-Констан, — сказала я. — Мы забираем эту пакость. Ты ее понесешь.
Парень попробовал было возмутиться, но я легко победила в споре, заметив, что в возвращении на родину с умерщвленным волкодлаком куда больше значимости, чем в возвращении без оного.
Так мы и пошли дальше — со змеем в сумке и волкодлаком на плечах. Я вдруг почувствовала некоторую гордость — за одну ночь мы победили двух монстров! Это вам не шутки. Виктредис бы позеленел от зависти, с его-то капустянками и крысолаками!
Констан под тяжестью мертвой туши стал молчалив и сосредоточен. Волкодлака следовало забрать хотя бы поэтому.
Так мы и встретили восход солнца. До Эсворда оставалась пара лиг — не больше.
-Ну, Констан, спасибо тебе большое, — прочувствованно сказала я, когда мы дошли до дома магистра Виктредиса. -Без тебя мне нипочем бы не одолеть ни змея, ни волкодлака...
"А теперь проваливай, — мысленно прибавила я. — И чтоб больше я тебя никогда в жизни не видела!"
-Ох, госпожа Каррен... — растроганно шморгнул носом парень. — Никогда я до этого не участвовал в таких приключениях! Теперь я окончательно уверился — вот это настоящая жизнь!
-Шел бы ты домой, — мягко, но угрожающе посоветовала я.
-Спасибо вам за то, что открыли мне глаза! — Констан меня словно не слышал. — А то я так бы и сидел в кузнице, клепал бы подковы да шворни... Эх, сколько времени зря прошло! Но ничего, теперь-то я своего не упущу... Я знаю, что мне надобно делать! Наймусь я к вам в услужение, буду учиться магии и прочим наукам, а то стыдно сказать — читать толком не умею. И как вы со мной разговаривать-то снисходите?.. Но ничего, я вообще схватываю быстро, вам меня несложно будет обучать...
Я слушала его с недоверчивым ужасом, и волосы мои зашевелились. Подобного страха я не испытывала даже когда спускалась в усыпальницы со свечой и драпала от волкодлака.
-Э-э-э... — промычала я, лихорадочно пытаясь найти вывод из сложившейся ситуации. — Я вообще-то не столь опытный маг, чтобы обучать еще кого-то...
-Вы стоите десяти магов! — восхищенно воскликнул этот обалдуй. — Вы отважны, храбры и мудры, как... как...
-Нет, нет, нет... — я попятилась. — Мне не по чину брать учеников...У меня нет ученой степени! Я даже не... не бакалавр!
-Ну тогда наймите меня в слуги — один черт!
-Да на кой черт мне слуга?!! — чуть не заплакала я.
-Я буду вас защищать, — проникновенно сказал он и посмотрел на меня абсолютно тупым, влюбленным взглядом.
"Ни в коем случае!" — взвопил во весь голос мой инстинкт самосохранения.
-Я пойду, предупрежу кузнеца, что я больше помогать ему не буду, — между тем говорил мой будущий ученик. — Вы покудова все обдумайте, чтобы не было потом меж нами недомолвок. Я ж знаю, что чародеи обычно со своими учениками обычно ровно с детьми родными носятся, да только я не таков! Жизнь уже повидал, опыт имею! Вы не пожалеете, что приняли меня в услужение... Да сами посудите — у всех магов знаменитых были верные слуги иль ученики! У Армара Каледского — Морист, у Кавратта Монского — доблестный Тризурд, у Беатрисы Сивонийской — Аграмельд, да и у достославного Ворса Лептонийского тоже какой-то был, имени не вспомню. Про то и песни сложены, и картины рисованы...
-Нет! — прохрипела я.
-И я говорю — нет, не пожалеете!
-Я не возьму тебя на службу! — я перешла на рев.
-Да мне платить не надобно! — успокоил он меня. — Я за харчи да крышу над головой буду работать!
-Да поди ты к дьяволу! — окончательно вышла я из себя, топнула ногой и бегом припустила в дом, даже не попрощавшись и забыв про тушу волкодлака, которая лежала на обочине.
Ну что мне надо было ему сказать? Что я никакая не чародейка, а простая служанка поместного мага, которая обманом присвоила себе чужое звание? Провались оно все в Lohhar'ag! Не надобно мне таких учеников!
Под воротами дома поместного мага дремал какой-то мужик в ливрее. Солнце уже успело подняться, и ему отлично спалось на мягкой траве под теплыми лучами, что подтверждалось басовитым сопением.
Я с опаской подошла к нему и присмотрелась. На рукавах у него был вышит герб бургомистра. Моя спина покрылась пупырышками величиной с горошину.
-Эй, почтенный, — позвала я. — Вы кого ждете?
Мужик открыл глаза, с достоинством поднялся с земли, отряхнув панталоны, на которых зияла огромная прореха, и изрек:
-Поместного мага, господина Виктредиса — кого ж еще?!
Меня передернуло.
-А по какому поводу? — как можно спокойнее осведомилась я.
-Известно, по какому! — презрительно оттопырил губу лакей. — Магистр намедни обещался к сегодняшнему дню все выполнить, вот меня и послали, так сказать, непосредственно за результатом. Иначе, говорят, никак нельзя — все сроки уж превышены.
-Ага, — глубокомысленно молвила я.
Вот значит как! Не успело солнце подняться, как от меня требуют доказательств гибели упыря! Но ничего, мы не лыком шиты!
-Сейчас, уважаемый, — сказала я, довольно улыбаясь. — Результат будет, в чистом виде!
И я стремглав устремилась к дому. Там я долго рылась в кладовой, пока наконец не нашла корзину с крышкой, которая плотно закрывалась. Потом быстро написала записку, в которой говорилось следующее: "Доказательства налицо. Ежели не доверяете моему слову, то можете сверить отпечатки зубов на шее трупа с имеющимися в наличии. С почтением, магистр Виктредис." В корзину я запихала останки летучего змея, прикрепила записку к крышке изнутри и тщательно закрыла. Потом подумала, нашла сургуч и запечатала — слишком уж хитрая рожа была у лакея.
-Вот! — торжественно сказала я, вручая тому корзину. — Вручите лично в руки! И скажите, что магистр велел кланяться!
Лакей принял груз безо всякого выражения лица и зашагал по тропинке. Я смотрела ему вслед, отметив, что он тоже предпочел идти Болотцами, а не через городские ворота, потом с чувством выполненного долга направилась к дому. Так же торжественно я прошествовала в кабинет магистра и решительным жестом открыла его учетную книгу.
-Вот тебе, маг вшивый! — мстительно прошипела я, обмакивая перо в чернильницу.
Дойдя до графы "наименование монстра" я ненадолго задумалась, решая как мне лучше поименовать утопленную летучую змею. Поразмышляв над вариантами "аэровипера" и "випероморф летучий" я склонилась ко второму, как к более научно звучащему, и аккуратно вписала придуманное мной название под "клопом-пилильщиком". Еще ниже был вписан "волкодлак обыкновенный".
И только тогда я пошла мыться, о чем мечтала уже долгое время.
Ах нет — вначале я все же вернулась за волкодлаком и оттащила тушу в погреб. Во-первых, я не знала, быстро ли портятся дохлые волкодлаки, во-вторых — давно уже оценила практичность местных жителей, которым в хозяйстве могло понадобиться что угодно, забытое на обочине.
Глава 16
в которой неприятности Каррен усугубляются, а у дома поместного чародея появляются очень странные гости
...Я хорошо помнила рассказы бабушки о последних днях ее жизни в Арданции. Бабушка небезосновательно считала, что подобные истории учат меня быть готовой к любым жизненным невзгодам. К тому же, они напоминают, как ценен спокойный уклад жизни, и как легко с ним распрощаться из-за какой-нибудь глупости — собственной либо же близких родственников.
История эта была такова в общих чертах: солнечным утром, вскоре после того, как перестали приходить вести от батюшки, бабушка с бадейкой, полной грязной воды, подошла к черному входу на кухне, распахнула дверь и выплеснула содержимое бадейки на троих стражников, внезапно обнаружившихся у дверей. Те чинно и спокойно охраняли черный ход на случай, если заговорщики, прячущиеся в нашем доме, решат безо всякого воображения сбежать именно этим путем. В следующий момент двери парадного входа затрещали от сильных ударов, и оттуда послышалось: "Именем короля Арданции, открывайте!". Предложение было риторическим, потому что сразу же за этим дверь с грохотом рухнула на пол, и в доме начался обыск.
Бабушка некоторое время стояла на пороге с пустой бадейкой — а заставить ее остолбенеть было довольно сложно, уж поверьте мне — и пыталась сообразить, стоит ли предложить стражникам у черного входа полотенце, или о правилах хорошего тона теперь можно забыть за их полной ненадобностью. Впоследствии стражники появлялись в нашем доме едва ли не каждый день, и ко времени высылки нашего семейства из Арданции бабушка уже привыкла, что выбрасывать что-либо из окон, резко открывать входные двери или пытаться чистить дымоход, который особо рьяно проверялся на наличие в нем бунтовщиков, весьма опасно и бесполезно.
Поэтому, когда я, переодевшись в халат после купания, распахнула двери черного хода и окатила мыльной водой двух мужчин в зелено-желтой форме эсвордских стражников, то удивилась куда меньше, чем можно было бы ожидать. Стражники с достоинством обтекали, не проронив ни слова, что свидетельствовало о высоком уровне дисциплины в подразделениях эсвордских защитников законности и порядка. Поставив ведро на пол, я, стараясь не выказывать подозрительной поспешности, пошла к парадному входу, где уже слышалось: "Откройте, именем бургомистра!", но, увы, не успела.
Дверь с грохотом упала на пол, в точности как описывала бабушка Бланка, и я смогла лицезреть на своем крыльце едва ли не всю эсвордскую стражу во главе с капитаном. Крыльцо было небольшим, поэтому мои незваные гости выглядели несколько сплюснуто и зажато. Я даже не сразу заметила, что из-под капитанской подмышки выглядывает пышущий злобой бургомистр.
-Где магистр Виктредис?!! — выкрикнул он.
Тут я наконец смогла вдохнуть, потому что до этого чувствовала, будто все мои внутренности свело крайне болезненной судорогой, и подумать: "Это не за мной, а, следовательно, я еще успею удрать через чердак, если что".
-А в чем, собственно говоря, дело? — осведомилась я, лихорадочно обдумывая на какие такие кулички услать магистра, чтоб все эти люди дружно отправились в том же направлении. Это дало бы мне для обдуманного побега с теплыми вещами и припасами съестного. В тот момент побег в халате и шлепанцах не представлялся мне здравым решением. А зря.
-Это преступный сговор! — взвопил бургомистр. Я сообразила, что напрасно надеялась на лучший исход, но было поздно, потому что далее последовало: — Взять пособницу злоумышленника!!!
Думаю, если бы я в тот момент была бы выспавшейся, не чувствовала бы ужасную боль во всем теле и могла бы здраво рассуждать, то бургомистр не успел бы договорить последние слова, как я бы уже преодолевала забор на заднем дворе, наплевав на халат, шлепанцы и правила приличия. Никоим образом происходящее не могло закончиться чем-то иным помимо виселицы, поэтому нужно было попробовать пробежаться по потолку, ибо оно того стоило.
Но я чувствовала себя так, как будто меня повесили еще две недели назад, а мое бездыханное тело потом тягали на потеху горожанам вокруг Эсворда, привязав за ноги к лошади согласно мудрым народным традициям. Упомяну справедливости ради, что и выглядела я не лучше. Все это в совокупности и стало причиной того, что я уныло протянула руки вперед, ожидая, что мне тут же закуют в кандалы. Постояв немного с вытянутыми руками и сообразив, что мысль о кандалах пришла в голову только мне, я пробурчала себе под нос проклятье. Капитан стражи, которого мои телодвижения, похоже, совсем сбили с толку, рявкнул что-то нечленораздельное, и двое стражников, протолкавшись в дом, взяли меня под локотки, явно испытывая облегчение, что им не приходится далее тесниться на трещащем крыльце.
-Вы обвиняетесь в пособничестве злонамеренному магистру Виктредису, который сегодня осуществил свой давний преступный замысел и покусился на жизнь моей супруги! — торжественно и злобно объявил бургомистр.
Даже мое плачевное самочувствие не помогло сгладить впечатление от этого заявления.
-Чего?!! — потрясенно промычала я, вытаращив глаза на бургомистра.
-Магистр Виктредис, настроенный враждебно к городу, вверенному его попечительству, и ко мне, как его главе, — бургомистр в ответ прищурился и принялся цедить слова с самым проницательным и умным видом, — давно уж вынашивал план, как отомстить мне за все действия, которые я предпринимал, дабы вернуть его на подобающую стезю защитника города. Не знаю, как долго он ждал подходящего случая, но именно сегодня он воплотил свое гнусное намерение в жизнь! В корзине, которую лакей принес моей жене, вместо заказанных ею снадобий находился гад самого опасного вида!!!
Волосы на моей голове зашевелились от самого ужасного подозрения, а бургомистр продолжал:
— Госпожа Винона впала в беспамятство от пережитого ужаса и до сих пор не пришла в себя. У нее началась нервическое расстройство, сопровождаемое горячечным бредом. Совершенно очевидно, что пресмыкающееся издохло в корзине от удушья либо другого неблагоприятного фактора — лакей признался, что пару раз ронял корзину по дороге. В соответствии же с планом магистра, моя супруга должна была стать жертвой хищной твари и только счастливая случайность...
Я, слушая эту кошмарную историю, машинально подумала, что если бы моего випероморфа летучего можно было бы убить, запихнув в корзину и пару раз уронив, то я бы сейчас не чувствовала себя, как живой труп. Далее с тихим спазматическим писком умерла мечта, в которой я с достоинством принимала чествования горожан, кричащих: "Избавительница!!!", величаво шествуя по улицам Эсворда в развевающейся тоге.
Я толком не успела придумать, как именно будут радоваться эсвордцы, узнав о моей героическом поступке и оценив размах крыльев випероморфа, а уже приходилось представлять, как они будут ликовать, когда меня будут конвоировать от городской тюрьмы к эшафоту на площади.
Потом, желая прояснить все до конца, чтоб не заблуждаться насчет степени безнадежности ситуации, я спросила:
-А как, прошу прощения, вы поступили с содержимым корзины?
-Конечно же, сожгли немедля! — предсказуемо ответил бургомистр, и я кивнула головой, не вслушиваясь в дальнейшие обличения.
Доказать, что именно летучий змей изводил местных житеей всю весну, теперь быо невозможно.Мои догадки оказались верны. Все, что я пережила за последние два дня, не сыграло ровно никакой роли в общем итоге. Випероморф превратился в пепел, и мне должно было очень повезти, чтобы в результате меня не постигла его участь. Все же в провинции куда уважительнее относятся к традициям предков — виселицу могли признать неподходящим видом казни в данном случае.
С большим трудом все присутствующие развернулись (слышался треск расходящихся швов на одежде и приглушенные проклятия), несколько суматошно выстроились, и мы колонной двинулись к калитке по садовой дорожке. Первым шли бургомистр с капитаном, затем волокла ноги я, теряя шлепанцы и кособоко кутаясь в халат. Два стражника бдительно поддерживали меня под руки. Сзади толпой брели остальные. Слышалось хлюпанье воды в сапогах у тех двух бедолаг, которым не посчастливилось сторожить черный ход.
