Ландскнехт. Часть четвертая

— Он... просил не продавать. Говорил — друзья за ней придут, им отдать. А они мол помогут. Только... не вышло как-то, а потом все и описали.

— Ясно. А кто прийти должен был. Этот твой... Янек, что ли?

— Нет... не знаю... — вот чорт, ну все же переборщил, смотрю — опять слезы потекли. Видать, серьезное у нее с этим. Пробурчал я что-то извиняющее, да и вон из дому. Что ж за день такой сегодня — что они меня все на слезу брать решили?

Впрочем, во дворе успокоился. Девчонки весело переговариваются в мастерской, железяками звякая. Собак дрыхнет. Хорошо. Жарко только, но что поделать, лето, чтоб ему... Пошел снова читать. Только устроился,начал опять вникать... Присмотрелся, вылез на солнце из-под навеса. Снял очки, посмотрел так. Одел,еще раз глянул. Сходил за увеличительным стеклом. Нет, не глюки. Рукой покойного таможенника (ну, а чьей еще?) на карте тоже нанесены пометки. Вот, только — едва-едва, кончиком остро отточенного карандаша, не нажимая. Еле видны, если специально смотреть. Но это точно пометки, а не просто в задумчивости стучал карандашом по карте. Трех видов. Закорючка навроде значка собаки интернетного. Галочка, как угол в геометрии обозначают. И крестик-звездочка. Причем крестиков меньше всего, и они не на суше, а в воде — иногда довольно далеко от берега. Интересное дело... Никакой легенды, разумеется, и в помине нету. Догадайся, мол, сам. Или, скорее всего — кто надо, тот все и так знает, ему догадываться незачем. Да, антиресное наследство... На пиратский клад не похоже, многовато отметок-то. А что за этими отметками скрывается... Да на самом-то деле — все просто. Вот вернусь с ...прогулки, и покатаюсь по этим островкам с отметками — и на месте закономерность соображу. После того как мы мотанемся до Степи, мне до этих островков будет — раз упал, два перекатился.

...А пока, благо девчонки завершили — ружья в охапку, и к Хуго. Иначе ж мне мелкая жизни не даст. Забрал ружбайки, шлепнул обоих малолетних засранок по задницам, чтоб не расслаблялись, да и пошел за ворота...

...Хуго меня встретил радостно. Все бумаги оформили, и он даже со старшим братом увиделся уже, тот тоже крайне доволен. Доран Варенг передавал благодарность за презент от фирмы Бару — ну, поскольку он мня лично и не видел никогда, то это так, чисто из вежливости. А самому Бару он, коли захочет, ответно открытку отправит. Приглашение на праздник он мне сделал — но исключительно как компаньону по бизнесу, то есть не гостевое даже. Но и у него самого такое же — а я и вовсе не возражаю, была нужда среди этой расфуфыренной публики ошиваться. А девок моих и вовсе просто. Брату он, правда, не сказал еще, кто и как будет ружья показывать. Это и не требовалось — оплати участие и все, выдадут три бирки входные на обслугу. Да и про то, какие будут ружья — тоже пока братьям молчит. Но, и сам уже уверен — что все будет хорошо. Подготовка к празднику шла вовсю — осталось доделать последнее ружье. Собственно, еще пара недель осталась. Успеет может и обычные ружья сделать, на подстраховку.

— А у нас, Ху с моими девчонками, вот такая проблема — говорю — Приклады-то длинноваты, особенно для малой. А мы с тобой как думали? Мол, ружья для детей и женщин, для развлечения и учебы. А приклад-то оставили как для здорового мужика...

— Это да, Йо, это мы поторопились... А как вообще эти игрушки работают?

— Отлично! Бывают осечки, ну, как научил их самих собирать патроны, то почти и не бывает. в одном барабане надо отполировать камору — я пометил. Гильза порой не выходит, туго очень. Дважды рвало гильзы и несколько раз дуло — мы с патронами экспериментировали...

— Йо! Вы их так поломаете до праздника!

— Ну, насчет поломаем это вряд ли, а стволы я регулярно кипятком проливаю и рассвинцовываю. Нарезы в порядке, надолго еще хватит. Впрочем... если это не будет слишком дорого — то можно сменить перед выступлением, только пристрелять потом.

— На самострельной это не сложно, в общем. А вот на переломке сложнее, я же его туда впаял...

— Ну, в основном на самостреле и надо, с него больше и чаще сыпят. А патроны смотри какие вышли — показываю ему наше творчество — пуля малость больше чем в золотник весом! Заряд подобрали, чтоб гильза держала, да порох берем не самый мелкий, на нем как раз дует гильзы, берем помедленнее, от армейских револьверов. Зато бьет верно, и с ужасающей силой для такого калибра — три доски порой шьет а две с гарантией, не хуже армейского револьвера! Больше только рейтарские револьверы, ну или охранный карабин, может быть, пробьют. И по мелкому зверю сработает.

— Длинноват вышел патрон. В револьвер не влезет.

— Это смотря в какой — я похлопал себя по карману, Хуго в курсе за моего спасателя — Но на то и расчет, а то сдуру попортить можно и револьвер, и руки, не всякий барабан и выдержит.

— Толково. Ну, давай, Йо, повозимся с нашими игрушками...

Затеялись возиться с деревяшками. Быстренько согласовали концепцию прохрустова ложа — как у того древнего грека, который умел с прохрустом оптимизировать комплекс "ложе — посетитель". Тут поначалу Хуго развернулся. Поскольку можно было не торопиться с прочим, он вовсе отложил все дела и мы начали креативить. На дешевую переломку просто изобразили затыльник, подрезав приклад и наделав набор прокладок в комплект. Дешево и сердито. Сделали все дерево чуть поизящнее, и Хуго, золотые руки, в какие-то минуты пустил по нему резьбу — чуть-чуть совсем, несколько завитушек. Но сразу заиграло. моментально затампонировал какой-то серебрянкой — и под лак. Причем лаком разных оттенков он искусно раскрасил дешевую деревяшку так, что она стала напоминать куда как более дорогое дерево. Вот же руки-то какие у человека! Несколько минут работы, и не узнать изделие!

— Ну, конечно, потом только на заказ так будем, Йо — поясняет Хуго — А обычные попроще, по лекалам вырезать, да и лаком вскрывать. И то, это если еще вовсе пойдут эти игрушки, я пока не очень все же в этом уверен.

— Не беспокойся, не скажу, чтоб очень много, но клиент на них всегда будет...

С автоматкой возились побольше. Сначала сконструировали довольно изящного вида латунный затыльник с регулировкой. Но он сразу прибавил веса, хотя и изменил баланс в нужную сторону. Тут-то я уже влез с идеями. Поскольку деревяшка на автоматке раздельная, цевье и приклад по отдельности, а между ними ствольная коробка — то замена приклада не проблема. У Хуго шикарные станки для деревообработки, и вскоре я, едва не отрезав себе в процессе пару раз пальцы, прилаживал к ружбайке еще не обработанный пока, но вполне уже оформившийся ортопедический приклад. Ну, любят такие ставить "охотнеги" на всякие калашоиды и драгуноиды. Тут подобие пистолетной рукоятки выходит — и короче значительно хват, и поудобнее для быстрой стрельбы не отрывая от плеча. Хуго посмотрел с сомнением, но я уговорил — старый приклад пусть пока полежит, его подрезать и обратно поставить недолго. А если этот зайдет хорошо — то еще раз привезу, он так же его обработает красиво. А пока просто зашкурим, как следует.

Вечером, довольные, сидели и пили чай. Хуго неуклюже-деликатно пытался выяснить, как у меня происходит сожительствование и общежитие с бабами, я отвечал, и он, по-моему, даже завидовал. Вот дурень, нашел чему. Не приведи ж Бог. И пока не избавиться же никак... Тут вспомнилось опять все это — Янек, лоция с отметками...

— Ху, скажи, а не знаешь, что там на островах у Студеной? Я думал как-нибудь скататься туда...

— Не стоит. По крайней мере — не в одиночку. Там легко можно нарваться на пиратов или контрабандистов. Иногда это, впрочем, ничего не значит, а иногда могут сразу убить — так говорят.

— Иногда — с пиратами ничего не значит?

— Ну, да. Ну это если ты им не интересен. Ну, вот твой катер например — может быть интересен. А если ты просто рыбак на брезентовой лодке — то ничего с тобой не будет. Если ты не увидел что-то лишнее конечно. Вообще, раньше так близко у города не было пиратов, их перехватывали моряки с Брегена. Но последние годы, еще до войны — их стало гораздо больше. И в основном они везут контрабанду, а не пиратствуют. Ну, это-то понятно — за пиратство смерть почти наверняка, а контрабанда это... такое. Иногда можно просто откупиться.

— Ясно... А степняки? Скажи, я слышал — раньше с ними чуть ли не торговать хотели? Мост хотели через Студеную строить...

— Да, было такое. Но тогда это слишком многим было не по нраву. А сейчас вроде бы и не плохо. Но и теперь многие не хотят менять старый уклад. "Деды лучше знали!" — явно передразнил он кого-то — Ну, тем, кто сел на монополии и вписан прочно в наши законы... которые они же сами и правят под себя... Тем, конечно, ничего менять не надо. И даже наоборот — надо чтобы никто ничего не поменял. А вот тем, кто растет и ищет место — тем рынок Степи очень интересен... Но закон запрещает любую торговлю со степняками.

— Подожди... какой там рынок? Там же кочевники сраные! Степь и говно!

— Ха, Йо. ты похоже, не интересовался географией и историей сверх школьного курса! Ну. извини, извини! — стал он меня успокаивать, увидев, что я демонстративно набычился — по правде-то сказать, и большинству сверх того знать незачем. Ничем в жизни не поможет.

— Да я бы с удовольствием историю поизучал — говорю ему — Вот на этот самый Бреген, в библиОтику — хоть сейчас готов!

— Хм... — пожевал губами Хуго — Йо, ты меня опять удивляешь — не знать ничего про Степь, и знать про библиотеки Брегена... Откуда?

— Да... ехали долго с одним умным человеком, он меня просветил.

— Ну, понимаешь, туда так просто не попасть... Я поговорю с братьями, но давай — после праздника, ладно? Но ничего не обещаю. Пропуска выдают в Совете, это даже не моих братьев уровень...

— Да ладно, если получится — буду премного благодарен, а нет, так нет. Расскажи лучше за Степь.

— Степь... ну, если интересно, я дам тебе почитать брошюрку... Один архивариус составил очень емкий отчет. А если совсем кратко... Там, на Западе, у них свое государство. Не такое как у нас, немного странное, может, не такое сильное, хотя как еще посмотреть. Там есть и города, тоже не такие как у нас, но есть. И какая-то промышленность. В основном да — кажется, что все они кочевники, ибо для них лошади — и пища, и одежда, и транспорт. Они при этом веруют в тех же богов, разве что добавили к ним какие-то языческие легенды, развернув целый пантеон. У них тот же язык, хотя и отличается сильнее чем, например, северо-рисский говор, но понять их вполне можно. Они, по большей части, светловолосые — но много и у нас таких, и у них темные встречаются, живем же рядом. Когда-то до Великой Войны — все это была одна страна, мы все были один народ...

— Погоди, а как же — набеги, заставы, Оборонный канал?

— Ну... Историю новейшую и в школе-то так преподают, потому не удивительно, что ты не знаешь, как города Союза воевали между собой... Хотя, чего далеко ходить — ты сам недавно вернулся с войны. Все то же самое. Разве только у них государство менее...ну, менее жесткое, что ли. Вот и не всегда в их столицах знают о том, что творится на границе. А иногда и знают, да приграничный барон... не знаю, как у них это зовется... вожак, главарь племени... В общем — он в своей власти немного повоевать с соседями. Это внутри страны у них распри запрещены. А с соседями — пожалуйста. Тем более что никто никогда не смог... да и не хотел, если честно, нанести серьезный удар именно государству. А виноватый в инциденте барон — так это его проблемы, и его племени. Практически — семейное дело. Вот и привыкли они смотреть на это сквозь пальцы. Только, как и положено, всех буйных отправляют жить на окраину — и там их или за неуживчивость свои прирежут, или в какой стычке мы или валашцы убьют. Ну, или, поумнев, вернется в Великую Степь. Но вот лет сорок назад, я еще не родился, вроде как решили отогнать дальше на север буйных, а к нам выйти "мирными" племенами — и затеять торговлю. Не вышло, но буйных отселили севернее, а потом и у нас Отводной построили, до города бандам стало не дойти. А на севере Валаш открытый... Начали за реку ходить и грабить там, ну а в ответ Старый Князь организовал военные поселения, появились Вольные... Ну, а чем кончилось — ты сам знаешь.

— Ох, Ху, боюсь — нихрена оно еще не кончилось...

* * *

В среду с утра стал собираться. Давненько так не штырило, адреналиньчик-с. Все же одно дело на войне, куда пошлют — туда иди, и другое совсем — самолично злодействовать. Прикинул так — если что, то "патронов не жалеть!" — класть наглухо всех, будь даже за нами местный эсминец погонится. Все одно на снисхождение рассчитывать не приходится. Оттого решил весь арсенал приспособить. Главным калибром, ясное дело, скорострелка. Это суровый козырь в местных реалиях. Не надо, конечно, забывать — Хуговские скорострелки старого образца тоже кое-у кого на руках есть... Но они похлипче будут. Починенный старый добрый трофейный карабин — в резерв. Тоже вполне суровая аркебуза. Дробовиками я не обзавелся, а надо бы — но сейчас не хочу дергаться уже. Револьверы — мелкан в карман, а армейский на пояс под куртку. Револьверы здешние хороши, но вот медленная перезарядка... надо что-то с этим делать. А пока — это оружие последнего боя. Есть еще несколько гранат — причем остались старые колотушки, пусть и союзной выделки. Однако их хвалят, а в ненадежности новых я убедился. Парочка гренок поедет со мной. Лишним не будет. Финка в чехольчике в кармане. Достаточно вполне, все одно ничего не решает, был бы например пулемет... Но пулемета нету. Нашу la mitrailleuse bébé я разумеется и не подумал брать — не тот компот. В море на той дальности что она может дать ее преимущества не играют. Нам-то там ни залечь, ни спрятаться. Фанерные борта лодки, пусть и в три слоя — а не удержат пулю, разве тоже пистолетную на излете. А совсем в упор моя самозарядка проворнее, а уж как ворочать то бревно... Хуго бьется над облегчением, обещая втиснуть в полпуда, но когда-то еще...

Собрался. Успокоился. Внезапно мысль пришла — а вот если все удачно срастется, и таки убьют наконец-то? Оно понятно, мои проблемы на этом кончатся. А тут как все? Нет, если спалят, то все ясно — все в казну, и дом, и этих... Жалко их, кстати. Ну, а если — от неизбежных на море случайностей? Тогда как? Нет, так дело не дело...

Сел писать письмо. Хуго, кому еще. Написал типа завещания — без юриста, конечно. не то — но это если б были претенденты и суд... А откуда им взяться? В приватном письме уже упомянул, что любого, кто заявит о претензиях — надо просто зарезать. Потому что нету таких людей в этом мире. И в приватном же добавил — что если все пойдет совсем по плохому варианту — то банковские вклады не конфискуют некоторые, и деньги оттуда пустить прошу на выкуп этих... и присмотреть за ними до конца срока. Свинство, конечно. Но мне уже будет не стыдно, если что. А девчонкам — чуть полегче. Жалко их. Подумал, и приписал — мол, лоцию забери непременно, и брату отдай. Он разберется.

Фух. Ну, вот — сразу стало легче. И успокоился совсем. Теперь запросто — велика беда ночью в Степь сходить... Едали мы хрен подлинней и погорше. Пошел в комнату, отдал письмо Море: