Короли не плачут

— Ну, что там у тебя? — отозвался тот, которого звали Слипом.

— Ты был прав — яхточка-то на загляденье! Одна корма чего стоит! Может того — ошкурим, пока она в дрейфе?

— Наперёд шкипера? Ты в своем уме, Рейл?

— Дык, никто ж не узнает!

— Отсвистать! — прошипел Слип. — Попортим товар — капитан нас рыб кормить отправит! Кантуй её на выход! И только попробуй порты откинуть — я тебе бушприт враз укорочу!

— Да понял я, — разочарованно протянул Рейл.

Тем временем второй бандит навис над ребёнком.

— Ты же не станешь кричать девочка? — вкрадчиво спросил он. — Кричать нельзя! А то я тебе бо-бо сделаю, поняла? И маме тоже больно будет!

Эллина молча кивнула. По её щекам текли слёзы. Бандит достал платок и скрутил его.

— Открой ротик! — приказал он.

Девочка послушно открыла рот. Слип пропустил платок между её зубов и плотно затянул свободные концы на затылке ребенка.

— Уходим! — скомандовал он, и, подхватив девочку, двинулся к выходу.

Рейл взвалил на плечо связанную Хелен.

— Ничего, крошка, — чуть слышно хохотнул он. — Сначала ты на мне немного поскачешь, а потом уж я на тебе отгарцую по полной. Обещаю!

* * *

День пятый.

несколько минут после начала Полуночной службы.

Бобёр схватил нищего за грудки и подтянул к себе.

— Где козырь, проходняк? — ласково спросил он. — Ты же впаривал, что он этой дорогой пошёл!

— Они только что к западному пирсу свернули, — заскулил Жижа, суча ногами.

— Они?

— Двое их. С ним ещё малой. Вроде бы королевский паж.

— Вроде? Не нравятся мне такие запутки. Ты чем мыргал?

— Так темно ж было! — Жижа подпустил в голос слезу. — С самого утра за ним прыгаю, все ноги стёр. Думаешь, легко?

Бобёр криво усмехнулся и опустил нищего на землю.

— Дёргай отсюда! — приказал он. — Завтра придёшь ко мне, насчёт твоего долга пошепчемся.

Жижа тотчас метнулся в сторону и растворился в темноте. Бобёр выждал некоторое время, после чего махнул рукой.

— Пошли, — негромко скомандовал он.

От стены ближайшего дома отделились тени и хищной стаей двинулись в сторону пристани.

Боль нарастала... Она была похожа на тонкую нить, захлестнувшую сердце прочной петлёй, и с каждым шагом эта петля затягивалась всё туже и туже... И вдруг нить лопнула...

Вирта остановилась.

— Здесь, — выдохнула она. — В последний раз он был здесь.

Ивыч заглянул в её бледное лицо.

— Почему вы так уверены? — недоверчиво спросил он.

— Не знаю, — пожала плечами девушка. — Но я убеждена — здесь он поднялся на палубу.

— Или его внесли, — задумчиво пробормотал Ивыч себе под нос.

Девушка вздрогнула:

— Вы что-то знаете?

— У этого пирса, эррина, вчера стоял салийский корабль, на котором в империю было отправлено тело посла. Мои гвардейцы говорили, что губошлёпы грузили какие-то ящики... — мрачно произнёс тёмник. — И лисы, кстати, здесь тоже крутились, — добавил он.

— Как же это, Ивыч? Что происходит? — в отчаянии воскликнула Вирта. — Как он мог?!

Дрок нахмурился. Он прекрасно понял, кого имела в виду эррина Лэктон.

— Даже не знаю, что вам сказать, — медленно произнёс он. — С тёмным лисом творится что-то неладное — даже я это чувствую...

— Клянусь, я заставлю его обо всём рассказать! — с пугающей решимостью пообещала Вирта.

Ивыч с удивлением посмотрел на девушку: такой он никогда её не видел, и почему-то сразу поверил, что ей это удастся. "Не хотел бы я оказаться на месте лиса", — усмехнулся дрок про себя.

— Можете всецело на меня рассчитывать, — церемонно склонил голову он. — А сейчас, эррина, нам нужно возвращаться.

— Да, конечно, — думая о чём-то своем, рассеянно прошептала Вирта. — Ой! — вдруг вскрикнула она.

Тёмник мгновенно развернулся. Со стороны портовых складов к ним приближалась группа людей. "Раз, два, три...", — начал считать тёмные фигуры Ивыч.

— Восемь, — дрогнул за его спиной голос девушки.

Намерения непрошенных гостей не вызывали сомнений: обнажённые мечи в руках говорили о них лучше всяких угроз. Впрочем, никаких угроз и быть не могло: эти люди пришли не для того, чтобы пугать — они пришли убивать...

— Арбалет, — не оборачиваясь, спокойно произнёс Ивыч. — Дайте мне свой арбалет.

Вирта передала ему за спиной оружие, которое дрок незаметно убрал под плащ.

— Отходим, — скомандовал он.

Прикрывая девушку, тёмник стал пятиться назад, отступая по пирсу в сторону моря.

— Слушайте меня внимательно, Вирта, — не спуская глаз с приближающихся фигур, заговорил Ивыч. — Когда я скажу, вы прыгнете в воду и поплывёте в сторону кораблей, что стоят на рейде. До ближайшего ярдов четыреста — думаю, вы справитесь. Как окажетесь в воде, сразу сбросьте сапоги и плащ. Будете терять силы — кричите! Вахтенные должны вас услышать.

— Я не... — попробовала возразить девушка.

— Послушайте, — резко оборвал её тёмник. — Если вы этого не сделаете сами — клянусь, я столкну вас! Поймите же, наконец, что вы мне будете только мешать! — прошипел он. Потом немного помолчал и мягко добавил: — Я рассчитываю на вас, эррина. Доберётесь до корабля, расскажете обо всём, они зажгут сигнальные огни и вызовут портовую стражу. Обещаю вам, что я сумею продержаться до прибытия помощи. Договорились?

Вместо ответа Вирта всхлипнула.

— Вот и славно, — подытожил старик.

"Одной проблемой меньше...Теперь надо только продержаться как можно дольше — чтобы у девочки был хоть какой-то шанс", — подумал он. Старый солдат сразу понял, что это будет его последний бой. Против восьмерых противников ему не выстоять: даже если бы эти люди были новичками, их численное превосходство всё равно предрешило бы исход схватки. А эти новичками не были... Первые четверо шли ровной цепью, полностью перегородив узкий пирс — в их задачу входило лишить его бокового манёвра. А вот вторая четверка шла классическим левосторонним уступом, который применялся лёгкой пехотой против тяжеловооружённых латников. Такое построение позволяло "крутить свилю": первый в уступе наносил несколько провоцирующих ударов и тут же "сваливался" в сторону, его место занимал другой, потом третий — и так до бесконечности. Обороняющийся всё время был вынужден находиться под градом ударов, уходил в глухую оборону и быстро уставал, тогда как нападавшие всё время менялись.

"Ты хотел славы? Получай за неё сполна!, — с сарказмом подумал великан. — Прут так, словно против них не один старый дрок, а целая стальная сотня! Кстати интересно, почему они просто не расстреляют нас из арбалетов? Забыли взять с собой, или в Аурии после войны не осталось хороших стрелков?" То, что нападавшие были аурийцами, не вызывало никаких сомнений: оружие, манера двигаться, даже то, как они держали мечи — всё говорило о том, что перед ним недавние враги.

— Прыгай! — хрипло скомандовал Ивыч, и, на всякий случай, подтолкнул девушку локтем. За спиной раздался всплеск.

Первая четвёрка перешла на бег и бросилась в атаку. Ивыч вскинул руку с арбалетом и в упор всадил болт крайнему справа. Прямо в лоб... Бандита откинуло назад, и тёмник ворвался в образовавшуюся брешь, откидывая ставший ненужным арбалет. Он выхватил из ножен меч и, не прерывая движения, просто и незатейливо со всей мощи рубанул ближайшего из нападающих правым засечным. "Шестеро! Слава Шауру, успел раскачать тело..." — последнее, о чём успел подумать старый дрок. Потому что это был бой на пределе скоростей и рефлексов, в котором некогда думать, в котором нет времени и места вставать в стойки и планировать удары. Одно движение, которое начинается с первого шага и кончается последним. Одно движение по ломаной траектории, с переменой центра тяжести и точек приложения силы, с некрасивыми позами, странными ударами, грубыми блоками...

...Левая нога назад — "короткий шаг выпи". Меч на себя, вниз к левой ноге... Отножной слева по короткой дуге... Сбив. Правая нога назад — "длинный шаг выпи"... Широкий "веер" от правого плеча, чтобы прикрыть отход... Левый засечный в наскок... Уход влево... Косой на махе от левого плеча. Поземный слева по ногам...

Удар. Скрутка, ответный...

Удар. Блок...

Удар. Сбив...

Удар. Отход...

Блок. Подсад...

Удар. Шаг в сторону...

Вирта вынырнула и снова ушла под воду. Отчаянно извиваясь, она пыталась скинуть сапоги, которые тяжёлым грузом тянули на дно. Наконец, ей это удалось. "Скорее наверх, скорее!".

Правая рука запуталась в плаще. В груди огонь! Застёжка выскальзывает из пальцев. "Ну! Ну же! Получилось!".

Последний рывок...Воздух ворвался в лёгкие, опьянив разум. Слабость. Кружится голова. "Куда плыть?".

Ещё глоток воздуха. "Вот так — жадно, взахлёб!".

Захлестнула волна. "Нет! Только не это!".

Закашлялась в панике. Снова камнем. Рывок наверх из последних сил. "Нужно успокоиться!".

Вдох носом, выдох. Голову в сторону — волну пропустить на выдохе. Гребок под волну. Вынырнуть. Вдох. Снова гребок. Вынырнуть. Вдох.

Раз— два, раз— два...

...Удар — раз. Блок — два. Удар — раз. Сбив — два... И единственная мысль: "Время... Она ещё не успела отплыть... Я не отдам её вам... Не отдам..."

... Удар — раз. Сбив — два. Удар — раз. Отвод — два...

"Жив?".

Повернуть голову. Лязг мечей. Крики.

"Жив!"

Раз — вдох. Два — гребок, выдох. Раз — вздох.

"Как странно... Вся жизнь сейчас состоит из этих двух простых действий: вдох-выдох. Как холодно! Работать ногами! Не чувствую ног! Работать! Во что бы то ни стало работать! Я смогу! Я успею! Он держится! Где же этот корабль? Почему ничего не видно?"

Раз— два, раз— два...

...Удар... Блок... Замах...

Это был уже не удар. И уже не блок. И даже не сбив... Дыхание Ивыча было хриплым и прерывистым, правая рука онемела, левая висела плетью... Четверо оставшихся в живых бандитов теснили его к воде.

...Короткий "веер" справа, чтоб отогнать...

Сзади раздался деревянный стук.

"Лодка! — вспыхнула мысль. — Молодец девочка, успела!".

Краем глаза тёмник увидел, как из причалившей лодки на пирс легко взлетел первый из подоспевшей помощи.

"Сарн!! Слава Шауру! — узнал знакомую фигуру коменданта Ивыч. — Вот теперь потанцуем по-настоящему", — злорадно подумал он, переходя в атаку.

Широкое лезвие резко ужалило под лопатку. Ивыч даже не ощутил боли — только сильный толчок в спину, которой вдруг стало холодно. Он инстинктивно отшатнулся назад, сопротивляясь удару, и начал медленно заваливаться навзничь.

"Звёзды... Как их много... Почему я так редко смотрел на них?..."

"Всё! Больше не могу! Прости, Ивыч!".

Ноги свело... Волна накатывает... Последняя в этой жизни...

"Звёзды... Как же вас много... Может, Юр тоже сейчас смотрит на вас? Вы расскажете ему обо всём? Как бы я хотела прикоснуться к нему... Звёзды, вы же умеете исполнять желания? Подарите мне тепло его рук, прошу вас! Спасибо, звёзды, спасибо..."

Глава 15

День пятый

первый час после Полуночной службы

(по Грайворскому времени)

в пяти лигах от островов Крови

Солёный морской воздух приятно щекотал ноздри. Барон сделал глубокий вдох и зажмурился от удовольствия. Потянувшись, он покрутил головой, разминая затекшие после сна мышцы, после чего неспешно направился в сторону гостевой каюты. Только что ему сообщили, что на горизонте показались огни маяков — это означало, что прямо по курсу лежат острова Крови, а значит — священная империя совсем близко. Путешествие подходило к концу...

Барон прислушался: со стороны правого борта доносились звуки, недвусмысленно говорившие о том, что кого-то выворачивает наизнанку. Ойба усмехнулся и свернул в указанном направлении. Заметив хозяина, Самри сделал шаг в сторону, открывая барону картину во всей красе: свесившись за борт, тщедушный грайворец старательно избавлялся от остатков ужина. Его ноги дёргались в такт рвотным позывам, как будто их обладатель исполнял какой-то странный танец.

— Я вижу, вы так и не привыкли к морской качке? — с издёвкой осведомился Ойба. — Имейте в виду, Риксус: как только мы войдем в территориальные воды империи, подобная слабость может стоить вам головы. Если вы хотя бы плюнете за борт, вас не защитит даже дипломатический статус. Осквернение священных вод — одно из самых страшных преступлений в империи. Другое дело, если бы вы приняли нашу веру... Вы, кстати, ещё не передумали?

— Скоро? — повернув бледное лицо, страдальчески спросил Риксус.

— Завтрак?! — издеваясь, переспросил барон.

— У-у-у-а! — тут же отреагировал грайворец утробным рыком и снова свесил голову за борт.

Ойба с нескрываемым удовольствием наблюдал за мучениями неверного. Всякий раз, когда барону удавалось его унизить, он испытывал чувство полного удовлетворения.

— Когда же это, наконец, закончится? — подняв голову, тяжело дыша, простонал Риксус.

— На ваше счастье, совсем скоро. Видите огни на горизонте?

— Это уже империя? — с надеждой спросил Риксус.

— Не совсем — это острова Крови, или как вы их называете — острова Скорби.

— Да-да, я знаю, — кивнул архивариус, утираясь носовым платком. — Когда Многоликий сражался с тёмными силами, несколько капель его огненной крови упали в море и, застыв, превратились в цепочку островов у побережья. С тех пор эти острова — своеобразная граница империи, пересекать которую людям другой веры запрещено. Правильно?

— Почти, — поджал губы Ойба. — Для неверного вы неплохо разбираетесь в нашей религии.

— Значит мы причалим на каком-нибудь из островов?

— Нет, мы пойдём в саму империю. Не беспокойтесь, — скривился в усмешке барон, заметив, как позеленел Риксус, — от островов до побережья не более пяти лиг. Правда, это займёт некоторое время: проходы между островами изобилуют мелями и подводными скалами. Но для этого существуют лоцманы...

— А как же...

— Запрет? Видите ли, любой неверный, ступив на землю империи, сразу становится рабом, следовательно, священный запрет не нарушается, — безмятежно пояснил Ойба.

Риксус в изумлении открыл рот:

— Вы хотите сказать... — потрясенно произнёс он.

Барон насмешливо смотрел на него, наслаждаясь произведенным эффектом.

— К сожалению, Риксус, хорошего раба из вас не получится — у вас слишком слабое здоровье. Поэтому до окончания расследования вы останетесь на корабле. А потом мы с вами снова отправимся в путь — на этот раз прямиком на остров Тэнн. Так что, придётся вам привыкать к морской жизни.

— Я умру, — обречённо заключил грайворец. — Я этого не выдержу...

— Что ж, в таком случае, может быть, на родине вам поставят памятник. Преодолеть тяжкие испытания, после чего отдать жизнь за отечество — подвиг достойный самой высокой оценки!

— Зачем вы так со мной? — жалобно спросил Риксус. — Я же всё вам рассказал. Меня заставили. Неужели вы думаете, что я сам вызвался участвовать в этой миссии?

— Вряд ли... — хмыкнул барон. — Вас просто-напросто использовали. От вас избавились, как избавляются от ненужной вещи. Вас выкинули в сточную канаву, и теперь никому нет дела до вашей судьбы. Те, кто вас направил, прекрасно понимали, что заговор против империи будет раскрыт и доказан, после чего все присутствовавшие на процессе грайворцы станут собственностью империи. Вы уже фактически мертвец. Единственный для вас способ остаться в живых — это стать рабом, например — моим...