Я кивнула. Серебристая субстанция, попавшая в артефакт, растеклась слабо мерцающим туманом и выглядела несколько подозрительно, так что я понимала сомнения ребёнка. Тяжело вздохнув, он осторожно ткнулся носом в содержимое и так и замер. Я отошла в сторону и устроилась на диванчике, мешать ребёнку я не собиралась. На этот случай у меня и книжка недочитанная с собой прихвачена. Я ещё раз глянула на скульптурную композицию магического варианта просмотра документальных фильмов. Мда, до чего уж нелепая поза. И не эстетично, и спина потом заболит. Волшебники — мазохисты, определённо!
Отсутствовал Поттер долго, я даже слегка забеспокоилась, но вот он дёрнулся и вынырнул из туманного плена, пряча от меня глаза. Но я по красному носу и так поняла, что он и всплакнуть там умудрился, потому и задержался, стараясь скрыть от меня свою слабость.
— Ничему вас жизнь не учит, Поттер, — искренне огорчилась я, словив удивлённый взгляд. — Слёзы — это естественно. А вот неучтённый компонент в сложном артефакте... — щёки гриффиндорца заалели, сравнявшись цветом с полосками на галстуке, дошло! — Нет, конечно, создатели этого чуда "защиту от дурака" предусмотрели, но мы же с вами знаем, что дураки бывают крайне изобретательными и непредсказуемыми.
— Я понял, извините, — пробормотал он.
— Хорошо, что понял, — согласилась я, протягивая платок. — Это, между прочим, касается любых артефактов. Запоминайте движение палочкой, как собрать воспоминания обратно. Вторую часть посмотрите потом.
Поттер согласно кивнул, тщательно повторяя движение и вытягивая длинную искрящуюся соплю обратно в пузырёк.
— Раз уж мы здесь, я хочу ещё кое-что показать. Закрой глаза, — осторожно подойдя к ребёнку, я плотно зажала ладонями ему обзор и зашептала: — Представь себе огромный зал. Стены его так далеки, что можно устраивать гонки на мётлах, потолок его теряется над головой — и не видно, как ни приглядывайся. Окон в зале нет, но сверху льётся слабый, рассеянный свет, как предрассветное зарево, разгоняющее мрак. Вокруг тебя огромные кучи разнообразных вещей, возвышающиеся, как многоэтажные здания, между ними в узких проходах изгибаются тропинки, заботливо протоптанные в пыли. Пыль здесь везде, она покрывает кучи, словно пуховая накидка с причудливыми узорами, плавно летает в воздухе, оседая вниз, чтобы вновь взвиться при лёгком движении воздуха. Пахнет вездесущей пылью и застарелой древностью... Можешь открывать глаза.
— Ух ты! — вырывается у ребёнка. Поттер ошарашенно оглядывается и порывается бежать внутрь комнаты, подверженный исследовательскому зуду. Чудесам он уже давно не удивляется. Порыв его останавливает моя рука на плече.
— Не спеши. Это склад потерянных и забытых вещей. Встретиться здесь может что угодно. Помнишь про технику безопасности? Потеряться тоже можно. И никто не найдёт.
— А как мы сюда попали? — и взгляд такой невинный. Ну-ну.
— Благодаря силе воображения. Но такой фокус редко получается. Будь у тебя фантазия чуть победнее, пришлось бы выходить и снова наматывать круги перед пустой стеной.
— А что, комната может отобразить что угодно? — а взгляд-то как горит.
— Может, — согласилась я, наклонившись, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. — Но только то, в чём ты будешь нуждаться, — я щёлкнула его по лбу. — Не испытывай пределы своей фантазии. Хогвартс — замок волшебный, может обидеться и закрыть тебе доступ.
— Я понял, — разочарованно вздохнул он. — Можно я в следующий раз приду один? Это... личное.
— Можно, — покладисто согласилась я. — Из Выручай-комнаты нельзя ничего вынести, кроме этого места, еду и напитки она не предоставит. Законы трансфигурации никто не отменял. Учти это. И раз мы здесь, то ты мне поможешь.
— В чём?
— Упаковать этот шкаф, — я кивнула на интересующий меня предмет мебели.
— Э-э... А зачем? — старая вещь впечатления на ребёнка не произвела.
— Нужен, — коротко прокомментировала я, прикидывая, как бы его аккуратно уменьшить, чтоб не доломать окончательно.
Кровохлёб наотрез отказался оказать мне содействие в приобретении у Боргина и Берка исчезательного шкафа, пока лично не оценит техническое состоянии пары. А без него, чую, меня там разведут на галеоны, как младенца.
Покинув комнату, я отправила Поттера писать благодарственные письма. А сама неспешным шагом двинулась в свои покои. Что-то меня беспокоило, какая-то мысль, что уже стучалась в мою бедовую голову, но так и не дождалась адекватного отклика, вот и сейчас я никак не могла ухватить её за хвост. О чём мы с Поттером говорили? Об артефактах, технике безопасности, законах трансфигурации... Точно! Закон исключения Гампа! Я остановилась как вкопанная, и моя беглянка предстала передо мной во всей красе.
— Клюква!!! — отчаянно выдохнула я и бешеным зайцем ломанулась в свои покои.
Извлечённая бутыль радовала насыщенным цветом и божественным ароматом настойки, которая, вопреки авторитетному мнению мастера трансфигурации, выведшего свои законы методом проб и ошибок, превращаться обратно в засахаренную ягоду не планировала. Вопрос! Это я что-то с трансфигурацией намудрила или по теории вероятности в определённый момент в рандомном месте законы магии просто не сработали? Ну что, черти мои марсианские, на ком испытывать будем?
Планам моим не суждено было сбыться. С тихим хлопком рядом со мной материализовался Тикки, протягивая мне на маленьком серебряном подносе записку. Он уже давно по моей просьбе контролирует мою почту, поскольку обнаружить у себя в тарелке на совместном завтраке в Большом зале письмо, газету и иные незапланированные добавки мне не слишком-то хотелось. Я слишком брезглива для подобных традиционных для школы способов доставки корреспонденции. В записке знакомым почерком Розмерты было выведено всего два слова.
"Срочно приходи!"
Глава 16
— Представляешь, он мне говорит, что я женщина и в серьёзных делах ничего не понимаю. Снисходительно так. Свысока. И мне это простительно, но после свадьбы он всё исправит. Представляешь? Мне! Козёл! — всплакнула Розмерта, прикладываясь к бокалу.
— Козёл, — эхом раздалось моё согласие, и я щелчком пальцев выбила пробку из следующей бутылки.
Не знаю, о чём я думала, когда неслась по коридорам замка, сшибая всё на своём пути? Какой-то безысходностью внезапно повеяло от пары слов в записке, что я сорвалась с места совершенно не задумываясь, на ночь глядя и даже не вспомнив о толпе дементоров, поджидающих снаружи. Я, кажется, даже Люпина чуть с ног не сбила, хотя обычно предпочитала обходить его десятой дорогой и ни в коем случае не пересекаться с ним наедине. Недоволк мой страх чуял превосходно, и ему это явно доставляло массу удовольствия, так что он с большим энтузиазмом старался подстеречь меня, окинув ненавидящим, горящим взглядом волчьих глаз, подсвеченных жаждой крови сдерживаемого внутреннего зверя. Жуткое зрелище и отличный повод как можно реже показываться в Большом зале на общих трапезах и вообще в замке. Единственными, кто замечал странное поведение нового профессора, оказались Аврора и, неожиданно, Филч. И если моя подруга легкомысленно списывала его поведение на дискриминацию по гендерному признаку и третирование самого слабого звена, что не может соразмерно ответить, то завхоз, привычно ворча, лишь вопрошал, что я хочу от мародёра. Если послушать старика, досконально помнящего все проступки хулиганов с момента своего назначения, то тенденция там прослеживается неприятная и Ремус от меня не отстанет, раз выбрал на роль жертвы травли. У него это ещё со школьных времен привычка осталась, пусть ранее Мародёры и самоутверждались бандой, но и я не Снейп, чтоб преследовать нужно было исключительно вчетвером. Мне и одного хватит. А поскольку пугал оборотень благоразумно на расстоянии, то пожаловаться Авроре не было особого повода, чует моё сердце, она его просто прибьёт, зная, что решать проблемы в коллективе хогвартского педсовета — бесполезное дело. Подставлять подругу я не хочу. А Люпин наверняка заработал разрыв шаблона, узрев бешеную Трелони, абсолютно забывшую, что его нужно бояться, да ещё и рявкнувшую с перекошенной физиономией что-то вроде: "Прочь с дороги!"
Паб оказался закрыт, что не стало для меня проблемой, поскольку мне был известен пароль от чёрного хода. В "Трёх мётлах" было темно и удивительно тихо, хозяйка нашлась в общем зале, освещаемом лишь парой парящих свечей в компании с початой бутылкой вина, и приглашающее махнула мне рукой. Настолько подавленной Розмерту я ещё ни разу не видела, и да, повод оказался весьма прозаичным — разбитое сердце. Как я могла оставить подругу без поддержки?
— Я? В делах не понимаю? — продолжала бушевать хозяйка паба. — Я отцу с детства помогала! "Три метлы" мне приданым было! Мой первый муж во мне ни разу не усомнился. А этот... "Что ты понимаешь в бизнесе, женщина?" — противным голосом передразнила она.
— Это просто зависть, дорогая, — мы уже были сильно навеселе, успели порыдать над несправедливой женской долей, а теперь усиленно перемывали косточки противоположному полу, стремясь встряхнуть гордость и вернуть чувство уверенности себе. — Банальная зависть, что ты оказалась успешнее. Он, кстати, чем занимался?
— Клерк в Министерстве, — вздохнула она. — А сначала был таким милым, цветы дарил. Выпьем?
— Выпьем, — согласилась я. — Чтоб цветы в нашей жизни были всегда! И что у него с карьерой?
— Да какая там карьера, в Министерстве-то? — отмахнулась подруга. — Нет, ты представляешь, он мне условия ставил, что женится на мне, если я буду вести себя как приличная домохозяйка, а не разносчица в третьесортном пабе. Да меня так никогда не оскорбляли!
— Забей! Ты красива, успешна и уважаема! Что тебе глупый завистник? Ты бы видела, каким взглядом тебя Томсон из лавки с соседней улицы провожает!
— Правда? — с надеждой уточнила Розмерта.
— Конечно, разве я могу тебе лгать? За женскую дружбу?
— Наливай! А как у тебя на личном фронте? — подняла больную тему подруга.
— Штиль, — вздохнула я, припомнив геронтологическую выставку, женский коллектив и чертей марсианских, снующих за стенами школы. — Абсолютный штиль. Выпьем?
Затылок сверлил пристальный взгляд, я дёрнула головой, чтоб избавиться от этого зуда, противно жужжащей мухой ввинчивающийся в уши. Мы одни и паб закрыт. Но чувство нехорошего взгляда не проходило, глаза Розмерты опасно сузились, узрев нечто за моей спиной, а рука медленно сдвинулась в сторону лежащей на белоснежной скатерти палочки. Я осторожно обернулась, сморгнула, сняла и протёрла очки, но глюк не желал растворяться.
— Здравствуй, белочка, какими судьбами? — спьяну поздоровалась со своим работодателем, бесстрашно взглянув в его изумлённые глаза. И как он прошел в запертый паб? То-то от Розмерты бешеной яростью потянуло.
— Сибилла, вечер поздний, — заметил директор. — А заклинанием патронуса ты не владеешь.
Ну вот, какие черти марсианские притащили сюда мистера Очевидность? Спасибо, что напомнили, сэр!
— Я случайно проходил мимо, но с удовольствием прогуляюсь с тобой до Хогвартса...
— У тебя завтра выходной? — перебила директора Розмерта. Я кивнула. — Отлично! Продолжаем! С утра опохмеляться на пару гораздо веселее! Обнови!
— Сибилла, ты же помнишь об опасности? — с нажимом повторил Дамблдор, но пьяной мне море не то чтобы было по колено, но утопить явно не грозило. Да и благоразумие беспечно съехало в туманные дали.
— Дементоры сюда не залетают.
— Самое страшное, что может с нами случиться, — закончится выпивка, — беззаботно отмахнулась Розмерта от заявлений директора.
— Не-а, — с жаром возразила я. — Погребок Малпера через две лавки, я у него на хорошем счету. Оформит с доставкой и в лучшем виде!
— Точно! Отправим ему патронуса, — согласилась моя собутыльница и потянулась за палочкой.
Белобородый старец взирал на нас со всё нарастающим недоумением. Он привык, что застуканные за подобным непотребством детки резко тушуются и пытаются выдавить сбивчивые оправдания, полыхая от стыда. Да и мне было немного не по себе, когда предстала пред светлы очи с компрометирующим брякающим содержимым в пакетах. Но то в замке. А сейчас, как изволила уточнить владелица "Трёх Мётел", у меня законный выходной. И территория нейтральная. Наглости нам с Розмертой в столь возбуждённом состоянии, обусловленным количеством принятого на грудь, было не занимать, и маститые авторитеты морального статуса улетучились, как пары алкоголя в сиреневой дали.
— Сибилла, Розмерта, только подумайте, какой пример вы подаёте детям, — снова попытался достучаться до нашего разума Альбус. Но зря он вновь вернул внимание уже забывшей о его существовании подвыпившей женщины. Розмерта с подозрением смерила его взглядом.
— Скажи, Альбус, ты почему один?
— Прости, Розмерта? — не въехал директор.
— Где твоя жена, дети? Тебе вообще уже внуки с правнуками полагаются. Так где?
— Все школьники мне как родные, — благостно улыбнулся директор, огладив бороду. — Я и тебя восторженной первокурсницей помню.
— Все вы, Дамблдоры, подозрительные личности. Что ты, что твой братец Абефорт. Тоже без жены. И заведение у него сомнительное. Там они... Козлы!
— Какие? Двуногие или четвероногие? — хихикнула я.
— На любой вкус, — отрезала подруга.
— Гадость, — скривилась я.
— Ещё какая, — согласилась она.
— Выпьем?
— Наливай! — Розмерта придвинула бокал.
Директор сокрушённо покачал головой и, вынув из складок мантии очередной вырвиглазной расцветки палочку, попытался вывести какой-то хитрый пасс. Раздражённо заворчала Моя Прелесть, но хозяйка паба оказалась быстрее.
— Не шали! — рявкнула она, наставительно приподняв зажатую в руке палочку.
Перед лицом Дамблдора пролетела старая метла, сбив его чары и заставив отшатнуться. Директор крайне удивился, а метла пошла на второй заход. Насладившись выражением полного охренения на лице моего официального работодателя, я выразила своё изумление.
— Метла?
— Три метлы! — с гордостью ответила моя подруга. Я скользнула взглядом в направлении, куда указывал кончик её палочки.
Под потолком над нашими головами хищно крутились три старые потрёпанные мётлы, явно не растерявшие свой боевой дух. Раздался глухой треск, и по прутьям хозяйственного инвентаря забегали голубые всполохи. Резко запахло озоном.
— Ну что, Альбус, у нас достаточная защита? — ехидно усмехнулась она.
— За защиту! — живо откликнулась я, подняв бокал для тоста. Розмерта с радостью поддержала, и по пустому залу раздался мелодичный звон.
В какой момент Дамблдор решил, что спорить с двумя пьяными женщинами низко для его директорского достоинства, и гордо удалился, непонятый и непобеждённый, мы уже не заметили, продолжая активно искать отрицательные стороны в личности несостоявшегося розмертиного жениха.
Внезапно я почувствовала на себе очередной нехороший такой, пристальный взгляд. Прямо дежавю. Переполняемая скверными предчувствиями, подняла голову, и, щурясь, уставилась на тёмную фигуру, нависшую над нами. Рукой нащупав свои очки, я водрузила их на законное место и вновь принялась разглядывать незваного гостя.
