Пехота Империи

Вообще-то иногда Перси подумывал что как-то все быстро произошло, раз и он уже женатый, два и он уже в чертовой дыре на краю мира сидит и сторожит чертово хранилище. Три и ему на голову сваливается пучок амазонок с их неистовой командиршей. Четыре — и Джун. Да, Джун. Джун полутонов не знала. Дипломатии не признавала. Говорила как думает. Сразу после того, как Перси признался ей что уже был женат, а у него даже не спросили и он, конечно признает всю неловкость ситуации и готов понести наказание — она лишь отмахнулась. По законам хуттов женитьба вне харраба не считалась. По законам хуттов Джун была старшей женой. И таковой останется, когда Перси захочет взять себе еще жен. На этом пассаже Перси поперхнулся и посмотрел на Джун неверящим глазом. Куда еще больше то. Оказалось — есть куда. В целом, население Бартама резонно полагало что все, кто носит харраб дома Дорбан — его жены. А харраб дома Дорбан — опять-таки с легкой руки Джун — оказался удивительно похож на ротные кольца амазонок. Всем хорошо — амазонки могут выходить в город без риска вызвать гражданскую войну, а хутты — утешиться тем, что древние обычаи соблюдаются даже в этой Империи и даже среди этих... ганзарок с оружием. Побочный эффект тут только один — теперь каждый в Бартаме был уверен что весь личный состав роты амазонок — все сто пятьдесят бойцов, двадцать пять техников и десять лиц гражданского персонала — все являются его женами. Хотя нет — гражданских можно вычеркнуть, им кольца с символом роты не положены. Все равно, даже на планете с таким патриархальным строем, почти двести жен — это перебор. В результате массового заблуждения и неправильно понятой информации Персиваль Дорбан на какое-то время стал кумиром для молодежи, предметом заинтересованности со стороны молодых девушек и сочувствия — с стороны бывалых хуттов. Тем не менее Джун вполне могла предположить что Перси может завести себе еще жену. Может быть даже не одну. Перси попытался представить как он будет объяснять все это Хлое и вышестоящему командованию и в ужасе зажмурился. Он даже не знал что его страшит больше — Имперская комиссия по офицерской этике, где его лишат звания и наград за многоженство или лицо Хлои, встающее в его воображении каждый раз как он пытался отогнать от себя мысль о том, что скрывать все это долго невозможно. Спокойно — сказал он сам себе, спокойно. В конце концов он — боевой офицер флота, участвовал в смертельных схватках за систему Айм, один из двух выживших в этой мясорубке, неужели он дрогнет перед лицом какой-то женщины? Перси еще раз вспомнил лицо Хлои и признался себе что дрогнет. Трибунала он как раз не боялся — в конце концов потерь среди личного состава нет, равно как и жертв среди мирного населения, а синяки и шишки (и даже сломанные конечности) обычное дело для пехотинцев в увольнении. А вот объяснения с собственной женой... Перси еще раз вздохнул и решил отложить эту проблему — в конце концов всякое может случится за это время — может быть война произойдет или амнезия у Хлои наступит или в конце концов он отравится несвежей рыбой и помрет, что избавит его от необходимости принимать какое-либо решение.

— — Смотрите! Какая красота! — это молодая девушка по имени Окни, сопровождающая Джун от семьи Харссон, она выглядывает в соседний иллюминатор и прихлопывает от радости.

— — Это же Виктори Парадайз! Самый большой из блуждающих островов! — говорит она и тычет пальцем в стекло: — я читала про него! Там все знаменитости собираются! Джун-су! Поговорите с Дорбан-са, может быть мы сможем там остановиться? Ну хотя бы ненадолго? — она бросает взгляд на подавленного Перси и теребит Джун за рукав: — ну пожалуйста!

— — Поговорю. — кивает Джун.

— — Я читала что на Виктори сейчас отдыхает сама Микилайн! А еще там Окни Лауне была один раз! И Брюс Кемпбелл! И ...

— — В настоящий момент наш шаттл проходит над Виктори Парадайз — самым крупным и самым шикарным из блуждающих островов Яблока! — с некоторым запозданием оповестил их голос в динамиках: — феномен блуждающих островов Яблока является уникальной природной особенностью планеты и до сих пор не изучен с научной точки зрения. Местные легенды гласят что эти острова — прибежища для влюбленных душ, не желающих расставаться и после смерти.

Перси взглянул вниз, на плывущий в синем просторе Виктори Парадайз. Сверху остров чем-то походил на брошенную в океан тарелку с мармеладом — разноцветные коробки отелей и контуры бассейнов и аквапарков производили такое впечатление. Он вздохнул. Свадебное путешествие с очаровательной и сильной девушкой-хуттом должно было волновать кровь и вызывать приятные предчувствия, если бы не обстоятельства. С другой стороны, раз уж он все равно ничего не может поделать с этими самыми обстоятельствами — может быть выкинуть их из головы и постараться провести время с пользой? Перси украдкой взглянул на Джун — оценивающе. Джун была одета в традиционный для хуттов наряд — тот же самый пыльник, только украшенный цветами дома Харссон и открытый сверху, оставляя любопытным взглядам плечи и руки девушки, выкрашенные хной в затейливый сведебный узор, включающий в себя герб дома Харссон — стилизованного орла и, конечно же изображение лилии — то, что они выдали за герб дома Дорбан — трилистники лилии, который на самом деле является символом, выдавленным на ротных кольцах амазонок. Под традиционными одеждами не было видно фигуры, но Перси помнил ее обнаженное тело — достаточно было зажмуриться и перед глазами снова возникала картина — как Джун поворачивается к зашедшим в кабинет амазонкам, непринужденно и легко, с естественностью текущей воды, поворачивается, улыбается, пожимает плечами и садится на край стола. Эта картина отпечаталась в его сознании намертво, как он не пытался изгнать ее из головы. Конечно, подумал Перси, полгода воздержания, чертов Бартам с его традициями, а тут еще и эти амазонки, носятся по расположению роты полуголые, пусть и в майках, но для мужской фантазии этого более чем достаточно, но нельзя, никак нельзя, потому как подчиненные, потому как армия и флот не смешиваются и еще массу других причин можно придумать, почему лейтенант ВКС не должен иметь никаких связей с молодыми амазонками из Армейской Штурмовой Пехоты. А сейчас, сейчас у него есть возможность, хотя нет, даже прямая обязанность провести ночь и не одну наедине с этой смуглой девушкой. Да, наверное красавицей по имперским стандартам ее не назовешь — нет осиной талии и больших грудей, нет прямого носа, такого модного в этом сезоне, нет этой псевдоживой косметики, меняющей лицо сообразно времени суток и настроению... но все-таки что-то в ней было. Настоящее, живое, волнующее. Не похожее на остальных. Словно в мире картонных фигур она была из плоти. Из плоти и крови. Он снова взглянул на нее — украдкой и встретил ее взгляд. Некоторое время они смотрели друг другу прямо в глаза. Потом он отвернулся, не выдержав прямого взгляда. Ругнул себя за бесхарактерность и повернулся к ней — снова выдержать ее взгляд, но она уже отвернулась от него и смотрела в иллюминатор, туда, куда показывала пальцем ее младшая родственница. Нет, определенно, у него обязанность провести ночь с ней. Иначе ее родственники могут обидеться, да и она обидиться, наверное. Перси покосился на свою юную жену и искренне признался, что на самом деле ни черта не понимает что она от него хочет и зачем все это свадебное путешествие. За этими думами он и не заметил, как шаттл причалил к пассажирскому терминалу и они оказались на посадочной площадке их блуждающего острова. Едва двери распахнулись и Перси, Джун и Окни шагнули внутрь пассажирского терминала — на них словно бы обрушилась волна звуков, запахов, цветов и лиц — в терминале играла национальная музыка и низкий женский голос напевал что-то невнятное и это 'ла-ла-лалала-ла-ла' окружало тебя со всех сторон и какие-то девушки в травяных юбочка и в микроскопических купальниках сноровисто набросили на шею прибывших цветочные гирлянды, поцеловали Перси в подставленную щеку, вручили какие-то глянцевые буклеты, услужливый дрон в красной ливрее подхватил багаж и погрузил в подвернувшуюся парящую платформу, через группу танцующих девушек к ним пробился молодой человек в такой же ливрее как у дрона, козырнул и повел рукой от себя, приглашая следовать за ним и освобождая путь. Перси повернулся назад, увидел что Джун напряглась и спешно подхватил ее под руку, другой схватил подвернувшуюся Окни и повлек их за собой, улыбаясь и кивая обступившим их людям.

У здания космопорта их уже ждал лимузин и едва они сели туда и встречающий их молодой человек заклопнул дверь — звуки и цвета словно бы померкли.

— — Здравствуйте! Я Сикхх Ванин — ваш settale. — сказал молодой человек, убедившись что все уселись и лимузин начал плавно набирать скорость: — И еще раз поздравляю вас, господин Дорбан и госпожа Харссон хутт Дорбан с помолвкой и свадьбой! Уверяю вас, что в нашем отеле вы проведете прекрасный медовый месяц!

— — Здравствуйте. — сказал Перси, Джун кивнула, а Окни скромно потупилась и зарделась.

— — В течении этих двух с половиной недель вы посетите все лучшие курорты этой планеты, побываете в уникальных местах, испытаете уникальный опыт, равного которому...

— — Прошу прощения, Ванин-су. — перебила его Джун: — мы сможем посетить Сити-Хилл?

— — Сити-Хилл? Но ... уважаемая госпожа, Сити-Хилл это всего лишь коммерческая часть города и ... — начал было встречающий, но увидев сдвинутые брови Джун мгновенно исправился: — и конечно же вы сможете посетить все, что пожелаете. Обычно свадебные парочки туда не заглядывают, но вы смотрите прямо в корень. Действительно, там можно купить все лучшие товары этого сектора галактики за приемлемую цену. Правда прямо сейчас не самое удачное время для посещения этой части города, уважаемая.

— — Почему? — спросила Джун, подняв бровь.

— — Потому что сейчас там проходит Четырнадцатая Ежегодная Ярмарка производителей оружия и боеприпасов. Ничего интересного для юной леди. — сказал Сикхх Ванин.

— — Ах, вот как. — Джун кивнула, скрывая улыбку.

— — Но вы можете посетить знаменитый торговый центр 'А', в котором свыше десяти тысяч различных бутиков и супермаркетов, и конечно же постоянно действующий Фестиваль Цветов на Виктори Парадайз.

— — Мы поедем на Виктори Парадайз! — взвизгнула Окни и, спохватившись, потупилась, как и положено скромной девушки из клана Харссон.

— — Да. — улыбнулся сопровождающий: — говорят что там сейчас сама Окни Лауне, супер звезда Империи. Конечно это всего лишь слухи, но кто знает, может быть вам удастся встретить ее где-нибудь в тихой гавани Виктори Парадайз.

— — А еще там Миккилайн. — сказала Окни, стараясь вести себя скромно, но глаза у нее так и блестели — еще бы, Виктори Парадайз!

— — Да, миз Миккилайн дает там свои концерты и если вы пожелаете их посетить, у отеля уже забронированы места для вашей... хм, для вашего трио. — Сикхх Ванин прекрасно знал обычаи хуттов на Дионее и потому свадебное путешествие втроем не вызывало у него идиосинкразии, здесь, на Яблоке трудно удивить людей своими свадебными церемониями.

— — Забронированы места? — у молоденькой младшей округлились глаза и она повернулась к Джун. Джун вздохнула. Сейчас начнется, подумала она.

— — Джун-су... — прошептала Окни ей на ухо: — это получается у вас муж такой богатый? — молоденькая из младшей семьи умела считать деньги и она прекрасно знала что и почем в этом секторе галактики. Отель, который мог позволить себе бронировать места на концерт Миккилайн — даже не уточняя пойдут ли гости на этот концерт, лимузин, торжественная встреча — все это сразу же отразилось в денежном эквиваленте и в голове у младшей звоко щелкнул кассовый аппарат. А вывод, вывод, который сделала Окни был малоутешителен — Джун из старшей семьи, Джун, которая всегда была неправильной девушкой и никогда не слушалась старших и влезла в эту драку с ужасающим Рикио — она не была наказана эти замужеством. Нет, конечно, офицер Империи являлся неплохой партией — для девочки с улицы Бартама, или для младшей семьи клана. Но для принцессы этого было маловато. И вот теперь выясняется что этот лейтенант мало того, что герой войны — а она лично видела его награды на свадьбе, так еще и достаточно богат. Она подсчитала примерную стоимость свадебного путешествия и кивнула. Да, достаточно богат.

— — А сколько у него денег? — от любопытства Окни не сдержалась, но по взгляду Джун поняла что перегнула палку и опустила глаза вниз.

— — И еще традиционные бои с водными быками на акваарене Виктори каждую среду, посвященные местному божеству Океана. Есть такая легенда... — продолжил сопровождающий, не заметив этой маленькой интерлюдии. В этот момент лимузин начал замедлять ход.

— — Ритц-Империк! — снова не сдержалась Окни из младшей семьи.

— — Ритц-Империал. — поправил ее Сикхх Ванин: — мы полагаем что самый респектабельный отель на Яблоке и за пределами системы. Прошу вас. — он сделал приглашающий жест и дверь лимузина не спеша распахнулась перед ними.

Амадей смотрел на панель приборов, с выведенными на дисплей нейробиологическими параметрами всех членов экипажа и молчал. Он знал, что надо делать, но никак не мог поверить что все это происходит с ним прямо сейчас. Что какой-то андроид из Зоны Карантина сейчас шастает где-то по его кораблю, а вместе с ним по фрейтеру разносится зараза, любая чертова зараза из этого сектора — Красная Чума, штамм Рогова, да что угодно. Сколько времени прошло с момент как андроид взломал лепестковую диафрагму и выполз в жилые модули — непонятно, так как эта штуковина умудрилась еще и взломать систему безопасности, стерев записи внутренних камер за пять часов. Итак, может быть зараза в системе вентиляции жилых модулей в течении пяти часов, а это значит что все, кто оставался в жилых помещениях — могут быть заражены. Хотя никто не знает как эта зараза переносится, так что может быть они все тут заражены, поэтому... поэтому он конечно знал что надо делать. Он не раз видел это в триллерах и голофильмах, сцену, где отважный капитан застегивает свой темно-синий мундир на все пуговицы, поправляет фуражку и недрогнувшей рукой направляет свой корабль прямо в горнило ближайшей звезды, предпочитая сгореть заживо, чем принести заразу в обитаемый мир. И где-то там, за границей Карантина по нему обязательно прольет слезу очаровательная юная вдова с двумя ребятишками. Но это кино. Воображение Амадей слишком живо представляло, как он прокладывает путь прямо через ближайшую звезду и как восемь тысяч градусов добела раскаленной плазмы сжирают его корабль, вместе со всем содержимым. Он понимал что силовые поля фрейтера не выдержат и нескольких секунд в центре звезды, не говоря уже о чудовищном гравитационном поле, которое скомкает тысячетонный корабль словно лист бумаги, но до центра звезды еще надо было долететь. А это значит, что температура внутренних помещений будет подниматься постепенно, поджаривая их, словно цыплят в духовке. И вполне вероятно они доживут до момента, когда гравитация звезды скомкает их фрейтер в раскаленный добела металлический шар. Амадей представил как его глаза вскипят в глазницах и взорвутся, разнося череп на мелкие кусочки и его передернуло.