Провинциальный роман. Ирина (Общий файл)

Между тем Ира окончательно настроилась и решилась:

— Я не хочу быть жертвой чужих долженствований, е... мать!!! — последние слова сопровождались наложением кулака левой руки на сгиб согнутого локтя правой. Было ощущение, что при этих словах Ира запустила такой мощный импульс энергии, что присутствующие инстинктивно пригнулись, чтобы не получить удара.

Ира стояла, слегка остолбенев, с ошарашенным лицом. Пару минут в зале висела ничем не прерываемая тишина. Потом Ира вдруг начала смеяться. Ленка страшно испугалась, решив, что подруга тронулась умом. Если бы Виталик не удержал, Ленка побежала бы к Ире. Но, к счастью, Ира смеялась вовсе не истерично, скорее весело, поэтому, наверное, не стоило беспокоиться.

— Как себя чувствуешь сейчас, Ира? — Олег снова был рядом.

— Знаешь, — Ира весело улыбнулась, — забора, как не бывало! Оказывается, он был такой тяжелый, так мне мешал, я к нему настолько привыкла, что даже перестала его ощущать. Мне сейчас так свободно и легко — прыгать хочется!

— Так прыгай!

— Вау!!! — Ира начала прыгать по кругу, размахивая руками, — прыгайте со мной, это так круто!!!

Кого-то Ира вытягивала за руки, кто-то, подхваченный ее волной веселья, вставал сам. Через пару минут зал напоминал группу детского сада больших, с сумасшедшинкой детей.

— Ну, вы готовы использовать свою личную силу? ДА!!!!!!

Что было дальше, Ира почти не помнила. Ее качали, обнимали, что-то дарили. Остаток дня прошел как будто в какой-то розовой счастливой дымке. Ира все время улыбалась, поражаясь своей воздушности, не обремененности чугунным забором.

В перерывах подходили Ленка с Виталиком, говорили, что гордятся ею. Ира не понимала, почему они так говорят, но слышать это было приятно. Потом работали другие люди, кажется, Алла, Ольга и Валентина, но что они говорили и делали, Ира при всем желании не могла бы вспомнить.

Воскресное утро запомнилось долгой и нудной работой Евгения, не желавшего признавать, что не интеллектом единым жив человек.

— ... потому что общие законы, контролирующие реакции мысли и действия, контролируют также и реакции чувств. Конечно, некоторые из самых благодетельных свойств человеческой природы заложены изначально — симпатии, привязанности, мужество, радость или материнская любовь. На них в значительной мере основывается общественная жизнь. Таким образом...

— Извини, Евгений, что я тебя перебиваю, — вмешался Олег. — Но вспомнился мне один анекдот, сил нет молчать, можно скажу?

Евгений пожал плечами: перебил уже — чего теперь спрашивать-то?

— Так вот, однажды пятилетний мальчик подходит к папе и спрашивает: "Папа, почему откушенное яблоко сначала белое — потом коричневое?". "Понимаешь, сынок, молекулы железа, содержащиеся в клетках яблока, вступают в окислительные реакции с атомами кислорода...". "Папа, а с кем ты сейчас разговаривал?". Вот и мне, Евгений очень хочется спросить тебя, с кем ты сейчас разговаривал?

— В смысле?

— Жень, без всякого смысла, на кого рассчитаны пассажи о человеческой природе, в ответ на простой вопрос, требующий простого ответа?

Евгений досадливо поморщился.

— Я говорю то, что думаю...

— Женя, скажи то, что чувствуешь. Прислушайся к себе и скажи...

— Чувства — неконструктивны, они отомрут, уступив место интеллекту всеобъемлющему... У меня нет никаких чувств...

— Не поверю, что вчера, выполняя упражнение с Виталиком, ты ничего не почувствовал!

— Ну, я здесь совсем не для того, чтобы кому-то что-то доказывать, — ответил Евгений после некоторой паузы.

— Хорошо, о`кей, а для чего ты здесь? — продолжал настаивать на своем Олег.

— Я пришел посмотреть на вас, что вы тут делаете...

— Ага, "чего это вы тут делаете, кино-то уже кончилось!". Мы все здесь собрались, чтобы его величество Евгения потешить. Люди здесь работают, душу на изнанку выворачивают, а он посмотреть пришел, — в голосе Олега проскользнули истеричные нотки. — В цирк попал?

Ира в очередной раз удивилась действиям Олега: интересно, он в самом деле впадает в истерику, или это очередная игра? Для чего он это делает? Интонация, с которой Олег задал вопрос Евгению, ясно давала понять, что здесь совсем не цирк, но Ира в этом начала сомневаться.

Олег между тем вплотную подошел к Евгению, вынужденному сделать шаг назад.

— Я тебя спрашиваю, в цирк попал? — при этом Олег сделал совершенно невозможную с точки зрения Иры вещь, он слегка толкнул Евгения. "Будет драка? — возникла страшная мысль — неужели в самом деле все сгорели карусели? И здесь совсем не настолько безопасное место, как казалось сначала. А вдруг Олег сумасшедший? Ленка притащила меня в сумасшедший дом!"

Олег продолжал наступать на Евгения. На лице Евгения читалась растерянность, он вяло отмахивался от Олега, но тот не отставал и усиливал нажим. Наконец Евгений взорвался:

— Хватит! Отстань от меня! — рявкнул он сердито.

— Женя, ты и сейчас ничего не испытываешь? — медовым голоском спросил Олег.

Евгений оторопело уставился на своего мучителя.

— Отвечай быстро! — снова стал агрессивным Олег.

— Не буду! — не менее агрессивно ответил Евгений.

— Замечательно! — спокойным ровным голосом, так неожиданно вновь прозвучавшим, сказал Олег. — Теперь я за тебя спокоен.

Недоумение снова отразилось на лице Евгения.

— Хочешь, чтобы я пояснил?

Евгений, судорожно сглотнув, кивнул.

Ира, поняв, что это игра, которую ведет Олег к ему одному ведомой цели, успокоилась. Это было непросто, выброс адреналина получился нешуточный.

— Ты сказал, что чувств не испытываешь, я за тебя не на шутку испугался потому, что, по-моему, совсем ничего не чувствовать может только не вполне живой человек. Поэтому я и решил проверить. Проверил. Испытываешь. Может быть, не всегда осознаешь, но то, что испытываешь — это точно.

— Вы меня неправильно поняли... — начал было Евгений.

— Что мы могли неправильно понять?

— Это не то, что вы подумали...

— Откуда ты знаешь, что мы подумали? Или ты хочешь услышать, что мы подумали?

— Да...

— Кого послушаем?

— ...нет, я хотел сказать...

— Как вы думаете, какое чувство стояло за словами Евгения "Отстань от меня!"?

— Злость!

— Гнев!

— Агрессия!

— Злость!

— Слушай, Женя, никакой загадки здесь нет. Твои чувства оказались прозрачными для окружающих.

Евгений стоял, опустив голову, как будто его поймали на чем-то стыдном. Вся его поза выражала желание стать как можно меньше, незаметнее. Ире впервые за все время знакомства с ним стало его жаль, оказывается, он такой же человек, как и все, со своими собственными уязвимыми точками. В одну из них сейчас Олег и попал. Что для него значит считать себя бесчувственным? Ира как-то неожиданно для себя встала со своего места, подошла к Евгению и обняла его за плечи.

— Женя, ничего страшного не произошло, чувствовать — это прекрасно. Если не позволять себе выпускать бурлящие чувства, они могут взорвать нас изнутри, как кипящая скороварка с закрытым клапаном.

Вдруг Евгений ответил на ее объятие и разрыдался, уткнувшись ей в плечо. Если бы стоявший рядом Олег не поддержал, то Ира вместе с Евгением упали бы на ковер с высоты своего роста.

Евгений плакал, что-то бессвязно рассказывал. Для того, чтобы хоть как-то прийти в себя и успокоиться ему понадобилось минут двадцать. Но когда Евгений убрал руки от лица, он изменился настолько, что окружающим показалось, будто они видят перед собой не Евгения, а, скажем, его младшего брата. Иру эта метаморфоза изумила до крайности. Наверное, после своей собственной работы на тренинге, это было самое сильное впечатление.

Все, кто работал после Евгения, почему-то совсем не запомнились, слившись в один поток слов, жестов, чувств, слов.

Завершился воскресный вечер торжественным вручением дипломов и сувениров. Каждого участника объявляли хитрым замысловатым образом, разыгрывая мини-спектакль, в котором использовались продемонстрированные в ходе работы на тренинге узнаваемые фразы и жесты. Ира смеялась до слез, душу переполняло радостное легкое чувство любви к окружающим. В приподнятом настроении Ира и была посажена на последний автобус, следующий до Ирги.

"Надо же, — думала Ира уже в автобусе по дороге домой. — Каждому надо что-то свое, чтобы стать немного свободнее и счастливее. Мне потребовалось публично выматериться, Евгению публично расплакаться. Может быть, все дело именно в публичности? Какие разные люди, только два дня назад познакомившиеся, а сейчас кажется будто сто лет друг друга знаем... И про Макса я ни разу за выходные не вспомнила". Ира удивленно покачала головой и попыталась устроиться поудобнее — путь предстоял не близкий.

Глава 27

Макс все воскресение метался, как запертый в клетке тигр. Номер Иры он уже выучил наизусть, потому что набирал его бессчетное количество раз, дважды пытался навестить Виталика с Ленкой — безрезультатно. Подобная одержимость необыкновенно удивляла самого Макса. На какие-то доли секунды он останавливался, удивленно пожимал плечами и сам себе отвечал: "Наверное, это пришло мое время, стать одержимым, или наконец-то я нашел женщину, которая мне на самом деле нужна". Потом вдруг накрыла следующая мысль: "А что если я так суечусь потому, что она не зоны доступа? Ведь еще вчера я ходил с Соней в кафе, а сегодня мне кажется, что я уже целую вечность ни о ком другом не думаю, кроме Иринки, Иры, нет все-таки Иринки".

Измученный, Макс уснул с телефонной трубкой в руках около одиннадцати вечера.

В двенадцать пятнадцать домой зашла Ира. Привычно посмотрела на телефон: "Интересно, хоть кто-нибудь мне звонил?" Устало вздохнув, направилась в спальню переодеваться. Через десять минут Ира вернулась в прихожую, подозрительно посмотрела на телефон, потом, махнув рукой, взялась за трубку: "Кто хочет общаться, тот общается!" Волнуясь, Ира набрала номер Макса, у того оказалось занято. Ира недоуменно пожала плечами: "У нас двенадцать, у них одиннадцать. Вообще-то поздновато уже для праздных звонков. Кто может звонить так поздно? Бабуля? Родители? Соня? Хотя, если он разговаривает сейчас с Соней, то, по крайней мере, он сейчас не с ней". Грустно улыбнувшись своим мыслям, Ира отправилась спать. Все равно выходные прошли замечательно, и невозможность дозвониться до Макса не омрачит их.

Сразу уснуть не получилось, многочисленные новые впечатления будоражили, загадочно занятый телефон Макса, тоже не способствовал успокоению. Спустя полчаса Ира, шлепая босыми ногами, снова направилась к телефону. К величайшей Ириной досаде, номер Макса по-прежнему был занят, отвечал короткими гудками. Горько вздыхая и все больше утверждаясь в мысли, что Макс общается так поздно и так долго именно с Соней, Ира снова попыталась уснуть, спустя сорок минут ее усилия увенчались успехом, она забылась беспокойным сном, часто просыпаясь и вздрагивая.

Однако, разоспавшись под утро, Ира, к своему неудовольствию была разбужена пронзительной трелью телефонного звонка.

— Да, — не проснувшись, буркнула Ира.

— Ирина? — робко спросил в трубке смутно знакомый мужской голос, и не дав ей ответить, продолжил. — Я, понимаю, что, наверное, не вовремя...

— Ну, еще бы! — не сдержалась Ира. — Вы на часы-то посмотрели? Семь утра!!! А у меня впереди рабочий будень, между прочим!

— Ирина...

— А я вас даже не знаю! Знаете, что телефонное хулиганство — это статья!? — Ира уже почти проснулась и завелась не на шутку.

— Я не хулиган, честное слово. Я пытался дозвониться вам все выходные, но у меня ничего не вышло. К сожалению, я живу слишком далеко от вас, чтобы устроить засаду у вашего подъезда. Я провел ночь у телефона... — быстро-быстро говорил голос, очевидно из опасений, что Ира бросит трубку, голос, который Ира, кажется, начинала узнавать.

— Не понимаю... — с сомнением произнесла Ира.

— Мы с вами познакомились три недели назад...

"О, господи, — земля ушла у Иры из-под ног, сердце ухнуло в пятки. — Это же Макс!"

— Я Макс, если вы помните. Вы даже мне звонили, поэтому у меня сохранился ваш телефон...

— Макс, конечно, помню. Почему ты сразу не сказал...

— Я не успел, сразу же наполучал по шапке, — напряжение начало отпускать Макса.

— Когда меня будят с утра пораньше, я бываю невменямой, извини.

— Это я должен извиниться за ранний звонок. Обычно я так не делаю.

— А как ты обычно делаешь?

— Ну, обычно я звоню в более приемлемое время, но сегодня исключительный случай...

— Вот как?

— Да...

— Макс, что-то случилось? Виталик с Ленкой?

— Что Виталик с Ленкой?

— С ними что-то случилось?

— Нет! Не знаю, причем тут вообще Виталик с Ленкой?

У-уф! Мы вчера с ними были в Томске, поэтому, когда ты сказал, что сегодня исключительный случай, я подумала, что с ними что-то случилось... Нет?

— Я их не видел, не знаю поэтому...

— А-а, так ты к ним еще сегодня не заходил? — к Ире наконец вернулось чувство юмора. — Решил, что проще мне позвонить?

— Они, конечно, ближе, но мы ведь не ищем легких путей, — в тон ей ответил Макс. — Боюсь, что Ленка с Виталиком, конечно, замечательные друзья, но не смогут мне помочь.

— А я смогу?

— Не знаю, собственно и звоню, чтобы узнать.

— Я вся внимание, — Ира поймала себя на том, что ей удивительно легко разговаривается с Максом, как будто они давние приятели.

— Я тут вспомнил, что задолжал прогулку по вечернему, точнее ночному городку...

— ...

— Помнишь, после дня рождения, когда все расходились, предполагалось, что я тоже пойду провожать гостей. А я тогда устал чертовски, поэтому никуда не пошел. Сейчас чувствую себя должным.

— М-м, — Ира не верила своим ушам. — Ты всех уже обзвонил?

— Нет.

— Не успел? — Ира почувствовала, что ее заносит.

— ... — Макс не знал, что ответить. Рассказать ей про Соню? Зачем? Она издевается? Ей мое приглашение не ко двору?

— Или ты уже со всеми остальными погулял? — Ира собственными руками, точнее словами, рушила восхитительные перспективы только что открывшиеся перед ней, но не могла ничего с собой поделать: досада и обида на то, что ей пришлось тогда уехать, а Соня осталась, и Макс ничего не сделал и не сказал, сминали все разумные доводы.

Повисло неловкое молчание. Ни Ира, ни Макс не представляли, что можно сказать, чтобы развернуть ситуацию. Ира чувствовала себя неловко еще и из-за того, что за ее грубость сейчас и за молчание платит Макс, как настоящий джентльмен, не кладущий трубку первым. В отчаянии Ира положила трубку.

Через пару секунд Ира снова набирала номер Макса, но у него оказалось занято. Потратив еще минут десять, Ира опустилась на пол возле телефона. "Допрыгалась, доязвилась! Он ведь, кажется, хотел пригласить меня в Энск, он хотел со мной встретиться... А я? Состроила обиженную рожицу! Он, наверное, не догадывается, какие планы я насчет него строила, значит и не понимает, чего я в такую бутылку полезла". Горестно вздыхая, Ира запустила себе руки в волосы, готовая их вырвать от отчаяния.