Воробышек. История "дорогой мамочки"

Разъярённо фыркнула на барона Алека. Детей плодить, значит, можно, а взрослые новости узнавать слишком рано. Неокрепшая психика может понести непоправимый урон, видите ли.

— Ну ладно, Арнора. Возможно ей трудно было подобрать слова. А почему...

— Принцесса... Ты — жена Алека. Не знаю, как Ральф смог протянуть к тебе руки. Я — не смог.

— Ты мог бы просто появиться... мне обидно... я чувствую себя пугалом каким-то... — старательно удерживаю слёзы, чтобы их не услышали в моём голосе.

— Ты носила Марка, барон Луций просил не волновать тебя. И мне было тяжело смотреть на мать моих детей, ставшую для меня запретной.

Свист рассекаемого хвостами воздуха... Алек, мгновенно переместившись, успел меня выдернуть из под сбитой ими люстры. Щелчком пальцев вернул в человеческий облик и вызвал два кресла, в одно из которых уселся, держа меня на коленях. Стукнула барона каблуком по голени, выражая неудовольствие, и продолжила терроризировать Зигги:

— Поэтому ты отправился укрощать Сокровище Бездны, Зигмунд? Решил погибнуть в бою?

Зигги улыбнулся впервые с момента нашей встречи. С придурковатой ласковостью Кобры, но... Но! Улыбнулся.

— Не погиб, как видишь.

— Уж вижу.

Разозлилась я не из за шокирующей новости, разумеется. Ничего шокирующего в том, что возродившийся стражем Зигги соединился с леди Арнорой для меня не было. И в том, что Мать благословила их союз двойней — тоже. Я помню, как страстно она целовала Зигги, поднёсшего ей чарку гостьи по обычаю баронств. Я рада за Зигги и за Арнору. Тётушка Балли всегда напоминала мне легата в юбке. А с близнецами Зигинандом и Зигрун на руках, не сводящая счастливых глаз с их отца, она превратилась в Женщину. Сильную и нежную. Такую, какой я никогда не была и не стану.

Конечно, меня могли бы предупредить. Хотя бы перед приёмом у Повелителей, на котором Сокровище Бездны представляло им своих близнецов. На новую семью особого внимания не обратили. Вся свора отслеживала мою реакцию. Интересно, чего они ждали?.. Даже если бы во мне, несмотря на то, что я простилась с Зигги, взыграло чувство собственницы — близнецам нет полугода и кормящей матери от меня ничего не грозило.

Я испугалась, что превращаюсь в подобие Кассия Агриппы. Повелитель драконов также явился на приём. Ну... Зигги папеньке не чужой. Дарри, Траинн и спутник Зигмунда юный дракончик Зигирод — подданные папеньки. Первые двое, практически, внуки. Да... Так вот: репортаж вездесущего господина Ю о приёме сопровождался калейдоскопом изображений. Наши с папенькой оказались рядом — одинаково отстранённые с холодно-вежливым вниманием смотрящие сразу на всех и на каждого в отдельности одновременно. А на самом деле, в упор не видящие никого, только отслеживающие окружение на предмет опасности. Это испугало и, буквально, взбесило меня. Пострадали все родственники, оказавшиеся поблизости. А после скандала, оставив Марка на попечение консула, я отбыла в Делон. Алек не присутствовал на приёме, но если он не знал о возвращении Зигги, я готова была съесть собственный хвост и даже без соли.

* * *

В расстроенных чувствах переместилась на Модену. Я редко появляюсь на нашей с Алонсо скале. Только когда видеть никого не хочется. Сидела, бездумно глядя на море, на тёплом камне, привалившись спиной к колонне усыпальницы мужа. С Зигги я простилась, но... Но! Неважно! Как бы то ни было, мы в родстве через детей. И с Арнорой теперь тоже. В Бездне не разбрасываются родственниками.

Страшная мысль обрушилась на меня волной... Дорогой тьмы переместилась на асиенду. Не обратив внимания на испуг чикиты, не выслушав приветствие от сыновей и мужей с зятьями, неведомо как оказавшихся здесь же (опять что-то замышляют!), начала с главного:

— Тито, скажи мне, Алонсо вернулся? Вернулся так же, как...

Мне трудно говорить пересохшим ртом. А Тито молчит. Смотрит на меня и... молчит. Я попыталась представить себе Алонсо рядом с другой, представить себе приём у Повелителей, только вместо Зигги рядом с сокровищем Бездны, Алонсо... Раскалённая металлическая спица вонзается в моё сердце, медленно нанизывает его на себя. И спица эта такая длинная, что боль не прекращается. Не могу дышать... Звуки все отдалились, в глазах темнеет. Тревожный возглас сына: "Дора!" Тонкие пальцы, схватившиеся за мои стиснутые руки и крик чикиты:

— Мама, нет! Если бы чёрный герцог вернулся, Тито сказал бы!

С яростью смотрю на отродье Хосе. Вместо голоса, с моих губ слетает шипение сатх:

— Как ты смеешь называть моего мужа...

Тито оттеснил от меня побелевшую невестку.

— Мама... кхм... отца называли так...

Холодно отвечаю чересчур заботливому сыну

— Чёрным герцогом пугают детей, Алберто. Я могу понять, почему твоя жена называет его так, но...

— И всё-таки, мама, это правда.

Вителлий Север улыбается крокодильей улыбкой:

— Кариссима, прожить столько лет с синеглазым и не знать о нём ничего. Как это характерно!

К моим яростным взглядам мужья привыкли и не реагируют, мерзавцы! Пришлось, сохраняя достоинство, спокойно ответить:

— Всё, что мне нужно было знать о муже, я знала, Вителлий Север.

Консул протектората Этан весело скалится в ответ. Но Шеду, не умеющий притворяться и, в силу молодости, не научившийся молчать, злобно шипит, воинственно переступая лапами на его плече. Всё как обычно. Ревнует, даже посмертно. Сладко спрашиваю присутствующих, прикидывающихся мебелью:

— Могу я поинтересоваться, по какому поводу собрание?

Лучше бы не интересовалась. От зятьёв одни проблемы. Мало того, что надо закрывать разлом Ральфа, — после того, как преступного стража отправили во Тьму, его замок заблокировался до возвращения хозяина. Теперь Дитер и Дагмар поочерёдно дежурят на разломе. Хорошо, что у них вместо замков корабли. "Стражи немедленного реагирования" из шуточного прозвища стали реальностью. Спросила у барона:

— А почему замок стража Ральфа не выращивает свои подобия?

Шипящий смех двух Алеков закружил по главному залу асиенды. Чикита побледнела и сделала крохотный шажок к Тито. И ведь барон аурой не пользуется, — бережёт. Может быть, напрасно? Может быть, здесь нужна шоковая терапия?.. Слушаю пояснение Алека-старшего, смешивающего Ральфа с пылью (да он вообще неумёха и тому подобное), и размышляю о необходимости знакомства доньи Адорасьон с... семейством Хальзе, например? Бальда её быстро научит Родину любить. Или Герду и Герхарда пригласить в гости? Или ограничиться Зигхардом и Зигелой? Пока их не отправили в Школу разума. Эстанислао с Эстебанией, Октавий, Нонна и Жосс с Жизелью уже обучаются. Как и Че с леди Ясмин. Зигибранда и Зигфаста барон Зигмунд в Школу разума решил не отправлять. Любой фон Фальке с детства академик. Это так Алонсо пошутил однажды. Я, правда, не поняла, о чём это он. Но Зигги рассмеялся обычным смехом, для разнообразия. Кстати, об Алонсо:

— Алберто, я спросила тебя об отце и не услышала ответа.

Сын возвёл синие глаза к потолку, потом припал на колено, целуя мою руку, не позволяя треснуть ему по лбу и, всё-таки соблаговолил открыть рот:

— Мама, как ты могла подумать об отце такое?.. Я настолько растерялся, что...

И бла-бла-бла на полчаса, перемежая удивлённые возгласы комплиментами, пока я не начала кивать машинально после каждого предложения. Тогда, успокоившийся первенец моего синеглазого мужа встал на ноги и вернулся к своей чиките. Присутствующие расслабились и вернулись к обсуждению проблемы Дани.

Тадеуш, впав в депрессию, отказался от борьбы за жизнь. Когда он попал к Ральфу, его напоили резидуал-ядом. Или дали подышать... не важно. Разновидностей достаточно много. Всё время нахождения в подземельях Тадеуш получал противоядие. Соответственно, после его освобождения, яд начал действовать. Организм зятя сам его вырабатывает и присутствие Дани способно только временно нейтрализовать действие. Лаборатории Империи, герцогства, баронства и княжества работают круглосуточно, ища рецепт. Пока безуспешно. И эта рыжая сволочь, видите ли, устал цепляться за жизнь! И не думает, как его смерть может сказаться на Дани.

— Плохо, что взрослого мужчину нельзя высечь...

— Кариссима, у тебя примитивные методы воспитания.

— У тебя продвинутые. Марш-бросок с полной выкладкой и гауптвахта.

Шеду, оскорблено плюётся армейскими словами. Лале, проснувшись, зашипел на всех, — для порядка, видимо, и опять задремал.

Прошлась по залу, рассматривая военные трофеи предков. Провела пальцем по древнему мечу, проверяя остроту лезвия. Крепление, тихо хрустнув, сломалось и полоса острозаточенной стали начала падать. Машинально попытавшись поймать, схватилась за лезвие. Тупая боль в ладони, как от ушиба. Полоса разреза белая поначалу, начинает заполняться густой красной кровью. Отставила руку, расплёскивая капли, и смотрю, растеряв все мысли. Во рту металлический привкус... борюсь с накатывающей дурнотой, опасаясь упасть...

Мягкое сияние льётся из рук сына. Дани, усевшись на пол рядом с креслом в котором я неведомо как оказалась (провал в памяти!) легонько касается зажившей руки.

— Мама, уже не болит?..

Запустила пальцы в волосы ребёнка. Взъерошила ласково. Дани смеётся и жмурится довольный. Тито шёпотом выговаривает управляющему, а Мохри, тронув пальцем разлом, поблёскивающий металлом, заставляет его проржаветь. И правильно. А то чикита начнёт в ступор впадать, как Эльза когда-то. Посмотрела на невестку, встретила понимающий взгляд. Хммм... Эта... Хосефа в ступор не впадёт. Не та порода.

— Адорасьон, ты получила материнский сертификат?

Почтительный реверанс, прелестная головка склоняется виновато... Поднимаю ладонь, заставляя Тито промолчать.

— Погостишь у нас в... казарме. — Вителлий Север улыбается с радушием голодного крокодила, Шеду шипит возмущённо. — Пока я не сочту, что ты готова продолжить род моего сына. — Вспомнив, что первенец чикиты и Тито возглавит дом Манрике-де-Лара-де-Нахера, плавно продолжила. — И своего предка.

Сыну сказала:

— Не обсуждаем, Тито.

* * *

В Бездне чикита освоилась неожиданно быстро. Пытается воздействовать на призраков ледяным взглядом, а те отвечают ей песенками на грани приличия. Господин Ю открыл серию репортажей о смертной леди. Я созвала всех дочерей, чтобы они, помогая невестке, попутно обучались манерам. Особенно это касается Мейнхильд. Траинн уже воспитывает Бальдра, отправив Адбольда в Академию Миров Союза, а Мать драконов стала ещё стервознее, хотя всё семейство думало, что это невозможно. Наивные.

Гоняю чикиту, постепенно наращивая нагрузку. Не хочу тянуть время. Чем раньше организм невестки настроится на материнство, тем быстрее дети обзаведутся наследником. Или наследницей. В случае, если родится дочь, ей подберут мужа-консорта, чтобы уже их сын унаследовал титул и владения дона Хосе.

Луаран и Лиша Вителлии Северы-и-Делон родились одновременно с Хосе Манрике-де-Лара-де-Нахера и Мирандой де ла Модена-Новарро. Не одновременно, конечно, а в один день. И в одном месте. Взяла её с собой. Для Матери ценны любые роды, а мне интересно, какими будут дети, рождённые в Бездне. Алберто возмущался, конечно, но кто его спрашивать будет? Позволили, в качестве компенсации, выбрать имя для дочери, и хватит с него. Вообще-то, по традиции, имя первой дочери берётся из женской линии матери. Но, поскольку, первенца назвали родовым именем клана Манрике-де-Лара, то решили отступить от традиций, сохранив общую манеру именования.

И в доказательство, что я была права, т'хассы родили щенков не только для Лу и Ли, но и для малышей Алберто. На асиенде будет весело. Пока что, чикита с потомством находится возле меня. На сорок первый день детей предъявят подданным, а сейчас мы безвылазно сидим на женской половине казармы. Впрочем, посетители идут сплошным потоком. Всем любопытно посмотреть на человеческих детёнышей, рождённых в Бездне. Даже лорд Руфус соблаговолил навестить нас. Прошипел, что мои инстинкты опережают разум, увернулся от хвостов и пояснил:

— На детях печать Матери. Такого никогда не было!

Впрочем, Мохри его обломал, напомнив сразу два прецедента, имевших место быть около пятидесяти тысячелетий назад. Мохри был ещё ребёнком, но помнит, как играл с человеческими детьми. Запомнил потому, что его строго-настрого предупредили об ограничении силы и магии.

— Им удалось вырасти?

Улыбка в искрящихся зелёно-карих глазах. Поцелуй кончиков пальцев, вызвавший сладкое томление во всём теле... Шеду злобно шипит и щёлкает когтями. Насмешливый голос так тих, что я тянусь к мужу, чтобы расслышать ответ.

— Разумеется удалось, моя леди. Они служили в армии протектората и даже вышли в отставку ещё до того, как я отправился в Школу разума.

* * *

— Нет, Дора. Алмира уже заплатила по счетам семьи. Я хочу, чтобы сестра была счастлива.

Чикита оторвалась от вышивания детского чепчика и прошептала, восполняя недостающую силу звука эмоциями:

— Но... счастлива там? Это же дикий мир, Берто! И... при всём уважении к твоим родичам...

Муж нежно коснулся губами тонких пальчиков супруги:

— Там Мири будет под защитой, Дора.

* * *

Возмущённо смотрю на Балли, показавшего мне сцену, предшествующую обручению вдовы князя Тадеуша Радзивилла и барона Людвига фон Фальке. Зять восхищённо поцеловал мне руки, сообщил, что в гневе я прекрасна, и испарился в радуге. А Зигфрид начал объяснять:

— Людвиг с детства был влюблён в Мири. Подростком он даже готовил её похищение. Почти удачное, кстати. Герцог привёл его в Цитадель порталом. Отец избил брата до полусмерти, запретив даже смотреть в сторону герцогской дочери. Так и сказал: "Хочешь любить королеву — стань королём!". Герцог с трудом успокоил отца. Барон посчитал, что Людвиг позорит семью. Брат обязан отцу Мири жизнью. Герцог Алонсо дождался, когда он выйдет из регенератора и говорил с ним около часа. Людвиг заявил, что любит Мири и намерения у него были самые честные. Чёрн... отец Алмиры объяснил брату, что иначе он бы не привёл его на Саар живым. Потом сказал, что кабальеро обязан думать о репутации дамы. Брат молчал. Тогда барон издевательски поинтересовался, куда Людвиг собрался привести дочь герцога? В дом, который его отец купил для Берты? У брата было такое лицо... Отец одной этой фразой причинил ему больше боли, чем избивая ногами.

С ужасом смотрю на Зигфрида. Зигги, конечно, бешеный, но избивать подростка? Ногами?.. Наверное, барон счёл, что иначе Людвиг не поймёт...

— Людвиг проникся и больше не делал попыток приблизиться к Мири. Он, собственно, и не мог по своему статусу...

— Барон признал детей Берты.

— Мама, даже признанный сын наложницы барона не может оказаться рядом с дочерью герцога. Его просто не пригласят ни на один приём, на котором она будет присутствовать. Статусы разные. В порядке извинения за неслучившееся, Людвиг добыл букет, с которым Мири была на свадьбе.

Вспомнила, как восхищённо-завистливо шептались дамы, увидев принесённый Алонсо букет из пяти прекрасных цветов Апали, которые растут только в труднодоступных местах Рапалля. Свежесрезанные и необработанные они, помимо красоты и тонкого, почти неуловимого, аромата дарят хорошее настроение и энергию. В зависимости от метода обработки из них получаются лекарства, яды, духи и не знаю, что ещё.