Орден Возрожденный

"Премьера "Войны Ситхов". Очень длинный, яркий и невероятно живой фильм, вместивший в себя и гражданскую войну на Ондероне, и восстание наддистов, и собственно Войну Ситхов... Фильм, в который веришь с самых первых кадров".

Это я цитирую первую рецензию, появившуюся после премьеры. А тогда у меня слов не находилось — я просто погрузился в просмотр, забыв о том, что смотрю фильм...

Сарлит был гениальным режиссером — иначе не назовешь. Но и актеры фильму не просто добавляли реалистичности — они играли так, будто камера действительно попутешествовала во времени и запечатлела события тех веков.

Я-то мог по-настоящему оценить соответствие — поскольку и читал куда больше предоставленного режиссеру, и постоянно общался с непосредственным участником...

И сидел не двигаясь, не отрывая глаз от экрана. По-моему, это о чем-то говорит?

И хотя фильм, по идее, должен был показывать победу джедаев... очень быстро стало ясно, что на первом плане — адепты Тьмы. Жестокий Сатал Кето, не менее беспощадная, но и утонченно-опасная Алима, яростный Фридон Надд, надменный Оммин... и конечно же, веселая злость Экзара Куна и спокойная гордость Улика.

Сарлит не обелял и не очернял никого. Он сумел показать именно такие события, которые происходили — и при этом не склонился ни на чью сторону. Но я был уверен, что любой, посмотревший "Войну Ситхов", не скажет дурного слова об Экзаре и Улике, несмотря на опустошение, принесенное ими на планеты Республики.

Чего я и хотел добиться...

— Да будет так, Кел-Дрома, — произнес Экзар на экране, стискивая руку Улика. — Древние ситхи сказали свое слово... вместе мы покорим Галактику!

— Да, — твердо кивнул Улик. — Так и будет.

Почему-то этот момент, заключение союза между двумя сильнейшими ситхами этой эпохи, мне запомнился особенно. Хотя бы потому, что в ту секунду у меня возникло странное ощущение — будто если я оглянусь, то увижу у стены высокого темноволосого и кареглазого человека с игольчатой рукоятью на поясе, с усмешкой наблюдающим за самим собой — на четыре тысячи лет моложе, и глядящим в спину своему потомку...

Я не обернулся.

Может, зря?

"Война Ситхов" вызвала самые разные отзывы. Кто-то принялся ругать, углядев пропаганду Темной стороны, кто-то — превозносил (и за дело)... но шел фильм и в Республике, и в Империи.

Орден Джедаев, что интересно, хранил молчание, хотя первым делом журналисты кинулись с вопросами к ученикам Скайуокера. Мне это не очень понравилось, но ничего не сделаешь. Будем ждать... когда появятся еще три проекта, они не смогут не отреагировать.

Фильм активно обсуждали в Голонете; я, почитав некоторые высказывания, не выдержал, влез и сделал пару комментариев в защиту исторической достоверности. В ответ мне заявили, что я ничего не понимаю в истории ситхов и в философии Темной стороны. Мне очень захотелось поработать модератором и предоставить этим знатокам полугодовой бан в госпитале, но сдержался. Не дело это для Темного Лорда — с далекими умниками разбираться.

Споры в прессе и в Голонете не утихли и через два месяца... но мне уже стало не до обсуждения.

Потому что однажды на пороге моего кабинета появилась Элея.

Сопровождавший ее Ард остался за дверью. Мда-а... как я понимаю, он специально не предупредил, что они прилетают. Мелочно, но эффективно — я несколько опешил.

Элея села напротив меня. Пару секунд мы просто друг на друга смотрели.

— Ард — умница, — внезапно заявила она.

— Согласен, — кивнул я.

— Он не стал мне ничего объяснять. Он привел меня в чувство и оставил в совершенно пустой каюте — без мебели, без аппаратуры... и без меча. Я где-то с час бушевала, и потом пришлось ремонтировать стены. Но успокоилась — а то так бы могла и на Арда кинуться.

Я кивнул. Да, эффективно... забрак характер Элеи отлично знает.

— А потом уже начал говорить, — продолжила она. — В красках описал, что будет с Орденом, если я попытаюсь его возглавить. Я об этом не подумала — как всегда, сперва решила сделать.

Значит, Ард провел тот же анализ, что и я? Ну, это вполне логично.

— За эти месяцы мы вновь объездили все те планеты, где и ты побывал... кроме Зиоста и Коррибана. Даже на Руусан завернули. Знаешь, я пыталась понять, что же все-таки правильно... а на Коррибан не летала, потому как там могли мне прямо сказать. А мне надо было найти ответ самой.

— И нашла?

— Нашла, — Элея твердо взглянула мне в глаза. — У каждого — своя правда, Юэн. И если начинаешь в ней сомневаться — потеряешь часть себя. Я по-прежнему с тобой несогласна, и готова доказать это с мечом в руках. Я и прилетела на Зиост, чтобы сказать это тебе. Ты прав лишь в одном — надо сохранить Орден.

Я улыбнулся, и это ее несколько выбило из колеи — менее всего она ожидала такой реакции.

— Значит, ты по-прежнему считаешь мои решения неправильными? — уточнил я.

— Да.

— Очень хорошо. Тогда ты и будешь их критиковать.

Глаза у Элеи стали как у мон каламари. Она поморгала, пытаясь понять, о чем я толкую.

— Ты умна — и следовательно, можешь подобрать веские и обоснованные возражения против моих планов, а не просто несогласие. И, как официальный критик, будешь их высказывать. Если все верно, и я допустил ошибку — я исправлю.

— У Темного Лорда не бывает официальных критиков, — растерянно сообщила Элея.

— До меня много чего не бывало, — отмахнулся я. — А теперь будет.

С полминуты она молчала. Потом очень медленно сказала:

— То есть что получается... ты хочешь, чтобы я, будучи с тобой несогласна, находила все слабые места в твоих планах, критиковала их... после чего ты, пользуясь сказанным, исправишь все ошибки и все равно претворишь план в жизнь?

— Я бы выразился несколько иначе, — пожал плечами я, — но суть ты уловила.

На сей раз она молчала дольше. Я даже проверил, под рукой ли меч...

— Юэн, — наконец сказала Элея. — Ты самоуверенный, наглый, хитрый, умный Лорд!

— Так ты согласна?

— Да, сожги меня Свет! Это позволит и мне все сказать, и Орден в целости сохранить. Еще бы я была не согласна!

Она резко поднялась из кресла и пошла к двери. У самого входа обернулась:

— Не завидую я той дурочке, которая тебя выберет.

И покинула кабинет — прежде чем я успел сообразить, что на это ответить.

Ну что же, хорошо хоть все нормально кончилось... угу, а что если бы я эти месяцы каждый день не думал над вариантами будущей беседы? И сейчас мне оставалось лишь выбрать один из планов... а если бы не продумал?

Обо всем надо заботиться. Нет ничего маловажного. Нет и не может быть.

Когда я это усвою?

Глава 21. Солнечный удар

Настроение у меня было совсем радужным. И причин для этого хватало — последние месяцы были чрезвычайно благоприятными.

Завершил свою работу Арстин. Каким образом иридонцу удавалось создавать полотна, которые нравились представителям почти всех рас, а не только его сородичам-забракам, никто не понимал. Но ему удавалось... как удалось и на этот раз.

Честно говоря, я не знал, какой реакции ожидать на картинную галерею под названием "Темная Сторона". Да я и не знал, что там вообще будет изображено! Доверился художнику.

И не зря.

Арстин разделил галерею на три части — портреты ситхов, изображения планет, связанных с Темной стороной, и какие-то сцены с участием адептов Тьмы.

В общей сложности — двенадцать картин.

По-моему, забрак давно хотел написать что-то подобное. Я в этом почти уверен — иначе бы не справился так быстро. А почему раньше этого не сделал? Может, просто не знал достаточно... а может, не чувствовал за спиной поддержки. Хотя и моя-то поддержка была довольно хрупкой...

В любом случае — Арстин справился.

И, конечно, я одним из первых явился на выставку.

Это было... это было... Вот же хатт, я не могу подобрать слов, чтобы описать свои впечатления! Одному только удивляюсь... как и Сарлит, и Арстин... как не-одаренные сумели создать такое? А если что-то заменило им познание мира через Силу... то что это такое?

Нет. Не смогу я рассуждать. Лучше просто скажу о картинах, сотворенных Арстином (иного слова я не найду).

Четыре картины в каждой из частей... и какие...

Первым был портрет Рагноса. Могучая фигура в тяжелом доспехе, длинном плаще, высоком шлеме, увенчанном рогами... Темный Лорд стоял на каменном балконе, положив руки на перила. Намерзший на камень лед позволял сделать вывод — это Зиост. Впрочем, лишь я мог мгновенно углядеть связь.

И удивиться тому, как никогда не бывавший на столичной планете ситхов забрак сумел так точно передать ощущение — с полотна словно дул ледяной ветер.

Фигура Рагноса была исполнена спокойной мощи, о которой он сам прекрасно знал... слитой воедино силы воина, мудреца и правителя. Непроницаемое лицо; чуть ироничный, пронизывающий взгляд... расслабленная поза тем не менее, создавала впечатление, что Темный Лорд в любую секунду готов взорваться стремительным движением — и горе тому, кто окажется на пути его меча!

(Впоследствии я привез голографическую копию портрета на Коррибан. Рагносу понравилось; так что теперь в древней гробнице есть и современный проектор)

Вторая картина изображала его современников и учеников — Садоу и Кресша. Тех, чья вражда погубила Империю... и порядком изранила Республику.

На сей раз фоном стал зал, погруженный в полумрак; лишь редкие лучи света выделяли из темноты фигуры сидящих — в вычурных одеждах и доспехах. Совет Лордов.

И, на разных концах длинного стола — те, кто и являлся основными героями картины.

Кресш обрушил кулак на стол, бросая вторую ладонь на рукоять меча; глаза Лорда горели бешеным огнем. Вообще, вся фигура Лудо Кресша демонстрировала ту самую знаменитую ярость ситхов... и, пожалуй, до нее далеко было Дарту Маулу.

А напротив него, отвернувшись от соперника — Нага Садоу, с легкой иронично-надменной улыбкой на лице. И если первого из Лордов можно было описать как "пламенный воин", то ко второму более всего подходило словосочетание "расчетливый лед". Что бы оно не значило.

Две противоположности, два современника, два соученика.

Я тогда с трудом оторвался от этой сцены, перейдя к следующей картине. На которой тоже были двое... очень хорошо мне знакомые.

Экзар и Улик — рядом с голографической картой Галактики. Видимо, самое начало Войн Ситхов...

Странная картина — двое, легко решающие судьбы звездных систем и большей части Галактики вообще. Двое столь разные — улыбчивый Экзар и серьезный Улик... двое Лордов.

Кел-Дрома указывал на какую-то из систем, явно объясняя план атаки; Экзар внимательно слушал, но усмешка в глазах позволяла судить — он уже начал продумывать еще какой-то ход.

На полотне были и еще люди — судя по всему, тетанские солдаты... может быть, та женщина в глубине была Алимой Кето... но в центре внимания оставались лишь двое. И не просто в центре — лишь они заслуживали внимания.

Четвертая картина... и на ней одиночка. Броня из костяных пластин покрывает тело; шлем-маска закрывает лицо. Хотя лишь немногие знают, что это не доспех — броня намертво приросла к коже... Черный плащ вьется за спиной; ладонь в темной перчатке лежит на рукояти светового меча.

Дарт Бэйн.

Автор "правила двоих" сидел на камне, за которым простиралась пустошь... точнее, опустошенная местность. С внезапной ясностью я понял — это Руусан. На который ситх зачем-то вернулся, уже начав воспитание своей ученицы.

Одиночество и твердая решимость — вот что было ясно видно в фигуре Бэйна. Последний из прежнего Ордена, первый из нового — он оказался навсегда одинок, но не собирался сворачивать со своего пути.

Уже у выхода из этого зала я вдруг понял, что такой выбор героев не случаен. Думаю, если бы я спросил Арстина, он бы сказал: "Расцвет, Закат, Возрождение, Преобразование — вот эти четыре этапа я и изобразил".

Следующие четыре картины были посвящены планетам. И перед ними я тоже очень долго стоял...

Ледяная равнина и вздымающиеся к небу острые клыки скал. Меж ними — усеченные пирамиды цитаделей Лордов. С полотна словно дул пронизывающий холодный ветер, пробиравший до костей.

Зиост, величественный ледяной мир. Оплот древних ситхов... а с некоторых пор — и нынешних. Хотя об этом Арстин, конечно, не знал.

Следующая картина — совершенно иная. Буйство джунглей, переплетенные ветви и мелькающие среди них животные; из могучего леса выступают каменные пирамиды, рядом с которыми едва заметны краснокожие фигуры.

Явин IV, где жил Нага Садоу, учился Фридон Надд, работал Экзар Кун... и где теперь находится Академия Джедаев. Планета, где разумной жизни не осталось — а вот неразумной более чем достаточно.

Вот с картины прямо-так и хлестала эта жизнь — будто ты стоял у самой кромки шевелящихся, рычащих и шуршащих джунглей.

Взгляд скользнул к следующему полотну — которое вновь отличалось.

Самый обычный сельский пейзаж. Нет только фермерских домов... а в остальном все обыденно — поля, трава, бегущая к горизонту тропа, пара крупных валунов...

Вроде бы все незатейливо. Но почему-то эта идиллическая картина выглядела крайне тревожной — как будто через секунду небо расчертят лучи орудий истребителей, а на земле сойдутся в схватке армии.

Откуда такое ощущение?

Я понял это, лишь опустив глаза и прочитав подпись под картиной. Очень короткую.

"Руусан".

Ну а четвертую планету не опознать было невозможно — особенно мне. Мощные скалы, песок у их подножия... и словно вырастающие из камня исполинские фигуры — изваяния тех, кто был здесь похоронен.

Коррибан, гробница Темных Лордов.

С этого полотна веяло молчанием. Не тишиной и свистом ветра, как на Зиосте — а именно молчанием, не нарушаемым никакими звуками. Это были врата в мир мертвых — а они не слишком разговорчивы.

Я с трудом оторвал взгляд от смотревших с полотна статуй. И вдруг понял, что и рядом с картинами на лицах людей отражаются именно те эмоции, что полотна вызвали у меня. Кто-то невольно ежился рядом с ледяным пейзажем; другой вытирал пот, глядя на джунгли Явина; еще пара человек оглядывались с тревогой по сторонам, проходя мимо картины с Руусаном... и никто не произносил ни слова, рассматривая полотно с Коррибаном.

Третий и последний зал. Четыре эпизода из истории ситхов.

Первая изображала космос, расцвеченный искорками звезд — и могучие корабли необычных очертаний, разрывающие эту пустоту. Перед ними мчались куда более знакомые суда... да нет, не перед ними! От них!

Это было отступление. И я почти сразу понял, какое, даже не глядя на подпись. Самое начало Великой Гиперпространственной Войны, когда Империя Ситхов теснила войска Республики.

Странное дело... никого конкретного на полотне нет, но такое впечатление, что кто-то с него смотрит. Хм...

Я вгляделся внимательнее и чуть не ахнул. Так и есть!

Звезды над кораблями. Чернота космоса. И обрисованная тонкими штрихами фигура, сливающаяся с тьмой и серебром — пребывающая в одной из стандартных медитационных поз.