Летописи Танарты

Казалось, победа близка, но тут из кошмарной круговерти битвы внезапно вырвалось то самое необычное существо с ярко-голубым мехом и, злобно разевая пасть, полную длиннейших и острейших клыков, что вообще то было несвойственно травоядным сатирам, довольно резво помчалась навстречу Равильону и его некромантам.

Первый маршал в ответ на это лишь лениво указал в сторону неведомого создания одному из некромантов и тот начал неспешно создавать жгут серого праха. Однако, как оказалось, разума бестии было не занимать. Ловко уклонившись от чуть было не захлестнувшего её жгута праха, она неожиданно изо всех сил швырнула свою оглоблю прямо в сторону занятых с зомби некромантов.

Двоих из них тут же смело чудовищной дубиной, в одночасье переломав кости, а остальные тут же обратили своё внимание на оказавшуюся неожиданно живучей тварь, но она была уже слишком близко, и посему они не успели ничего сделать. Одного из них полубог по ходу движения поддел на свои острые рога. А остальным уже было не до него. Их лошади встали на дыбы, пугаясь кошмарного вида полубога сатиров (а это был именно он) и сбросили своих седоков.

Тирикон действительно обладал изрядной долей разума. К тому же, он видимо прекрасно чувствовал колдунов, поэтому сначала быстро добил троих оставшихся некромантов, которые были изрядно оглушены падением, оторвав им головы, а затем уже повернулся к Равильону, который был занят тем, что пытался удержать свою лошадь в повиновении.

Поняв, что это ему не удастся, Эомар с проклятием спрыгнул на землю и, не обращая более внимания на унёсшегося в неизвестном направлении коня, разрядил свой арбалет прямо в грудь полубога. Выстрел был произведён с очень близкого расстояния, поэтому болт глубоко погрузился в грудь прародителя морантцев, однако тот лишь насмешливо рыкнул, и выдернул его. Рана тут же начала бледнеть и затягиваться прямо на глазах.

Первый маршал громко выругался. Он уже трижды пожалел, что взял с собой только пятерых магов смерти, оставив большую их часть в Мудгарбе, но увы. Столица гудела, словно растревоженный улей, и Равильон не хотел давать её жителям лишний повод для бунтов, ибо местную знать тоже нельзя было совсем уж списывать со счетов, несмотря на недавний жестокий урок, полученный ею от него.

Однако долго думать Эомару не дали. Тирикон глухо взревел и обрушился на первого маршала всей своей мощью. Равильон в ответ обнажил свою фамильную шпагу, понимая, что с тяжёлым эспадоном он попросту не успеет за скоростью создания, бывшей, несмотря на его более чем внушительные габариты, весьма высокой.

Как впоследствии оказалось, Тирикон был не просто быстрым, а очень быстрым, Эомар едва успевал уклоняться от его мощных когтей, полосуя его в ответ своей шпагой, но раны чудовища затягивать слишком быстро, а первый маршал уже и сам умудрился получить несколько весьма болезненных порезов.

Наконец Равильон умудрился получить сильнейший удар лапой от полубога, смявший ему рёбра, глубоко располосовавший бок и отбросивший его аж на три метра назад. Тирикон торжествующе склонился над ним, но тут неожиданно первому маршалу подоспела помощь в лице... Гийома, который был среди пятёрки некромантов, и который тоже испытал болезненное падение с лошади.

Полубог не стал его добивать, не посчитав юношу достойным противником, и адъютант, очухавшись от падения, тут же пришёл на помощь своему командиру, исхитрившись вонзить свою шпагу в бок кошмарной бестии.

Тирикон сдавленно рыкнул и... как бы это сказать... "откопытил" юношу, нанеся ему чудовищный удар копытом в голову, от которого та немедленно разлетелась на куски словно переспелая тыква. Однако это дало Равильону несколько драгоценных секунд, которые он тут же использовал, собрав все свои оставшиеся силы и перерубил голень чудовища.

Тирикон злобно завыл и рухнул на землю неподалеку от маршала, у которого уже не было сил подняться. Тварь перекатилась по земле, рухнув на маршала сверху, одним движением выбив клинок у него из рук. Но Эомар не растерялся и тут же выхватил из-за пояса недлинный кинжал, вонзив его прямо в глаз бестии. Тварь вновь взревела, отшатнувшись от столь строптивой добычи, и Равильон поистине запредельным усилием, Едва не порвав мышцы от натуги, сбросил её с себя.

После этого он, шатаясь, поднялся, и уже практически ничего не соображая от боли в порванном боку и потери крови, подобрал шпагу и двинулся, к потерявшему глаз созданию. То ещё было живо и вполне опасно, хотя видело теперь намного хуже, чем раньше. Равильон не стал дожидаться, пока тварь вырастит себе новый глаз или прирастит ногу назад, и принялся атаковать чудовище, не давая ему ни секунды передышки.

Сперва Тирикон лишился одной из лап, затем Эомар исхитрился повредить ему второй глаз, ну и под конец, беспомощный и уже практически ничего не соображающий от боли полубог лишился головы. Клинок первого маршала как всегда не подвёл собственного хозяина...

* * *

Эта битва дорого обошлась обеим сторонам. Армии людей и сатиров практически поголовно уничтожили друг друга. Оставшаяся жалкая горстка морантцев покинула поле боя и, переправившись через реку много ниже по течению, отступила в свои земли. Так что можно сказать, что люди всё же сумели выиграть эту битву.

Самого Равильона его телохранители, которым тоже пришлось вставать в строй фаланги, чтобы хоть как-то уравнять шансы, нашли неподалёку от трупа полубога Тирикона. Равильон сидел перед телом обезглавленного Гийома и задумчиво смотрел вдаль. На его щеках блестели влажные капли, а глаза покраснели. Если бы воины так хорошо не знали бессмертного, то они бы сказали, что он плакал...

Тысячи и тысячи людей и нелюдей погибли по нелепой прихоти существа, которого никто из ныне живущих, за исключением считанных единиц, включая и самого бессмертного маршала, даже ни разу не видел...

Интерлюдия.

Этой ночью столица кортурской империи величественный Друккарг как всегда спала спокойно. Ибо не было в мире Танарты такой силы, которая могла бы угрожать ей. Громадная серая коническая башня мрачно возвышалась над жалкими людскими постройками, как бы насмехаясь над ними в своём всепоглощающем величии.

На самом верху башни наглухо запечатанной от внешнего мира нерушимыми стенами, не имевшими ни малейших видимых отверстий, находилась небольшая круглая комната, сплошь затканная липкой чёрной маслянистой паутиной. В самом центре этой паутины, широко раскинув руки, неподвижно висело худое мумифицированное тело человека.

На первый взгляд казалось, что это просто высохший полуразложившийся труп, однако при ближайшем рассмотрении становилось понятно, что существо, находящееся паутинном коконе, очень даже живо, если подобное слово, конечно, вообще применимо к подобному созданию. В пользу этого говорили и редкие, едва заметные подрагивания его тела, и еле вздымавшаяся впалая грудь. Но самым главным фактором, говорившим в пользу этого вывода, были его холодные, мерцающие тусклым зелёным светом глаза.

Это необычайное создание уже более сотни лет пребывало в подобном положении, но, похоже, это его ни капельки не беспокоило. Его беспокоили совершенно другие вещи. Вот и сегодня оно, как и всегда, блуждало своим разумом где-то очень далеко от своего жалкого пристанища плоти. В совершенно ином месте. В совершенно ином мире.

-Ты приготовил всё необходимое для жертвоприношения?

-Да, великий Тхэрсиорх. — Мысленно ответило создание, постаравшись вложить в свой ответ как можно больше почтения к незримому собеседнику.

-Хорошо, я доволен тобой. Как скоро мы сможем приступить?

-Думаю через несколько недель мы получим достаточное количество силы, чтобы пробить барьеры и открыть портал.

-Делай скорее. Что же касается остальных жителей этого жалкого мирка, то не беспокойся о них. Ты итак уже вполне достаточно их ослабил. Теперь ими займутся мои инсекты...

Книга третья. Путь к Смерти.

Глава первая. Восставший из тьмы.

-Фи! И в этом с позволения сказать убожестве лежит легендарный воитель? — Пренебрежительно скривился Хирам, скептически оглядывая простой каменный саркофаг, лишённый даже малейшего намёка на какие-либо изображения и барельефы, не считая довольно большого крестообразного углубления в самом его центре.

Внутри темница Шаннора оказалась устроенной просто до безобразия. Длинный узкий коридор, ведущий в глубину подземелья, а в конце небольшой зал с гигантским гробом посредине, на котором за прошедшие века скопилось изрядное количество пыли.

-И это всё? — усмехнулся Урхаган. — Охота было тащиться ради этого старья... — И решительно направился к саркофагу.

-Стоять! — рявкнул на него Авар, и капитану пришлось с неохотой подчиниться. Он давно уже отлично усвоил, что когда Бог Ветра говорит подобным тоном, лучше выполнять его указания. Причем как можно скорее и четче. Чтобы потом сильно боком не вышло.

-Я ощущаю магию Смерти... — Как ни в чём не бывало, продолжил Авар. — Видите этот прах? Это необычная пыль. Это Прах Смерти. То, что он не рассеялся и по сей день, говорит о том, что тут поработали не простые некроманты.

-А сам Серпетрион? — рискнул предположить Рамон, которого Бог Ветра решил взять с собой.

-Верно, юноша. — Усмехнулся Авар. — Теперь необходимо разрушить его заклинание... — С этими словами Плачущий высоко поднял руки, между которых тут же принялся зарождаться миниатюрный торнадо. Решив, что влил в него достаточно силы, Авар изо всех сил метнул этот маленький смерч прямо в саркофаг.

Рамон почувствовал резкий выплеск магии, а затем его взору предстал совершенно чистый гроб, освобожденный даже от малейшего намёка на какую-либо пыль.

-Всё, теперь можно подходить... — Удовлетворённо выдохнул Авар. — Было видно, что этот магический фокус дался ему не слишком-то легко.

-А я думал, ты его ещё и откроешь... — Недовольно протянул Урхаган.

-Может, мне тебе ещё задницу вытереть, когда тебе по нужде приспичит? — огрызнулся Авар.

-Было бы неплохо... — Ничуть не смущаясь, ухмыльнулся капитан, и Рамон немедленно прыснул со смеху.

-Понятно... — Неопределённо протянул Бог Ветра. — Крышка гроба прибита к основанию каменными штырями. Неплохо бы вам помочь мне с её открытием.

-Так они, наверно, намертво вросли... — Процедил Урхаган, сплёвывая на пол. — Тяжеловато придётся...

-Ничем не могу помочь. Надо меньше бухать... — Резюмировал Авар. — Навались, парни...

С этими словами Бог Ветра, первым подавая пример, схватился обеими руками за толстенный каменный штырь и потащил его наверх. К нему тут же подключились Хирам и двое оставшихся в живых фуррийцев.

Колоссальная сила Авара и сынов Фурры сделала своё дело, и штырь с противным скрежетом вышел из пазов. За первым последовал второй, затем третий. Остался всего последний гвоздь, отделяющий Шаннора от желанной свободы, как вдруг...

-Наги, наги ожили! — истошно заорал один из воинов, оставленных охранять раненых. Половину наших покрошили, сейчас будут здесь!

И точно. Как только воин произнёс эту фразу, в зал на огромной скорости вломилось девять змеевидных существ.

-Они что и впрямь бессмертны... — Потрясённо прошептал Авар. — Освободите Шаннора, я разберусь с ними! — крикнул он фуррийцам, а сам тут же превратился в живой смерч, и ринулся в самую гущу морских бестий.

Надо сказать, что Авар, обладая немалым опытом в различного рода стычках, быстро сообразил, что справиться одновременно с девятью тварями у него никак не выйдет, и потому старался лишь задержать наг, разбрасывая их во все стороны.

Фуррийцы тоже не страдали недостатком сообразительности и изо всех сил пытались вынуть гвоздь, который хоть и поддавался, но слишком медленно,... слишком медленно... Урхаган, ругаясь самыми непотребными словами, держал за шиворот рвущегося на помощь к другу Рамона. Остальные же члены отряда и вовсе жались к стенам, предпочитая смотреть на схватку со стороны. Им с лихвой хватило и первого раза.

Наконец, каменный штырь с оглушительным скрипом вылез из гнёзд, и фуррийцы всей своей совокупной мощью навалились на каменную плиту, стремясь сдвинуть её с места.

-Не так! — гаркнул Авар на языке кентавров. — Дубина Игхона — это ключ! Вставь её в отверстие на плите!

-Дайте мне! — прорычал на своём наречии Игхон, однако фуррийцы ничего не поняли и продолжали молча упираться в саркофаг. Тогда полубог подскочил к плите, и бесцеремонно отпихнув ошарашенных от подобного обращения воинов, вставил ключ в отверстие.

-Поверни её! — Вновь подал голос Авар, который был уже порядком измождён и вот-вот должен был рухнуть без сил. Заклинание смерча пожирало слишком много его энергии.

Игхон кивнул и, напрягая могучие мышцы, повернул дубину по часовой стрелке. Ему повезло. Он сразу выбрал верное направление, и внутри саркофага что-то сухо щёлкнуло. Ну, дальше фуррийцы и сами сообразили, что им делать, и вместе с полубогом кентавров навалились на каменную крышку. Та, уступая напору четырёх могучих тел, наконец, поддалась и с оглушительным грохотом рухнула на пол, подняв тучу пыли, к счастью обычной, немагической.

Все тут же, как по команде уставились на заключённое внутри саркофага существо. Было оно отдалённо похоже на немыслимо худого человека с несоразмерно длинными конечностями, но при этом с идеально чёрным блестящим как слюда телом и беловатыми алебастровыми глазами без зрачков.

Нужно сказать что, несмотря на отсутствие столь важной для человека части тела, видело это создание просто отменно, потому что уже через секунду ринулось на опешивших наг. Двигалось оно при этом настолько быстро, что змеелюди попросту не успевали реагировать. Первому же представителю этой расы Шаннор, не мудрствуя лукаво, вырвал из головы крупный рубин, ярко горевший алым светом, и тут же раздавил его. Тварь рухнула как подкошенная, не подавая более признаков жизни.

Также он поступил и ещё с четырьмя нагами, которые, правда, пытались обороняться, но их звездообразные клинки ничего не могли поделать с блестящей чёрной плотью неведомого создания. Оставшиеся пятеро бестий тут же развернулись и поспешно принялись улепётывать во все лопатки. Уже в коридоре ещё одну догнал Авар и на последних остатках сил умудрился отсечь своим клинком её рубин.

-Вот чёртовы твари! — Злобно выругался Урхаган, провожая взглядом ускользнувших бестий.

-И не говори... — Устало выдохнул Авар, с довольным кряхтением усаживаясь прямо на грязный пол. — По крайней мере, своё слово они не держат...

-Ты видимо, слишком молод, раз думаешь, что в этом мире ещё хоть кто-нибудь держит своё слово. — Усмехнулся Шаннор, походя забирая у Авара его рубин, и меланхолично, давя его в кулаке в пыль. Голос у него изобиловал шипящими нотками и звучал в очень низком диапазоне. — Быть может, лишь фуррийцы...

-Этих тварей нужно разрубить на мелкие куски и сжечь, пока они не воскресли. — Резюмировал Бог Ветра.

-Незачем. Камни уничтожены, значит, они мертвы. — Не согласился Шаннор.

-Не скажи, Игхон уничтожил один... — И тут же осёкся. — Как же я сразу не сообразил...