— А люк выдержит удар?
— Да, а мы — нет! В данном случае вода уйдет в водосброс и ее будет недостаточно чтобы нас как следует притормозить! Надо собраться у передней стенки вагона — может хоть кто-то выживет!
Паладин с затаенной сумасшедшей хитринкой в глазах глянул на гнома. — А если бы воды было больше?
— Какая разница, больше, меньше. Ее хватает. Только сначала мы разобьемся а потом она притечет! И спокойно уйдет в сливы. Самортизирует. Только поздно.
— Значит будем тормозить. Все к передней стене! Держитесь.
Паладин выхватил из-за голенища свой любимый кинжал, коим он успел давеча зарезать некромансера. Перехватил его обратным хватом в воздухе и со всей силы всадил в обшивку капсулы.
Мифрильное лезвие пропороло сталь и уперлось в сплавленную для прочности скалу тоннеля! Раздался жуткий скрежет. Почти неразрушимый металл наконец нашел себе достойного врага в форме тысячепудовых нагрузок. Рукоять кинжала рвануло из руки. Капсула затряслась в припадке, забилась о стенки подгорной тропы. Обшивка продралась, скатавшись неопрятным холмом стальных листов со сверкающим клинком посреди мохрастого хаоса. В дыру видно было как бороздит камень надежно засевшее лезвие. Пассажиров швырнуло о стену. Раздались стоны вперемешку с матюками. В разрыв плеснула вода, а за ней пришла настоящая перегрузка.
— Слишком поздно! — успел проорать Валд. — Скорость еще очень велика!
И последовал удар! Отделенная лишь тонким слоем жидкости, не сумевшая вовремя достаточно затормозить, капсула врезалась в глыбу люка на конце тоннеля!
Возможно, наша история на этом и закончилась бы. Даже несомненно, будь система тоннелей в рабочем состоянии. Но богиня судеб, сыгравшая так много злых шуток с отрядом на пути сюда, наконец подарила путникам свою улыбку.
Механика опять не сработала как положено. Люк оказался захлопнут, но не закрыт! С жестяным ахом черное обтекаемое тело вагона вышибло створку и ворвалось на станцию, круша каменные колонны. В ворохе свистящих камней и металлических ошметков, увитая струями брызжущей воды капсула пронеслась по зале. Снесла пару каких-то отгородок, повернулась боком и врезалась в своего собрата, стоящего в запасном желобе. Засверкала туча искр, раздался очередной скрежет. И все стихло. Лишь кое-где потрескивали небольшие огоньки, вызванных трением, пожаров. Но и они, один за другим, гасли, залитые водой.
Безмолвие вернулось на разрушенную станцию. Сгустились тени. Только неживое красно-оранжевое сияние магических узоров нарушало ткань темноты. Ни единого огонька наподобие гномьих светильников на покинутом вокзале не горело. Ни единой живой души не привлек шум. Слюдяные горы встретили незваных пришельцев безразличием...
Гарсиа пришел в себя. Полежал расслабленно в течение долгих минут в ватной тишине обволакивающей тело. Прислушался к себе. Особых повреждений не обнаружилось — великая вещь ладно скроенные доспехи. Воин отделался сплошным синяком на спине и хм.. ниже. Оценив общее состояние как удовлетворительное, паладин поблагодарил богов и рискнул открыть глаза.
Его окружала темнота. Вязкая как кисель, неприятно сдавливающая, так, что в первую секунду у него даже перехватило дыхание. "Где я?" Воин привычно взял себя в руки. "Что-то я стал нервным. Возраст? Темноты обычной испугался. Обычной!?" Гарсиа понял что его так напрягло. Его заклятая силой Света броня не испускала свечения как обычно. Он торопливо огляделся. Взгляд выхватил из мешанины цветных пятен одно, имеющее слишком явные очертания, чтобы быть глюком. Рваный треугольник отсвечивал оранжево-сиреневой смесью. "Дыра в полу! Свет есть снаружи. Это же капсула!"
Справившись с дезориентацией паладин почувствовал себя окончательно вернувшимся в реальность. Прошептал воззвание к Белому, усиливая заклятие на доспехах. Темнота отступила, раздалась в стороны, заклубилась знакомым мельтешением недовольных арахнидов.
В открывшемся светлом пятне обнаружился клубок закованных в железо тел. На полу брызги крови. Из кучи донесся стон, другой. Тела пришли в движение. Гарсиа кинулся помогать.
Спустя двадцать минут весь отряд был в сознании. Как ни странно, особо пострадавших не было. Впрочем, гномьи доспехи по качеству едва ли уступали паладинским, а выносливость подгорного народа давно вошла в легенды. Вывихи растяжения и расквашенные носы за ранения, ясное дело, никто не считал.
Паладин коротко обрисовал Валду текущее положение дел. Тот проникся.
Люк распахиваться не пожелал. Наверное позабыл от удара, как это делается. Гарсиа было примерился решить проблему при помощи привычных средств, но гномы его мягко придержали. Валд и еще один карла, тот самый, что назвался Ромом, чем-то бодро забряцали по углам. Пошептались. Еще покряхтели, после чего задняя стенка вагона просто выпала наружу, открыв дорогу внешнему миру.
Внешний мир не замедлил ворваться в широкое отверстие ледяным порывом, знакомого по дыре в полу, освещения. Оно окатило путников с ног до головы, оставив на лицах какую-то печать, словно бы тоскливого недоумения. Мол, что за букашки?
"Да откуда же это? Темнота непохожая на темноту, свет который будто и не свет вовсе. Это даже не некромантия, просто мир вокруг словно поменялся в одночасье..." Одновременно с этой мыслью вокруг паладина закружились, заиграли красками саламандры. Они так легко, цеплюче, перескакивали по его доспехам, что казалось — летят.
— Что? — Спросил Гарсиа.
— Не знаем. — Пришел ответ. — Просто вокруг неправильно. Угроза. Огненный щит укроет тебя.
Гарсиа поднес руки к лицу — ореол едва различимого пламени жил своей жгучей жизнью. На его поверхности то тут, то там вспыхивали искорки. Он с тревогой взглянул на гномов. Валд перехватил его взгляд.
— Оставь, воин. У нас свои секреты.
Гарсиа кивнул, и шагнул за пределы вагона.
Посреди станции над узором на полу светился, сотканный туманными канатами, глаз. Око покачивалось из стороны в строну, обмахивая вниманием немаленькое помещение. Сиреневый зрачок имел хищный вертикальный разрез.
"А вот и стандартная черная магия. Легки на помине." — Подумалось Гарсиа. Его рука зашарила на поясе, наткнулась на пустые ножны. — "А, демоны, с кинжалом можно проститься". Взгляд, брошенный вдогонку мыслям, подтвердил правильность догадки. Рукоять полностью скрылась в складках изодранного металла, и лишь оконечник лезвия зло торчал из наружной стенки вагона.
Стены станции покрывала своеобразная наскальная живопись, имеющая мало общего с входящим в моду графити. Магические плетения, казалось врезаны в камень. Пальцы скользнули по такой светящейся линии, не почувствовав изменений текстуры поверхности.
— Не волнуйся на счет этой мазни Гарсиа. — Проговорил за спиной озирающийся Валд. — Гномов еще никто не сумел откуда-либо выжить. Не выйдет и теперь. Мы уходим лишь сами. А здесь коли понадобится весь верхний слой камня снимем. Дай только маляра этого найти. Проблему решить.
— Найдем. Вон он, видишь, пялится. — И уже обращаясь к глазу. — Что, смотришь? Красоту неземную разглядел?
Броня воина Белого полыхнула еще ярче и что-то нарушилось в тонкой балансировке заклятья. Глаз расцветило яркими бликами, он скатался в черную воронку и схлопнулся сам в себя. Узор под ним потух. На место черной волошбы сразу устремились струйки непонятной вязи, что пятнала, по прежнему, стены.
Думаю, стоит нам двигаться. Мы привлекаем к себе слишком много ненужного внимания.
— Чувствуете? Холодно.. — Невпопад отозвался Валд. — Опять оборудование отказывает что ли? Весь комплекс отапливается от глубинных магматических котлов Хозяина Пламени. Холода быть не должно. И связь станционная не действует. — Помолчав добавил он. — Я проверил. Мы отрезаны.
Отряд двинулся вперед к выходу из зала станции.
— Надо добраться до жилых массивов. Там должен быть хоть кто-то..
— Думаешь твои соотечественники допустили бы такое, будь они э... способны действовать, а Валд?
— Ты имеешь в виду "будь они живы"? Не стоит смягчать слова. Реальность следует принимать такой какая она есть. Боюсь ты прав. Но надежда еще не потеряна. Кстати, ты не забыл, что отвечаешь за разведку? Давай, покажу куда мы направляемся.
Они повозились пару минут с картой, после чего Гарсиа нырнул в расчерченную неизвестной магией полутьму.
Около получаса он шагал по практически прямому тоннелю, широкому как имперский тракт. Затем, согласно плану, повернул в одно из боковых ответвлений.
"Интересно, а сами они как здесь ориентируются?" Гном о способах нахождения дороги в их лабиринтах не сообщил даже союзнику. Просто велел считать ответвления. Что будет если он проглядел какой-то из поворотов, Гарсиа старался не думать.
Так или иначе, но все обошлось. Спустя четверть лиги потолок коридора пошел вверх, а впереди замаячили знакомые по престольным горам колонны-дома. Вот только не было здесь ни шума городища, ни света в круглых оконных проемах. На месте праздничных игрушек, подсвеченных изнутри волшебными огоньками, возвышались великаны каменного леса, мерцающие чернотой дупел-окон.
Задетый за живое мрачной картиной, паладин приостановился. Оперся рукой о стенку коридора. Оранжевые узоры охватили тело знакомой неестественно-липкой теплотой. И вновь казалось паучки из тумана засуетились на периферии зрения. Воздух потяжелел. В противоположность теплу узора, по пещерам потянуло морозцем. Гарсиа вновь попытался приглядеться. И на этот раз получилось! Никакие не паучки — вихри черных снежинок вьются вокруг! Застывшая обсидиановым пухом ночь! Он аккуратно подставил ладонь, но вокруг колыхнулось, и странный снег пропал так же внезапно, как проявился. Растянулся неощутимой пленкой в воздухе.
Паладин брел по разрушенному городу народа подземелий.
Мороз. Доспех холодит даже сквозь ткань поддоспешника. Да что там — сквозь огненный щит, что полыхает по прежнему вокруг. Похрустывает иней под тяжелыми сапогами. Его следы — единственное что нарушает белую дымку. Вокруг нет особенных разрушений. Нет даже баррикад и стен на входе в пещеру. Ощущение такое, словно разумные просто ушли. Вот только портит картину то, что метко называют "бардак". Хаос разбитой посуды, брошенных вещей. Глиняные черепки надломленных жизней. А тепло — вот оно, рядом. Прикоснись, только, к стене и потечет оно гнилью по коже. "Нет уж. Лучше мерзнуть".
Его внимание привлекает зал префектуры. Окраина поселка — у гномов свой менталитет. Кто такой управитель? Судья. Помощник людям — не символ благополучия.
В зале сумрачно. Вместе с тем узоры на стенах становятся явственней. Диковинные цветы свивают свои плети в толще камня. За полукольцом каменной столешницы сидит откинувшись старик. Колеблется вокруг него черная дымка. Глаза древнего гнома широко распахнуты. Раззявлен в муке рот.
Гарсиа подходит ближе, дотрагивается до немощного плеча. Встряхивает.
— Эй.
Разум гнома всплывает из пучины кошмара.
— Кто? — Хрип. — Кто здесь?
"Как он выжил тут? В таком холоде?" Паладин тянется к застежке плаща. "Отогреть!"
— Это друзья. Вам помогут. Держитесь.
— Нет. Не то. Не важно кто. — Старик не слышит или не понимает. — Уже поздно для всех. Бегите отсюда. Если можете еще. Или нет. Нельзя. Разнесете смерть. Смерть вокруг. И умереть. Надо умереть. Оно сильнее. Но я победил. Старики не нужны. Только нежить. А я победил!
Гном вытягивается, деревенея. Жизнь покидает истерзанное тело. И, одновременно с этим, раздается под гулкими сводами разочарованный вой. Темнота грязных снежинок наваливается со всех сторон. Ярче, контрастом, проступает оранжевая магия стен. Упругий комок инфразвука толкает паладина на пол. Глухо гремят доспехи. В неверном танце теней срывается с останков управителя мутная клякса. Устремляется в сторону Гарсиа. Черный дым прорезают сиреневыми щелями раскосые глаза.
Уж ты не уйдешь от меня! — Шипит баньши. С разлета впарывается в пламя щита саламандр! Вспыхивает истинным пламенем!
Невесомые хлопья пепла вертят хороводы в воздухе. Гарсиа трясет головой приходя в себя. По углам зажигаются сиреневые фонари. Еще тени! Паладин упруго вскакивает на ноги, оценивает обстановку. Раскидывает руки, проворачивается на носках, замыкая Круг. Щедро, даря почти весь свет своей души. Сияющее кольцо разгоняет мрак. Стены сотрясает ударная волна. Базальт трескается и осыпается. Первого этажа у здания больше нет, и сверху доносится треск! Смычка с потолком не выдерживает. Гарсиа, перекатом, уходит из под глыбы осевшего здания!
— Думаю это вас задержит.. — Голос паладина звучит устало.
Полчаса спустя, Гарсиа встретился с основным отрядом у входа в коридор, ведущий к городу. Картина, которую он застал, была безрадостна. Отряд недосчитался одного гнома. Того самого, чье имя ему было известно. На отряд тоже напала баньши. Только огненного щита у них не было.
— Значит говоришь старик сопротивлялся до последнего? Умер свободным? Удивительно. Эти твари сильны. Чтобы поработить дух Рома ей хватило полуминуты. А здешний судья продержался несколько недель.
— Они сильны за счет других. Слишком высока концентрация зла вокруг. Их подпитывают. Обычно баньши боятся света и не могут сломить дух взрослого человека. Захватывают лишь слабых. А тут! Мне очень много пришлось отдать чтобы уйти. Ближайшие несколько суток я не способен взывать к Свету.
— Однако это не объясняет пропажи жителей. Всех поработить не могли. Гномы тоже не лыком шиты. Да и узор оранжевый этот. Не нежити работа.
— Старик говорил что-то. "Старые не нужны. Только нежить". Быть может он имел в виду, что старики не подошли для чего-то, и их отдали на растерзание?
— Похоже на то. Посмотри, Гарсиа, Узоры становятся все явственней. Словно растет сила их. Это ведь цветы нарисованы. Странные, не добрые, но цветы.
— Да. И растут они из местных подземелий. Погляди, уже у пола цвет чуть насыщенней. Нам нужно вниз. Только, боюсь, не уйдем далеко. Баньши, с которыми я столкнулся, уже должны были выбраться из под завалов.
— Не беда. Теперь хоть часть угрозы ясна. Пусть попробуют поймать гнома под землей.
Валд провел отряд за угол. Подошел к стене. Начертил кончиком топора несколько незнакомых Гарсиа рун. С протяжным скрипом-шорохом гранитная панель подалась назад и ушла в глубь скалы, открыв проход. Туда сразу устремились первые тонкие ростки магических рисунков. Гном озабоченно посмотрел на них.
— Заходите быстрее. Это резервная система тоннелей. — Объяснил он паладину. — Здесь не найдут.
— Уверен?
— Да. Они хорошо защищены. Видишь, стены чистые еще.
А потом был марш. Бросок с полной выкладкой. На пределе сил. Все чувствовали надвигающуюся угрозу. Кроме того до ушей доносился вой. Нежить не могла их найти, но чуяла. Шла по пятам, вдоль бесконечных пещер и винтовых лестниц. Уровень за уровнем.
Беды на этом не заканчивались. По сути, возникла проблема посерьезней преследующей нежити. Гномы почувствовали недомогание. Вначале легкое, едва ощутимое, оно быстро переросло в свинцовую усталость.
