Записки путешественника по параллельным мирам

— Ах ты, позёр! — шутливо пригрозил ему кулаком я.

И мы вместе рассмеялись.

" — Внимание! Автор Одиссей вызывает вас в свою книгу! Внимание! Автор Одиссей вызывает вас в свою книгу! Будьте готовы к перемещению!"

— Ты тоже это слышишь? — спросил меня Лёха.

— Конечно, — отложил я трубку кальяна. — Что ж Лёха... Прощай на всякий случай!

— Да ты не переживай, — произнёс Новиков, пока голос отсчитывал обратный отсчёт. — Всё будет ништяк!

Перед глазами побежали мультики. По их окончанию я оказался сидящим в кресле качалке стариком с огромным пузом. Казалось бы, ничего странного, если бы это кресло не стояло посреди города. Ещё более удивительным было то, что кроме этого старичка на улице никого не было. Улицы были совершенно пусты.

Из ниоткуда передо мной появился Лёха. И тут я заметил самую странную особенность этого мира. На крыше стояло огромное количество людей. Может, это какой-нибудь местный обычай?

— Тоже не веришь в спасенье? — ухмыльнулся я Лёхе.

— В какое спасенье? — не понял Новиков.

— Не прикидывайся веником! — подмигнул я лже-готу. — По радио же говорили: единственное спасенье — сматываться как можно дальше. А крыши не спасут — только разве что сорвёшься вниз и убьёшься раньше времени, — в этот момент слева от меня раздался крик и один человек упал с крыши. — Как этот, например! — кивнул в его сторону старик и широко ухмыльнулся.

— Извините... — промямлил Лёха. — Я не понимаю, о чём вы говорите... Просто я не местный...

Я внимательно посмотрел на него и разразился хохотом.

— Ха! Он не местный! — угорал я. — Из Водограда все валят пачками, а этот сюда приехал, чтобы полюбоваться стихийным бедствием! — в этот момент сзади меня раздался крик. Похоже, кто-то ещё полетел с крыши.

— Я действительно не понимаю! — в сердцах воскликнул Новиков. — Объясните мне, что происходит! — справа от меня ещё кто-то свалился с крыши, но я уже не предавал этому значения.

Я внимательно посмотрел на Лёху и, пожав плечами, начал говорить.

— Ты, я вижу, и впрямь рехнулся! — печально проговорил я. — Ну что ж, в таком случае слушай то, о чём нам говорят в течение последних трёх месяцев.

На город идёт волна. Огромная, гигантская ВОЛНА!!! Все хотят забраться как можно выше, но это не спасёт. Волна слишком большая. О, а вон, кстати, и она!

Новиков поглядел, куда показывал я. И обомлел.

Гигантская волна постепенно накрывала город. Кто-то слева от меня с криком сорвался с крыши.

— Ура! — завопил я. — Мы всем умрём!!!

Лёха щёлкнул пальцами обеих рук и исчез.

Автор отвлёкся. Волна остановилась.

Я перевёл дух. Да, таким идиотом мне ещё быть не доводилось. Едва от меня отлегло чувство, что я рискую быть утопленным, как появилась новая беда. Из дверей одного из домов выбежало пять мужиков с бейсбольными битами. Одним из них был Нефремов.

— О, Серёга! — помахал он мне рукой. — А мы тебя уже давно приметили. ХАНА ТЕБЕ, ТВАРЬ!!!

И мужики кинулись на меня.

" — Внимание! Автор закончил творчество! Всем приготовиться к возвращению! Автор закончил творчество!" — прозвучал спасительный голос.

— Все равно я тебя достану! — сплюнул в мою сторону Евгений.

* * *

Мы с Лёхой сидели во дворе его дома и вместе курили.

— В реальном мире они, конечно, к тебе не сунутся, — проговорил Новиков. — Здесь то, что они хотят сделать, карается законом. Они будут поджидать тебя в одном из миров автора.

— И что же мне делать? — спросил я.

— Не прыгай пока по книгам, — ответил Лёха. — Избегай авторов. И всё будет чики-пики.

— Ага, будет! — горько усмехнулся я. — А жить я на что буду? Деньги откуда будут браться? Из воздуха?

— Ну, может, я тебе помогать буду, — пожал плечами Новиков.

— Не вариант, Лёха, — возразил я. — Я, похоже, придумал, что делать...

* * *

Я стоял около выхода из подземного перехода и курил одну за другой. Солнышко должна была здесь пройти с минуты на минуту с огромной коляской. Весь прикол заключался в том, что специальных перильцев для колясок. Именно благодаря этому я и собирался выделиться.

Мои расчёты оправдались. Молодая красивая блондинка шла по переходу, катя перед собой коляску, в которой спала её маленькая дочь. Прелестная картина. И вдруг молодая мама остановилась. Отсутствие перильцев не позволяло ей закатить коляску вверх по лестнице. Обескураженная Солнышко замерло на месте.

И тут появился я.

— Позвольте, я вам помогу! — вызвался я.

— Ой, спасибочки вам! — просияла Солнышко.

Я взял в руки коляску и понёс её вверх по лестнице. Совершенно не тяжёлая, но очень дорогая для мамы ноша. Я без труда донёс коляску вверх по лестнице и поставил её на землю. Роль в книге мне была обеспечена.

— Надо же, какой молодец! — услышал я голос сзади.

Я обернулся. Передо мной стоял Евгений Нефремов со своей бандой.

— Может, мы вам как-нибудь поможем? — спросил он у Солнышка.

— Да нет, спасибо! — улыбнулась женщина.

Солнышко пошла своей дорогой, а я стал спускаться вниз по лестнице.

— Увидимся в книге! — еле слышно произнёс Нефремов и рассмеялся у меня за спиной.

* * *

" — Внимание! Автор Солнышко вызывает вас в свою книгу! Внимание! Автор Солнышко вызывает вас в свою книгу! Будьте готовы к перемещению!"

Я был готов. Лёха беспрестанно звонил мне, но я не брал трубку. Не хватало ещё только умереть у него на глазах.

После обратного отсчёта и быстрых мультиков, я переместился в книгу.

Я стоял в чёрном балахоне. У меня на голове была чёрная шляпа, а также усы и седая борода. Судя по всему, я был волшебником. И отнюдь не добрым.

Действие происходило в пещере. Я узнал этот мир. Это был мир Никиткина.

Никиткин — третьеклассник обычной школы. Учится только на пятёрки, между прочим. Однажды он со своими друзьями попадает в сказочный мир, где встречает много новых друзей. Но не всё так гладко в сказочном мире. Здесь помимо добрых персонажей живёт разбойник Мрачкин со своей бандой. Именно с ним и его кознями борется наш герой-третьеклассник.

Автор взялась за текст.

— Сюда! — раздался детский голос. — Нам сюда!

Из-за угла выбежало трое мальчишек и одна девочка.

— Ага, попались! — выкрикнул я, размахивая волшебной палочкой. — Я — злой волшебник Лямочкин! Сейчас возьму — и превращу вас всех в лягушек!

И я страшно расхохотался.

Детишки резко попритихли. Похоже, я сильно напугал их. И тут девочка заговорила со мной.

— Лямочкин, а почему ты злой?

Я слегка опешил.

— Ну, я всегда был злой, — как бы оправдываясь, сказал я. — Мне все всегда кричали: "Ты — злой! Ты — злой!". А я за это превращал их в лягушек. Так всё и случалось.

— А мне кажется, что ты вовсе не злой! — сказала девочка, подошла ко мне и обняла меня. — Ты — хороший. Помоги нам, пожалуйста.

Я прям сомлел. Никто и никогда не говорил таких слов моему персонажу и, уж тем более, не обнимал. Я улыбнулся. По щекам побежали слёзы умиления.

— Конечно же, я вам помогу! — сказал я. — Что я могу для вас сделать?

— За нами гонятся разбойники Мрачкина! — произнёс самый прыткий из ребят. Видимо, он и был Никиткиным. — Открой для нас выход из пещеры!

— С радостью! — откликнулся я и направил волшебную палочку на стену. — Эни-бойся, дверь откройся!

Стены пещеры разошлись, и перед нами предстала лужайка. Дети радостно побежали на выход. И лишь девочка повернулась ко мне и сказала:

— А теперь расколдуй всех, кого ты превратил в лягушек! Они все хорошие. Просто глупые.

— Конечно, девонька! — откликнулся я. — Эни-бени, чека-века, жаба вновь стань человеком!

— Спасибо тебе большое-пребольшое, добрый волшебник Лямочкин! — сказала девочка.

— Пожалуйста! — сказал я, смахнув слезу.

— До свидания!

— До свидания!

И девочка убежала прочь.

Автор отвлёкся.

Я вытер слёзы. Ей-богу, автор до слёз растрогала. Ничего, теперь всё обойдётся. Это же сказка. А в сказке нет места жестокости...

Едва я это подумал, как из-за поворота вышло пятеро человек в разбойничьих костюмах. С мечами в руках. Во главе с Нефремовым.

— Что, Мискин, допрыгался? — спросил Евгений. — Теперь-то мы тебя и порежем. Насмерть. Мне надоело за тобой гоняться!

Ну вот и всё, подумал я. Так бесславно погибнуть — быть зарезанным в детской сказке. Хотя, если подумать, то... Кто я? Злой волшебник. Вот и буду колдовать во всю!

— Эни-бени, хаба-раба, превращаю тебя в жабу! — воскликнул я и направил волшебную палочку на ближайшего разбойника-отморозка. Он тотчас превратился в лягушку.

Молниеносно я превратил в лягушек всех врагов, кроме одного. Самого главного.

— Постой, Серёга! — в холодном поту проговорил Нефремов. — Не надо... Я отстану... Я заплачу... Нет! Не надо! НЕ НАДО!!!

— Надо! — улыбнулся я и произнёс заклинание...

...как стало известно потом в психбольницу попала одна из многочисленных любовниц Нефремова. Она уверяла, что она поцеловала его, и он превратился в лягушку. Ей, конечно, никто не поверил. А зря...

* * *

Я сидел в своей квартире и мирно потягивал кофе. Что ж, одной проблемой меньше. Теперь можно не бояться прыгать по книгам и копить на переезд. Больше меня никто не тронет. Пока что, во всяком случае.

Внезапно тишину нарушила сирена.

" — Внимание! Автор Шрам закончил книгу "Тайна третьего рейха", в которой вы участвовали. Получайте заслуженную награду!"

О, а я уже и забыл про эту книгу. Сколько там? Пятьдесят тысяч? Неплохо. Это же та самая книга, в которой я участвовал вместе с Юлей...

Я похолодел. Дурное предчувствие охватило меня. Вскочив со стула, я побежал в прихожую. Недолго думая, я накинул осенний плащ и, выйдя из квартиры, помчался вниз по лестнице. Что с ней сделал этот психопат. Господи, лишь бы не убил!

Автобус подъезжал к остановке, казалось, целую вечность. Вырвавшись из огромной толпы людей, я оплатил за проезд и понёсся к дому Алетиновой. Может, Шрам всё же окажется не таким садистом, как кажется.

Дверь в подъезд была распахнута настежь. Я вбежал в неё и принялся звонить в двери.

— Кто? — донёсся до меня приглушённый женский голос. Скорее всего, это её мама.

— Я к Юле! — проговорил я.

Ответом мне стало рыдание.

— Умерла! Умерла моя девочка! Три дня как... Инфаркт!

Я всё понял. Шрам убил в своей книге Юлю. Когда в книге погибает муз, в жизни он умирает от инфаркта.

Я убью Шрама. Убью!!!

* * *

— Я убью Шрама! Убью!!! — повторял я вновь и вновь.

— Да, я тебя прекрасно понимаю! — произнёс Лёха. — Но отправляться в Преисподнюю из-за этого ублюдка не стоит.

Мы с Новиковым сидели за столом на кухне в моей квартире. Я был пьян вдрызг.

— Преисподняя... — произнёс я. — Да по фигу мне эти костерки! Зато какое наслаждение я получу от смерти этого психопата! Он убил девушку ни за что ни про что. Она виновата лишь в том, что хотела немного подзаработать. К чёрту Преисподнюю! Я его прикончу!!!

Преисподняя — это такой ад для музов. Каждый муз, убивший автора тотчас попадает в Преисподнюю, где горит на адском огне денно и нощно.

— УБЬЮ! — заорал я и, оттолкнув Лёху, встал со стула и решительно двинулся к двери.

Решительно получилось только двинуться.

Нога зашла за ногу и я с высоты своего роста рухнул на пол.

— Как же, однако, водка всё уравнивает! — подвёл итог Новиков. — До того, как ты её выпьешь, убить Шрама есть возможность, но нет желания. А после — есть желание, но нет возможности! Пойдём, хоть до постели тебя дотащу!

На следующей день, когда я пришёл в себя после тяжелейшего похмелья, мы с Лёхой принялись думать, что нам делать дальше.

— Может, нам к Мадам наведаться? — произнёс лже-гот. — Она меня, конечно, вряд ли к себе возьмёт. В качестве нечистой силы, разве что.

— Не, к Мадам я больше не ходок! — запротестовал я. — Мне уже по горло хватило таких приключений.

Я провёл большим пальцем у горла. Лёха засмеялся.

— К Унылому Трудяге ты, после того, как тебя чуть не распилили, я так понимаю, тоже не сунешься.

Я отрицательно покачал головой.

— Если я ещё раз увижу бензопилу, точно с катушек слечу!

— Шрам и Одиссей отклоняются сами по себе, — проговорил Новиков. — У Солнышка ты недавно был... Что ж, остаётся только Корсар.

— К нему мы и двинемся! — подвёл итог я.

Через полчаса мы уже сидели в сквере и поджидали Корсара.

— Может, он вообще уже не придёт? — нетерпеливо спросил Лёха.

— Да, по идее, должен явиться, — пожал плечами я. — Он всегда этой дорогой с университета возвращается. А вот он!

По дороге двигался молодой человек. Небольшого роста, в очках. Одет очень тепло, хотя на улице не так уж и холодно. Короче, типичный студент-ботан.

Мы с Новиковым как по команде встали с лавки и подошли к Корсару.

— Извините, у вас спичек не будет? — спросил я.

Я прекрасно знаю, что он не курит. Но, как говорится, надо привлечь к себе внимание.

Глаза ботаника округлились. Похоже, мы его не на шутку испугали.

— Н-н-не курю! — заикаясь, сказал он.

— Ладно, пошли, — проговорил Лёха.

— Чего это он так перепугался? — не понял я, когда мы прошли мимо.

— Ты что, не знаешь, как воспитывают в таких семьях, где растут такие ботаники? — улыбнулся Новиков. — Сначала сигарету спросят, потом сумку заберут, дальше бить начнут. Всё просто.

— Что ж, тогда он нас точно запомнит! — улыбнулся я.

* * *

Мы сидели в квартире у Лёхи и, как могли, убивали время. Новиков пускал бумажные самолётики. Я одну за другой курил сигареты.

Время тянулось бесконечно долго.

И вот, наконец, прозвучала спасительная сирена:

" — Внимание! Автор Корсар вызывает вас в свою книгу! Внимание! Автор Корсар вызывает вас в свою книгу! Будьте готовы к перемещению!"

— Я надеюсь, ты тоже это слышишь, — проговорил Лёха.

Я кивнул в ответ. Мы были готовы ко всему. Кроме этого.

Когда я открыл глаза после мультиков, в мой нос резко ударил запах фекалий. Я огляделся. Зелёные стены, бритые налысо мужики... О, Боги! Мы в тюрьме! Только не это!

Мы с Лёхой были одеты в тюремные робы. Его волосы всё также свисали до самых плеч. К Новикову подошёл один из зэков. Мне что-то начала напоминать эта ситуация.

— Слушай, а ты в девках, случайно, не засиделся?

Лёха сплюнул ему на руку.

Я понял, что мне это напоминает. Это одна из серий "Агента национальной безопасности". Сейчас придёт моё время.

И точно, пришло.

— Не трожь его! — сказал я, подходя к зэку.

— Слушай, тебя не трогают, так ты не лезь! — попытался оттолкнуть меня зэк и тут же получил удар в глаз.

Ещё два зэка ринулись было на меня, но я с лёгкостью раскидал их по разным углам камеры.

Автор отвлёкся.

— Ну и жёсткий же ты тип, Серёга! — произнёс зэк, получивший в глаз.

— Что там, фингал? — спросил я. — Извини, я не специально.

— Да я не о том, — возразил зэк. — Бедный Нефремов! Он же теперь в жизни ничего умнее, чем "Ква-ква" не скажет. За что ты его так?