Термит

"Нужно было еще утром отдать проклятый мобильник Котову".

— Да, слушаю. Леша, я сейчас занят, я отдам тебе телефон вечером.

— О том и речь. Меня дома сегодня не будет, я уже няню взял.

Прижимая телефон к уху и держа другой рукой гель, Термит перешагнул через дыру в полу и заглянул в комнату. Там кое-как было расчищено пространство — куски штукатурки и вывалившиеся кирпичи сдвинули к дальней стене. Дряхлый, изрезанный ножами стол окружали три драных матраца, пол между ними был усеян использованными шприцами.

— Ну хорошо, тогда я зайду завтра, — Термит осторожно прошел вперед. — Или можем встретиться в городе.

— Давай лучше встретимся. Если ты сможешь, конечно. Я буду часов с шести в баре "Закат".

— Ладно.

"Неужели мне убирать наркоманский притон? Джонсмит обалдел совсем!"

— Как твои раны?

— Какие раны... а, те... все нормально.

Он раздраженно пнул носком ботинка запятнанный матрас.

— У доктора-то был?

— Конечно! — уверенным голосом соврал Термит.

— А как твоя девушка?

"Я заставил ее меня полюбить".

— Никак. Нет никакой девушки.

Из окна был виден двор и старая побитая "брышка". Показав машине средний палец, Термит поплелся на кухню.

— Поругался? Слушай, мне тут про тебя Катерина из скриптория как-то рассказывала. Думаю, она...

Проем загораживал лист картона. Термит отодвинул его.

— Она милая.

— Ага, я тоже так сразу подумал.

— Да, я хотел бы трахнуть ее...

— Андрей, ты хоть в ресторан ее сначала своди.

— Ненавижу эти гребаные ритуалы, ненавижу, когда проклятые ублюдки молчат, вместо того чтобы прямо сказать...

— Эй? Что там с тобой?

— Слушай, я занят. Поговорим вечером.

— Ладно, пока.

— Бывай.

Термит сунул телефон в карман и со вздохом отвинтил крышку бутылки с гелем.

Стены маленькой кухни были разрисованы красно-коричневыми полосами, а на полу из потрескавшейся плитки лежала голова.

37. Мусор

Гель пах цветами. Слишком резко и навязчиво, чтобы этот запах можно было принять на натуральный. Термит щедро налил жидкости на тряпку и стал тереть стены. Кровавые полосы обесцвечивались и сливались с грязным фоном.

"На полу почти чисто, даже под головой. Значит, тело разделывали не здесь. Тогда откуда этот урод взял столько крови для своей настенной живописи? Принес с собой? Но как? И зачем? Может, тут Зверь приложил руку? Хотя нет, синдикат не стал бы покрывать маньяка".

Вздохнув, он развернул черный пакет для мусора и присел на корточки возле головы. Некогда она принадлежала мужчине среднего возраста. Смерть ничуть не облагородила грубые черты лица.

"Вероятно, бомж, пьяница и наркоман, из тех, что подворовывают по мелочам и трясут деньги у школьников. Зачем синдикату потребовалось убивать его? Да тут может быть сотня причин. Оказался не в том месте, попался по горячую руку, использовался для устрашения других жертв. Странно, конечно, что отрезали голову, но и этому можно найти объяснение..."

Придерживая пакет левой рукой, правой Термит нерешительно потянулся к голове. Почему-то вспомнилось, как в студенческие годы они пошли гулять по медфаку и забрались в комнату, заставленную органами в формалине. Легкие и желудок выглядели как-то жалко, неэффектно. Зато там были головы со снятой кожей — для демонстрации лицевых мышц. Их полуоткрытые рты, казалось, застыли в безмолвном крике и, прикалываясь и смеясь вслух, внутри Термит немного жалел тех бедняг.

Он осторожно поднял голову бомжа за волосы — длинные и спутанные. Остекленевшие глаза были открыты, на губах виднелись следы зубов. Линия среза оказалась очень чистой и ровной.

"Возможно, его пытали, тогда он и закусывал губы. А голову отрезали уже от трупа".

Он осторожно переместил жуткий трофей в мешок. Завязал края узлом и полил гелем потеки засохшей крови на плиточной полу. Размазывая их тряпкой, он подумал, что Джонсмиту небось никогда не приходилось таким заниматься.

Наконец, кухня стала сравнительно чистой. По крайней мере теперь никак нельзя было сказать, что тут когда-либо делали более страшные вещи, чем разбодяживание героина.

Термит поплелся назад. Очень хотелось курить, но обе руки были заняты: в правой он нес мешок с грязными тряпками и остатками геля, в левой — с головой.

"Плевать. Покурю в машине. А громилы Джонсмита нехай подвинутся".

Выходя из дома он насторожился, ожидая подвоха. Но, похоже, синдикат больше — или пока? — не собирался испытывать и подставлять его. Вишневая "брышка" мирно ждала у арки.

Термит подошел к машине и пнул по заднему колесу. Шумно распахнулась дверь и наружу вылез один из бугаев.

— Все сделал?

— Угу.

Маленькие пронзительные глаза с интересом смотрели на него, и Термит вдруг понял, что никто из громил понятия не имеет, зачем их сюда послали. Он широко улыбнулся и полез в машину. Бесцеремонно положил мешки на колени соседу и достал пачку "Лаки Дог".

— Не кури, задохнемся все.

— Ни черта.

Термит спокойно щелкнул зажигалкой и жадно затянулся. Запах дыма мгновенно заполнил салон. Из-за этого слезились глаза, но зато и вонь одеколона забило.

— Сказал же — туши свою гребаную сигарету!

— Да пошел ты...

Перед глазами встала абсурдная картина, как он дерется в тесной "брышке" с громилами синдиката, используя голову в мешке вместо кистеня. Но остальные попутчики соседа не подержали.

— Да ладно тебе. Мало ли какое там дерьмо. Грех не покурить, — сказал водитель, открывая окно.

— Мы едем назад в "Войд"? — Термит перегнулся через соседа, чтобы стряхнуть пепел в пепельницу на дверце.

— Да, нам, то есть тебе, нужно отчитаться Джонсмиту. Мусор по пути выбросим.

— Это он так велел?

— Ага.

"Сволочь".

Вспомнился координатор в, как всегда, щегольском костюме, с чашечкой ароматного кофе в руках.

Термит зло выпустил сквозь зубы струю дыма.

— Останавливаться не нужно. Мусор я вам оставлю, потом выкинете.

Он ошибся — на этот раз в кабинете Джонсмита витали запахи не кофе, а крепкого хорошего чая, сдобренного коньяком. Сам координатор сидел за столом, отбивая левой рукой ритм воображаемой мелодии, а правой подписывая визитки. У него оказался очень ровный и аккуратный почерк — Термит, зайдя, так и уставился на каллиграфические строчки.

— Что смотрим? — Джонсмит оторвался от своего занятия и отпил чаю из чашки.

— Пишете красиво. Я думал, уже никто так не пишет, с тех пор как компы появились. Мои записи я и сам порой с трудом расшифровываю.

— Да, — взгляд кооринатора потеплел. — Это один из моих талантов... А как ваши, пригодились вам сегодня?

— Я никогда не был дотошным чистюлей. Но улики из квартиры я убрал. И вот, принес вам.

Он поднял черный пластиковый мешок и вывалил содержимое на блестящий стол Джонсмита. Голова прокатилась по поверхности и замерла, уткнувшись в закрытый ноутбук.

Координатор побледнел. Даже его серые глаза посветлели, словно выцвели. Он вскочил, опрокинув чашку. Лужица чая растеклась по столу.

— Гребаный психопат! Я же приказал — выбросить мусор!

"Эк тебя колбасит. А это всего лишь голова. Голова, которую оттяпала человеку твоя организация".

— Я так и сделал. Тряпки и бутылку с остатками геля я оставил ребятам, они обещали кинуть на помойку. Но голова человека, это же не мусор, ведь так? — вкрадчиво сказал Термит, отодвигая визитки от расползающейся чайной лужи.

— Убери это от меня, — процедил Джонсмит. — Возьми с собой и избавься как можно быстрее.

— Ладно. Я могу...

— Заткнись. Ничего не хочу знать. Ты нарочно саботируешь каждое задание.

— Да вы что?!

— Не знаю, почему. Может быть, ты думаешь, что с синдикатом можно шутки шутить. А может, потому что ты настоящий психопат.

— Что вы, я никогда и не думал подшучивать над синдикатом, — криво ухмыльнулся Термит.

— Неважно, — Джонсмит наклонился, взял одну из визиток и протянул ему. — Приходи, как там назначено. Поработаешь для меня охранником.

"Мерзавец, опять в какое-то дерьмо меня втянуть хочет. Зря я его спровоцировал... хотя, выражение его морды, когда по столу покатилась голова, стоит миллион, не меньше".

— Хорошо.

— Оденься в нормальный смокинг. Знаешь, что такое смокинг?

— Я не настолько тупой.

— Убирайся.

Голос Джонсмита был ледяным и абсолютно спокойным, но Термит заметил, что руки сжаты в кулаки так, что костяшки побелели.

— Я постараюсь не рассказывать на посту анекдотов. Наверное, у меня в самом деле плохое чувство юмора.

— Иди!

Руками без перчаток дотрагиваться до головы было неприятно, но Термит демонстративно поднял ее и снова спрятал в мешок. Пока он шел к двери, Джонсмит сверлил его взглядом.

"Просто посмотри на эти гребаные трупы, к которым и ты приложил руку. Просто посмотри..."

В бар с мусорным мешком бы не пустили, поэтому Термит переложил голову в купленный в киоске пакет с изображением розовых бутонов.

"Мертвецам положены цветы, вот тебе и розы".

Сначала он хотел выбросить голову, но вспомнил собственные слова о том, что это не мусор. Тогда это была всего лишь уловка: притвориться, будто недопонял приказ, позлить Джонсмита. Но теперь почему-то казалось, что правильным будет закопать страшный трофей. Термит по-прежнему не испытывал особой жалости к мертвецу, но похоронить его было бы правильно.

К сожалению, по дороге к бару укромных мест, пригодных для закапывания трупов, не встретилось.

"Закат" — заведение из недорогих, но приличных. На широких стеклянных дверях висели плакаты, обещающие скидки на завтраки и комплексные обеды, если вы пришли с детьми. Внутри было светло и просторно, многочисленные экраны показывали футбольные матчи, скачки и турниры по покеру.

Термит, крепко прижимая к себе злосчастный пакет, прошелся по залу, высматривая приятеля. Наконец увидел — Котов скучал над кружкой светлого пива в уголке. Он сидел, погруженный в свои мысли, меланхолично строил домик из подставок под кружки и тут же его разрушал.

— Привет! — Термит шлепнулся рядом.

— Спасибо, что пришел. Я уж боялся, не дождусь.

— Я прямо из "Войда". Вот твой телефон.

— Здорово тебя приложили. Надо было мне остаться, — Котов сочувственно смотрел на его избитое лицо.

— Ничего, заживет.

— Давай я тебе пива закажу?

— Нет, что-то не хочется, — Термит невольно тяжело вздохнул.

— С тобой точно все в порядке?

— Да. Я просто устал.

Они помолчали. Термит уставился на цветастый пакет, лежавший на коленях.

"Ну и где мне его закопать? На детской площадке? В парк нет сил переться".

Вокруг закричали: в футбольном матче забили гол.

— Знаешь, вообще-то ты мог бы мне помочь, — сказал Термит, дождавшись, когда стихнут радостные возгласы. — Это не очень приятное дело, но...

— Говори.

— Сегодня Джонсмит поручил мне зачистить одно место. Там была эта штука... Ты ведь по пути домой проезжаешь мимо кладбища, да?

Котов нахмурился, но кивнул.

— Можешь тогда закопать там вот это?

Он подвинулся к другу и приоткрыл пакет под столом.

— Черт!

— Если не можешь...

— Могу.

— Спасибо, Леш. Я этого не забуду. Если хоть что-то могу для тебя сделать — не молчи.

Котов махнул рукой:

— Да мы теперь одинаково повязаны этими делами с синдикатом. Но помочь ты мне можешь, кстати. Вроде бы в студенческие годы у тебя набор хакерских прог был, помнишь? Может, сохранились?

— Наверное. Я переписал их на дивиди, чтобы не каждый компьютер прочесть мог. Думаю, где-то у меня еще валяется и диск, и привод. Но зачем тебе это старье?

— Есть парочка старых игр, к которым никак не найду кряка.

38. Джонни

Дни становились все холоднее и темнее. С деревьев облетели почти все листья, и голые ветки заштриховывали черной сеткой небосвод. Лед на лужах почти не таял, но легкий снежок пока еще не долетал до земли, превращаясь в морось над асфальтом.

Термит проводил почти все дни в работе над новыми матрицами. После встречи с Котовым он нашел в обувной коробке c надписью "Grassa-Grassa" коллекцию почти раритетных компактных дисков и переслал другу пакет программ.

Он перестал просматривать сайты в Интернете, кроме пиратских серверов, откуда скачивал фильмы и игры. Никотин пару раз приходил к нему, даже предлагал какие-то темные дела, но Термит отговорился, сказав, что слишком занят работой.

Этот информационный и социальный вакуум, который он создал вокруг себя, подействовал на него благотворно. Термит стал более спокойным и уравновешенным. Он ложился, лишь когда глаза уже сами собой закрывались, и поэтому спал всегда крепко. В аптеке на углу он купил витамины и аккуратно принимал их каждый день. Он старался питаться здоровой едой и каждое утро начинал с сотни отжиманий.

Золотая визитка с каллиграфически выполненным приглашением висела на холодильнике, прижатая магнитом в виде розы ветров. Каждый раз глядя на нее Термит испытывал сильное желание послать Джонсмита и весь "Войд" к черту. Но синдикат играл ключевую роль в его дальнейших планах. Поэтому в назначенный день Термит взял напрокат смокинг, пригладил волосы гелем и, поймав такси, отправился на Лосиную улицу.

Чуть в стороне от Петли и делового Центра, рядом с чопорным Зеленым парком располагался квартал с самой дорогой недвижимостью в городе. За изгородями и заборами стояли особняки. Каждый построен по индивидуальному проекту: один в виде старинного замка, другой напоминает футуристический звездолет, третий кажется частью природы, как произведения Гауди... Даже сумерки здесь были мягче, возможно, из-за того, что фонари выглядели старинными и горели не резко-белым, а спокойным желто-оранжевым светом.

Пялясь на роскошные дома, Термит и не заметил, как такси добралось до адреса. Он щедро сунул водителю крупную купюру и вышел в прохладный вечер.

Дом впереди походил на традиционный викторианский особняк. Вполне возможно, что его и доставили прямо из Англии вместе с фундаментом. По краям извилистой гравийной дорожки горели лампы в виде старых газовых фонарей. У крыльца курили двое мужчин в касках и бронежилетах. Термит показал им карточку Джонсмита. Один из охранников внимательно изучил ее и, кивнув, пропустил внутрь.

Мягкий ковер заглушал шаги, под потолком сияли лампы, стены в фойе были облицованы панелями из резного дуба.

— Термит?

Он обернулся. По мраморной — или сделанной из полимеров под мрамор — лестнице спускалась дама. На ней было длинное синее платье с глубоким вырезом и серебристые туфли на высоком каблуке. Волосы, убранные в прическу, едва заметно фосфоресцировали.

— Не узнал? — она рассмеялась. — Это же я, Катя.

Термит улыбнулся:

— Ты прекрасно выглядишь.

— Все они так говорят. Но я выгляжу, как дорогая шлюха, — она нахмурилась. — Была б моя воля, я бы ни за что сюда не пришла. Но хорошо хоть ты есть, можно будет с нормальным человеком пообщаться. А то или терпи нудный флирт от стариков, или слушай треп Нингена про циклические возвратные функции.