— Так быстро? — изумилась я, выходя из кареты и вглядываясь в тёмные очертания зданий. — Какой тогда был смысл добираться сюда на карете? Вполне могли бы дойти пешком.
— Это верно: и лошадей не пришлось бы лишний раз гонять, — согласился Дэн, как раз скармливавший что-то с ладони одной из лошадок.
Её соседка отнеслась к этому процессу с немалым интересом.
— Ну уж нет! — протянула, к моему удивлению, наёмница. — Раз уж нас наняли на эту работу, да ещё и забесплатно, пускай как минимум обеспечивают всем необходимым. С какой это стати мы должны лишний раз утруждать свои ноги?
Громко фыркнув, дабы придать своему заявлению убедительности, она соскочила со ступеньки на землю и присоединилась к уже стоявшему в сторонке Алонсо.
— Всё запомнил? — тихо спросила она, взяв наёмника под локоть.
— Вы это о чём? — подозрительно нахмурилась я.
И, сообразив, как мне показалось, в чём всё дело, всплеснула руками.
— Вы что, собираетесь сбежать???
Отчего-то сейчас эта идея совсем мне не понравилась, хотя ещё недавно я относилась к Руперту с большим недоверием. Но, невзирая на собственное неодобрение, я позаботилась о том, чтобы говорить полушёпотом, дабы не привлечь к планам наёмников ненужного внимания.
— Нет, не собираемся, — со смешком заверила меня Нэт, отводя подальше от кареты. — Долг есть долг, когда расплатимся, тогда и уедем. Да и дело это вполне по нам. Мы собираемся украсть у Руперта карету, — продолжила она, понизив голос.
— Карету?! — Теперь я удивилась ещё сильнее. — Зачем?! Тем более, если вы не собираетесь никуда сбегать?
Нэт беззвучно рассмеялась.
— Руперт заявил, что похитить его карету — не для сопливых, помнишь? Это вызов. Теперь мы просто обязаны её украсть, чтобы утереть ему нос.
Теперь и я захихикала.
— Ну что же, удачи!
— Дамы, вы идёте? — позвал Дамиан, устремив в нашу сторону весьма подозрительный взгляд.
Мы поспешили присоединиться к мужчинам. На пороге нас уже ожидал слуга.
Пусть этот дом и не был столь большим и роскошным, как тот, где мы разговаривали с Рупертом, зато здесь действительно было всё для прекрасного отдыха. Роскошный обед, отдельная комната для каждого, горячая ванна, мягкая постель и даже сменная одежда на выбор. Всё это оказалось как нельзя более кстати, учитывая, что день выдался тяжёлый, да и предшествовавшая ему неделя — тоже, прямо скажем, не сахар.
Единственное, чем мы с Дамианом бессовестно пренебрегли, — это наличием двух отдельных комнат. Горячую ванну каждый принял у себя, но после этого мы дружно расположились на одной кровати.
— Итак, поговаривают, что тебе нравится раздевать мужчин посреди лесной дороги?
Я возмущённо закатила глаза, но, встретив насмешливый взгляд мужа, тоже рассмеялась.
— Я всё тебе расскажу, но только потом, ладно?
История выходила длинной и далеко не во всех деталях такой уж весёлой, поэтому я предпочитала отложить её на более спокойное время.
— Договорились, — проявил покладистость Дамиан. — Но, полагаю, показать ты могла бы и сейчас? — хитро добавил он.
Мои губы растянулись в улыбке.
— Вот это запросто.
Особенно учитывая, что халаты снимать очень легко. И очень быстро.
— Одежда или жизнь! — грозно сказала я, опуская руки на плечи Дамиана и стягивая с них халат ещё прежде, чем развязать пояс.
— А ты в курсе, что жертва может начать сопротивляться и тоже раздеть разбойницу? — шепнул в ответ Дамиан, приступая к расшнуровке моего собственного халата.
— Не знаю, ничего такого не видела, — категорично заявила я, впрочем, никак не препятствуя его действиям.
— Так посмотри разнообразия ради, — посоветовал он, высвобождая мои руки из рукавов.
— Ничего не имею против, — постановила я, сбрасывая на пол его халат.
Потом мы лежали под одеялом и смотрели в темноту окна. Дамиан крепко меня обнимал, а я прижалась к нему спиной.
— Невероятно, — произнесла, наконец, я, качая головой. — Мы вместе, да ещё и в нормальных условиях: в доме, даже в мягкой постели.
Объятия Дамиана на долю секунды стали ещё крепче.
— Ты вообще не должна была оказаться в такой ситуации, — тихо сказал он мне на ухо, имея в виду никак не мягкую постель. — Это моя вина.
— Можно подумать, ТЫ должен был в ней оказаться! — горячо возразила я. — Нам сейчас главное позаботиться о том, чтобы всё плохое осталось позади. Как ты думаешь, этот Руперт... Если его попросить, он одолжит нам коней? Или карету? Чтобы мы могли доехать до замка. А может быть, он даже сможет обеспечить охрану?
— Да, я тоже успел об этом подумать, — кивнул Дамиан. — Думаю, он не откажет. У графа явно достаточно людей и средств, чтобы это никак его не стеснило. А в нашем кругу в целом принято выручать друг друга в подобных ситуациях, хотя, надо признать, попадают в них люди совсем нечасто.
— Хорошо. — Я поджала губы, сосредоточенно думая. Благополучная дорога домой, казалось, была уже в кармане. — А Джастин... Как ты считаешь, он может предпринять повторную попытку? Ему ведь теперь нечего терять, верно?
— И да, и нет. Он отлично понимает: за то время, что я на свободе, я мог рассказать о его предательстве массе людей. Два дня — порядочный срок. Так что убирать меня ради молчания уже бессмысленно. Другое дело, что мой рассказ — это ещё не приговор. Моё слово против слова Джастина, ещё неизвестно, чьё будет весить больше. Хотя нет, пожалуй, известно: его. Он выше меня по положению и у него не испорчена репутация. Так что пока, с его точки зрения, всё ещё не так страшно. Плохо, конечно, но приемлемо. А вот если сейчас, после всех моих предполагаемых рассказов, со мной что-нибудь случится... Похищение или убийство... Подозрение сразу же падёт на него, и кто знает, возможно, стражам порядка удастся найти какие ни на есть улики, подтверждающие его вину. Так что Джастину нужно теперь быть предельно осторожным, не сделать ни одной ошибки. Думаю, в ближайшее время мы о нём не услышим. Хоть это и не повод проявлять беспечность.
Последние слова напомнили мне ещё об одном деле.
— Дамиан, пожалуйста, возьми меня с собой! — взмолилась я. Мне и самой стало чуть-чуть стыдно: канючу, как маленький ребёнок. Но, впрочем, это чувство меня не остановило. — Я больше не хочу с тобой расставаться.
Я повернулась, чтобы посмотреть ему в глаза. Дамиан вздохнул и погладил меня по голове.
— Хорошо, завтра ты и вправду можешь поехать со мной, — сдался он. — Дэн прав: никакой опасности нам не угрожает. Мы просто осмотрим дом, а затем и дорогу. И, если повезёт, проследим путь преступника. Вероятность того, что его придётся брать сразу же, довольна мала: сначала операцию нужно будет подготовить. Так что пока поедем вместе. Но вот на следующем этапе операции, более опасном, тебе делать нечего. Рисковать твоей жизнью ради чьего-либо задания я не собираюсь.
— Тебе тоже нечего делать на следующем этапе! — Я решительно сжала пальцы вокруг его запястья. — Ты нужен им как следопыт — отлично, помоги им найти следы. Всё остальное тебя не касается. Пусть разбираются сами. Ты вовсе не должен рисковать собой ради королевского задания. В конце концов, ты прослужил короне несколько лет и свой долг перед страной точно исполнил. И заслужил право пожить спокойно. Я серьёзно! — воскликнула я, видя лёгкую улыбку у него на губах. Захотелось притопнуть ножкой, но, увы, в лежачем положении это было бы затруднительно. — Я не хочу, чтобы ты опять рисковал жизнью. Ребята сами отлично справятся с заданием. Сказать по правде, чтобы ребята рисковали жизнью, я тоже не хочу, — пожевав губами, призналась я, — но они по-другому не умеют. Это их жизнь, и они предпочитают проводить её именно так. Но ты — другой. И, в конце-то концов, на тебя, в отличие от них, я имею право надавить!
Теперь Дамиан рассмеялся. Желание топнуть ножкой стало ещё более сильным, и я даже подумала, не подняться ли по такому поводу с кровати.
— Так вот к чему всё сводится, — сокрушённо заключил он. — К женскому произволу.
— Можешь считать так, — покладисто согласилась я. Хорошая жена ведь должна быть покладистой? — Слушай, а ведь и правда! — Теперь в моём голосе звучал восторг. — Я ведь твоя жена. Я могу просто-напросто запретить тебе рисковать жизнью! И вовсе не должна напрягаться, придумывая все эти аргументы и объяснения.
— Да-да, поговори у меня!
Дамиан легонько щёлкнул меня по носу. Я мотнула головой, словно отгоняла муху. Он положил руки мне на плечи и вгляделся в глаза.
— Когда ты успела так повзрослеть? — спросил он, медленно качая головой.
Я пожала плечами. Может быть, я и успела повзрослеть за эти дни, но вот на то, чтобы это заметить, времени точно не хватило. Вот домой приедем, тогда и буду разбираться.
Из дома вышли с рассветом. У дверей нас уже поджидала карета, та самая, которую так возжаждали украсть наши наёмники. Сейчас, однако же, всем было не до краж. Мы безудержно зевали, так и не успев в должной степени выспаться за эту ночь. Я старалась прятать свои зевки, отворачиваясь от остальных либо поднося к губам руку, а вот наёмники, включая Нэт, зевали в открытую и со вкусом.
Всё те же несколько минут — и нас доставили к чёрному ходу дома Руперта. Здесь нас встретил слуга и предложил спуститься в подвал, сказав, что хозяин вот-вот будет готов.
Одолев череду ступенек и распахнув дверь, мы получили возможность наблюдать небезынтересную картину. Руперт действительно был почти готов. Причёсанный, аккуратный и такой же бодрый, как и вечером, он как раз застёгивал верхнюю пуговицу чёрного камзола. Вот только в подвале он был не один. На кушетке сидели рядом и о чём-то беседовали две блондинки. Они были одеты, и тем не менее в их внешнем виде присутствовал некоторый беспорядок, вернее всего, оттого, что девушки не успели ещё привести в должный вид свои причёски. За сдвинутой в сторону ширмой можно было увидеть, что на широкой кровати под балдахином сильно смята постель. Однако первым, что бросалось в глаза, было даже не это. Внимание привлекало необыкновенное сходство этих девушек. Вернее, даже не так. Они были одинаковыми. Одного роста, с одинаковыми фигурами, одинаково длинными ногами и большой грудью. Идентичные голубые глаза, льняные волосы, пухлые губки и даже румянец на щеках. Они и одеты были в одинаковые платья, только разного цвета: у одной оно было синее, у другой зелёное. Зато фасон был опять-таки один и тот же: юбка неравномерной длины (почти в пол сзади и на два-три пальца ниже колена спереди), глубокий и широкий вырез на груди (можно сказать, что платья едва прикрывали корсет) и рукава три четверти. На фоне этих нарядов простой, хоть и несомненно дорогостоящий, костюм Руперта, состоявший из чёрных брюк и чёрного же камзола с золотыми пуговицами, откровенно терялся.
Мы все впятером застыли, разглядывая блондинок большими глазами, хотя природа нашего с Нэт любопытства несомненно отличалась от интереса мужчин. В какой-то момент я сообразила, что Дамиан пялится на девушек не менее откровенно, чем я сама, и поспешила ткнуть его локтем. Видимо, перестаралась, поскольку после этого он втянул в лёгкие воздух с глухим стоном.
— А, леди, господа, рад вас приветствовать! — объявил Руперт, которого наше появление нисколько не смутило.
Он подхватил со столика перчатки и развернулся к блондинкам.
— Девушки, не скучайте. Всё это, — он окинул взглядом помещение, особенно задержавшись на бассейне и уставленном напитками столе, — в вашем распоряжении. Если вам что-нибудь понадобится, зовите Томаса. Я вернусь ближе к вечеру.
Блондинки поднялись с кушетки. Нэт вытянула лицо и напрягла глаза, чтобы получше их рассмотреть. Она даже шагнула в сторону девушек и, казалось, ещё немного и ткнёт в одну из них пальцем, чтобы пощупать и удостовериться в том, что та — настоящая.
Одна из девушек подошла к Руперту, обвила руками его шею и со вкусом поцеловала. Другая присоединилась к ней, немного отодвинула сестру в сторону и поцеловала его не менее страстно. Руперт обнял за талию сразу обеих.
— Вы — прелесть, — объявил он, разворачиваясь вместе с блондинками, затем выпустил их и, вполне бодро и деловито, зашагал в нашу сторону.
Более не задерживаясь (наёмники лишь напоследок бросили на девушек пару плотоядных взглядов), мы вышли из подвала. Едва за нами захлопнулась дверь, как Нэт расхохоталась графу в лицо.
— Руперт, но они же ОДИНАКОВЫЕ! — воскликнула она. — Зачем тебе это надо? Это же всё равно, как если бы девица была одна!
— Ничего подобного, — невозмутимо отозвался Руперт, не прекращая подъём по лестнице.
— Но это же... — наёмница прищёлкнула пальцами, подбирая слова, — всё равно, что купить две совершенно одинаковые вещи! Ники, вот ты бы стала покупать два абсолютно одинаковых платья?
— Нет, — признала я. — Это бессмысленно.
— Неверно поставлен вопрос, — спокойно возразил Руперт. — Вероника, вы бы купили две одинаковых плитки вкусного шоколада?
— Да, — вынужденно признала я, с извиняющимся видом покосившись на наёмницу.
— Вот видишь, — глядя на неё же, подытожил Руперт. — Вообще, проводить время с близняшками — это самое милое дело. Они идеально сочетаются между собой, прекрасно понимают друг друга и никогда не ссорятся. Горячо рекомендую всем присутствующим здесь мужчинам.
— Не всем, — грозно прорычала я.
— Прошу прощения, — с усмешкой согласился Руперт. — Горячо рекомендую всем присутствующим здесь НЕЖЕНАТЫМ мужчинам.
В поместье, из которого было похищено письмо, мы поехали верхом. Лошади были любезно предоставлены Рупертом. Нэт поинтересовалась, что он станет делать, если сейчас они с Дэном и Алонсо надумают сбежать. Руперт напомнил, что вполне недвусмысленно сформулировал свои планы на этот счёт во время разговора в карете. Слово за слово, тронулись в путь. Ясное дело, сбежать в действительности никто не пытался.
Дорога заняла не слишком много времени. Четверть часа неспешной езды к выезду из города. Жизнь на улицах била ключом, и двигаться приходилось очень медленно, то и дело придерживая лошадей, чтобы ненароком не задавить кого-нибудь из прохожих, собак или кур, перегоняемых на другую сторону улицы симпатичным, но неряшливым мальчишкой. Выбравшись из города, мы пустили лошадей рысью, сперва тихой, а затем и резвой. До поместья доехали минут за двадцать.
Дамиан настоял на том, чтобы мы не въезжали всей толпой на территорию поместья, а оставили лошадей неподалёку от ворот. Так и сделали; присматривать за животными должны были двое сопровождавших нас слуг. Своё требование Дамиан объяснил тем, что не хочет оставлять на подъездной дороге лишние следы. Послушавшись, мы двинулись к особняку пешком, по самому краю дороги.
Территорию поместья я рассматривала с большим интересом. Здесь всё казалось массивным, добротным, престижным и содержащимся в идеальном порядке. Высокий железный забор был покрашен в чёрный цвет, придававший его виду неприступности. После того, как перед нами открылись ворота, мы прошли внутрь и зашагали по широкой аллее, ведущей к особняку. Деревья, возвышавшиеся по обе руки от нас, выглядели строго и торжественно, словно вытянувшиеся по струнки лакеи. Да и само каменное здание особняка, вскоре открывшееся нашим глазам, имело весьма строгий вид. Я бы сказала, не неприступный, скорее горделивый.
