развернусь...

— Купишь дачу на Рублёвке и топ-модель в подружки?..— усмехнулся наёмник, выключая фонарь.

— Плоско мыслишь, напарник!.. Сам с этими дачами и моделями запаривайся. Я вот... эх!.. Мамулю немеряную бы прикупил, процессор гигов этак на много, видюху помощнее, да... а, ты всё равно не поймешь!.. Из лесу же...

— Тринадцатый.

— А что, что ты мне кулак под нос тычешь?! Из лесу и есть!.. Я ж не говорю, что это плохо... Только не ври мне, что ты на свет появился в роддоме номер пять, ладно?!

— Балабол ты, Васька. Причём бесполезный... Морган, заканчивай!.. Мы отправляемся.

— Уже?..— она посмотрела на своё отражение, по-видимому, осталась довольна, и, сунув зеркальце в карман, встала с перевёрнутого ящика.— Я готова!.. Серенький...

— Васька, я её сейчас прибью...

— Зайка, иди в кабину!..— ласково попросил Чайников, стараясь не отразить на своём лице ту самую дикую гамму чувств, что несколько минут назад обуревали наёмника при виде наглядного примера недобросовестной рекламы на неокрепшую детскую психику.— Мы торопимся... Иди, иди, это он просто от восторга голос потерял!.. Красота, сама понимаешь, страшная сила!..

Девочка с довольной улыбкой перешагнула через порог.

— Спасибо,— выдохнул Грэй.

— Не за что... сам офигел... не лицо, а апогей, блин, постмодернизма!.. Но ей разве объяснишь?..

Они обменялись понимающими вздохами. Чайников огляделся вокруг:

— Эх!.. Кому рассказать — не поверят! А уж Бухель-то точно от зависти посинеет — такую пьянку пропустил!.. Эй, напарник, ты меня вообще слушаешь?..

— Помолчи-ка...— Грэй настороженно повёл носом и напряг слух. Собаки. Точно — собаки. Свора. Движутся сюда?.. Или уже...

Совсем рядом послышался шорох. Чайников оглянулся на проём между домами и ойкнул — на них смотрела псиная морда. Ротвейлер. Класса "мегачелюсть", толстый, зубастый, и в строгом ошейнике на полшеи...

— Р-р-р!..— сказал пёс. Ему ответил хриплый лай из ближнего переулка. И людские голоса.

— Видимо,— медленно выговорил наёмник,— наши знакомые из Гарлема не отбились...

— С чего ты взял?..— Васенька осторожно попятился к телепортеру. Собака оскалилась. Грэй нагнул голову. Он ненавидел собак, ещё со своей волчьей юности. И они его, прямо скажем, тоже не любили, чувствовали хищника... Ротвейлер напружинился.