И вот тут враг купился, как только мои мечники выскочили со строя и побежали в сторону лучников, часть воинов бородачей, побежали за ними и тут же получили болты в спину.
Все, вражеские лучники убегают, за ними гонятся десять воинов, а вот на другом фланге осталось всего одиннадцать воинов против моих двадцати.
— в бой, по два на каждого — заорал я и выхватив из рук одного из воинов последнюю сулицу, метнул её во врагов, выхватил меч и бросился в атаку.
— В мечи бей — заорал я.
Атака была насколько неожиданной, что враги подались назад и мы с лёту успели ранить или убить троих, а остальные, развернулись и побежали в глубь леса.
— Стой — заорал я, пытаясь перекричать боевой клич своих воинов — стой, все ко мне.
Собрались, осмотрелись, много раненных, но идти могут.
— Раненные в глубь строя — скомандовал я — идем по следу волока.
Мы прошли еще примерно шагов сто и обнаружили стоящие в лесу два снека, на борту каждого из кораблей находилось по пять-шесть воинов. Воины присели за бортами и прикрывшись щитами выглядывали из-за бортов.
— Вот я и нашел тебя Тумир — заорал я — я знаю ты здесь.
— Переговоры — прокричали с судна — мы можем откупится.
— Ты глупец Тумир, я и так заберу твой откуп, когда убью всех твоих воинов.
— У меня при себе ничего нет — проорали с судна — я обещаю тебе честью рода, что пришлю тебе серебро, если ты отпустишь нас.
— Соберите сухих веток — тихо сказал я, повернувшись к своим воинам — нужно сжечь это гнездо.
Пока противник наблюдал за нами мы, спрятавшись за деревьями периодически били болтами в самых зазевавшихся, но выпусти почти три десятка болтов попали только в одного, а все это время мы разводили пионерский костер.
Когда уже горел огромнейший костер мы, начали вытаскивать головешки и подбрасывать ближе к кораблям, все это приходилось делать прикрывшись щитами, так как враги тоже периодически стреляли из лука, но ситуация была уже не в их сторону. На каждую стрелу враг в ответку получал по 3-4 болта, и когда второй лучник упал с болтом в глазу, противник опять решил возобновить переговоры.
— Стой Чеслав — закричал тот же голос -не жги корабли, эти шнеки стоят по тысячу гривен каждая, забери в качестве нашего откупа корабли, и меня забери в залог, отпусти только двоих моих воинов, они привезут еще тысячу.
Ну вот это уже более предметный разговор.
— Бросьте железо и сдавайтесь — крикнул я.
Пленных связали и пересчитали, вместе с ранеными насчитали аж двадцать шесть человек, и вот выходило, что где то в лесу еще бегает почти десяток.
Тумир оказался достаточно большим воином, да и все его бойцы, за исключением лучников были приличного размера. Если по моим воинам считать, так это примерно ростом с Гореслава, здоровенные бородатые дядьки. При чем реально дядьки. Мои воины были на много моложе и меньше по размеру.
И силища была у врагов побольше, я увидел красивый трофейный лук, взял стрелу и попытался натянуть тетиву, не смог, рука дошла только до половины. Это какая же силища или опыт должен быть, что бы колчан стрел выпустить. Я вот пыжусь, пыжусь и даже до половины стрелы не дотянул.
Оружие все собрали и покидали в шнеки, загрузили туда же и связанных раненых вражеских воинов, а что мне их отдельно, что ли тащить, так некоторые и не ходячие вовсе. Всех восьмерых здоровых вражеских воинов развязали, привязали их к канатам, сами впряглись и потащили снеки к морю. Эта операция продолжалась почти до вечера.
Только как стемнело мы вытащили лодки на песчаный пляж острова. Я приказал всех пленных связать, по мере возможности осмотреть раненых и разжигать костры.
Потом приказал развязать Тумира и привести его к моему костру, но оружие ему не давать, я подумал, что все таки по статусу Тумир является воеводой какогото родоплеменного союза, а это большая шишка и держать его связанным некрасиво.
— Скажи мне Тумир — я посмотрел воеводе с реки Обры в глаза — ну и какого хрена вы полезли на мои земли?
— Бес попутал — сплюнул Тумир — мы раньше были в тех землях, встречали там купцов заморских, вот нас и отправили на море варту нести, а мы и зашли проведать земли куда купцы германские повадились, хотели городки пожечь, а чужестранцев прогнать, не знал я что тут земля уже занята, что ты сам тех германцев прогнал.
— А что ты там на море делал? — не понял я.
— Варту мы несли, ну побережье охраняли от чужаков — сказал воевода — наши корабли ютландцы и германцы в северные моря пускать перестали, так мы теперь и их суда в наши земли не пускаем.
— А где теперь ваши земли будут?
— От реки Лаба и до самых земель Суоми наши земли, там ходим, там торг ведем, иногда полон берем, это наше море и всегда нашим было — сплюнул Тумир — пока не появились знаки ромейских легионов.
— А при чем тут ромейские легионы? — не понял я.
— Соседей наших Боев, Свеолов, Галлов, Кельтов, Вагров и других побили ромейские легионеры, а потом пришли на землю нашу, на святую реку Лабу и Обру, где из древних времен живут ассы-народ божий — Тумир опустил голову, видно как тяжко ему было это говорить, но я так и не понял о чем же он говорит.
— Золото Чеслав, много золота везли в телегах римские легионеры, то золото подкупало вождей и заставляло их предавать своих родичей — он сплюнул — так подкупленные золотом бои, свеолы, галлы, дитмарши и многие племена великой реки Лаба по указанию императоров римских стали называться Германцами. И пошли они на нас войною, но мы побили их, и погнали в земли ромеев, а ромеи порезали всех галлов, как и боев. И по делом предателям, так и надо поступать с теми кто предков своих ассов на золото ромейское обменял.
— А что так и жмут ромеи вас? — спросил я.
— Нет — уже не так жмут как раньше, как галов и кельтов ромеи побили, на их земли полезли соседи наши руги, вагры и дулебы, их ромеи глупые барбарами называют, за то что язык другой. Не понимают ромеи наш язык, говорят что мы не говорим как люди а барабарабараем, то есть и не люди мы вовсе, так ка языка великих ромеев не понимаем, а для нас они тоже барабары, так как говорят на непонятном языке.
Вот фига себе, этот древний бородатый воевода тут мне лекцию прочитал на тему 'Кто такие варвары', а получается что варвары и не варвары вовсе а барабары, то есть те кто говорит непонятно, на другом языке.
— Большая битва была, многие земли пустые заняли воины норики, так и сидят теперь в той земле, однако многие из них уже и с ромеями мирится стали, и на наши земли поглядывают, как голодный шакал на овцу.
— Кто такие норики?
— Род был такой, жил у гор высоких, назывался Нориками, так побили их ромеи и согнали своими гладиусами с земли, ушли норики на полночь, до моря северного, а ромеи теперь там свои легионы посадили и землю ту провинцией норикус прозывают.
— Так что норики язык наш знают?
— Многие язык предков помнят, но многие уже смешались с соседями и обычаи предков и богов наших не почитают, и язык наш уже не понимают.
Я так и не понял, что несет этот черт бородатый, опять про каких то ассов, предков, богов мне тут голову дурит, а вот что германцы, это народ вымышленный, придуманный римлянами, это интересные сведения.
— А как же король готов Германарих — спросил я — я думал что их называют германцами от имени короля Германариха.
Воевода долго смотрел на меня, а потом сказал — не было ни какого Германариха, как не было и нет ни каких готов. Короля того Ярманнарий звали, а мерзкие ромеи назвали его Херманарий, то есть Германарий, но он воин Яровита и имя ему Ярманарий. А те кого готами называют, то воины Святовита, изгнанные из храмовой дружины, за дела темные, за то что получив силу и знания, стали на путь обогащения, за то что алчность сгубила их душу. Больше двух сотен лет назад, вошли они на юг убивая вождей и подчиняя себе племена многие, а потом и царями себя называть стали. Вот Ярманарий и есть такой царь, отступник, душегуб и убийца, ему золото важнее служению Белбогу, стал он на путь тьмы и теперь всех тех кто служит Чернобогу ромеи готами называют, видно по названию очень сильного рода гетов, что били ромеев еще сотни лет назад.
Я очень долго смотрел на воеводу и не мог понять, кто это? Может этот Тумир какой то фанатик, что придумал себе красивую историю мира и теперь убивая своих соседей оправдывается перед богами, что мол не грабитель и не душегуб он, а пришел наставить на путь истинных, на путь светлых богов мерзких выкормышей Чернобога.
То что он реально верит в то, что говорит это видно сразу, да вот мне пофиг кто тут с кем воюет, воины Святовита такие же жадные ублюдки как и готы-воины Чернобога, и те и другие пытались меня ограбить. Вот только пока между ними война идет, тут на политической карте появились Хунну и почти всех отступников готов под свою руку взяли.
— Слушай Тумир, а что ваш род кому подчиняется?
— Не понимаю я тебя, как это кому?
— Ну вот вас же кто то на эту варту отправил, неужели старейшинам рода интересны земли что на севере находятся, зачем им эти суоми, чудь и другие дикари, зачем вы германцев гоняете по морю.
— Раньше наши корабли в северное море ходили и дальше вдоль земель гальских, торг вели, земли новые искали, а вот век назад выход в море северное нам закрыли, с тех пор и мы никого не пускаем в наши земли.
Блин что, то моя картина мира рушится, а я не пойму где зарылся секрет, вот например я могу поверить что этот Тумир наш далекий родственник потому, что говорит хоть и с сильным акцентом но на нашем языке и по моей терминологии он знает слово, значит 'словянин'. Но я же видел готов, которые ни фига по нашему не понимали, однако я видел и посла готов, что шпарил по нашему без акцента и почему так, может действительно в эти готы постепенно перемешались с иностранцами. Если допустить что готы, это типа ордена воинов, то в орден могут принимать всех самых сильных, самых смелых, в общем самых-самых. И тогда там будет в этом ордене настоящий винегрет.
— Слушай Тумир, а часто вы ходите на свою варту?
— Часто, почитай все лето варяжим.
— Что ты сказал? — не понял я услышав знакомую фразу, от которой опять в голове загудело — что значит варяжим?
— Да то и значит, что мы море сторожим, значит варяжим — ответил безразлично воевода— вот ты воинов назначаешь чтобы он кашу варил, и сидит тот воин в казан смотрит, чтоб не подгорела, чтоб огонь не потух, чтоб соли вдоволь было. Так мы и называем такую сторожу, что человек тот варяжит, то есть присматривает за порученным ему делом.
— А воины твои часом варягами не называются? — спросил я.
— Нет воины так и есть воины, а зачем их по другому называть? — не понял Тумир.
Да, а я то думал, что разгадал тысячелетнюю загадку появления варягов, выходит нет.
Приготовили пищу, по вечеряли, переночевали, а с утра произошло сразу два события. Во первых из леса вышли два воина, постояли, постояли и медленно пошли к нам.
Я осмотрел и понял. Что это типа переговорщиков, я взял пятерых воинов, щит и медленно пошел на встречу.
Воины остановились в двух десятках шагов, я тоже стал.
— Где наш воевода? — спросил один из воинов.
— Там сидит возле костра — я повернулся и махнул рукой.
— Что будет с ними? — спросил тот же воин.
— А почему ты не спрашиваешь, что будет с тобой?
— У нас есть оружие и если понадобится то мы умрем с честью — пафосно ответил воин.
— Мы скоро уйдем, а потом сюда придут эсты, они вас свяжут и продадут готландцам — я усмехнулся — и ты умрешь рабом на их острове.
Наступила тишина, все молчали, а я изучал воинов. Да это были действительно настоящие воины, моим было до них далеко, теперь понятно почему они смогли взять и сжечь приморское, там оставалось всего пять десятков воинов, и шансов отбиться у них не было, меня спасло только то, что Креславу удалось сжечь корабли, иначе все это стадо пошло бы вверх по реке до самого Полотска, и сожгли бы мне на фиг столицу княжества. А так воспользовавшись замешательством врага, Креслав смог ударить воинам Тумира во фланг конницей и заставил противника отступить. Я больше чем уверен, что там всех раненных перебили, а что тут такого, тут ни ООН, ни 'прав человека', ни методичек по 'Защите чести и достоинства комбатантов', что нам совали в Чечне ООНовские наблюдатели пока что нет.
— Я предлагаю тебе почетный плен — крикнул я — вы сдаете оружие и я даю вам лодку, вы пойдете в свою землю и соберёте откуп, за каждого воина по сотне золотых.
— Аха-ха-ха — засмеялись оба воина — сколько не дадут даже за воеводу.
— Вот как — удивился я — выходит ваш воевода меня обманул — он сказал, что за всех пленных откуп будет тысячу гривен серебра и еще я заберу ваши шнеки.
— Ты получишь по три десятка гривен за простого воина и сотню за воеводу, больше старейшины не дадут — ответил воин.
— Так, понятно и сколько вас еще там в лесу — я показал за спину переговорщикам.
— Шестеро.
Я посчитал и прикинул, что это получается тысячу сто гривен серебра, маловата, конечно, но все же. Тысячу гривен серебра это стоимость всего лишь двадцати моих не очень дорогих мечей.
— Пошли — я мазнул рукой, показывая на костры, сам развернулся и пошел к воеводе Тумиру.
— Тумир — я обратился к пленнику — я дам твоим раненным одну шнеку, и пусть уплывают все, а все здоровые останутся в заложниках, пока не привезут откуп. Я могу взять за всех вас три больших паруса, размером 5х5 саженей.
Тумир оценивающе посмотрел на меня, потом сказал — такой парус стоит пять сотен гривен серебра.
— Мне не нужно серебро — я показал рукой до горла — серебра у меня вот сколько, а вот парусов у меня нет, так что выбирайте, три паруса, за три с половиной десятка воинов, это хороший откуп, тем более что ты мне и так должен, ты сжег мой город, не забывай воевода.
— За три паруса ты отпустишь всех моих людей.
— За четыре паруса я отпущу всех твоих людей — я показал рукой на восток — там еще два десятка пленников. Правда многие раненные могут умереть.
— Радомир, Радомир — заорали от берега — князь там корабль Радомира идет.
Ну вот, подумал я, брат оказался умнее и не стал дожидаться меня у северной окраины острова, а обогнул его и пошел на юг.
Встреча была шумной, обнимались не только мы с Радомиром, но и наши воины, ведь по нынешним временам, мы не просто отбились от вражеского нападения а совершили небывалый подвиг. Во первых достаточно удачно ограбили готландцев, а во вторых на обратном пути нарвались на вражеский отряд и почти полностью его разбили, прихватив кучу кораблей и пленников.
Глава. Дряговичи.
Отряд Алларата вернулся не весь. Многие воины пали в долгом походе. И этот поход не был успешным. Вначале все шло хорошо, объединенная армия царя Атиллы вторглась на территорию восточной ромейской империи, а навстречу Атилле вышли римские легионы, но у врага не было шансов, конница степных ханов не вступая в бой непрерывно кружилась вокруг противника, осыпая его десятками тысяч стрел, враг бросался вперед, а конница отступала, и так продолжалось пять долгих дней. А когда не выдержав такого подлого боя ромеи бросили в бой тяжеловооруженных всадников катафрактов, то конные стрелки Атиллы бежали увлекая противника за собой. Уже к вечеру Атилле удалось окружить и уничтожить конных катафрактов, а потом всеми силами обрушится на пехотинцев, ромеи не выдержали и бежали, а вслед им бросились тысячи степных воинов. Римская армия была уничтожена полностью, включая стратега и его помощников.
