В Сером Храме Денис по-прежнему подвергался "страшным пыткам", которые он уже перестал таковыми считать. Молчаливые наставники в серых балахонах засовывали юношу во множество причудливых и ужасных на первый взгляд, прям палаческих, устройств, где затем вытворяли с его телом такие вещи, которые и описанию не поддаются. Вот только юноше это теперь нравилось. Он чувствовал, как его тело стремительно меняется, приобретая пластичность змеи, суставы становились невероятно подвижными и в тоже время крепкими. Серый Храм, не гоняя ученика до полусмерти, своими тренировками добивался едва ли не больше, чем мастер Сораз или маги. Ведь только благодаря Храму, Иванов смог перейти на новый уровень тренировок в школе Меча и начать осваивать роватский стиль, благодаря Храму плавно и скрытно перестраивавшему внутренние энергетические каналы юноши, он делал новые шаги в магии и тотемном искусстве. Да, Храм сам закрыл многие возможности Дениса, но на то у него были свои причины, юноша должен был развиваться постепенно, контролируя свою силу, что храмовники собственно и делали.
Дома, в школе Дракона, дела не просто шли отлично, они стремительно летели. В течение пяти дней Денис работал с оком астрала с помощью рисунка-артефакта, вызывая его с каждым разом все быстрее и быстрее, а на шестой Иванов посмотрел на волшебную реальность сам, без дополнительной помощи. Астральное око ему было больше не нужно. Денис вступил на первую ступеньку тотемного могущества и теперь мог шествовать дальше. На следующий день землянин прослушал лекцию учителя Заруха про устройство внутреннего мира, с которым ему теперь предстояло работать, расширяя и укрепляя энергетические каналы, чтобы в один прекрасный день Великий дух смог активно взаимодействовать с ними и осуществить слияние первого уровня. Рассказал старый тотемник и кое-что еще.
— Послушай меня внимательно Денис, очень внимательно. Ты овладел астральным оком и теперь можешь видеть этот мир. Наше видение астрала отличается от его восприятия магами, они никогда не посмотрят нашими глазами, а мы их. Главное отличие состоит в том, что маг зрит энергетическое естество астрала, для него он представляется миром множество красок, связанных с потоками тех или иных сил. Для нас, тотемников, астрал — это молочный океан, в котором обитают духи. Мы видим великих жителей астрала, может говорить с ними, получать от них силу и помощь. Примерно так. Сам понимаешь все словами объяснить не возможно, надо просто увидеть это самому. Вот только есть один маленький нюанс... — Тогда Зарух замолчал, выразительно смотря в стену.
— Что учитель? Какой нюанс?
— Все дело в том, Денис, что ты гений, а, следовательно, потенциальный маг и тотемник в одном лице. Данный факт меняет очень и очень многое. Ректор разрешил мне посмотреть секретные материалы по вашему брату и вот что я могу тебе сказать. Вы, гении, видите астрал по-своему, одновременно и как маги, и как тотемники. Для вас астрал раскрывается во всей своей красоте и полноте, как пишет один из прошлых гениев — "реально". Вот так. Поэтому подробно объяснить тебе видение астрала я не могу, придется во всем разбираться самому. Литературу, соответствующую теме, ректор разрешил тебе показать.
— Спасибо, учитель!
— Не за что, Ден, это мой долг.
Иванов лишь молча кивнул.
— А теперь давай поговорим про саму суть тотемного искусства — про внутренний мир разумного существа...
Учитель тогда рассказал много чего важного и нового, юноше следовало о многом подумать.
Между тем, самым главным в жизни бывшего детдомовца на недели стали не успехи в магии, искусстве владения мечом или собственным телом, а также подвижки в тотемном деле, а первое посещение площадки для игры в хок и, соответственно, первая тренировка. Игровое поле произвело на землянина неизгладимое впечатление. Представьте себе призму, тридцать на тридцать и высотой пятнадцать метров, выполненную из материала похожего не стекло, то есть абсолютно прозрачного, однако невероятно прочного, плюс пропускающего через себя звуки и поглощающего магию. Вокруг игрового поля, расположенного в центре, возносились высокие трибуны для зрителей и болельщиков, как на земном хоккее. Сама площадка делилась на три игровых уровня, как и рассказывал Ракхи. Первый — сплошной, второй и третий, разделенные пятиметровым свободным пространством, представляли собой небольшие овальной формы платформы. На втором было всего девять платформ: две воротные или предвратные, с самими воротами, площадки были небольшими и легко просматривались со всех уровней, далее кпереди с обеих сторон симметрично шли две платформы средних размеров и самые большие, числом три, занимали центр игрового поля. Таким образом, второй уровень представлял собой своеобразный ромб, с воротами в верхнем и нижнем углу. Самым интересным был третий уровень. Он состоял из семи одинаковых, овальных платформ, размерами уступающих центральным площадкам второго уровня, движущихся по восьмиобразной траектории то по часовой, то против часовой стрелки. Вторым открытием для Дена было игровое покрытие, его, конечно же, предупреждали о его свойствах, но слушать и увидеть собственными глазами, а так же почувствовать всем телом, совершенно другое дело. Игровое покрытие имело приятный салатовый цвет, никаких разметок на нем не было, за исключением срединной платформы второго уровня, где ярко светилось небольшое красное пятно — место, откуда вылетал мяч после начала игры, перерыва и забитого гола. Но это было еще не все. На первый взгляд покрытие было плотным, по нему можно было свободно и легко перемещаться, оперируя мячом, но только до тех пор, пока не совершалось толчкообразное движение или откровенный прыжок. В этом случае покрытие превращалось в самый настоящий батут, подбрасывающий игрока вверх на несколько метров. Если сравнить, очень грубо сравнить, то игровой покрытие для игры в хок представляло собой по сути что-то вроде гимнастической дорожки, там на Земле. Добавьте к этим особенностям еще перемещение с уровня на уровень. При первой же попытке Дена это сделать, его непроизвольно перекинуло со второго уровня на третий, хотя он этого не хотел, хорошо хоть на удачно попавшейся под ногами платформе удалось с третьего раза затормозить и остановиться. В итоге, в связи с имеющимися особенностями игрового покрытия, контролировать свои движения на поле было умопомрачительно сложно. А если еще присоединить ко всему прочему невероятно прыгучий и не послушный мяч, диаметром всего в два теннисных земных мячика, представляющий собой холодный сгусток магического огня, получалось совсем весело. Собственно поэтому игра в хок так и ценилась среди стражей, развивая у игроков невероятную ловкость, пластичность, выносливость и командную слаженность.
Первая тренировка прошла довольно весело и в тоже время бестолково. Если с мячом могли работать более или менее все, благо время для практики хоть и не много, но было, то активно и самое главное слаженно взаимодействовать на поле, с первого раза не получилось. Ребят носило по площадке с уровня на уровень, как угодно, но только не так, как они этого хотели. Игровое покрытие сыграло с командой злую шутку, подслащенную Ракхи. Животы надорвали все, а полноценной тренировки так и не получилось. Тяжелее всего приходилось Фенису и Гамилу. Их природная массивность и приличный вес создавали страшную инерцию при прыжках, с которой они не могли порой совладать, и ребят приходилось буквально ловить. У Ракхи и Эфрина дела шли лучше, но полноценного контроля своих действий они все же не имели, порой их уносило не слабее, чем скажем Гамила. Лучше всего работать на поле получалось у Дена. Иванову на первых порах пришлось трудновато, однако он быстро приспособился и смог относительно неплохо контролировать свои перемещения по игровому полю и работу с мячом. Тренировки с мастером Соразом и в Сером Храме не прошли даром. Вот такая вот получилась тренировочка. По ее итогам решили следующим образом распределить функции в команде. Фенис становился вратарем, так как ему было тяжелее всего перемещаться на поле, в тоже время его габариты и несомненная ловкость, без этого в горах не проживешь, были дополнительным плюсом в работе вратаря. Гамилу отводилась роль защитника. Он был полегче Фениса, но не столь гибок, все-таки сын кузнеца, поэтому первоначально его хотели поставить на ворота, но Фенис смог убедить остальных, что лучше пусть он будет вратарем. Так Гамил стал защитником. Иванов тоже считал, что роль разрушителя для него более подходящая, чем голкипера. Дениса, как самого подвижного, гибкого и ловкого сделали нападающим, выдвинув вперед, а Ракхи и Эфрин становились на фланги, в позицию полузащитников. Так дальше решили и тренироваться. Теперь раз в неделю им на два часа будет предоставляться игровое поле для регулярных тренировок, вплоть до начала официального турнира. По идее времени на сыгранность должно было хватить.
Денис вышел из портала на кафедре общей магии тьмы. Обежав взглядом портальную комнату, юноша увидел уже собравшихся вместе друзей и сразу же направился к ним. Сегодня у них по плану было практическое занятие по магии тьмы, от которого никто ничего хорошего не ждал. Ракхи каким-то образом удалось кое-что разузнать, как он это сделал, прохвост так и не рассказал, делая страшные глаза и ссылаясь, мол, клятвенно обещал никому не говорить, что их примерно ожидает. По полученной информации их сначала погоняют по темным заклинаниям, хорошо так погоняют, мало не покажется, а потом непременно устоят какую-нибудь каверзу, на это черные маги были те еще мастаки. На самом интересном месте информация заканчивалась. Как рассказывал Ракхи, что он таки не делал, как не юлил, но больше ему ничего узнать не удалось. В итоге, к практике все подготовились по полной программе. В первую очередь отдохнули, в том числе и Денис. Учитель Зарух настолько проникся важностью момента, что даже отменил ставшую привычной вечернюю тренировку, плавно переходящую в ночную.
Сейчас они занимались медитацией, служащей первой ступенькой для изучения и познания внутреннего мира. То, чему когда-то учил Иванова мастер-наставник Далин, который, кстати, что-то давно не появлялся, было совершенно другим. Тотемное искусство имело принципиальное отличие от магического — оно познавало и работало с внутренним миром человека. Дела с медитацией пока шли не очень. Юному дракону никак не удавалось отрешиться от магического восприятия собственно "я", учитель жирул его за это, только без толку. Ден постоянно скатывался либо на ментальное видение, либо на магическое, считая, что элементы драконьего огня приведут его к нужным для астрального взаимодействия каналам. Он ошибался. Затем Иванов пытался отталкиваться от связывающих его с тотемом уз — тот же результат. Зарух терпеливо подводил юношу к нужному состоянию, зная по себе, как это тяжело, а в случае с Денисом — еще тяжелей, ибо постоянное натаскивание по магии, работающей с внешними силами, существенно мешало перестроиться на внутренне восприятие. Тем не менее, перед практикой по тьме, учитель дал юноше отдохнуть.
Денис поздоровался с друзьями.
— Как, готовы?
Парни молча пожали плечами.
— Я собственно так же.
— Ничего, справимся, — уверенно сказал Эфрин. — Главное не растеряться и работать быстро.
— И экономно, — влез со своими комментариями Ракхи, — а то на сюрприз сил просто не останется.
— Это да, — не нашел что возразить Эфрин.
— А вот и остальные. — Гамил смотрел в сторону портальной арки.
Ден не стал оборачиваться, все и так было понятно — прибыли ароальцы. Друзья подобрались. Все правильно. С тех пор, как было принято решение больше не терпеть спесь графа и его прихлебателей, отношения в группе накалились до предела. Иномирцы все время старались держаться вместе, сопровождали постоянно сопротивляющегося землянина, и пока все обходилось без эксцессов. Хотя явные попытки нападения не предпринимались, друзья иногда замечали за собой пристальное внимание одногруппников, однако свалку они затевать не спешили. Видимо опасались серьезных последствий. Между тем сам Денис стал замечать, что простых ароальцев обстановка в группе и собственные поступки стали тяготить. Иванов отчетливо чувствовал это, сказывался детдомовский опыт. Да и бароны стали куда как сдержанней, их, судя по всему, тоже многое не устраивало и если бы не граф Ролен, все могло бы быстро наладиться. Сам граф чуть не кипел от ярости, но сделать пока ничего не мог. Самый простой способ — вызов на дуэль, для спесивого отпрыска императорской семьи был, не приемлем. Сам Денис подумывал о вызове Ролена, ибо чувствовал, что может победить, его мастерство росло день ото дня, а даже если и проиграет, по крайней мере, ощутит на собственной шкуре реальную силу и умения графа Заварзи. Узнав это, он непременно подберет ключик к будущей победе. Опозориться юноша не боялся, проигрыш в поединке для него всего лишь станет очередным уроком, это не банальное избиение. Однако он не спешил с вызовом Ролена на дуэль. Слова учителя Заруха, намеки мастера Сораза и самого ректора, наводили Иванова на мысль, что поведение графа, скорее всего, исключение из правил, чем норма для ароальской аристократии, ведь на других факультетах они тоже учились и неплохо ладили с иномирцами и другими расами. Видимо в семье Заварзи что-то такое произошло, озлобившее юного отпрыска. Ден хотел выяснить причину поведения Ролена. Ненависть ненавистью, но граф был его одногруппником, в будущем им придется вместе сражаться со страшным противником, сражаться на смерть, это куда важнее детских обид. Иванов не собирался пока прощать все, но и проучить Ролена следовало так, чтобы он, поняв свою ошибку, не озлобился еще больше. Иначе стражи могут потерять сильного боевого мага с отличным потенциалом к развитию. В этот момент юноша еще ничего не знал про кавены, которые с удовольствием приминали в свое лоно таких вот магов, озлобившихся и исключенных из Университета.
Ароальцы прошли мимо друзей молча, как будто их не существовало. Но Денис заметил, как большинство бросает полные тоски и извинения взгляды. Юноша знал, что не ошибается, чувствовать подобные вещи детдом его в свое время научил. Обратил на это внимание еще кто-нибудь из друзей, Иванов не знал, но поделиться с ними собственными соображения и выводами в ближайшее время непременно собирался.
Иномирцы так же молча пристроились в хвост группе, и пошли за ними, перед преподавателем по темной практике они должны были предстать все вместе. В учебной комнате их уже ждали два темных мага. Один из них был всем знаком, мастер Кавин, преподавал группе теорию, а вот второй сто процентов их будущий мучитель на практике. Других вариантов не было.
— Так, все собрались? — мастер Кавин обежал взглядом группу, подсчитывая число учеников. — Очень хорошо. Позвольте представить руководителя вашей практики на нашей кафедре, магистра Равила Фэлитье. — Мастер вежливо указал на старшего по рангу коллегу. — Я же с вами временно прощаюсь. Удачи.
Когда мастер удалился, сразу заговорил магистр Равил:
