"Слава.Звёздный Посланник"

Она оттащила шасса в сторону, заслонила от Орланда то, что делает и выпустив один из когтей, легко, как стальным ножом, вспорола шкуру зверя от паха, до горла. Затем, поддевая шкуру и раздвигая её в сторону стала освобождать агрессора от того, что так прельщало воительниц.

Через двадцать минут окровавленный сверток лежал у неё на руках, и был вручен Орланду, закатывающему глаза от отвращения и нежелания тащить увесистую неприятную штуку.

Он успокоился только после резонного убеждения Леры о том, что во-первых он должен угождать своей госпоже, а во-вторых, если её руки будут заняты, она не сможет защитить его драгоценное тело.

Дальнейший путь до вечера прошёл без приключений, вот только Лера постоянно слышала в траве вокруг шуршание, повизгивание и попискивание — как будто за ними кто-то крался. Вначале она была очень насторожена, а потом перестала обращать на это внимание — скорее всего за ними крался кто-то из падальщиков, привлечённых запахом крови.

Остановились они на ночлег возле большого прозрачного ручья — вокруг него на берегах было довольно чисто и сухо. Лера выбрала себе углубление — что-то вроде небольшой ямы возле куста, растущего на берегу, выстлала его свежей травой, нарванной на лугу.

Наскоро поужинав остатками мяса, путники разошлись по своим местам — Орланд, глядя на Леру тоже выстроил себе гнездо, закидав его листьями и травой. Расположились на ночлег они уже в сумерках. Лере-то было всё равно — она прекрасно видела ночью, да и не уставала так, как парень, но он уже начал спотыкаться и канючить, что скоро помрёт от усталости. Пришлось остановиться.

На удивление в этом мире было мало, или практически не было кровососущих летающих пакостей вроде москитов или комаров, потому спать было приятно. Тело обдувал ночной ветерок, отогнавший дневную тридцатиградусную жару, и даже заставивший слегка замёрзнуть уже привыкшую к жаре девушку.

Посреди ночи Орланд попытался подкрасться под бочок к Лере, мотивируя это тем, что он должен обогреть и обслужить такую крутую госпожу, оставшуюся без мужского внимания.

Плакал он недолго — Лера не стала бить его сильно. Так, слегка наподдала для профилактики. Потом его нытьё сменилось слабым храпом, следом уснула и Лера, которой не снилось ничего — она провалилась в сон, как в колодец. Часть её мозга не спала, постоянно оценивая ситуацию вокруг, впитывая звуки и запахи. Но всё было тихо — кричали ночные птицы, стрекотали насекомые, шуршали в кустах падальщики и грызуны, подгрызающие корни трав и деревьев. Шла обычная ночная жизнь, но к спящим людям никто не рисковал подходить — от них пахло кровью, а ещё — шассом, запах которого знали и боялись большинство обитателей прерии.

Утром Лера искупалась в ручейке, с наслаждением плескаясь в небольшом затончике, простирнула шорты, а потом загнала в воду Орланда, решительно не желавшего лезть в воду, и с криками утверждавшего, что та совершенно ледяная, и настолько, что у него отпадут все его прелести. Прелести не отпали, и скоро они тащились по тропе дальше на юг.

Пейзаж вокруг слегка поменялся — травы стали короче и можно было легко увидеть горизонт, теряющийся вдали. Эта планета была раза в полтора больше Земли, так что горизонт был очень далеко, а отсутствие в этом месте гор позволяло видеть всё на большое расстояние.

Ручьёв и речек стало меньше, земля суше, а солнце пекло всё сильнее. Лера, и раньше бывшая довольно смуглой, загорелой ещё с планеты Нитуль — под бьющими как копья лучами светила, именуемого тут Жарс, или Солнце мгновенно потемнела. В ускоренном обмене веществ есть свои преимущества — солнечных ожогов она могла не опасаться.

К торной дороге они вышли уже к вечеру, когда солнце зависло низко над линией горизонта.

Это было что-то вроде тракта, соединяющего север и юг — так сказал ей Орланд. На дороге было довольно пустынно, и только вдалеке виднелась группка всадников, разглядеть которых как следует на таком расстоянии было невозможно. Лера попыталась увидеть, что это за всадники, но бросила эту затею, добившись лишь рези в глаза от усилия разглядеть фигурки поподробнее.

Вздохнув, она зашагала дальше по пыльной дороге, уверяемая парнем, что эта дорога совершенно точно ведёт к главному городу Клана Зерехт Грусту, и если они поднажмут, то к ночи окажутся на месте — так ему думается.

Лере было всё равно, чего там ему думается, она молча подтолкнула его вперёд, заставляя прибавить шаг — ночевать в поле ей не хотелось, тем более что есть у них было нечего. Сырое мясо есть она могла без отвращения, но хотелось как-то и супу похлебать. В кочевой дикой жизни есть, конечно, романтические моменты, но только тогда, когда ты в любой момент можешь вернуться в цивилизацию, принять горячий душ, посидеть в тёплом туалете и поесть нормальной еды. И кроме того — ей не нравилось, когда посреди ночи небеса поливают её хоть тёплым, но довольно противным дождиком.

Примерно через час интенсивной ходьбы, ей показалось, что фигурки всадников, ехавших впереди как-то увеличились в размерах. Она вначале не поверила своим глазам, а потом убедилась, что те и действительно стали побольше в размерах.

Поразмыслив, Лера решила, что или они с Орландом идут очень быстро, так быстро, что догоняют людей на лошадях, или же..или они стоят на месте и чего-то ждут. А чего ждать, когда ты едешь по своим делам? Да мало ли чего — например — спутник в кустики побежал. Или захотелось полюбоваться пейзажем и обсудить политические вопросы. Или дождаться путников, шкандыбающих далеко позади — посмотреть, что это за чучела таскаются по дороге пешком.

Все эти варианты развития событий могли существовать, так что Лера насторожилась и остановила болтовню Орланда, рассказывающего о своей очередной клиентке, подарившей ему книгу о любви женщины и её мужчины, убежавших на далёкий север и нашедших там своё счастье — пока их не отловили воительницы Клана и не выпустили ей кишки. Рассказ, конечно, был очень интересным и животрепещущим, особенно в плане выпуска кишок за обладание общественным мужчиной без законных на то оснований. Но надо был заняться кое-чем, что Лера откладывала до последнего и что собиралась сделать перед тем, как они вступят в контакт с местными жителями.

— Абаракадабра! — громко произнесла Лера, и Орланд пошатнулся, схватившись за голову. Он посмотрел на спутницу мутным взглядом, потом его глаза прояснились и парень зашагал дальше, забыв, о чём говорил до того.

Лера облегчённо вздохнула, но в душе её оставались сомнения — сработало ли?

Это странное для здешних мест слово было спусковым крючком для запуска процесса 'промывания мозгов'. Как только Лера его произнесла, она сразу стала для Орланда не странной пришелицей, обладающей толпой многоножек, а крестьянкой, идущей на поиски лучшей жизни и случайно нашедшей его в лесу.

Все события последних дней выветрились из головы парня, оставшись дурным сном. Он лишь знал, что госпожа Лера, бывшая хуторянка, ведёт сдавать его Главе Клана за вознаграждение. И ничего более. Вот только шкура шасса выпадала из общей картины, и Орланд время от времени поглядывал на этот вонючий свёрток на своём плече, мучительно пытаясь понять — откуда эта штука взялась.

Глядя на всадниц, стоявших на дороге и ожидавших путников, Лера слегка пожалела, что настояла на том, чтобы не брать ничего из достижений цивилизации — ну, за исключением шорт и кроссовок. Она посчитала, что любой предмет, который не мог быть сделан в этом мире мог навести на подозрения и вызвать агрессию со стороны аборигенов.

Слава долго пытался настоять на том, чтобы у неё были какие-то особые штуки — например игольный лазер, но она со смехом отказалась — от толпы он её всё равно не спасёт, от выстрела из лука — тоже. А так она выглядит абсолютно безопасной, беззащитной и неагрессивной. Что же касается способности защитить себя — Слава, вероятно, забыл, кто она такая! И слишком уж опекает её, кудахтая, как заботливая мамаша над несмышлёным ребёнком. После такого наезда Слава сдался, махнув рукой и сказав, что она подвергает опасности эту цивилизацию, потому что если они её убьют, ему придётся огнём и мечом пройти через эту планету и вырезать всех, кто предположительно участвовал в её гибели.

Конечно, он слегка шутил — но только слегка. Лера знала, что случись с ней что-то подобное, он и действительно может пойти на такие страшные меры, что потом сам ужаснётся. Потому решила не рисковать — если получится.

Не получилось. Всадники увеличились в размерах, и стало видно, что они сидят на животных, очень похожих на лошадей, только с длинными ушами, как у кроликов и короткими хвостами. Лера немного удивилась — как они такими короткими хвостами будут отгонять насекомых? Потом вспомнила, что в этом мире летающих кровососущих насекомых не было, так что и отгонять их не требовалось. А зачем тогда лишние метёлки? Только репьи собирать.

— Это воительницы Клана Зерехт! — с испугом сказал Орланд — вон, на них пояса цвета клана! Я был с ними со всеми! Главная у них Герса — вон та, со шрамом на щеке. Ой-ёй...и Зукра тут...такая злая женщина! Она всегда любила меня щипать, причинять боль! Ей даже на какое-то время запрещали ходить ко мне — после того, как я весь покрылся синяками после встречи с ней! А Герса так-то неплохая, справедливая женщина. Хорошо, что она здесь...боюсь, как бы проблем не было с Зукрой!

Лера внутренне подобралась, как пантера — внешне ничего не изменилось — миленькая девушка, худенькая, стройная, с круглыми крепкими бёдрами и красивыми обнажёнными плечами, маленькая крепкая грудь и полные, сочные губы. Одно лишь привлекало внимание — цвет волос — платиновый. Как будто она раньше времени поседела. Но и это не было чем-то экстраординарным — воительницы тоже отличались короткой причёской и разнообразной раскраской волос — от ярко рыжего до седого.

Седой была женщина, восседающая на чёрном скакуне. Он привлекала внимание умными серыми глазами, внимательно оглядывающими мир как будто сквозь прицел снайперской винтовки. На её лице, с левого уха до самой шеи змеился шрам, зигзагом заходящий на скулу и слегка искривляющий её лицо так, будто она кривилась на несовершенство и гадостность этого мира. Женщина, как и все остальные, вся была увешана оружием — от перевязи с семью небольшими стальными ножами, до меча в поцарапанных ножнах, удобно расположившегося на седле перед ней. Её грудь прикрывало подобие топика — тонкий шарф, стягивающий грудь. Оно и понятно — в таком возрасте отвисающая грудь, мешающая двигаться и наносить удары была только в тягость. На вид ей было лет по пятьдесят, не меньше.

Лера не удивилась бы, если б женщины этого мира отрезали себе грудьд ля того, чтобы лучше нести воинскую службу. По крайней мере на Земле нечто подобное было описано историками — амазонки отрезали себе одну грудь, чтобы ловчее было стрелять из лука. Было это или нет — на совести историков вроде Геродота.

Воительниц семеро, и они своими лошадьми полностью перегородили дорогу путникам. Лера и Орланд подошли к 'заградотряду' и остановились.

Все молчали — и всадницы, и путники. Никто не говорил ни слова, а Герса внимательно рассматривала Леру, осмотрев её с ног до головы и задержавшись взглядом на её странном наряде — видимо шорт в этом мире не носили. Все воительницы были одеты в юбки разной длины, прикрывающие их мускулистые ноги до середины бедра. Лера тоже рассматривала своих 'собеседниц', с интересом отметив, что они не были похожи на 'шифоньеры' — они были плотненькими, очень мускулистыми — видимо от упражнений и повышенной силы тяжести. Но, в общем-то, женщины оставляли ощущение, что перед ней были акробатки, цирковые спортсменки, ухоженные, породистые и сильные, как дорогие кобылы. Их тела покрывали множество амулетов, фигурок, украшений из кости и драгоценных камней, и усмехнувшись про себя Лера подумала о том, что женщины во всём мире одинаковы, даже если это мир амазонок. Все любят украшения, все хотят сделать себя красивее других.

— И что бы это значило? — хрипловатым приятным голосом сказала Герса — почему наш мужчина идёт с незнакомой девчонкой пятнадцати лет?

Лера подняла брови — какие пятнадцать лет? Неужели она выглядит так молодо? Впрочем — запросто. С точки зрения этих женщин она только что перешагнула порог зрелости — пятнадцать лет. Её фигура, довольно хрупкая на фоне их мускулистых коренастых тел оставляет ощущение детскости, как и небольшая грудь, похожая на грудь тинейджерки. У неё нет ничего, указывающего на её взрослость — украшений, вещей, шрамов — так кто она для этих воительниц? Девчонка, подросток!

— Моё имя Лера. Я иду в город найти свою судьбу. Когда проходила мимо леса, увидела вот этого мужчину, который рассказал мне, что убежал из мужского дома и боится вернуться назад. Я приказала ему идти за мной и теперь веду к Главе Клана. Вот и всё.

— И всё! — надменно усмехнулась одна из воительниц, молодая девушка лет двадцати с резкими, жёсткими чертами и надменным выражением лица — эта глупая крестьянка, говорит — и всё! Небось попользовалась нашим мужчиной, а теперь — и всё?! Орланд, скот ты эдакий, сколько раз в день её удовлетворял, вместо того, чтобы исполнять свои обязанности в Клане? Эй, ты, сучка, пошла вон отсюда! Мы сами отведём её в Клан, а ты пошла вон! Иди убирать козье дерьмо! Много вас таких прётся в Груст — скоро из-за навозниц шагнуть некуда будет! Одни крестьянские рожи вокруг! Орланд, быстро ко мне, тварь неблагодарная! Я с удовольствием отхлещу тебя плёткой!

— Стой, Орланд! — резко и холодно приказала Лера — никуда он не пойдёт. Я сама доставлю его к Главе Клана. Спасибо за ваше предложение сопроводить меня, но мы и сами доберёмся.

— Чтооо? Ты посмотри, какая наглая маленькая тварь! Ты как смеешь так разговаривать со мной, воительницей восьмого ранга?! — Зукра тронула лошадь голыми загорелыми коленями и через секунду оказалась рядом с Лерой. Подняв плеть, она сверху вниз ударила наглую девку, желая оставить кровавую черту на её излишне безупречной гладкой спине.

Вернее — попыталась ударить — неведомым образом она вылетела из седла и со всего маху грохнулась о дорогу, подняв клуб пыли и хакнув от удара так, что было слышно метров за пятьдесят.

Зукра потеряла сознание, а Лера стала задумчиво наматывать плеть на свой кулак, как будто это был ремешок дамской сумочки. Всадницы оторопели, а Герса спокойно спросила с лёгкой улыбкой на суровом лице:

— А что за свёрток на плече у Орланда? Если судить, по тому, что я вижу, это шкура шасса? Где ты её взяла, девочка?

— Добыла. Он хотел нами позавтракать — пришлось его убить.

— И чем же ты его убила? — недоверчиво прищурилась женщина — где твой меч, лук?

— Я убила его ножом. Нож был старым, не выдержал и сломался, я его бросила. Шасс бросился на меня и наткнулся на нож. Повезло. Мне. А ему — нет.

— И ей — тоже — усмехнулась Герса, кивая головой на бездыханную Зукру — эй, проверьте — она там живая? Брякнулась очень даже крепко. Случайно наткнулась на...Лера, говоришь тебя звать? И где же ты Лера научилась так быстро двигаться? На вид ты совершеннейший бутончик цветка, и не подумаешь, что ты можешь так легко расправиться с опытной воительницей — и какого — восьмого ранга! Что-то подозрительна ты мне, одуванчик...шагай-ка с нами, а вернее — запрыгивай позади меня на круп лошади, так будет быстрее. Доставлю тебя к Главе, пусть она решает, что с тобой делать. Орланд — забирайся на коня позади Шеки. Что, Зукра, неужто ТЕПЕРЬ ты научилась не распускать руки без нужды? Я тебе сколько раз говорила — прежде чем что-то делать — подумай, стоит ли? Вот тебя этот бутончик и научила уму-разуму.