Линии крови

Второй этаж — зал для совещаний, с опрокинутыми кружками и упавшими креслами, лаборатории напичканные самым разным оборудованием и заставленные вычислительной техникой: обычные компьютеры, шкафы серверов и прочее. Снова создавалось впечатление, что уровень покидали в большой спешке. Биолокация так же выдавала странную информацию. Следов боя нет. Что же здесь произошло?

Лифтами никто не пользовался — одно из правил безопасности, перемещались по-старинке: ножками и по лестнице. Только дверь, ведущая на нее, была закрыта и отказывалась открываться от ключ-карты. Пришлось Бацилле поработать, принести пользу, а может и вред... Узкая, винтовая и третий, он же последний этаж был значительно заглублен, как бы странно это не звучало в отношении бункера в глубинах рудника.

Мысли, совсем безрадостные, так и роились в голове молодого человека. Он привык доверять 'предчувствию', только не всегда следовал его предупреждениям, набивая шишки и растя над собой, но сейчас он был согласен — что-то витало в воздухе, что-то неясное. Неизвестность всегда страшит. Хотя осталось немного и всё станет ясно, если конечно нет секретного этажа! Хотя нужны ли эти знания мертвецам? Марк мотнул головой и, сняв оружие с предохранителя, дослал патрон в патронник — что-то больно пессимистичные мысли начали накатывать в этом подземелье, лучше быть настороже. Хотя может он сам себя накручивает, уж больно много странностей в этом задании.

Странные ощущения, чувство чужого взгляда и мысль, что кругом враги. Почему они направили стволы на меня, пальцы подрагивают, они хотят убить!

— А-а-а! Не возьмете! — закричал один из бойцов и начал стрелять.

Другой захрипел, начал царапать грудь и пытался сорвать шлем.

— Не подходите! — и снова выстрелы.

Кто-то кричит, какие-то команды и призывы. Кто эти люди? Почему две правые руки? Почему ауры комкаются, меняются? Много вопросов, мало ответов.

Хорошо все же в среднем бронекостюме — умная электроника снижает уровень шума до приемлемого. А то ведь от такой бешеной стрельбы, приправленной разрывами гранат, в узких коридорах можно и оглохнуть! Да и пороховые газы затянули все видимое пространство, вентиляция бункера почему-то не работает, хотя включали ее. Про осколки и редкий рикошет и упоминать не стоит.

Удар по шлему, кто-то схватил за плечи и начал трясти. Кто... Командир отряда с перекошенным лицом, что-то кричит, но зачем? Не слышно же ничего.

Вот аура распадается, боец умер. Да и кто может жить с посиневшим лицом и выпученными глазами? Задохнулся... Аура, энергия. Можно впитать ее? Можно же вылечить себя, ему же уже все равно, он умер. С такими мыслями Марк рванул вперед, не понимая или скорее не желая этого, прижался к бойцу, окутывая его своей аурой, впитывая лохмотья чужой. Тепло, стало так тепло.

— Иди сюда, тварь! — раздался крик в наушниках. — Я покажу тебе, каково это! Давай, свинца на всех хватит! А-а-а!

— Я горю, помогите!

— Прости, прости меня! Я виноват! Не молчи, умоляю — скажи хоть что-то!

Почему никого нет? Шаг и мир перевернулся. Странно вот так стоять в воздухе. Больно, что-то сжимает, выкручивает все тело. Где все? Марк помнил, что шел в бункер в составе отряда. 'Альянс', да, его люди. Где они? Нужно найти. Шаг дался с трудом, он почувствовал, как натянулись сухожилия, почудился треск. Или нет? Шаг, еще один.

Бункер, лаборатория, Минотавр питается молодыми. Еще одна угасающая аура, обнять, впитать и подарить вечный покой.

— Сынок! Где ты? Иди к нам, мы соскучились!

Голос... Мама...

— Сынок, мы ждем!

Где она, он не видит. Глаза подводят, но псионика... Разум это щит и меч, так он говорил, так сказано в 'Кодексе'.

— Милый, не заставляй нас ждать!

Ждать, он заставляет их ждать. Какой он нехороший, он не должен заставлять их ждать. Они же мертвы, Марк помнил это, но ждут его. Заставляет их ждать, плохо. Нужно поторопиться на встречу. Что в руках? Точно, автоматно-гранатометный комплекс, удачный вариант штурмовой винтовки: компактный, надёжный, широкие возможности для модификаций. Калибр девять миллиметров, этого хватит, чтобы встретиться с мамой и папой?

— Сынок, где же ты? Нам так холодно и одиноко!

Холод, лед... Да, лед внутри, сжимает. Откуда он взялся? Нужно его достать! Бронекостюм не дает. Не снимается! Лед, да. Он был всегда, он пришел с потерями. Мама, папа... Нет, рано, еще рано! Отомстить, да, он должен отомстить тем, кто забрал их у него! А потом они встретятся, потом, когда он отомстит, не раньше!

Силы, нужны силы. Псионика, он лишился ее. Как... Да, он не хотел умирать там, он вышел на новый уровень, но покалечил себя. Его аура покалечена, он помнит это, но ведь можно ее восстановить другой аурой? Вот рядом угасает одна, она никому не нужна, разноцветные лоскуты тают в воздухе. В ней чувствуется возможности псионики. Слабые, но с чего-то нужно начинать? Нужно вернуть свои возможности!

Шаг, обнять, как любимую девушку, прижавшись всем телом, раскинуть свою ауру, впитать. Кто кричит, почему стреляют, где родители? Они мертвы, мертвые не могут разговаривать. Псионика... Она забрала их у него! Нет, она дала силы выжить и отомстить! Марк рухнул на колени, отбросил оружие и, схватившись за шлем, пронзительно закричал.

— Кто ты?! Покажись!

— Один, всегда один! Под землей, как долго... Как сложно не сойти с ума! — раздался хриплый голос, казалось он шел со всех сторон. — Я стою здесь, ты видишь меня?! Скажи мне, что ты видишь! Они нуждались во мне, они предали меня, они пытались убить меня! Ты с ними?! Ты видишь меня?!

Марк не мог ответить — боль стянула железным обручем голову, даже дышать было сложно!

— Не молчи! Ты видишь меня, я рядом, я перед тобой! Посмотри на меня! Посмотри на лишенного всего, мир отказался от меня, но это дало мне больше, чем возможно! Посмотри на меня!

Молодой человек держался за голову, боль стала неимоверно сильной, просто чудовищной.

— Или тебя нет, ты порождение моего разума?! Нет, я не сошел с ума! Посмотри на меня, я рядом, я стою перед тобой!

Раздался то ли громогласный скрип, то ли нечеловеческий крик, буквально раздирающий голову изнутри.

Выстрелы, затем сухие щелчки — патроны закончились. Еще одна аура гаснет. Не получается встать и забрать ее, впитать, согреться. Чудовищная боль терзает голову, а крик, этот непонятный крик каким-то образом терзает тело, выворачивая и скручивая его, разделяя и собирая вновь. Хотелось зажать уши, не слышать его, но они висели плетями.

— Посмотри на меня! Ты видишь, расскажи мне! Будьте прокляты, будьте все вы прокляты! Я перед тобой, посмотри на меня!

Марк смотрел перед собой, но кроме кромешной темноты ничего не видел. Попытка поднять руки ничего не дала — они не слушались, словно чужие. С еще большим изумлением Марк смотрел, как они действуют самостоятельно — подтягивают за ремень автоматно-гранатометный комплекс и стреляют, опустошая магазин. Словно этого было мало, следом отправляют гранату из подствольника.

Раздается новый то ли скрип, то ли нечеловеческий крик. Зрение пропадает, тело корежит, запредельная боль, но потерять сознание не выходит. Еще две ауры начинают таять обрывками в воздухе...

Глава 12

Пришел в себя Марк на кафельном полу и первое что увидел — расколотый шлем и обугленное лицо за ним. Опираясь на оружие поднялся. Большой зал, вся команда лежит на полу, у трех четвертей лишь остатки ауры — мертвы. У части видны следы от пуль, другие подорвали себя гранатами или же вогнали клинок себе в шею. Кровь, везде лужи крови, сложно разобрать цвет напольной плитки.

Тусклое освещение — часть ламп не работает, часть разбита. Массивные металлические столы заставлены компьютерами, на мониторы выводятся непонятные графики и диаграммы, неизвестные приборы, от всего этого змеятся по кафелю толстые жгуты проводов и кабеля. Вон и, по всей видимости, здешний Минотавр: в 'саркофаге' с сорванной крышкой, от которого тянулись кабеля, лежит человек. Бледное, как мел, лицо со впалыми щеками и острым носом, широко раскрытые красные глаза, невидяще вперились в потолок, в бритый череп был вживлен не один десяток электродов: на лбу, висках, темени и за ушами. Ниже линии плеч настоящая мешанина из мяса, костей и остатков каких-то устройств, по всей видимости, или заменявших, или дублировавших жизненно важные органы. Вокруг 'саркофага' лужа из бледно-красной жидкости, толчками выплескивающейся из перебитых осколками и пулями трубок. Сильный 'кукловод', ставший подопытным и сошедший с ума. Можно пока есть время просмотреть рабочие материалы, понять, что здесь делали.

Ни паролей, ничего такого. Хотя при таком заумном языке, каким написаны документы, можно и не сильно заморачиваться на этот счет — большинство ничего не поймет. Даже для Марка, не смотря на весь багаж знаний, многое оставалось шифрограммой.

Эксперименты, разработка нового типа оружия базирующегося на пси-силах. Внушения или же суггестия, воздействие на сознание, позволяющее добиться некритического восприятия убеждений и установок. Страшное дело — выходит человек перед ротой солдат и вот они уже сражаются против тех, кто мгновение назад были своими. Или же пускают себе пулю, становясь пациентами пятидесятой палаты.

'Кукловода' было даже жалко: ни имени, ни личных данных, ничего. Из документа в документ, от записи к записи — 'объект', 'биоматериал' и 'подопытный'. Страшно представить, что с ним здесь делали. Марк отлично понимал его, как и то, почему он убил всех в этом бункере, а теперь попытался убить и их отряд. Несчастный псионик, мир отверг его, не дав ничего кроме боли и унижений. И именно это позволило ему шагнуть за рамки, стать сильнее. Как и Марку, как же они похожи...

Движение руки и тело превратилось в лед, после чего рассыпалось в крошево. Марк закашлялся, и чтобы не упасть, оперся ладонями о стол. Не полностью, но псионика перестала вести к усилению боли! Он же... Молодой человек побледнел, он вспомнил, как поглощал лоскуты чужих аур умерших, какое тепло он испытывал при этом, как хорошо становилось.

— Беги — не беги, а не изменишь ничего, была же эта мысль, была, — пробормотал он себе под нос и, повысив голос, продолжил: — Покойся с миром, брат! Ты настрадался, ты погиб в бою — пусть же будет легок твой путь за Рекой.

В наушниках раздался женский смешок. Сломалось что-то? Несколько раз с силой ударил по шлему — самый верный способ ремонта электроники в полевых условиях. Да нет, все выводится, как должно быть, наверное, просто почудилось.

Пока отряд приходил в себя, наушники шлема заполнились ругательствами разной степени крепости, Марк пытался понять — кто или что управляло его руками и убило 'Минотавра'. Он отлично помнил ощущение собственного бессилия, он не мог, просто физически не мог! Он даже не видел этот 'саркофаг'!

Нужно было бы удалить результаты, подобное не должно повториться, но уже поздно — к компьютерам, подгоняемый тычками и крепким словом командира, направился Бацилла.

Как же радовался Посредник 'Альянса' добытой информации, как был счастлив добрый дядюшка! А то, что потеряно семеро наемников с пси-способностями, пусть и не выдающимися, это так, сопутствующий ущерб! Расщедрился на солидную премию и двухнедельный отдых. Раз начальник в хорошем расположении духа, то нужно ковать железо пока горячо. Уж крупная Система, как 'Альянс', точно сможет найти хакеров. Марк не удивился бы, если они уже давно этим занимаются — должник-псионик, завязший по самое не могу, что может быть лучше?

Отдых... Дома терпимости и кабаки Марк решил оставить другим, у него были другие планы. Эксперименты, как обычно это и бывает, первыми должны были пострадать безвинные белые лабораторные крысы. Наблюдения не чувствуется, как и технических средств слежения. Можно начинать, без чувств, отринув эмоции, просто проверяя догадку. Аура Марка накрыла животное, облепив его. Зверек настороженно смотрел красными бусинка глаз, потешно шевеля носом и усами. Усилие, почувствовалось сопротивление, не сильное, но все же. Пискнув, крыса упала без движений. Да, поглотил ауру, или все же жизненные силы? На этот счет уже не первый год ломают копья: одни говорят, что это одно и то же, другие называют подобные суждения ересью, третьи же считают, что все взаимосвязано в единую систему. Вскрытие... Наверное, все же надо быть биологом, чтобы понять. На первый взгляд все в порядке: потроха как потроха, кровь как кровь. Проверить бы на человеке, все же живые сопротивляются подобному 'поглощению', не поэтому ли Кровосос или при 'перезаписи' пытают жертв? Вот только не смотря на все, на все внутренние изменения и события, Марка пока что просто корежило от мысли так поступить с простым человеком, а смертники из тюрем быстро расходились — на ком-то же нужно тренироваться псионикам, как и испытывать новые препараты от фармакологии? Животные же, особенно те, что доступны... Аура достаточно примитивна, и чего скрывать — слаба.

Две недели пролетели незаметно. Все те же медитации и легкие тренировки псионики перемежались со стрелковой подготовкой. Сколько же патронов он успел 'сжечь'! Все же поход в бункер пошел на пользу, точнее пошли на пользу поглощенные ауры — теперь приступы неимоверной боли случались лишь при очень энергоемких приемах пси. Да и общее самочувствие улучшилось. Так невольно задумаешься, кто же такие псионики и что их дальнейшее развитие принесет миру и человечеству в целом. Наступит новый Золотой Век или же мир встанет на мрачные, вымощенные костьми жертв, тропы Железного, где будут резервации для двуного скота, что будет в жизни и своей смерти служить новым господам — псионикам?

Время текло, время практически ничего не меняло. Все та же служба в охране 'любимой племянницы' Посредника, все те же тренировки, все те же ночи, с коротким периодом сна — кошмары и не думали отпускать свою любимую жертву, материала для них становилось все больше и больше в жизни Марка. События перемешивались и накладывались друг на друга, преображаясь: то 'Кровосос' опускает его в 'саркофаг' и с доброй улыбкой препарирует, вырывая органы и заменяя их электроникой, делая из молодого человека нового 'Минотавра', то культист стреляет в родителей Марка из тяжелого плазмогана или Кошмарик молча смотрит, легкая полуулыбка приклеилась к алым губам, но во взгляде столько боли и укоризны, то еще что-то видится. Если бы это были просто видения, но нет, подсознание выкидывало злую шутку, добавляя реалистичные ощущения, не давая понять, что это сон, не давая проснуться. Марк пытался понять, то ли он сходит с ума, то ли это неявное предупреждение о чем-то. Возможно, даже о неверности избранного пути или же о действиях для достижения Цели. Он признавал, оглядываясь назад, что можно было поступить иначе, кое-что изменить, кое-кого попросить помочь по дружбе, но... Нет, это просто мысли, обычная блажь и бред из-за хронического недосыпа, не было другого варианта, все было сделано правильно! Направление задано, скорость набрана, неканонические реквием почти сыгран — осталось взять лишь финальные аккорды, всего лишь трезвучие...