— Чего? — спросил я.
— Что... такого не может быть... что так не бывает... что ты просто сделаешь так, чтобы мне не было больно. Понимаешь?
Мои мозги напоминали желе.
— А... — сказал я через некоторое время. — Не больно.
— Ага...
Мы помолчали.
— Мы были одним человеком, — пробормотал он. — А теперь рассоединились и опять стали двумя разными людьми... Мне не хватает тебя. Так будет все время?
Пока я думал, что ответить, он уснул.
Джей повернулся на бок. Десять минут — и пойдем в душ, подумал я, обнимая его одной рукой и прижимая к себе...
И проснулся от звука открываемой двери.
Я сообразил что к чему когда было уже слишком поздно. Картина мира выглядела таким образом. Я лежал, навалившись на Джея, во сне перекатившегося на живот и увлекшего меня за собой. Впрочем, он был не против, потому что когда я приподнялся на локте, он пошевелился, стараясь забраться обратно в мои объятия. Почему? Было прохладно. Мы не успели толком прикрыться, так что основное тепло генерировали наши тела. Тонкая простынка прикрывала нас до пояса. И совершенно не скрывала тот факт, что мы были совсем, совершенно, то есть полностью голые.
Это крайне разозлило человека, который стоял в дверях.
— Тони... — угрожающе начал Варгас. Ты не посмел, говорило выражение его лица.
Голос лейтенанта заставил Джея снова зашевелиться на кровати. Он замычал, перевернулся на другой бок и снова попытался прижаться ко мне. Затем медленно открыл глаза. Посмотрел на меня, играющего в гляделки. И резко сел.
Простынь с меня слетела. Отличненько.
Я уже рассказывал про здоровые утренние реакции организма?
Увидев лейтенанта, Джей судорожно натянул ее на себя, укрывшись до подбородка. Я сидел и отчаянно пытался сделать вид, что мне наплевать, как кто-то пялится на мой утренний стояк. Причем с желанием.
С горячим желанием подвергнуть меня немедленной кастрации.
— Джейми, иди сюда, — сказал лейтенант мягко. Его правая рука тоже мягко поползла к тому месту, где копы носят оружие.
Ситуация из неудобной начала превращаться в опасную. Что я сделал? А, знаю. Джей же не мог сделать это по доброй воле — не после того, что ему пришлось пережить. Значит, я его изнасиловал. За такое меня следовало минимум пристрелить на месте.
Что за глупость, говорил человек во мне. Зверь же просто реагировал на опасность. Я подобрался, чтобы преодолеть расстояние до двери в один прыжок. Я знал, что мои ноздри раздуваются, верхняя губа приподнимается, показывая клыки, а глаза горят темным огнем. Откуда? То же выражение было и на лице лейтенанта.
Джей тоже кое-что видел по нашим лицам.
— Нет, — он мотнул головой, — вы ошибаетесь... Тони не... Мы...
— Джейми, — сказал лейтенант.
— Вы не понимаете...
— Джейми, ты должен пойти со мной.
— Я все объясню... пожалуйста... лейтенант...
Ненавидящий взгляд снова остановился на мне, но рука вернулась на бедро.
— Хорошо. Идем, Джей. Поговорим в твоей комнате, ладно?
— Все в порядке, — сказал я, — подталкивая перепуганного Джея к краю кровати. — Иди. Я буду здесь.
— Лучше бы тебе так и сделать, — сказал лейтенант одними губами.
Джей как раз с опозданием заметил, что я сижу голый и накинул на меня краешек простыни. Затем поднял с пола валяющийся халат и натянул на себя. Халат был моим, потому он утонул в нем, как в снежном сугробе. Варгас посторонился, и они вышли.
Я встал и оделся. Кто-то здесь считает, что я должен был послушать лейтенанта, а не свою интуицию? То-то же. Вышел в коридор и попытался подслушивать. Долгое время ничего не было слышно, наверное, они говорили слишком тихо. А затем я услышал Джея. Он говорил "Нет, нет!" и в его голосе слышалось отчаяние. Ну все, с меня хватит. На последствия я наплевал с высокой башни. Я рывком распахнул дверь и отшвырнул лейтенанта, удерживавшего Джея за локоть, в угол. Он здорово полетел и грохнулся спиной о комод, сбивая с него стоявшие там вещи.
Глава 29. Добрая ссора и худой мир
— Не прикасайтесь к нему! — это был настоящий рык. Лейтенант выпрямился, потирая плечо и пошел вперед, снова пытаясь достать пистолет. Не знаю, чем бы это закончилось, но между нами возник Джей.
— Прекратите!
Я обнял Джея за талию и отступил за кровать, уводя его за собой.
— Что он сделал? Почему ты кричал?
— Ничего, — сказал Джей, выгибаясь в моих руках и заглядывая мне в глаза. — Он ничего не сделал.
Недоверие крупными буквами было написано на моем лице. Джей приподнялся на цыпочки и шепнул мне на ухо:
— Он хотел убедиться, что я в порядке. Он думает, что ты... ну... без моего согласия...
По-моему, по поведению Джея становилось кристально ясно, кто был допущен к телу, а кто — нет.
— Что здесь происходит? — в дверях появилась маман. Одного взгляда ей хватило чтобы оценить обстановку. — Вы что, подрались?
— Как он здесь оказался? — спросил я, невежливо тыча в лейтенанта.
— Он... встретил меня на вокзале, — маман выглядела виноватой. — Я пригласила его позавтракать с нами... Правда тогда я не знала, что он по своей полицейской привычке пойдет обыскивать мой дом и допрашивать моего сына... — тон ее голоса сменился на угрожающий.
Маман это тот человек, который всегда встанет на мою сторону. А потом нещадно меня накажет за это. Я вздохнул.
— Линда, прошу, дай нам пару минут, — проговорил Варгас. — Это очень важно. Мы... просто поговорим.
— Я вижу, как вы разговариваете, — огрызнулась маман.
— Это мужской разговор, — я поддержал его, неожиданно даже для себя. — Пожалуйста...
Главное, чтобы не дошло до объяснений — кто, кого и за что.
— У него есть оружие, — сказала маман мне. — Если кто-то думает, что я оставлю детей в одной комнате с разъяренным вооруженным человеком, он глубоко ошибается, — это уже было в сторону лейтенанта.
Ее голосом можно было замораживать полуфабрикаты. Я с восхищением посмотрел на нее. Кажется, сейчас маман могла голыми руками скрутить пару таких лейтенантов.
Варгас вздохнул. Затем вынул пистолет — никто даже не успел испугаться, таким ловким движением он перевернул его рукояткой от себя и подал маман.
— Держи. Линда, нам действительно нужно обсудить кое-что.
— Мам... Он ничего нам не сделает.
Теперь-то я был в этом уверен.
Маман взяла пистолет — довольно профессионально на мой взгляд, а может она просто насмотрелась боевиков.
— Если что — зови.
— Хорошо, — сказал я.
Лейтенанту достался взгляд, способный размазать более слабого мужчину по стене тонким слоем. Когда она вышла, Варгас повернулся ко мне — в его глазах тоже было восхищение, адресованное маман, которое он быстро стер.
— Я... боялся, что это произойдет, — сказал он. — Еще когда мы с тобой говорили в участке, Тони. Ты хоть понимаешь, что сделал с ним?
— Он ничего не сделал, — Джей повернулся ко мне и обнял за талию, прижимаясь щекой к моей груди. — Ясно? Ничего против моей воли, ничего плохого, ничего, что бы могло мне повредить. Не смейте так говорить. Не смейте так думать. Я уже говорил — никто никого не заставлял.
— Ты еще слишком... молод, и не все понимаешь. Он старше, умнее и сильнее. Он просто внушил тебе, что так нужно. Это то же самое.
— И что же мне нужно на самом деле? — внезапно в голосе Джея послышалась злость. Он отпустил меня и повернулся к лейтенанту. — Антидепрессанты и групповые сеансы терапии с другими жертвами насилия? Полежать немного в психушке? Что? Что мне поможет по мнению специалистов?
Варгас опустил глаза, не выдержав его сверкающего зеленого взгляда. Затем снова поднял.
— Как долго это продолжается?
Джей усмехнулся.
— "Это"? Думаю, вы имеете в виду, секс, лейтенант. Не так уж давно. С тех пор, как только мне исполнилось шестнадцать.
Я задрал подбородок. Возраст согласия, знаете про такой?
— Это так, Тони?
— Вы его слышали.
— Я все равно хочу, чтобы тебя осмотрел врач.
— В этом нет нужды. Я проходил полное обследование пару недель назад. Тони заставил.
— И...
— И я полностью здоров, — Джей прислонился ко мне, и я машинально обнял его за плечи.
Лейтенант постоял еще немного, покачиваясь с пятки на носок.
— Я бы все равно хотел поговорить с тобой наедине, Джей.
— А я вот не хочу говорить с вами наедине! — он ухватился за мои руки, словно это был спасательный круг. — С меня хватит! Со мной все в порядке, ясно? Я хочу просто жить дальше, и больше ни о чем таком не вспоминать.
Лейтенант выглядел так, словно хотел сказать что-то, но промолчал. Он повернулся и вышел. Я отцепил от себя Джея и последовал за ним. Маман ожидала в прихожей, около двери. Прозрачный намек. Она молча протянула лейтенанту его пистолет и скрестила руки на груди.
— Простите за беспокойство, — сказал он.
Маман закрыла за ним дверь и строго посмотрела на меня.
— Что это было?
— Он... Ему показалось, что я обижаю Джея.
— Что за глупости, — поморщилась маман и на мгновение в ее глазах мелькнуло что-то, чему я не нашел названия. — Ладно, бери Джея и идите завтракать, а то в школу опоздаете. По дороге мы... я купила очень вкусные пончики.
— Я в душ. Пять минут, — я взбежал вверх по лестнице.
Во второй ванной уже шумела вода — Джей уже принимал душ, но на кухню мы спустились вместе. Мне показалось, что он плакал. Но он быстро справился со своими чувствами, раз мне не пришлось снова вытягивать его из ванной в истерике.
Я постарался изгнать из себя желание убить одного настырного копа.
— Так не бывает, чтобы первый раз был полностью хорошим, от начала и до конца, — сказал я, когда мы уже ехали в машине в школу. — Обязательно должно что-то произойти.
— Это какая-то примета? — рассеянно поинтересовался Джей.
— Точно, — я начал смеяться, и через короткое время он ко мне присоединился.
— Как будто мало других проблем, так еще и... этот полицейский... Бдит...
Он быстро отошел. Ну, это было хорошей новостью. Не знаю, пишут ли это в учебниках по психологии, но человек должен быстро восстанавливаться от стрессов.
За ужином маман подняла тему вечеринки.
— Все выглядит слишком хорошо, — сказала она, помахивая вилкой. — Как вы умудрились ничего не разгромить?
Я напихал в рот жареной картошки и показал, что жую. Мне было как-то неловко признавать, что... я стал слишком стар для бешеных гулянок.
Джей удивленно округлил глаза.
— Я думал вы шутили когда говорили, чтобы мы не разнесли дом...
— Нет, не шутила, — маман оглядела нас с Джеем. Я делал вид что разговор меня не касается. — Вы вообще что-то устраивали?
Джей посмотрел на меня. Я кивнул.
— Да... — сказал он.
— И сколько человек было?
Джей посчитал что-то под столом.
— Четырнадцать... — неуверенно сказал он.
— Четырнадцать? — воскликнула маман.
Джей нервно покосился на меня. Я давился едой, пытаясь не расхохотаться.
— Простите... Это много?
— Это... — маман умолкла на миг, затем сделала такое движение, словно обнимала пальцами что-то круглое, — это можно пересчитать. Тони никогда не мог ответить на вопрос сколько именно гостей было в этом доме. Сюда заваливалась толпа народу. Я все дорогие сердцу вещи спрятала в сейф.
Джей поднял брови.
— Ого... Совсем как в этих фильмах про подростков, да?
— Точно, — маман сложила руки на груди. — Включительно с... замусоренным газоном. После такого мне хотелось дом не просто вымыть, а продезинфицировать. Но я воспринимала это как неизбежное зло, надеясь что он перебесится. Не могу в это поверить. Неужели четырнадцать? И вы всех их знали?
— М-м-м...
— Пошти, — сказал я с набитым ртом.
— И что вы делали?
— Танцевали, смотрели кино, играли в разные игры, разговаривали... Было очень весело. О! Есть много фотографий, можно будет их посмотреть...
Маман прижала руку ко лбу. Ну да, обычно я не показывал ей фотки, даже если они были. Такие кадры прячешь в недрах запароленных папок. На этот раз это были произведения искусства... наверное. Я так и не успел их просмотреть, просто сбросил себе на комп — камеру нужно было вернуть Генри. Он звонил мне два раза, напоминая.
— Мне принесли подарки, — похвастал Джей. — И торты.
— Подарки? Торты?
Маман наверное уже было пора откачивать.
— Ну да. Габриэль... это девушка Эшли... придумала, чтобы все сделали мне по торту. В холодильнике кажется, еще осталось несколько кусочков.
— Еще скажите, что вы не пили? — пискнула маман.
— Вино, — сказал я. — Немного.
Маман со стуком уронила голову на стол.
Н-да... Похоже, я ее разочаровал. Или нет?
Однако окончание этого напряженного дня мне смешным не показалось.
— Нужно поговорить, — сказал Джей, уворачиваясь от поцелуя. Ужин перевернулся в моем желудке.
— Говори, — сказал я. Насколько я помнил, этот его тон не предвещал ничего хорошего.
Он сел на постель и вздохнул.
— Мне нужен перерыв.
— Хорошо, — медленно сказал я.
— Нет... — он коснулся моего лица и заставил меня посмотреть ему в глаза. — Послушай, я хочу все тебе объяснить. Это моя собственная идея. Лейтенант тут ни при чем. Мне нужно разобраться во всем, — он качнулся вперед, утыкаясь лбом мне в плечо и прошептал. — До сих пор мне казалось, что... главное то, как ты ко мне относишься. Но... это то же самое, что использовать тебя. Ты даешь мне так много... Я должен знать, что я тоже способен... на такие же сильные чувства. Иначе это будет нечестно, несправедливо, просто ужасно.
Я притянул его к себе и прижался щекой к его макушке. Мне было плевать... Я просто хотел, чтобы он был рядом. Причины не имели значения. Но это и правда было не из-за Варгаса. Это я когда-то давно сказал ему, что не хочу быть средством забыться. Язык мой — враг мой...
— Я понимаю, — выдавил я.
— Я знал, что ты поймешь, — он оторвался от меня и улыбнулся. Я тоже растянул губы в улыбке.
— Сколько времени тебе нужно?
— Дня три было бы неплохо.
Интересно, есть ли такая песня...
Три дня с тобой. Совсем рядом с тобой. Но недостаточно близко, чтобы коснуться. Три ночи в соседней комнате. В отдельной кровати. Совсем недалеко. Но недостаточно близко, чтобы коснуться.
— Хорошо. Слушай, м-м-м... Проверишь мое творение на литературу?
Просто не уходи сейчас, иначе это будет совершенно невыносимо.
— Конечно, — он, кажется, даже вздохнул с облегчением.
Вот так и закончился вечер. Я лежал на кровати и пытался не умереть от болевого шока, а он читал мое сочинение.
Следующие два дня были филиалом ада на земле. Моим личным филиалом ада. Я обещал ему слишком многое. Я даже обещал, что не стану препятствовать, если он захочет уйти. Но это... Это было выше моих сил. Никто не смог бы упрекнуть меня, если бы я не смог отпустить его, да?
Зверь выл и метался в клетке из моего тела.
Хотя мы вели себя как обычно, я то и дело ловил на себе странные взгляды друзей. Эшли взял в привычку то и дело интересоваться: "Все в порядке?", выводя меня из себя. Однако Джей ничего такого не замечал, что самое главное. Я улыбался ему. Но пока что мне не оставалось ничего другого, как улыбаться, быть ему другом а еще — жадно ловить малейшие изменения его настроения. Джей был немного задумчив. Это все, что я видел. Это все, что он позволял мне видеть.
